Памятник бестрепетной низости

Вдова убитого в Центральноафриканской Республике Александра Расторгуева дала интервью в СМИ, которое даёт исчерпывающий ответ на вопрос о морально-нравственных принципах так называемых лидеров российской оппозиции. Интервью Евгении Останиной — это своего рода хрестоматия человеческой подлости какой-то невероятной глубины и размаха. Супруга погибшего говорит не о косвенной, а о фактически прямой причастности Михаила Ходорковского к смерти её мужа. О том, как он пренебрёг своим обещанием помочь родственникам, как уже в момент похорон предложил матери Расторгуева сверстать какую-то формальную цидулю, чтобы получить частичную компенсацию. Никаких иных внятных действий, направленных на поддержку раздавленных горем людей, олигарх не предпринимал.

Для меня в этом интервью спрессовались и прошлое Михаила Ходоровского, период его благополучия и расцвета, и нынешние времена, в которых, несмотря на длительный срок и все перенесённые невзгоды, характер олигарха предстаёт во всё том же сокрушающем, холодном презрении к людям, к их жизни и страданиям. Когда-то, на заре своей карьеры, Михаил Борисович, видимо, утратил окончательно свойственное большинству из нас умение любить, сочувствовать, переживать, испытывать вину, стремление загладить свои ошибки. Кроме того, описанная ситуация даёт довольно много оснований для разного рода предположений, заполняющих лакуны в истории подготовки гибельного расследования. Я воспользуюсь возможностью поставить вопросы и частично на них ответить.

Собственно, и по его многочисленным интервью можно было понять, что никаких угрызений совести за гибель людей, стоявших на его дороге, он не испытывает. Не так важно, сам ли он отдавал указания об устранении мэра Нефтеюганска Владимира Петухова или это была инициатива службы безопасности — и в том, и в другом случае он к этой смерти имел самое непосредственное отношение. Раскаяния не было, но я как-то, честно говоря, предполагал, что годы заключения подарят Ходорковскому способность вставать вровень с чужой бедой, научат вглядываться в ближних и дальних, лучше понимать цену каждого следующего удара сердца, неба над головой, ослепительного счастья просто быть, существовать, помогая другим ощутить такую же полноту жизни. Оказывается, я очень сильно заблуждался. Олигарх как привык в молодости тратить чужие жизни, так не отказался от этой привычки и по сей день.

Евгения Останина прямо обвиняет Ходорковского в гибели своего мужа. Нет, конечно же, дело не в намеренной и рассчитанной провокации, по итогам которой российский олигарх и оппозиционер намерен был снять кровавую жатву. Речь идёт о вопиющей, преступной безалаберности, скупости, нежелании выполнить хотя бы в минимальном объёме те условия, которые обеспечили бы съёмочной группе относительную безопасность во время командировки. Не было ни страховки, ни аккредитаций, ни скрупулезного и тщательного изучения обстановки в одной из самых опасных африканских стран, не было продуманного проекта, охраны, гида, договорённости с властями. Во что бы вы ни ткнули пальцем — не было ничего.

Понятно, что это могло и не зависеть непосредственно от Ходорковского. Предположим, что он просто нанял людей, пообещавших ему организовать профессиональную расследовательскую деятельность с целью изобличения преступного режима. Он выделил средства для создания так называемого Центра управления расследований, но контролировать в полном объёме его деятельность по понятным причинам не мог, да и вряд ли желал, поручив специалистам наладить работу.

Такое легко допустить, что и делают многие сторонники Ходорковского из либерального лагеря, полностью снимая с него вину за организацию гибельной поездки. Но я как-то не могу себе представить, что Ходорковский абсолютно не интересовался проектами ЦУРа, что ему было все равно, какое именно расследование намерены провести его сотрудники и нанятая ими группа, что он ничего не знал о том, в какое опасное место и с какой целью отправляют ребят.

В этой ситуации не надо было даже вникать в детали. Общий контур был абсолютно понятен даже при поверхностном знакомстве с авантюрным замыслом. Я не думаю, что кто-то предполагал, включая самого олигарха, что дело примет такой трагический оборот — свойственные многим журналистам безалаберность и привычка полагаться на авось сыграли со всеми участниками истории отвратительную шутку.

Ходорковский же виновен не в легкомыслии, как слабоумное руководство ЦУРа, а в желании сэкономить. Он явно решил провернуть непонятно какую аферу за сущие копейки, не вложив дополнительных средств, которые должны были быть весьма значительными, в обеспечение гарантий безопасности съёмочной группы.

Хорошо, допустим, что Михаил Борисович поскупился, но уже после гибели ребят его должно было накрыть чувство вины. Он совсем неглупый человек и, надо полагать, прекрасно понимал, что, по сути дела, именно он способствовал тому, что поездка, которая могла бы быть относительно безопасной, вложи в неё достаточно денег, из-за недофинансирования превратилась в абсолютно безумную затею с предсказуемым финалом. Каяться Ходорковский не привык и поэтому публика дождалась от него только выражения сочувствия и обещаний найти виновных и помочь родственникам погибших.

В поиски виновных я не верю, поскольку такая работа потребует гигантских вложений. Не думаю, что олигарх, явно не желавший тратиться на расследование, изменит своим привычкам и проявит расточительность. А вот что касается помощи родственникам, то в этой части, я думал, Ходорковский исполнит своё обещание в полном объёме и даже сверх того. Во-первых это часть была бы не особенно затратной, во-вторых, забота о близких погибших могла быть медийно обыграна и подана в самом благоприятном для фигуранта ключе.

Казалось бы, чего проще — выдели деньги на похороны, помоги с их организацией и обеспечь семьи на некоторое время какими-то, пусть не гигантскими средствами. Хотя бы отчасти ты сможешь загладить свою вину перед этими несчастными людьми. Но в реальности происходит какая-то безобразная и циничная свистопляска — Ходорковский один раз звонит матери Расторгуева, когда её нет рядом с телефоном. Не перезванивает, не пытается связаться с вдовой. Зато какие-то люди предлагают близким погибшего составить смету похорон. К чему эта смета? Чтобы не переплатить лишнего. Я вполне готов поверить в такое объяснение, зная уже о желании Михаила Борисовича сэкономить на безопасности во время организации поездки в ЦАР.

Это, в общем, конец истории о жадности одного навсегда расставшегося с человеческим обликом оппозиционера, о том, как он с лёгким сердцем отправил на тот свет трёх ребят и отказался помогать родственникам погибших. Мне не нравилось ваше прошлое, Михаил Борисович, да и настоящее казалось не идеальным. И всё равно, до сегодняшнего дня я даже не предполагал, какая же вы дрянь, какой космический мерзавец. Сегодня я готов поверить, что вы лично приказали расправиться с Петуховым и с радостью приняли его смерть как подарок на день рождения. Когда-нибудь с вас всё равно спросится за загубленные вами души.