Царствие небесное, Морис-мустангер!

С Олегом Видовым мы познакомились по телефону и по очень печальному поводу: тогда в США умирал Савелий Крамаров и мне, как корреспонденту ТАСС, было необходимо получить информацию о том, что и как с ним происходило. Через случайных знакомых и внезапных друзей в руки попал контакт Олега Видова. Для нас, мальчишек, родившихся в 60-х, Видов — это в первую очередь "Всадник без головы", и, признаюсь честно, даже не верилось, что я сейчас наберу номер и со мной будет говорить настоящий Морис-мустангер.

Голос на другом конце трубки оказался очень доброжелательным, приветливым, хотя и звучал крайне печально, "ведь с Савкой мы дружили с фильма "Друг мой, Колька", — пояснил тогда Олег, — а тут такое".

— Что же случилось? Как же знаменитая американская медицина?

— Поздно обратились, — пояснил Видов. — Сейчас, кажется, уже ничего сделать нельзя. Савка угасает на глазах.

По его голосу чувствовалось, что говорить ему страшно тяжело, что он с трудом себя сдерживает.

— Если можно, передайте Савелию, что вся Россия переживает за него, что все его любят и помнят, что мы все молимся за него, — попросил я.

Через несколько дней Видов сам перезвонил мне и сообщил, что Савелий Крамаров ушёл из жизни. 

— Но мне удалось переговорить с ним, — продолжил Олег. — Я передал ему ваши слова, и, поверьте, Савке в его последние дни была приятна мысль, что его помнят на родине. Он даже улыбнулся.

Прошло несколько недель после похорон Савелия Крамарова, Видов по делам своей компании оказался в Нью-Йорке и пригласил меня на ужин.

— Что делать — бизнес есть бизнес, в Америке не принято долго грустить, но помнить друга я буду всегда, — объяснял мне в тот вечер высокий, статный, немного пополневший мужчина с аккуратной небритостью, в котором я, честно скажу, не сразу и признал тогда знаменитого актёра, которого помнил по фильмам и портретам.

А меня интересовал один вопрос: Олег, ну а зачем всё-таки вы перебрались в Америку?

— Ведь у вас же в СССР было всё — слава, признание, обеспеченность, хорошие роли, любовь женщин, в конце концов! Или захотели здесь стать миллионером? Кстати, стали? — спросил я. 

— Почему уехал? Стал ли миллионером? Долго рассказывать. Знаешь что, Алексей, а приезжай-ка ты ко мне в гости в Лос-Анджелес. Познакомлю с супругой Джоан. Она у меня умница большая и молодец. Я без неё здесь не выбрался бы. А мы тебе расскажем, чем занимаемся, а если напишешь и расскажешь об этом в России, то очень поможешь.

Обычно говорят, что от таких предложений не отказываются, но в те годы в ТАСС был введён режим абсолютной экономии, я был далеко не уверен, что мне командировку утвердят. А потому уже через пару часов мне звонила Джоан Борстейн — супруга Видова, выясняла, когда мне удобнее будет приехать, чтобы это не сказывалось на работе, объясняла, где забрать моментально заказанные ею билеты, и уточняла, что жить можно и у них, благо места в доме много. Это сейчас в век Интернета всё представляется лёгким и само собой разумеющимся. А тогда на меня подобная оперативность произвела немалое впечатление.

Через несколько дней я уже сидел в самолёте, а в аэропорту Лос-Анджелеса меня встречала... мама Милы Йовович — Галина Логинова. Честно скажу, я не знал тогда Милы Йовович, она как раз была на съёмках "Пятого элемента". Но я прекрасно помнил Галину Логинову по фильму "Много шума из ничего", в котором её партнёром был Константин Райкин. В общем, я немного обалдел от Галины, а она мне объяснила, что Олегу и Джоан надо было срочно уехать, что они попросили её меня встретить, позаботиться обо мне, показать мне Эл-Эй и вкусно накормить. Всю дорогу Галина рассказывала про свою талантливую дочь, про её съёмки, а я откровенно не верил, пока она не остановила машину у первого киоска с прессой и не купила пару глянцевых журналов, где были опубликованы снимки фотомодели Милы. Пришлось поверить! Но одно меня смущало: Галина завезла меня к себе домой, чтобы показать, как живут в Голливуде, и оказалось, что пару комнат она сдаёт в наём двум каким-то молодым актёрам и актрисам. 

— Зачем матери успешной модели и актрисы сдавать комнаты в собственном доме? Разве дочь мало зарабатывает?

— Здесь все так делают, — пояснила она. — Дом большой, мне одной столько места не нужно, почему бы и не сдавать?

Так она удивила меня в тот вечер во второй раз. А в первый, когда мы сидели на открытой веранде кафе на Голливудском бульваре и нас обслуживала очень симпатичная официантка. 

— Обратите внимание, Алексей, — сказала мама Йовович. — Эта девушка — актриса. Я только вчера видела её в эпизоде какого-то ситкома. Но если ты не звезда, то на гонорары от съёмок не прожить, и потому в Голливуде все официантки и официанты — актёры.

Джоан оказалась очень обаятельной женщиной, которая хлопотала вокруг Олега практически постоянно. Но при этом каким-то образом умудрялась руководить ещё и несколькими бизнесами сразу. Помимо кинокомпании Films by Jovе (сокращение от Джоаны и Олег Видов), обеспечившей возможность россиянам в те годы посмотреть сериал "Династия" и занимавшейся продвижением советских мультфильмов в мировом кинопрокате, они руководили ещё и авиатранспортной компанией, которая занималась переброской грузов по заказам различных департаментов и подразделений ООН. Но меня, конечно же, интересовали советские мультфильмы, вокруг которых тогда уже начинал разгораться скандал, и сама биография Видова — что, как, почему?

— Да всё очень просто, Алексей, — рассказывал тогда Олег. — Я был женат на дочери высокопоставленного советского чиновника. Она была близкой подругой Галины Брежневой. Но брак не сложился, и вдруг я понял, что меня берут в кольцо, что со мной начинают сводить счёты, что вокруг очень много людей, которые указывают мне, как жить и что делать. С огромным трудом удалось выехать на съёмки в Югославию. А потом я получил предписание в три дня вернуться на родину. Я понял, что если вернусь, то это уже навсегда и мне никогда не дадут выехать. Слава богу, рядом оказались друзья, и они тайком перевезли меня через границу. Кстати, границу пересекал в багажнике автомашины. Был риск, но обошлось!

— А потом случайно встретил Джоан. И мы почему-то решили написать с ней сценарий. Конечно же, поставить его хотелось в Голливуде. Фильм не поставили, но так я оказался здесь, и вскоре мы поженились.

— Сложилась ли карьера в американском кино? Это с какой стороны посмотреть. Сыграл во многих небольших ролях. Вступил в Гильдию киноактёров, ежегодно снимаюсь, пусть и немного, но достаточно для того, чтобы иметь право на медицинскую страховку. Но, в общем-то, очень характерная история произошла, когда меня пригласили на роль советского офицера в очередном "Рэмбо": я вошёл в образ русского военного, подошёл к пианино, наиграл какую-то мелодию, кажется "Полюшко-поле", и по глазам режиссёра понял: не такого советского офицера они ищут. А другого как-то играть не хотелось. Я же сам русский!

— Почему мне так важен вопрос с медстраховкой? Да знаешь, снимали сцену на мотоциклах с Микки Рурком, и вдруг у меня перед глазами всё замельтешило, и я свалился вместе с байком. Привезли в больницу на обследование, а там диагноз — проблемы с гипофизом, нужна операция. Хорошо, что вовремя диагностировали, а то... Так что с тех самых пор вопрос страховки для меня очень важен.

— Но самое главное и для меня, и для Джоан — это проект с нашими мультфильмами! Ведь что произошло на самом деле: когда я приехал в Штаты, то долго удивлялся жестокости их мультипликации, рассказывал Джоан о наших мультиках, которые мы все любим с детства. А после путча 1991 года удалось побывать в России и договориться с "Союзмультфильмом" о приобретении прав на продвижение наших мультиков за рубежом. В общем, на настоящий момент мы за эти права выплатили уже полмиллиона долларов, Джоан даже дом пришлось перезакладывать. Но это оказалось лишь самой малой частью расходов. Мультфильмы надо было восстановить (плёнка была подчас в ужасающем состоянии), переозвучить с американскими звёздами (здесь так принято, если хочешь, чтобы мультфильм пошёл, то озвучивать должны известные актёры), а самое страшное — очистить права. 

Как рассказали дальше Олег и Джоан, советскими мультфильмами за рубежом, пользуясь постперестроечным беспорядком и неразберихой, торговали все кому не лень: различные конторы при бывших советских представительствах, непонятные фирмы и фирмочки, частные лица да зачастую и просто видеопираты. В этих условиях кинокомпания Видовых вела неравную и почти безнадёжную борьбу за очистку приобретённых ими прав на советские мультфильмы. 

— Честно скажу, — пояснял Олег, — если бы мы могли только представить себе тот уровень проблем, с которым нам пришлось столкнуться, то, наверное, не решились бы на этот проект. И если найдётся российский предприниматель, который пожелает выкупить наши права, то мы будем этому только рады.

В тот раз я уехал на следующий день из Лос-Анджелеса, а статью-интервью с Олегом Видовым опубликовала "Комсомолка", причём отвела под неё целую полосу. А Олег, каждый раз когда оказывался в Нью-Йорке по делам озвучки мультфильмов, приглашал с собой на студию. 

А иногда звонила Джоан и сообщала какие-то интересные голливудские новости. Но больше всего она радовалась тому, когда очередная порция советских мультфильмов выходила на американское телевидение, и всегда спешила об этом рассказать. А как-то раз позвонила с совсем уж невероятной новостью: советские мультфильмы в озвучке их компании были включены в программу Пентагона по подготовке военных кадров. По мнению военного ведомства, эти мультфильмы давали возможность увидеть истинную душу русского человека и понять, что слухи об агрессивности русских — это просто пережиток холодной войны (интересно, до сих пор ли показывают американским военным советские мультики?).

Прошло несколько лет, я вернулся после командировки в Москву, моя супруга по работе осталась в Америке, а через несколько месяцев сообщила, что приняла решение о разводе. В попытке спасти семью я оказался на ближайшем самолёте в Нью-Йорк, но выяснилось, что спасать уже нечего и 16 лет, казалось бы, счастливого брака остались позади.

И как-то очень вовремя случайно позвонил Олег. Наверное, потому, что хорошие люди всегда звонят вовремя. Узнав, в чём дело, он несколько часов не отходил от телефона, уговаривал, успокаивал, объяснял, пытался как-то растормошить. Потом его ненадолго сменила Джоан, а потом Олег снова и снова разговаривал со мной. Мне он тогда очень помог, и это оказался наш последний разговор.

Спасибо тебе, Олег, за всё хорошее и доброе! Я буду помнить тебя всегда! 

Царствие небесное, Морис-мустангер, вечный покой!