Суд и срам: самые возмутительные судебные процессы в истории

19 августа 1692 года в небольшом городке Салем в американском штате Массачусетс было повешено несколько местных жительниц, обвинённых в колдовстве. Последовали и другие жертвы охоты на ведьм. Уже через несколько лет этот скандальный процесс был объявлен ошибочным, и приговор отменили. Выжившим жертвам заплатили компенсации, а остальных реабилитировали посмертно. С этого момента процесс над салемскими ведьмами считается одним из самых позорных случаев в истории судебной системы США. Лайф вспомнил самые знаменитые судебные процессы, которые иначе как позорными назвать трудно. 

Небольшой городок Салем, основанный пуританами в Новой Англии в первой половине XVII века, в 1692 году стал центром американской охоты на ведьм, где она приняла наиболее угрожающие масштабы. Началось всё с того, что странной болезнью заболели две местных девочки. Поскольку болезнь была неизвестна местным пуританам, жители городка решили воздействовать на недуг молитвой, однако, когда к ним пришёл пастор и начал читать молитву, а девочки стали визжать и затыкать уши, ультрарелигиозные пуритане восприняли это как явное проявление чёрной магии. Позднее заболели ещё несколько девочек.

Местный доктор, человек весьма образованный, вспомнил, что не так давно похожий случай был в находившемся неподалёку Бостоне, где в итоге обнаружилось чёрное колдовство и была вычислена служанка-ведьма.  

Детей стали опрашивать по поводу возможного воздействия на них ведьм, и они указали на трёх женщин. Весьма любопытно, что все трое были местными изгоями (служанка-рабыня, нищенка и старая вдова, нелюбимая местными) — не исключено, что девочек заставили указать на них наводящими вопросами. 

Вслед за арестом первых трёх подозреваемых на городок обрушилась настоящая лавина арестов, поскольку многие посчитали это удобной возможностью для сведения счётов со своими недругами. Был арестован даже один из пасторов, которого объявили в сговоре с дьяволом в связи с его якобы необыкновенной физической силой. 

Девочки, старшей из которых было 12 лет, продолжали настаивать, что к ним являются всё новые духи ведьм и колдунов, которые терзают их, и число арестованных по делу в итоге достигло 200 человек — поистине огромное, учитывая небольшое население городка. 

Сам судебный процесс превратился в трагикомедию. Сторона обвинения пыталась доказать, что дьявол не может без разрешения человека воспользоваться его образом, тогда как защитники настаивали на том, что могущественный дьявол не нуждается в разрешении и может использовать личины несчастных, когда ему заблагорассудится. 

Итогом процесса стала казнь 19 человек, смерть в тюрьме как минимум двоих и ещё одного — под пытками. В 1693 году губернатор штата, заметив, что в Салеме как-то чрезмерно увлеклись охотой на ведьм и ситуация начинает выходить из-под контроля, распустил суд, готовившийся рассматривать дело очередной группы ведьм, и своим указом помиловал всех заключённых. Через несколько лет некоторые из судей и присяжных публично раскаялись в своих ошибках, заявив, что были введены в заблуждение. Ещё через несколько лет приговор был объявлен несправедливым. 

Позднее специалистами выдвигались различные версии, что заставило девочек оговорить столь огромное количество людей. Подозревались отравление спорыньёй, психологические проблемы, жажда внимания, истерия и даже врождённый летаргический энцефалит. В настоящее время город Салем активно привлекает туристов, пользуясь скандальной историей с ведовским процессом.

Вероятно, самый знаменитый судебный процесс XIX века и первое дело, которое привело к расколу общества, причём не только во Франции, но и в других странах. Без преувеличения весь образованный мир следил за делом ранее никому не известного капитана Дрейфуса, обвинённого в шпионаже в пользу немцев. 

В 1894 году во французском военном министерстве была обнаружена пропажа нескольких документов под грифом "Секретно". Вскоре разведка нашла порванную записку, якобы выброшенную немецким шпионом, в которой сообщалось о передаче ему нескольких документов.

Подозрение пало на капитана Альфреда Дрейфуса — еврея по происхождению, служившего в Генштабе. Дрейфус был молчаливым и замкнутым человеком и не имел друзей в офицерских кругах, которые могли бы заступиться или ходатайствовать за него. Возможно, именно это обстоятельство, а также то, что он был родом из Эльзаса — региона, всегда тесно связанного с Германией, а после войны 1870 года оккупированного ею, и сыграло ключевую роль в его осуждении.

Ко всему прочему, Дрейфус был белой вороной в офицерских кругах — как это принято говорить на армейском сленге, "пиджаком", то есть человеком, изначально не военным, тогда как в те времена большая часть офицеров происходила из потомственных военных семей и могла похвастать тем, что их предки принимали участие во всех французских войнах за последние 300 лет.

Капитана по-быстрому осудили на закрытом суде, признали виновным в шпионаже и государственной измене и пожизненно сослали на Чёртов остров (ныне Французская Гвиана) откуда было практически невозможно сбежать, а шансы долго прожить держались невысоко из-за постоянных эпидемий тропических болезней среди заключённых. 

Вполне возможно, что про дело никто и не вспомнил бы и даже не узнал, если бы Дрейфусу не повезло так с братом. Матье Дрейфус был достаточно обеспеченным бизнесменом и активно включился в кампанию по защите брата.

Ему удалось выяснить, что, по предположениям разведки, почерк на той самой записке в действительности принадлежал майору Эстерхази (разведка считала, что после Дрейфуса завёлся ещё один шпион, пришла позднее к выводу, что единственным шпионом был Эстерхази, но не смогла продолжить расследование по причине его блокировки военным руководством). Однако привлечь Эстерхази было бы значительно сложнее, поскольку это бросило бы тень на всю армию: он был сыном заслуженного генерала времён Крымской войны, кроме того, по другой линии его родственниками являлись видные венгерские аристократы. В конце концов, это означало бы, что осуждён невиновный человек, что пошатнуло бы позиции военных и их престиж.

Матье Дрейфус заказал независимым специалистам экспертизу почерка брата. Они пришли к выводу, что автором письма был не он, а вот почерк Эстерхази действительно напоминал запечатлённый на записке. Дрейфус обратился к известному политику Шерер-Кестнеру, который открыто потребовал пересмотра дела на основании новых фактов. 

С этого момента дело стало уже не шпионским, а политическим. В него включились оппозиционные политики и видные культурные деятели. В газете будущего премьера Франции Клемансо, который поддерживал Дрейфуса, было опубликовано знаменитое письмо Эмиля Золя к французскому президенту под названием "Я обвиняю!", в котором писатель утверждал, что французское правительство покрывает реальных виновников, а всю вину свалило на Дрейфуса только потому, что он еврей. 

Статья была подобна эффекту разорвавшейся бомбы. Вся Франция разделилась на дрейфусаров и антидрейфусаров: первые поддерживали Дрейфуса, вторые считали, что он виновен. Страна оказалась на грани гражданской войны, на улицах проходили шумные манифестации то одних, то других, иногда и вовсе заканчивавшиеся столкновениями дрейфусаров и антидрейфусаров.

Эхо процесса докатилось даже до России. Например, Чехов был убеждённым дрейфусаром, в то время как Суворин поддерживал сторону обвинения. А Лев Толстой вообще считал, что всё это пустяки и есть гораздо больше важных дел, чем злоключения какого-то далёкого француза.

Левые в этом деле выступали на стороне Дрейфуса, а правые считали, что Генштаб и суд были правы. Впрочем, некоторые успели побывать и теми, и другими. Например, один из лидеров французских радикальных социалистов Жорес первоначально клеймил суд за то, что он слишком мягко обошёлся с предателем, не казнив его, но позднее, поняв, какую выгоду в политическом плане можно извлечь из этого дела, переметнулся на противоположную сторону и начал поддерживать уже Дрейфуса, сделавшись одним из главных его защитников и обличителей "диктатуры военщины". 

Далее события начали принимать характер древнегреческой трагедии. На процессе о клевете Золя на правительство были предъявлены новые доказательства виновности Дрейфуса — письма немецкой разведки с явным намёком на то, что Дрейфус работал на немцев.

Общественное мнение стало склоняться в пользу антидрейфусаров, однако бывший глава военной разведки Пикар выступил резко против, заявив о фабрикации доказательств. После его выступления у военного министра зародилось подозрение, что документы действительно сфабрикованы, он побеседовал с несколькими военными и поймал одного из них на явной лжи и подлоге. Сознавшись, тот покончил с собой.

После этого майор Эстерхази бежал в Англию, откуда сделал публичное заявление о том, что действительным автором записки был он. Сразу же после этого Германия официально заявила, что Дрейфус никогда не числился среди немецких агентов. 

В 1899 году после смены состава правительства, вызванного политическим кризисом, дело Дрейфуса было пересмотрено с учётом вновь открывшихся обстоятельств. Однако накал страстей был столь велик, что, опасаясь новых столкновений между дрейфусарами и антидрейфусарами, был вынесен компромиссный приговор: Дрейфус виновен, но срок ему сократили до 10 лет.

В 1903 году началась новая кампания в защиту Дрейфуса, локомотивом которой стал Жорес, публично приведший несколько примеров самых возмутительных подлогов в деле. Оно вновь было пересмотрено, и в 1906 году, после долгих разбирательств, Дрейфуса полностью оправдали и восстановили в армии с повышением звания. В итоге он провёл на Чёртовом острове 11 с половиной лет. 

Дело Дрейфуса, длившееся более десятилетия, завершилось. Оно стало крупнейшим политическим скандалом своего времени и сопровождалось беспрецедентной общественной кампанией, которую вели как его сторонники, так и противники. Эти кампании наглядно продемонстрировали могущество прессы. Сам Дрейфус продолжил службу в армии, дослужился до звания подполковника и был награждён орденом Почётного легиона. 

Громкий процесс 1925 года. Дело против школьного учителя, преподававшего эволюционную теорию Дарвина и угодившего за это под суд. В начале 1925 года в штате Теннесси был принят закон, известный как акт Батлера, по имени депутата, ставшего его инициатором. Закон запрещал в финансируемых штатом школах и университетах преподавание теорий, отрицающих библейскую версию происхождения человека. При этом указывалось, что это запрещается делать даже в тех учебных заведениях, которые финансируются штатом лишь частично. 

Уже через два месяца школьный учитель Джон Скоупс стал первой жертвой закона. К начавшемуся процессу было приковано внимание СМИ всей страны. Для представления учителя в суде Американский союз защиты гражданских свобод нанял защитников, которых возглавлял один из самых знаменитых адвокатов страны Кларенс Дэрроу. В свою очередь, со стороны обвинения выступал знаменитый политик, бывший государственный секретарь США Уильям Брайан, который был одним из главных борцов с дарвинизмом в стране. 

Поскольку здание суда не смогло вместить всех желавших присутствовать на процессе, заседания были перенесены на улицу, где присутствовало несколько тысяч зрителей, а также репортёры всех ведущих изданий. Сторона обвинения настаивала на том, что преподавание дарвинизма уничтожает христианство, тогда как защитники утверждали, что запрет на преподавание дарвинизма уничтожает науку.

В итоге усилиями обеих сторон процесс превратился в театр абсурда. Стоит отметить, что обе стороны были в этом заинтересованы, и сторона защиты даже больше, поскольку планировала использовать этот процесс как показательный и таким образом сорвать подписание законопроектов о запрете дарвинизма ещё в нескольких штатах и доказать его заведомую абсурдность, поскольку он превращал каждого школьного учителя биологии в преступника.

Заодно в процессе был напрямую заинтересован и сам городок Дейтон, где проходил процесс. Небольшое шахтёрское поселение переживало не лучшие времена, однако в связи со скандальным процессом в город прибыло множество журналистов и зевак из окрестных городов. Чтобы подогреть внимание публики, был даже пущен слух, что на процессе в качестве свидетелей защиты будут выступать живые обезьяны. С противоположной стороны сторонники обвинения организовали Антиэволюционную лигу, которая устраивала пикеты и демонстрации против преподавания "обезьяньей теории". 

В итоге суд завершился тем, что Скоупса признали виновным и приговорили к штрафу в размере 100 долларов, который за него заплатили борцы с антидарвинистским законом. Хотя им не удалось добиться главной цели — отменить акт Батлера в Теннесси, дело получилось настолько шумным, что больше ни один учитель не подвергался преследованиям и Скоупс остался в истории первой и единственной жертвой закона, действовавшего до 1967 года. Кроме того, шумиха способствовала тому, что 13 из 15 штатов, где на рассмотрении находились аналогичные антидарвинистские законы, отказались от их принятия. 

Самое громкое американское дело за последний век, за ходом которого благодаря телевидению и популярности главного подозреваемого следили сотни миллионов человек — даже само задержание Симпсона транслировалось в прямом эфире. 

О. Джей Симпсон был одним из самых знаменитых игроков в американский футбол в 70-е годы. После завершения карьеры он работал комментатором и даже снимался в кино (наиболее известная роль — в пародийной трилогии "Голый пистолет"). В 1994 году жена Симпсона, с которой он развёлся за два года до этого, и её любовник были обнаружены зверски зарезанными прямо в доме. 

Главным подозреваемым сразу же стал бывший муж убитой. В доме были обнаружены следы крови, принадлежавшей Симпсону, а в его саду нашли окровавленную перчатку. Друзья-юристы предложили Симпсону добровольно сдаться полиции, о чём и было объявлено на следующий день. Звезду футбола поджидали у полицейского участка сотни репортёров, но он просто не явился. Вместо этого друг Симпсона и его будущий адвокат Роберт Кардашян (отец ныне знаменитой светской тусовщицы Ким) зачитал его прощальное письмо, после чего все решили, что Симпсон покончил с собой. 

Однако вечером того же дня он был замечен полицией при попытке сбежать из города. За ним была организована погоня, транслировавшаяся в прямом эфире. Бывшего спортсмена догнали, но не задержали, поскольку он приставил к своей голове пистолет и кричал, что "вышибет себе мозги", если к нему подойдут. После нескольких часов переговоров Симпсон всё же сдался полиции. 

Накануне суда он сделал важное заявление с намёком на свою невиновость, пообещав немедленно выплатить 500 тысяч долларов любому человеку, который предоставит следствию данные о настоящем убийце. У стороны обвинения были существенные улики: кровь на месте преступления, совпавшая с кровью Симпсона, перчатка, найденная неподалёку от его дома (вторую обнаружили на месте преступления), несколько порезов на руке Симпсона. Кроме того, у Симпсона не было чёткого алиби, хотя его друг утверждал, что примерно за полчаса до убийства они вместе покупали гамбургеры, а соседи Симпсона подтвердили, что в момент убийства видели его припаркованный автомобиль возле его дома.

Защита Симпсона проделала огромную работу, чтобы убедить присяжных в том, что Симпсон — жертва расизма: адвокатам даже удалось раздобыть аудиозапись десятилетней давности, в которой один из детективов негативно высказывался о темнокожих.

За два года до дела в Лос-Анджелесе произошли беспорядки, сравнимые с боевыми действиями. После того как несколько полицейских жестоко избили темнокожего нарушителя Родни Кинга, взбунтовалась вся афроамериканская община города, и на время скандального процесса эти события, как и действия полицейских, были ещё свежи в памяти. Задачей защиты было доказать, что перчатку подбросили полицейские и она не принадлежит Симпсону, для чего адвокат предложил ему примерить эту перчатку — она хоть и налезла, но оказалась маловата. Это было использовано в качестве ключевого аргумента в пользу защиты.

Адвокат Кардашян работал на совесть: не только за деньги, но и потому, что был другом Симпсона. Ради него он даже возобновил действие своей адвокатской лицензии, хотя уже долгое время к тому моменту находился на отдыхе. Дело едва не раскололо страну по расовому признаку. Согласно социологическим опросам, почти всё белое население считало бывшего спортсмена виновным в убийстве, тогда как большинство темнокожих верили в то, что он жертва расистов-полицейских.

Все судебные заседания не только транслировались по ТВ, но и продавались на видеокассетах, поэтому не будет преувеличением сказать, что этот процесс стал делом века в США. 

В результате присяжные приняли невероятное решение — несмотря на множество весьма убедительных улик Симпсон был оправдан. Правда, родственники одного из убитых сразу же подали на Симпсона иск в гражданский суд, который признал его виновным (американская судебная система это позволяет) и обязал его заплатить 33,5 млн долларов компенсации и штрафа. 

В итоге Симпсон вышел сухим из воды, но лишился почти всех полученных за карьеру денег и стал банкротом. В попытках заработать денег он через несколько лет выпустил книгу под названием "Если бы я сделал это", в котором описал двойное убийство в таком виде, как если бы он совершил его. Многие противники Симпсона сочли этот шаг косвенным признанием вины. В 2008 году он был арестован за вооружённое ограбление коллекционера и приговорён к 33 годам лишения свободы, хотя на суде уверял, что просто забирал ранее украденные у него кубки и награды. В настоящее время он продолжает оставаться в тюрьме, но может выйти досрочно в 2017 году. 

Самое свежее и самое абсурдное на данный момент дело, скандальнее которого просто трудно придумать. В 2007 году английская учительница по фамилии Гиббонс, преподававшая в одной из суданских школ, была арестована по обвинению в оскорблении ислама. Как оказалось, вина учительницы заключалась в том, что она не запретила своим юным ученикам дать плюшевому медвежонку имя Мухаммед. 

Информацию о неслыханных кощунствах, творившихся в школе, донесла до суданской общественности уволенная из школы секретарша, которая решила отомстить своим бывшим работодателям. 

Учительница была арестована, но за неё сразу же вступилась Англия, начав переговоры с суданским правительством и пытаясь смягчить для неё последствия этого недоразумения. По местному законодательству учительнице, обвинённой в оскорблении религии, грозило 40 ударов плетью и полугодовое заключение. 

На судебном процессе выяснилось, что медвежонок появился в школе на одном из уроков, когда дети должны были написать рассказ про это животное. Учительница принесла в класс плюшевого медведя и предложила ученикам дать ему имя, после чего её семилетний ученик по имени Мухаммед предложил назвать его Мухаммедом. Учительница, решив, что он хочет дать игрушечному медведю своё имя, согласилась. На этом все "оскорбления" закончились, и об уроке вряд ли бы кто-то узнал, если бы не активная деятельность секретарши. 

Суд над англичанкой был закрытым, на него не приглашали ни журналистов, ни представителей общественности. Под давлением британцев, грозивших серьёзными ответными действиями, учительницу приговорили к 15 дням тюрьмы и последующей депортации. Однако местная общественность решила, что с кощунницей обошлись слишком мягко, и провела несколько массовых демонстраций с призывами убить богохульницу. Испугавшись, что ситуация станет совсем уж неконтролируемой, суданский президент помиловал англичанку спустя неделю, и ей позволили уехать из страны с условием принесения письменных извинений за свои действия.