Любовница века. Маркиза де Помпадур и оргии в "Оленьем парке"

Жанна-Антуанетта Пуассон, которую мир позже узнает как маркизу де Помпадур, родилась 29 декабря 1721 года в Париже. Её отец, Франсуа Пуассон, был скромным финансистом. В начале 1720-х годов на него обратили внимание интенданты (те, кому поручалась какая-либо отрасль управления) братья Пари. Они сделали Пуассона одним из старших приказчиков.

Регент короля Филипп Орлеанский поручил ему обеспечить зерном Марсель, пострадавший от чумы. К 1725 году Пуассон "вырос по карьерной лестнице" до того, что ему доверили снабжать зерном и Париж. Как указывает историк Кастри Анри в книге "Маркиза де Помпадур", подобные операции не обходились без того, чтобы заработать на них. В результате началось расследование, которое показало, что Пуассон заключал фиктивные сделки. Его объявили должником на астрономическую сумму в 232 000 ливров (на современные деньги — около 300 млн рублей). Пуассон пустился в бега, оставив жену и трёхлетнюю дочку.

Имущество всё было опечатано, денег не было. Жена Пуассона была не из знатной семьи, рассчитывать на помощь родственников не приходилось.

Он оставил жену и детей на попечение своего знакомого — синдика (защитника в суде) Ленормана де Турнема. А сам продолжал слать родным письма. В частности, именно по его совету пятилетнюю Жанну-Антуанетту отдали на воспитание в монастырь урсулинок, где сестра её матери была монахиней.

Мать в монастырь приезжала очень редко, да и то в основном для того, чтобы передать Жанне-Антуанетте самое необходимое.

Вопреки всем действовавшим тогда законам, девятилетнюю Жанну отвели к гадалке. Уже во взрослом возрасте маркиза пожертвовала монастырю деньги за то, что "ей нагадали быть любовницей Людовика XV".

Историки уверяют, что сохранились даже соответствующие платёжные документы. Однако, была ли гадалка, или это плод фантазии загадочной маркизы, проверить уже невозможно.

Вскоре девочка покинула монастырь и вернулась домой, где мать с отчимом (хотя тогда упорно муссировались слухи, что как раз де Турнем был её биологическим отцом. У матери Жанны-Антуанетты была сомнительная репутация) взялись за её образование.

Девочку обучали музыке, живописи, декламации, сценической игре, танцам. Она прекрасно пела и рисовала. Её учили на деньги де Турнегема, чего она, уже став любовницей Людовика, не забудет. В частности, она выбьет отчиму должность главного за королевскими постройками.

Когда Жанне-Антуанетте исполнилось 19 лет, ей стали искать мужа. Девушка благодаря связям отчима была вхожа в самые известные городские салоны, она была юна, обаятельна и талантлива. Но вот сомнительная репутация матери Жанны и слава родного отца-махинатора женихов отпугивала.

Этот вопрос де Турнем тоже взял на себя. Он выдал девушку замуж за собственного племянника, сына генерального казначея, Шарля-Гийома Ле Нормана д'Этиоля. Свадьба состоялась 9 марта 1741 года.

Ходили слухи, что утрату статуса холостяка д'Этиолю компенсировали с лихвой. В частности, де Турнем якобы обещал разделить своё имущество на две половины и из одной покрывать, пока сам жив, все расходы племянника. А вторую ему завещать.

Забеременела Жанна-Антуанетта в первые две недели после свадьбы. В конце декабря она родила мальчика, но он скончался через несколько недель. Через три года, в августе 1744-го, в семье появилась дочь. Её назвали Александрина-Жанна д’Этьоль.

Отношения в семье, которая изначально была основана на чистом расчёте, постепенно налаживались. Д’Этьоль позже не раз говорил, что искренне полюбил супругу. Он покупал ей драгоценности, новые платья, каждый день дарил цветы и объяснялся в любви. Даже обустроил в доме маленький театр для жены, которая была очень неравнодушна к этому виду искусства.

Она со смехом принимала все знаки внимания, говорила, что и сама его любит, оставлять не собирается. Разве что ради самого короля. Это было нечто вроде семейной шутки.

Жанне-Антуанетте, как позже писали её биографы, не давало покоя предсказание гадалки, которая она помнила с детства. Девушка была уверена, что завоюет сердце короля Людовика XV. Для начала надо с ним встретиться.

Вариантов решить эту проблему было два: 1) оказаться в Версале, при дворе; 2) случайно столкнуться в Сенарском лесу, где король охотится.

И если первый вариант был скорее из области фантастики, то второй куда возможнее, так как замок д’Этьоль был в окрестностях леса.

К тому моменту Людовик был давно женат (за него выдали замуж дочь польского короля Марию Лещинскую. Женщина была старше супруга на семь лет). У пары было 10 детей. Как-то королева поделилась с одной из своих приближённых, что устала постоянно рожать. Как скоро король об этом узнал — неизвестно, но меньше чем через год помимо жены у 25-летнего Людовика уже была череда фавориток.

Через некоторое время среди них выделилась "главная" — Мари-Анн де Майии-Нель. Их отношения с королём продолжались около четырёх лет. Но девушка в 27 лет скончалась от болезни. Король очень переживал, в курсе чего был весь Версаль.

Это горе Людовика для Жанны-Антуанетты означало, что дорога к его сердцу открыта, место "главной фаворитки" свободно.

В конце февраля 1745 года в Версале дали бал-маскарад. Сотни приглашённых, декорации, танцы, музыка, вино рекой. Присутствовали не только самые знатные парижские семьи, аристократы, но и представители буржуазии, к коим и относились д’Этьоль.

Для Жанны-Антуанетты это был, пожалуй, единственный шанс. И она в какой-то момент "случайно столкнулась" с королём. Людовик предложил снять маски, а она вместо этого убежала, помахивая белым платочком. В какой-то момент девушка его обронила, король поднял и вернул. При французском дворе это был такой своеобразный способ показать своё небезразличное отношение к той или иной особе.

Прошло несколько дней, и 23-летнюю кокетку доставили в Версаль, к 35-летнему королю. И доставляли ещё и ещё раз.

В итоге в конце марта новую фаворитку короля перевезли во дворец, причём она заняла покои прежней любовницы Людовика. С д’Этьолем Жанна-Антуанетта, разумеется, развелась. По законам того времени он даже был вынужден выплатить бывшей супруге 30 000 ливров (на современные деньги — около 70 млн рублей). Впрочем, что ей теперь деньги — она фаворитка самого короля Людовика!

Иметь в фаворитках маркизу куда престижнее, чем какую-то девушку из буржуазии. Видимо, так рассуждал король, покупая своей любовнице титул маркизы де Помпадур в августе 1745 года. Она также стала владелицей земель, которые ежегодно приносили доход в 12 000 ливров (около 7 млн рублей на современные деньги).

И тем не менее, чтобы задержаться у постели короля, требовалось как-то его заинтересовать. Маркиза решила проблему так: приглашать к королю действительно интересных гостей, которые способны его удивить. Так в королевской гостиной стали появляться скульптор Бушардон, философ-просветитель Монтескьё, художники Карл Ван Лоо и многие-многие другие. С ними она была знакома ещё до замужества, во время посещения салонов.

Кроме того, маркиза научилась грамотно находить моменты, в которых король слаб. Так, он в два года лишился матери, и Помпадур взяла на себя "функции" успокаивать, поддерживать, а где-то даже защищать его. Словесно, разумеется, перед версальскими сплетницами. Могла она резко и министрам ответить. Бытует история, как морской министр Франции Жан-Фредерик Фелиппо, граф де Морепа, утомил правителя своим докладом. Он всё видел, но прерываться не спешил.

— Всё! Господин де Морепа, от вас у короля уже лицо стало жёлтым… Приём окончен! До свидания, господин де Морепа! — оборвала его фаворитка Людовика XV.

— Раз уж королю непременно нужна любовница, пусть это лучше будет мадам де Помпадур, чем кто-нибудь другой, — заявила Мария Лещинская.

При дворе обсуждали, что именно королева лучше всех подружилась с любовницей собственного мужа.

Помпадур, в свою очередь, демонстрировала своё почтение королеве. В рамках возможного, конечно. Маркиза не раз говорила, что претендует на место в сердце короля, а не планирует захватывать трон, что Лещинскую успокаивало. Впрочем, о каком "захвате трона" могла идти речь? Даже если бы предположить, что у Помпадур родились бы дети от короля, они не имели бы никакого права на корону.

Вот так, в увеселениях, поддержке, подтрунивании над министрами, прошло пять лет. Тем временем маркизе упорно подходило к 30, и тягаться с более юными и прекрасными особами, окружавшими короля, становилось всё сложнее.

Кроме того, у неё с детства были очень слабые лёгкие, и к началу 1750-х болезнь стала существенно прогрессировать. Кроме того, у неё нервно дёргался глаз, что было особенно заметно, когда она волновалась. И если в 23 года это придавало даже некое очарование, то сейчас только добавляло проблем. Маркиза, сославшись на требования медиков, смогла убедить короля: интимные отношения придётся прекратить. Но она всегда будет рада его видеть и счастлива продолжить с ним дружбу. Ведь не только постель связывала их всё это время. Что касается других женщин... она была вовсе не против их наличия, прекрасно понимая, что общаться столь же близко хоть с одной из них король уже не сможет. Нет, скорее просто не захочет.

Она переселилась из апартаментов любовницы на куда большую территорию — в том же Версале попросила домик, назвав это место "Олений парк". Маркиза лично подбирала королю девушек для любовных утех, а происходило всё как раз в одной из пяти комнат. Позже про "Олений парк" рассказывали даже то, что якобы маркиза обустроила там целый гарем, куда приезжал король и устраивал оргии. К слову, если выходило так, что одна из девушек беременела от короля, она получала приличную ренту. Большинство любовниц после расставания быстро отправляли замуж.

Слава об "Оленьем парке" и о том, какие "бонусы" получают девушки после ухода из него, быстро разнеслась по всей Франции. Девушки были готовы обивать пороги, лишь бы попасть туда.

17 октября 1752 года де Помпадур получила титул герцогини. Согласно французской иерархии, это значило, что она наконец стала аристократкой. Более того, по родословной заняла место "на следующей ступени" за королём.

Сама она тактично представлялась маркизой. Но титул-то не выкинешь.

Король не забывал свою дорогую герцогиню и осыпал её подарками. Так, в 1752 году ей подарили землю Сен-Реми, смежную с Креси. Она приносила 12 000 ливров дохода в год. Король был уверен, что этого слишком мало, и прибавил ещё 300 000 ливров для постройки дворца на этих землях.

А где же всё это время была дочь Александрина Ле Норман д’Этиоль, которую дома ласково прозвали Фан-Фан. О ней заботился де Турнем и сама Помпадур. Они устраивали её в лучшие учебные заведения королевства, но она не могла долго в них учиться из-за слабого здоровья.

Родственники не отчаивались: во-первых, они были уверены, что метод если не вылечить, то поддерживать её состояние найдётся. Во-вторых, у них были планы на её совершеннолетие: выдать замуж за внебрачного сына Людовика.

14 июня 1754 года у девочки начались рези в животе. Девятилетний ребёнок скончался прежде, чем мать успела к ней приехать. Как предполагали позже медики и историки, у Александрины был приступ аппендицита и перитонит.

Помпадур едва не сошла с ума от горя. Болезни обострились все и сразу — она долгое время просто не могла встать с кровати. И всё это время рядом был король.

Недавняя хохотушка и "главный организатор королевского досуга" несколько месяцев не появлялась в свете. К середине 1755 года она составила план дальнейших действий — идти в политику и максимально ограничить короля от забот по столь ненавистным государственным делам. Она хотела стать политическим и экономическим советником с исполнением обязанностей первого министра.

Она обратилась к своим друзьям с просьбой объяснить, что к чему. Друзья были, конечно, непростые — госсекретарь по иностранным делам Антуан Руйе и аббат де Берни, экс-посол в Венеции.

Позже она стала собирать в одном из своих имений государственных деятелей и... разговаривать с ними о политике. Последним шагом к власти был следующий: написать королю письмо о том, что она думает о решениях практически каждого министра и почему она так думает.

Прежде чем стать министром, нужно было закрепиться при дворе не в качестве королевской любовницы, а в качестве человека, который хотя бы что-то реально решает. Помпадур была уверена, что в этом ей поможет... должность королевской фрейлины. Так как с Лещинской отношения у них были довольно неплохие, королева была не против. Но требовалось сделать так, чтобы священник отпустил Помпадур грехи. Королева была очень набожной, и это было обязательным условием для фрейлин.

Делать этого никто не собирался. Помпадур дошла чуть ли не до папы римского, но всё бесполезно. В итоге священник какой-то небольшой церкви согласился, но только при условии, что она вернётся к мужу. Или он откажется её принять.

Написала. Отказался. Всё — с 8 февраля 1756 года де Помпадур стала фрейлиной королевы. В её обязанности входило сопровождение в церкви и на официальных мероприятиях. По собственному желанию Помпадур часто дарила королеве цветы.

Помпадур начала продвигать людей из своего окружения. Так, в 1757 году пост министра иностранных дел занял кардинал Берни — один из приятелей герцогини. Он начал курс на военное сближение Франции с Австрией.

Это был неожиданный шаг, учитывая, что стороны почти всегда враждовали.

Однако в 1758 Берни поссорился с Помпадур, и та нашла ему замену — Этьена Франсуа де Шуазёль, герцога д’Амбуаз.

Именно Шуазёль сделал так, что Франция и Австрия стали полноценным союзниками. Среди подписанных документов был следующий: если на одну из сторон нападают, вторая выступает за неё. А тем временем Европа стояла на пороге Семилетней войны, которую объявили Австрии. Поэтому Франция оказалась втянута в конфликт небывалого ранее масштаба.

Для французской стороны она обернулась болезненными поражениями. После выхода из войны России (Петербург выступал на стороне Австрии, но в 1761 году трон занял Петр III — поклонник прусского короля. Одним из его первых решений стал выход из войны) ситуация приняла катастрофический для Франции оборот.

В итоге, когда начался мирный процесс в 1762 году, Франция лишилась значительной части своих владений в Северной Америке и Индии. А Пруссия заполучила статус мировой державы. И ответственность за это при французском дворе возложили на Помпадур, которая продвигала "своих" на дипломатические и военные должности.

В 1764 году маркиза серьёзно заболела и буквально слегла. Когда королю об этом доложили, он сначала не поверил — да как так-то, если они пару дней назад виделись. Как оказалось, маркиза просто скрывала, что из-за кашля не спит уже не одну ночь, а голова болит так, что порой наступает дезориентация в пространстве.

Её лихорадило, кашель не проходил. Уснуть было невозможно — просыпалась от кашля. Лечь было невозможно из-за того, что начинало першить в горле. В итоге она просто дремала в кресле. Медики суетились около, но поделать ничего не могли.

Около месяца буквально в аду — и, кажется, произошло чудо. Болезнь начала отступать! Маркиза наконец заснула в собственной кровати. Королю каждый день докладывали о состоянии её здоровья, но каких-то особенных беспокойств не было — ну не первый раз она болеет. Все простужаются, что теперь.

Однако через пару дней всё началось с новой силой. 15 апреля маркиза попросила священника прийти. Он просидел с раннего утра до полудня, а когда собирался уйти обратно в церковь, Помпадур сказала следующее.

— Подождите ещё немного, святой отец, — прошептала она. — Мы с вами отправимся вместе.

Маркиза де Помпадур умерла около семи часов вечера в возрасте сорока трёх лет. В своём завещании она просила хоронить без церемоний. Её имущество составляло более 13 млн ливров (на современные деньги это миллиарды рублей). Она их в разных долях разделила между своими друзьями и слугами. Всё своё движимое и недвижимое имущество она завещала брату Абелю.

— Здесь покоится та, которая двадцать лет была девственницей, десять лет — шлюхой, а тринадцать лет — сводницей, — историки пишут, что именно эта фраза изначально была написана на её могиле.