Когда все средства хороши

На этой неделе американская предвыборная кампания, и до того бывшая беспрецедентно жёсткой и грязной, приобрела уже совсем брутальный характер.

Начались разговоры о политических убийствах.

Сначала в подстрекательстве к насилию обвинили Дональда Трампа. Выступая на предвыборном митинге в Северной Каролине, республиканский кандидат заявил, что в случае победы Хиллари Клинтон на выборах та лишит граждан США всех прав по второй поправке к конституции (право на хранение и ношение оружия). И сделает она это, по мнению Трампа, при поддержке либеральных судей Верховного суда США, которых она назначит.

— Хиллари хочет отменить, отменить в буквальном смысле слова, Вторую поправку, — сказал Дональд. — Если дело дойдёт до назначения ею судей, то мы, друзья мои, мало что сможем поделать. Может быть, сторонники второй поправки могут что-то, я не знаю. Но вот что я вам скажу: будет очень плохо.

Эти слова менеджер кампании Хиллари, Робби Мук, расценил как призыв к убийству Клинтон. И поделился своими соображениями со СМИ, которые с готовностью подхватили обвинение.

Судя по всему, ничего такого Трамп в виду не имел. Я прослушал его речь полностью, и его слова о "сторонниках второй поправки" не показались мне ни угрозой, ни подстрекательством. Он говорил о том, что Национальная стрелковая ассоциация США (NRA) поддержала его кандидатуру, что Хиллари (как это делал до сего дня Обама) будет всячески стараться ограничить права граждан на оружие и что только голосование против неё на ноябрьских выборах спасёт конституцию.

Национальная стрелковая ассоциация — одна из крупнейших общественных организаций в США. В ней состоит более пяти миллионов активных членов. Сторонников у неё куда больше. Согласно опросу агентства Gallup в 2014 году, так или иначе в орбиту деятельности организации вовлечено около 100 миллионов человек. Люди пользуются услугами адвокатов и консультантов NRA, читают её издания, посещают тематические семинары и курсы.

Не секрет, что это также очень сильная лоббистская структура. Её влияние на американских законодателей сложно переоценить. Каждый раз, когда Обама пытался ограничить оборот оружия в США, он наталкивался буквально на непробиваемую стену в Конгрессе. Кроме того, члены и сторонники NRA демонстрируют высокую общественно-политическую активность. Многотысячные митинги и марши в защиту Второй поправки — отнюдь не редкость в США.

Именно эту лоббистскую мощь и мобилизационный потенциал, на мой взгляд, и имел в виду Дональд Трамп, когда говорил о том, кто может быть в состоянии остановить Хиллари Клинтон. Предвыборный призыв — не более того.

Но мейнстримная пресса всё поняла по-своему. "Сторонники второй поправки" — это люди с оружием. Что-то сделать — значит убить. А поскольку "атмосфера ненависти и насилия" — визитная карточка кампании Трампа, то "абсолютно ясно, что он имел в виду".

Очередное обвинение в адрес Большого Дональда может показаться абсурдным и нелепым, но только не в этом политическом сезоне. Ведь несистемного кандидата уже называли мизогинистом, расистом и даже фашистом, сравнивали с Муссолини и Гитлером.

Когда Арнольд Шварценеггер боролся за место губернатора Калифорнии в 2003 году, он активно использовал образ своего киногероя, Терминатора, и даже не раз говорил, что "терминирует" своих конкурентов. Однако никто тогда не утверждал, что Арни угрожает их убить, несмотря на то что голливудский робот из будущего — это машина для убийства.

Тогда просто в голову никому не приходило, что можно столь вольно интерпретировать слова кандидата и вести кампанию так грязно.

Не успели утихнуть страсти вокруг высказываний Трампа о сторонниках Второй поправки, как в центре скандала оказался штаб Хиллари Клинтон. И снова речь идёт о политическом убийстве.

10 июля около своего дома был застрелен сотрудник Демократического национального комитета Сет Рич. С самого начала дело выглядело странно. Полиция сообщила, что речь идёт об ограблении, однако отец Сета заявил прессе, что никакого ограбления не было: бумажник и часы убитого остались при нём, да и стреляли в спину, причём несколько раз.

И вот спустя месяц, 10 августа, Джулиан Ассанж в интервью голландскому телевидению заявил, что WikiLeaks готова выплатить 20 тысяч долларов человеку, который прольёт свет на убийство Рича. "Жизнь тех, кто раскрывает секреты, полна опасностей", — сказал Ассанж.

Когда его спросили, не является ли Сет Рич тем самым источником, который передал WikiLeaks электронную переписку руководства Демократической партии, свидетельствовавшую о нечестной игре на праймериз, Джулиан уклончиво ответил: "Мы никогда не раскрываем имён своих источников".

По сути дела, основатель WikiLeaks намекнул на то, что убийство Рича носит заказной, политический характер, причём связано оно с обнародованием той информации, которая подпортила имидж Хиллари накануне итоговой партийной конференции демократов.

Призывал ли Трамп к насилию? Пожалуй, нет. Был ли убит Сет Рич за раскрытие секретов подковерной борьбы в Демократической партии? Сложно сказать, но всё-таки вряд ли. Есть множество способов запугать и нейтрализовать раскрытого информатора, не прибегая к крайним мерам.

Вся эта шумиха скорее свидетельствует о том, насколько жёсткой и бескомпромиссной стала борьба на этих американских выборах. В ход пошли приёмы, которые раньше использовать считалось неприличным.

И дело не только в обвинениях, о которых я только что рассказал. Нашлись люди, которые призвали отстранить обоих кандидатов в президенты от конфиденциальных брифингов по национальной безопасности, которые проводятся со времён Гарри Трумэна. Получается, что ни один кандидат не достоин того, чтобы знать нечто действительно важное? Но что же будет, когда один из них станет президентом? Его или её по-прежнему будут держать подальше от тайн американских спецслужб?

Звучит столь же нелепо, как и обвинения в политических убийствах или призыве к ним.

И это, думаю, не предел. Впереди самые напряжённые месяцы предвыборной борьбы. Мы увидим ещё немало грязных трюков и взаимных обвинений во всех смертных грехах.

На кону в этом году стоит слишком многое, возможно, само существование закрепившейся в Вашингтоне после холодной войны политической элиты. А значит, все средства хороши.