Алёна Хмельницкая: В 90-е я поиграла в бизнес-леди, а сейчас играю в "Золушке"

В.ФЕДОТОВ.: Расскажите про эту постановку. Что это вообще будет?

А.ХМЕЛЬНИЦКАЯ.: Сразу скажу, чтобы не было у людей каких-то вопросов, не Золушка ли я, что это за новый взгляд на сказку. Нет. Я мачеха, чем очень горжусь. Мне кажется, что мачеха – просто шикарная роль в литературе, драматургии, одна из ключевых. Если спросить, назовите самую известную отрицательную роль в сказке, наверное, фея Карабос может в "Спящей красавице" соревноваться. Мачеха – шикарная роль. Я очень рада. Я попала в мюзикл "Золушка" не то чтобы случайно, это был кастинг. Мне позвонили, меня позвали пройти кастинг, потому что там надо петь, двигаться. Надо было совпасть со взглядом режиссёра на эту роль. Это совместная постановка, это бродвейский мюзикл. Либретто, музыка – американские авторы, оригинальной постановкой занимается британский, английский режиссёр. Это всё делает компания Stage Entertainment. Получается, это их десятый мюзикл. Очень профессионально всем этим занимается. Такое международное сотрудничество происходит впервые. Я имею в виду режиссёра, который приехал из Англии. Было два тура, которые я прошла, чему безумно рада, потому что это новый этап в жизни.

В.Ф.: Никогда раньше в мюзиклах не принимали участие?

А.Х.: Нет, я никогда не принимала. Мне вообще очень нравится этот жанр. Если бы я сейчас заканчивала театральное, я бы ходила на кастинги, может, даже более подробно занялась вокалом, хореографией. Мне нравится это. Это драйв, сказка.

Полную версию программы "Творцы" с Алёной Хмельницкой читайте ниже и слушайте в аудиозаписи.

В. ФЕДОТОВ: Это программа "Творцы". Сегодня проведу её я, Виталий Федотов. К нам в гости пришла замечательная актриса театра и кино Алёна Хмельницкая. Алёна, добрый день.

А. ХМЕЛЬНИЦКАЯ: Добрый день.

В.Ф.: Начнём мы с небольшой тревожащей новости. В кинотеатры люди перестали ходить. Выручки с проката лент очень серьёзно упали – на 15% по сравнению с прошлым годом. Удивлённые глаза я вижу. Вы не слышали об этом?

А.Х.: Да, я не в теме.

В.Ф.: Как вы считаете, с чем это может быть связано?

А.Х.: Я даже не знаю, с чем это связано. Может, кино какое-то не то и люди не хотят на него ходить?

В.Ф.: Пока больше всего ходят на мультики почему-то.

А.Х.: Правильно. Детей же надо развлекать, поэтому детская аудитория – одна из основных, так скажем, и для театра, и для кино и вообще для услуги развлечения. У меня у самой две дочери, я прекрасно понимаю, что это такое. Мы стараемся посещать все кино- и театральные новинки. Дети делают кассу.

В.Ф.: Когда в последний раз вы были в кино сами?

А.Х.: Совсем недавно я была на каком-то мультике, он меня не впечатлил. Какой мультик? Сейчас скажу.

В.Ф.: "Ледниковый период"?

А.Х.: Да. Он на самом деле хороший, нормальное продолжение, но мне кажется, что мне он понравился больше, чем моей шестилетней дочери. Там более взрослый юмор. А так мы ходим.

В.Ф.: Хочу с вами поделиться. Вам не кажется, что стало меньше русских фильмов в прокате? Или их стали меньше рекламировать?

А.Х.: В последнее время их вообще не очень много в прокате.

В.Ф.: С чем это связано?

О кризисе в киноиндустрии: "Не было ни сериалов, ничего. Мы бедные несчастные артисты…"

 А.Х.: Вы знаете, это философский будет разговор, потому что историческая проблема связана с тем, что на кино очень мало денег выделяется изначально, уже не говоря про пиар этих фильмов, поэтому то, что на слуху, то, что мы видим, – это серьёзные фильмы, не развлечение, которое выходит под Новый год, например, "Экипаж". Не вкладываются, наверно, потому, что не хватает денег на фильмы и потом на всю рекламную кампанию.

В.Ф.: Это кризис, который приходит в киноиндустрию?

А.Х.: Киноиндустрия давно в кризисе. Это не новость. К сожалению, это так.

В.Ф.: На ваши годы, когда вы начинали карьеру, выпал первый такой глобальный кризис в советском кинематографе.

А.Х.: Да, всё началось с кризиса и продолжается.

В.Ф.: Когда вы переходили кризисную черту, вам не казалось, что всё, больше не снимают, того, как было раньше, уже не будет?

А.Х.: Вы знаете, казалось. Просто, наверное, в силу возраста это не так трагично казалось. Страна переживала всяческие метаморфозы. Был какой-то дух свободы, казалось, что вот сейчас что-то такое начнётся и будет всё лучше и лучше. Нет, у меня как раз получилось, что фильм "Сердца трёх", который прогремел в своё время, был один из последних советских фильмов, а потом началось затишье, какое-то кооперативное кино — очень страшное название — очень малобюджетное кино, которое быстро снималось и иногда не выходило в прокат. Не было ни сериалов, ничего. Мы бедные несчастные артисты…

В.Ф.: Переживали.

А.Х.: Переживали, метались, пытались найти другие способы зарабатывания денег.

В.Ф.: Бизнес?

А.Х.: Да, многие ушли в коммерцию. Ну а как?

В.Ф.: Вы себя пробовали в этой сфере?

А.Х.: Да.

В.Ф.: Чем занимались?

А.Х.: У меня был бутичок.

В.Ф.: Бутичок одежды?

А.Х.: Да.

В.Ф.: И как успехи в этом бизнесе?

А.Х.: Слава богу, я никого не разорила.

В.Ф.: Это уже хорошо.

А.Х.: Это уже хорошо. Он просуществовал три года, замечательно.

В.Ф.: Нажиться удалось?

А.Х.: Нет, но зато я была в тренде, знала марки, фирмы, модно одевалась. Он существовал неплохо, но был маленький. 

В.Ф.: Забросили.

А.Х.: Да. Ушла, оставшись друзьями с хозяевами этого предприятия. Всё удачно сложилось, зато я теперь про это кое-что понимаю.

В.Ф.: Знаете теперь, как всё это делается.

А.Х.: Да, не всё так просто.

В.Ф.: Надежд больше никаких нет на бизнес-сферу?

А.Х.: Просто я не могу сказать, что мне это интересно. Слава богу, есть работа, семья. Мне есть чем заняться. Если мне придёт гениальная идея в голову по поводу бизнеса, вы об этом узнаете.

В.Ф.: Вы с детства мечтали быть актрисой?

А.Х.: Я — да. Могу даже сказать, с чем это связано. Мои родители "балетные" люди, танцевали в Большом театре всю жизнь. Когда делалась "Юнона и Авось" — спектакль в "Ленкоме", моя мама была ассистентом Владимира Викторовича Васильева, который делал там хореографию. Мне на тот момент было 10 лет, и я пришла в "Ленком" со стороны кулис. Я поняла, что хочу именно этого, потому что балет меня не зацепил.

В.Ф.: Никогда не привлекал?

А.Х.: Это просто родители. Если бы меня ничего такого не потрясло, я бы пошла в эту сторону, но это было просто очарование профессией, потому что родители этим занимаются.

В.Ф.: Родители хотели, чтобы вы были балериной?

А.Х.: Нет, они у меня очень разумные люди в этом смысле. У меня не было особо сильных данных для балета, поэтому они не издевались надо мной, не пихали меня. 

В.Ф.: Понимали всё.

А.Х.: Конечно.

В.Ф.: А как они отнеслись к тому, что вы актрисой решили стать?

А.Х.: Спокойно. Палки в колёса не вставляли, не рассказывали, как это всё ужасно. Потом, у меня было настолько взрослое решение, как мне казалось. Оно не менялось. С 10 лет за это время я не хотела стать ни космонавтом, ни врачом, ни бухгалтером. Наверное, оно было какое-то осознанное. Я сама всё делала, не посвящала их в подготовку. 

В.Ф.: Подготовку к экзаменам вступительным?

А.Х.: Да. Вообще, как я буду это делать.

Об учебе в школе-студии МХАТ: "Энергии много, день ночью не заканчивался. Как-то всё успевали"

 В.Ф.: Вы в школу-студию МХАТ поступали, ещё куда-то?

А.Х.: Да. Все поступают всюду: Щукинское, ГИТИС, МХАТ.

В.Ф.: Поступили везде?

А.Х.: Знаете, можно дойти до конкурса. Если прошла конкурс, надо куда-то подавать документы.

В.Ф.: Выбирать? Почему МХАТ?

А.Х.: Да. Там всё очень на самом деле прозаично было. Нас собирали после экзаменов и давали понять, что хотят нас видеть на своём курсе. Сидели педагоги, говорили: "Может, вы ещё куда-то хотите? Мы вас хотели бы видеть у нас". Таким методом.

В.Ф.: Как обучение проходило, эти студенческие годы?

А.Х.: Весело. Замечательные студенческие годы. По-моему, они у всех всегда прекрасные.

В.Ф.: Они у вас не совсем были студенческие, потому что последние два года вы уже играли в театре.

А.Х.: Да, я со второго курса начала играть в театре.

В.Ф.: Не рано?

А.Х.: Как вам сказать. Наверное, нет, если это произошло.

В.Ф.: Это отражается на обучении или это лучшая практика как раз?

А.Х.: Слава богу, что наши мхатовские педагоги понимали, что это было изменение всего, страны. Всё менялось. Они, наверное, уже понимали, что и театр, и всё остальное не будет существовать в том виде, в каком оно было.

Это было не часто на самом деле, не то чтобы такая практика. Слава богу, что они поняли, что это шанс, что, может быть, я буду играть в "Ленкоме", что это начало карьеры.

В.Ф.: Ваши однокурсники такие же успехи показывали в последние годы?

А.Х.: Это же не успехи. 

В.Ф.: Но театр "Ленком"!

А.Х.: Это случай. Я прошла кастинг, это было абсолютно дело случая, потому что смотрели на конкретную роль Кончиты, было несколько туров. Люди пробовались, наверное, вся Москва. Не то чтобы меня прямо взяли в театр, это было на конкретный спектакль. По-моему, все не особо как-то завидовали, переживали. Отрицательных эмоций у меня с этим не связано. Никто со мной не перестал дружить, общаться, и кнопки мне никто никогда не подкладывал. Как-то всё так органично сложилось.

В.Ф.: Шли в "Ленком", а, наверное, хотелось в кино?

А.Х.: Это было всё параллельно.

В.Ф.: Как это всё не отразилось на выпускных экзаменах в университете?

А.Х.: В школе-студии вы имеете в виду?

В.Ф.: Да.

А.Х.: Как это может отразиться? Энергии много, день ночью не заканчивался. Как-то всё успевали. У всех, наверно, студенчество самое интенсивное по событиям. Происходит всё: заканчиваешь школу, поступаешь в институт, думаешь о работе, тут же любовь – всё это вместе. Сейчас не понимаешь, как это всё происходило, но хватало на всё.

В.Ф.: Насыщенная студенческие жизнь. Наверняка и сейчас очень насыщенная.

А.Х.: Всё равно поспокойнее.

О роли мачехи в мюзикле "Золушка": "Мачеха – шикарная роль"

 В.Ф.: Сейчас поговорим о том, чем вы сейчас занимаетесь. Вы заняты в мюзикле "Золушка".

А.Х.: Да.

В.Ф.: Расскажите про эту постановку. Что это вообще будет?

А.Х.: Сразу скажу, чтобы не было у людей каких-то вопросов, не Золушка ли я, что это за новый взгляд на сказку. Нет. Я мачеха, чем очень горжусь. Мне кажется, что мачеха – просто шикарная роль в литературе, драматургии, одна из ключевых. Если спросить, назовите самую известную отрицательную роль в сказке, наверное, фея Карабос может в "Спящей красавице" соревноваться.

Я попала в мюзикл "Золушка" не то чтобы случайно, это был кастинг. Мне позвонили, меня позвали пройти кастинг, потому что там надо петь, двигаться. Надо было совпасть со взглядом режиссёра на эту роль. Это совместная постановка, это бродвейский мюзикл. Либретто, музыка — американские авторы, оригинальной постановкой занимается британский, английский режиссёр. Это всё делает компания Stage Entertainment. Получается, это их десятый мюзикл. Очень профессионально всем этим занимаются. Такое международное сотрудничество происходит впервые. Я имею в виду режиссёра, который приехал из Англии. Было два тура, которые я прошла, чему безумно рада, потому что это новый этап в жизни.

В.Ф.: Никогда раньше в мюзиклах не принимали участие?

А.Х.: Нет, я никогда не принимала. Мне вообще очень нравится этот жанр. Если бы я сейчас заканчивала театральное, я бы ходила на кастинги, может, даже более подробно занялась вокалом, хореографией. Мне нравится это. Это драйв, сказка.

В.Ф.: Вас утвердили, потому что вы хорошо поёте?

А.Х.: Нормально. У меня актёрский вокал. Мне не надо какие-то безумные арии петь. Золушка, дочки мои, имеется в виду у мачехи, – девушки с прекрасными голосами. У меня больше нагрузка на драматический сюжет.

В.Ф.: Репетиции много времени отнимают?

А.Х.: Да, мы сейчас практически живём в МДМ, где проходят репетиции. Всё происходит прямо в военном режиме: с утра до вечера, с утра до вечера. Но это здорово, интересно, это оригинальная постановка. Это не то, когда берётся американский мюзикл и полностью переставляется. Здесь только музыка и либретто бродвейского мюзикла, а всё остальное делается с нуля, поэтому интересно участвовать в постановке, когда всё очень живое — и танцы, и сцена. Это очень творческий процесс.

В.Ф.: Когда премьера будет?

А.Х.: 1 октября.

В.Ф.: В Москве?

А.Х.: В Москве.

В.Ф.: Вы будете гастролировать по России?

А.Х.: Нет, мы будем в театре "Россия" на Пушкинской площади. Это будет сезон с октября по май. Всех зовём на прекрасный мюзикл. Надеюсь, он будет очень красивый, потому что там настоящая сказка должна быть, много превращений, красивейшие декорации, проекции, моментальные переодевания. Думаю, это должна быть сказка-сказка.

В.Ф.: Если вспоминать "Поющих под дождём", на той же площадке происходил мюзикл, это были ежедневные спектакли. Как всё успевать будете?

А.Х.: Да. Безусловно, не я одна, потому что это было бы невозможно. Также мачеху будет исполнять прекрасная Лика Рула, Марина Панова – актриса из "Сатирикона", так что нас две мачехи. Надеюсь, сможем ещё жить помимо. Это же такая нагрузка. Все живые люди, одной это не потянуть. Мы все разные, мы будем разные мачехи. Ходите и смотрите на разные составы.

О взаимоотношениях с дочерями: "Мы очень близкие друг другу люди, поэтому нам тяжеловато видеться редко"

 В.Ф.: Дочь поведёте на мюзикл наверняка?

А.Х.: Конечно. Старшая моя – уже взрослая девушка, 21 год.

В.Ф.: Она в США живёт, если я не ошибаюсь.

А.Х.: Она учится там. Она учится в Нью-Йорке, но приедет на каникулы зимой, думаю, посмотрит. А маленькая уже дома поёт все песни из "Золушки".

 Она говорит: "Расскажи мне, расскажи, как ты с ними разговариваешь? Как твоих дочек зовут?" Я говорю: "Шарлотта и Габриэла" – "Нет, по-настоящему как зовут?" – "Таня, Лена, Катя," – "Ага. И что ты им говоришь?" В общем, я прихожу с репетиции, и у меня ещё один спектакль дома, потому что надо показывать ребёнку, чем я занимаюсь.

В.Ф.: А сколько лет дочке?

А.Х.: Маленькой шесть лет.

В.Ф.: Она актрисой не хочет стать?

А.Х.: Пока она не говорит на эту тему. Это далеко от неё, кем она хочет стать. Она музыкальный человек, ей всё это нравится — песни, пляски. Она посмотрит, и не раз.

В.Ф.: А старшая режиссёр?

А.Х.: Она учится. Это называется Film and TV production.

В.Ф.: А почему в Америку?

А.Х.: Когда поняли, что у неё уже сформированное желание и есть такая возможность, то почему бы не поучиться в стране, где киноиндустрия очень развита и находится в топах. Почему бы нет? Поэтому она поехала туда. Она хотела, у неё нет проблем с языком. Она поступала и поступила в несколько институтов. Когда пришло из Нью-Йорка согласие, то это был однозначный выбор. Мне кажется, что это потрясающе, перед тобой мир открыт. Это не значит, что она не приедет. Дай бог, если всё получится и будет нормально карьера развиваться. Просто больше возможностей, шире горизонты.

В.Ф.: Если получится в Голливуде, то конечно.

А.Х.: Голливуд — это такое понятие. Сразу вижу холмы с буковками. Это может быть в англоязычном пространстве, это может быть здесь — где угодно. Это всё очень интересно, ей безумно нравится. Дай бог, а дальше, знаете, дело случая.

В.Ф.: В фильмах её будете сниматься?

А.Х.: Я очень надеюсь. Я сказала, что какую-нибудь престарелую эмигрантку. Она обещала, надеюсь, так и будет.

В.Ф.: В Москву она пока не планирует возвращаться?

А.Х.: Нет, она доучивается, а дальше как пойдёт, надо найти работу.

В.Ф.: Расстояние не мешает вам?

А.Х.: Да, это неприятно.

В.Ф.: Всё-таки тысячи километров, связь теряется.

А.Х.: Нет, связь, слава богу, не теряется, но это далеко. Мы очень близкие друг другу люди, поэтому нам тяжеловато видеться редко. Вот лето мы практически провели вместе, потом увидимся на Новый год. Ко всему привыкаешь. Когда ты видишь, что ребёнку хорошо, интересно, тем более что есть Skype. Мы часто видимся, несмотря на разницу во времени. У меня видите как получается: у меня две дочки, в "Золушке" две дочки. Падчерица не считается. Ещё у меня есть один антрепризный спектакль "Фантазии Фарятьева", где у меня тоже две дочки. Как-то с дочками у меня всё связано.   

В.Ф.: В отличие от мачехи, у вас более…

А.Х.: Там к падчерице не очень, к Золушке самой.

В.Ф.: Да. Расскажите про репетиции. Как они проходят? Какие-то спецэффекты, потому что мюзикл "Поющие под дождём" удивлял, было необычно, что дождь на зрителей. 

А.Х.: Я уже говорила, что будут спецэффекты, просто тяжело сказать, какие. Будут превращения. Как это будет сделано технологически, я не знаю, рассказывать не могу. Тыква превращается в карету, лошади, какие-то зверюшки будут превращаться в людей и моментальное переодевание Золушки из её лохмотьев в шикарное платье. Фея — знаю, что будут полёты. Мы сами безумно хотим на это посмотреть, да ещё и будем в этом участвовать. Сейчас ребята из ансамбля ходят на фехтование, учатся ходить на ходулях. Очень ждём нечто эффектное. 

В.Ф.: Мы поговорили про постановки, про мюзикл, а какую роль вы хотели бы исполнить? Какая роль с детства прослеживается, которую вы хотели сыграть, но не получалось никогда раньше?

О ролях в театре и в кино: "Мне кажется, всегда интереснее играть характерные роли"

А.Х.: Я в этом смысле очень реалистичный человек. У меня нет такой роли, которую я бы очень хотела сыграть. Во-первых, в разном возрасте что-то хочется разное. Сейчас у меня безумно интересный возраст, когда очень многое возможно. Можно и самой любовь играть, и про детей ситуацию какую-то. Очень расширился спектр ролей. Дай бог, чтобы у нас делалось большое количество фильмов и ставилось много спектаклей. Можно сыграть очень хорошую роль, которая может быть в современности написана, не обязательно брать классику, чтобы сыграть Каренину, ещё кого-то. Мне интересно на самом деле, я очень переживаю, что мало, как мне кажется, снимается кино, мало интересных сценариев. Этот кризис не только у нас.

В мире сейчас больше вкладываются в сериалы, чем в кино, и все известные актёры там снимаются. Я надеюсь, что на мой век хватит ещё прекрасных интересных ролей. Я считаю, что такой взгляд на меня, как на мачеху в мюзикле "Золушка", интересен. Многие удивляются: "Ты мачеха?" Да, такие мачехи тоже бывают. Я могу в этом сделать что-то другое. Всегда интересно меняться, всегда жду неожиданных предложений.   

В.Ф.: Сейчас много Comedy production, из "Нашей Раши" делают версии. Вы к такому кино как относитесь?

А.Х.: Это не то чтобы другой жанр, это кино в основном комедийное. На ТНТ сейчас много запусков разного жанра фильмов, они молодцы. Просто я говорю в масштабах государства. Конечно, я смотрю фильмы своих коллег, хожу на премьеры, я в теме. Но сказать, что наши фильмы гремели и люди ходили в кино — это процесс, связанный только с вложениями. Конечно, снимается, что-то происходит.

В.Ф.: А сниматься в фильмах юмористического жанра вам не хотелось? Это что-то новое?

А.Х.: Почему? Я с удовольствием. Мне совершенно это всё не чуждо. Комедии делать сложнее, чем что-либо, потому что юмор – это такая вещь. Может быть, на меня посмотрят на сцене в роли мачехи и увидят в комическом…

В.Ф.: Предложат что-нибудь. Вы долгое время состояли в браке с Тиграном Кеосаяном, режиссёром. Не было такого, что "хочу сыграть такую-то роль, утверждай меня"?

А.Х.: Я снималась, если вы в курсе, в его фильмах.

В.Ф.: Вы сами себе эти роли выпрашивали?

А.Х.: Да нет, конечно. Если я подходила на какую-то роль, то Тигран меня снимал. Единственное, я вспоминаю "Ландыш серебристый" – как раз про шоу-бизнес фильм. Я очень хотела сыграть Ирму – звезду эстрады, но сначала у него было совершенно другое видение этой звезды. Я должна была быть гораздо старше, он меня не рассматривал. Потом я говорю: "Давай сделаем пробы, грим, то-то и то-то". Он посмотрел на меня, что это возможно, и дал мне эту роль, за что я ему безумно благодарна. Это одна из моих любимых ролей, переход из "голубых" никаких героинь, которые мне предлагали, в роли характерные. После этого на меня стали смотреть под другим углом. Мне кажется, всегда интереснее играть характерные роли, чем просто таких хороших положительных героинь. Мне это ближе.  

В.Ф.: Я предлагаю от ролей отойти вообще в другую тему. Свободное время. Как вы его проводите, чем занимаетесь?

А.Х.: У меня много всяких хозяйственных дел, это правда.

В.Ф.: Дома?

А.Х.: Дома. Я очень люблю встречаться с друзьями. Мы общаемся, устраиваем какие-то посиделки. Люблю готовить. Я обожаю это время, лето. Это тот редкий случай, когда я в Москве в августе, спасибо мюзиклу "Золушка". Мы живём за городом. Это посиделки, шашлыки, друзья, вино – всё это я очень люблю. Конечно, я занимаюсь своей младшей дочерью, вожу по разным занятиям, кружкам. Мы ходим на всякие развлечения. В основном такое общение.

В.Ф.: А чем занимается маленькая дочка?

А.Х.: Она занимается очень многим: плаванием, английским, в небезызвестном музыкальном детском театре "Домисолька".

В.Ф.: А английским она занимается, чтобы тоже в США поехать потом? Нет таких идей пока? Не отпустите?

А.Х.: Всё зависит от ребёнка.

В.Ф.: Вы свободу предоставляете?

А.Х.: Да. Но сейчас я неё смотрю и не представляю, что могу её куда-то отпустить. Она совершенно другой ребёнок, она бандитка, хулиганка. Подрастёт – посмотрим. Нет, она занимается английским, и я думаю, это не последний язык, которым она будет заниматься. Чем больше языков, тем лучше. Если Саша, моя старшая дочь, будет жить на два дома, я хочу, чтобы не возникало никаких проблем в коммуникации с Сашиными друзьями, семьёй в последующем, поэтому английский нам как воздух необходим.  

В.Ф.: Вы рассказывали, что у вас доверительные отношения со старшей дочерью. Такие же и с младшей сейчас происходят?

А.Х.: С младшей мы пока знакомимся, так я скажу.

В.Ф.: Со старшей действительно как подруги?

А.Х.: Да. Причём она во многих вопросах постарше меня. В какой-то момент мы чуть поменялись ролями, но не специально, так происходит.

В.Ф.: В каких вопросах?

А.Х.: У неё вообще другой склад ума, она логичнее, спокойнее, мудрее. Такими рождаются. Это не моя заслуга на самом деле. Она меня периодически строит и успокаивает. Нам обеим с ней очень комфортно. Так бывает. С младшей безумно интересно, она такой энерджайзер. У неё совершенно всё по-другому, она не хочет ни читать, ни писать. Я очень надеюсь на школу в социальном смысле каком-то, в которую мы на следующий год пойдём.    

В.Ф.: В школу с углублённым изучением английского?

А.Х.: Не знаю. Пока пойдём в школу рядом. Всё равно есть дети, которые учатся, а есть, которые не учатся. От крутости школы не зависит. Очень хочется, чтобы попались хорошие педагоги, которые могут заинтересовать ребёнка, но очень многое можно давать и дома по большому счёту, брать педагогов и заниматься дома. Для меня школа – это как обязательный социальный момент.

В.Ф.: Вам в школе нравилось учиться?

А.Х.: В начальной школе нравилось, а потом нет.

В.Ф.: Почему нет? Обычно у всех так, а почему у вас так?

А.Х.: По тем же самым причинам. А вам нравилось учиться?

В.Ф.: Аналогичная ситуация. Вначале хорошо, а потом не особо уже. Вы говорите, что в Москве вас трудно застать в августе. Обычно в Подмосковье?

А.Х.: Я живу в Подмосковье, а обычно мы где-то на морях в этот момент.

В.Ф.: А какой отпуск предпочитаете? Вот вам сказали, что выезжаем прямо завтра. Куда?

А.Х.:

 На самом деле у нас есть традиции с друзьями. Август у нас проходит во Франции. Это сложившаяся компания очень приятных людей.

В.Ф.: Скоро осень. Мы с вами разговариваем про отпуск, про лето, а осень – это не время депрессии у вас? У многих такое состояние подавленное именно в этот период времени года.

А.Х.: Бывает, конечно же, и депрессия. Для меня самый нелюбимый месяц – ноябрь. Мне кажется, это конец всему.

В.Ф.: Почему? Серость и унылость?

А.Х.: Серость и унылость. Понимаешь, что скоро холода. Я его не люблю. Если у меня есть такая возможность, то на ноябрь я куда-то уезжаю. Но в основном получается, что я работаю в это время, а работа – это лучше, чем куда-то уехать, потому что я не буду видеть серость из окна, а буду видеть огоньки в зрительном зале.

В.Ф.: Получается, вы метеозависимы? С утра если встаёте, дождик идёт.

А.Х.: Я люблю дождик. Сейчас, например, летом, я дожди очень хорошо воспринимаю. Серость и унылость давят на всё. А так мне нравятся разная погода, тем более что я за городом живу, там всё немножко по-другому воспринимается.

В.Ф.: В октябре у вас премьера, вы наверняка очень много времени проведёте в столице.

А.Х.: Да, конечно.

В.Ф.: Как будете справляться с этими хмурыми настроениями? Может, у вас есть секрет? Чай, например, тёплый по вечерам?

А.Х.: Наверное, проводить больше времени со своими любимыми, родными. Это всегда спасает. Я очень люблю смотреть дома фильмы, читать под пледиком, никуда не вылезать. Они на меня хорошо влияют, депрессия не развивается.

В.Ф.: Что вы сейчас читаете?

А.Х.: Сейчас я не читаю, потому что мне ничего не лезет в голову от усталости, честное слово.

В.Ф.: Сценарий мюзикла "Золушка".

А.Х.: Да. У меня постоянно в голове только эти слова и музыка. Из последнего, что я прочитала, мне безумно понравилась Дина Рубина, три тома романа "Русская канарейка". Всем советую, кто не читал. Потрясающий роман! У меня такое бывает, когда влюбляешься в книгу и очень сложно перейти на то, что тебя зацепит. Не буду врать. Сейчас пока пою и танцую, читать не могу.

О красоте: "Для меня красота человека в его внутреннем содержании"

 В.Ф.: Девочки у нас из соседней студии спрашивают у вас секрет красоты какой-то. Это вопрос исключительно от них.

А.Х.: Спасибо большое девушкам, во-первых. Спасибо маме, папе за всё, что есть природного. Красота – вообще субъективное понятие для меня.

В.Ф.: Вас же называют одной из самых красивых актрис в российском кинематографе.

А.Х.: Да, на самом деле это мешает. В творческом смысле это мешает, как клише. Я так абсолютно не считаю, могла бы сыграть и такую женщину, и такую, а тебя, например, не видят, не приглашают на эти роли, сужается спектр ролей. Это я сейчас не кокетничаю, так есть.

В.Ф.: Было уже, сталкивались с таким?

А.Х.: Конечно. "Она так хорошо выглядит. Как она может это сыграть? Нормально вообще?" – профессиональный разговор.

В.Ф.: Что вы испытываете в такие моменты, когда вам говорят "не получится, вы очень красивая"?

А.Х.: Не то чтобы очень красивая, "она хорошо выглядит, благополучная, как она может сыграть какого-нибудь бомжа?" Что мне теперь, приходить бомжом на пробы?

В.Ф.: Говорить: "Дайте мне минутку, я сейчас всё сделаю".

А.Х.: Я считаю, что это непрофессиональный разговор. Я, видимо, не подхожу по каким-то другим причинам. Это отговорки, я на них не реагирую. Злюсь только внутренне и всё. Знаете, на самом деле всё идёт изнутри. Главное – что человек чувствует, что излучает. Можно встретить очень красивого человека внешне, а через три минуты общения с ним захочется убежать скорее с криком "Караул!". Для меня красота человека в его внутреннем содержании, харизме. Конечно, за собой надо следить, но я пока не прибегала ни к чему такому кардинальному, обхожусь простыми средствами.

В.Ф.: Вы говорите, такие бывают случаи, когда не утверждают на роль.

А.Х.: Конечно.

В.Ф.: Как вы это переживаете? Вы чувствительны к критике?

А.Х.: "Не утверждают" – это не критика.

В.Ф.: Говорят, допустим, это не так.

А.Х.: Нет, так не говорят. Просто ты подходишь или не подходишь.

 Кроме того, что выйти на площадь и читать стихи, ты ничего не можешь, если ты не в театре, не в кино. Здесь ужас в том, что "нравится — не нравится". Кому-то я нравлюсь, кому-то не нравлюсь. "Кому-то" — это продюсеры, режиссёры, канал и далее по списку.

В.Ф.: Все этапы нужно пройти, всем понравиться?

А.Х.: Нужно, чтобы всё это совпало. Это не критика, у меня не развивается комплекс неполноценности. Я прекрасно понимаю, что это зависит от целой команды людей, а всем нравиться невозможно.

В.Ф.: Вы обидчивый человек?

А.Х.: Нет.

В.Ф.: Абсолютно?

А.Х.: Да.

В.Ф.: Если кто-то пытается вас задеть, у него нет шансов?

А.Х.: Нет, почему? Меня можно задеть, я достаточно чувствительна, просто, наверное, мне везёт с людьми. Вообще, когда человек себя достаточно уверенно чувствует, обидеть сложно. Я позитивно отношусь к жизни.

В.Ф.: Вы позитивный человек, но вы актриса. Может, это маска? Вы серьёзный по жизни человек или лёгкий на подъём, весёлый?

А.Х.: Это всё вместе. Я лёгкий на подъём человек. Это правда. Я при этом совсем не актёрствую в жизни. У меня этого нет, я очень делю всё это.

В.Ф.: Вы способны на безумства?

А.Х.: На безумства? Типа?

В.Ф.: Что-нибудь бесшабашное: "Я отменяю мюзикл, никуда не еду, лечу в США к дочери". Такое возможно?

А.Х.: То, что вы сказали, по-другому называется.

В.Ф.: Как это называется?

А.Х.: Шизофрения. Нет, всё, что касается работы, я не могу подвести людей. Скорее приду больная, чем сделаю что-нибудь бесшабашное. Такие безумства, как откуда-нибудь прыгнуть или это всё, я себя немножко сдерживаю.

В.Ф.: Прыгнуть – это скорее смелость.

А.Х.: Да, но мне кажется, это тоже безумный достаточно поступок.

В.Ф.: Сбежать с репетиции мюзикла и прыгнуть – это безумство уже.

А.Х.: Да, это абсолютное безумство, это уже к врачу.

В.Ф.: Значит, вы всё-таки не безумный человек?

А.Х.: Нет.

В.Ф.: Хорошо. В какой стране вы бы хотели жить, если не в России?

А.Х.: Это очень сложно сказать.

В.Ф.: Были ли мысли переехать, это не моя страна, изменить атмосферу, обстановку?

А.Х.: Не было такого, потому что я всю жизнь работаю, а моя работа связана с языком. Я не представляю себе другой жизни, что я, например, поехала в Испанию, которую очень люблю, и что я делаю. Можно жить, существовать, можно продать или сдать дом, попробовать жить так, путешествовать, посмотреть разные места. Я люблю свою профессию, и, пока я трудоспособна, я буду ею заниматься. Пытаться делать что-то "там", в других странах, то надо начинать примерно в возрасте, как моя Ксюша.

В.Ф.: Сначала.

А.Х.: Я не думаю, не задаю себе вопрос, где бы я ещё жила. Я с удовольствием путешествую по разным странам. 

В.Ф.: А вы так и не ответили на вопрос, какая любимая страна у вас? Россия?

А.Х.: Я не могу сказать, что у меня есть любимая страна. Россию я воспринимаю как свой дом. Дом очень сложно оценивать со стороны. Я знаю французский язык, поэтому очень комфортно себя чувствую во Франции. Изначально мой первый язык, который я изучала, французский. Мне нравится Испания, Италия. Италия – как музей, можно возвращаться бесконечно, открывать новые места. У меня, например, Азия непознанная совсем, меня туда тянет.

В.Ф.: Что в Азии первое?

А.Х.: Хочу в Гималаи, мне нравится. Мне кажется, там энергетическое место силы. Много ещё стран, где я не была и надеюсь оказаться.

В.Ф.: У вас очень хорошее настроение сегодня. Как вы обычно свой день начинаете, как встаёте? Есть секрет хорошего настроения с утра? Например, чашка кофе. Как настроиться на позитивный лад?

А.Х.: Хорошее настроение, когда я просыпаюсь и понимаю, что в 10 часов утра должна быть в МДМ на разминке. У меня уже хорошее настроение, клянусь вам. Я не живу в обычном режиме. Это меня сейчас подстёгивает, я прямо кайфую.

В.Ф.: Для вас хорошее настроение – чем больше работы, тем лучше?

А.Х.: Я даже успеваю сделать свои полуйоговские упражнения с утра и бегу на разминку, потом в зал, на репетицию. Если вечером никакая и разговаривать могу с трудом, то драйв от работы невероятный.

В.Ф.: Спасибо большое. Сегодня у нас в гостях была актриса театра и кино Алёна Хмельницкая.

А.Х.: Спасибо. До свидания.