"Батальоны смерти". Как воевали русские женщины в Первую мировую

Начало Первой мировой войны ознаменовалось в Российской империи небывалым приливом патриотизма. На призывные пункты являлись толпы добровольцев. Не обошёл стороной патриотический подъём и женщин. Война в то время считалась не женским делом, в лучшем случае женщинам позволялось быть сестрами милосердия в лазаретах. Но были и такие, кто мечтал попасть на фронт. Это были девушки из разных социальных слоев: богатые дворянки, офицерские дочери, простые крестьянки. Попасть в армию они могли лишь двумя путями: добившись высочайшего императорского разрешения на службу в индивидуальном порядке или став сестрой милосердия.

Единственная в истории женщина (за исключением королевы обеих Сицилий Марии Баварской и самой учредительницы ордена императрицы Екатерины II), награждённая высшей военной наградой империи — Орденом Святого Георгия (не следует путать его с солдатским "Георгием" для нижних чинов).

Родилась в семье провинциального чиновника. До войны работала учительницей в земской школе и готовилась к поступлению в институт. Однако начавшаяся война изменила её планы. С 1915 года была сестрой милосердия в пехотном полку, в котором военным врачом служил её брат.

В сентябре 1915 года об Ивановой узнала вся страна. В одном из боёв 21-летняя сестра милосердия, выносившая раненых под огнём, увидела, что офицеры погибли, а лишившиеся командования солдаты совершенно растерялись. Молодая девушка, никогда не учившаяся премудростям военного дела, смогла увлечь за собой солдат, подняв их в атаку на позиции неприятеля, и взять вражеские окопы. Однако во время атаки девушка погибла.

Новость об отважной сестре милосердия дошла до императора, который был настолько потрясён, что в порядке исключения позволил себе нарушить статут ордена (им полагалось награждать только офицеров) и наградить храбрую девушку посмертно.

О девушке много писали в газетах того времени, её имя было выбито на памятнике Героям войны в Вязьме, обсуждалось установление отдельного памятника Ивановой в родном Ставрополе. Однако после революции война была предана забвению, памятник героям снесён, а саму Иванову забыли вплоть до конца 1980-х.

Дочь чиновника, выпускница Смольного института благородных девиц. Урождённая Лысова. За год до войны вышла замуж за гвардейского офицера. Когда его призвали на фронт, она отправилась в армию сестрой милосердия. После гибели мужа решила остаться в армии. Воспользовавшись своими связями, добилась высочайшего разрешения на службу вольноопределяющейся в гусарском полку.

По воспоминания сослуживцев, была прекрасной наездницей, отличалась бесстрашием и часто ходила в разведку. Прослужила в армии с 1915 года вплоть до революции.

В дальнейшем примкнула к Добровольческой армии и участвовала в Гражданской войне. Служила в Уланском полку второго мужа, который также погиб. Сама Захарченко-Шульц была тяжело ранена во время боёв в Крыму. После эвакуации частей Врангеля жила в Европе, состояла в Боевой организации генерала Кутепова, несколько раз тайно переходила советскую границу. В 1927 году вместе с сожителем пыталась подорвать общежитие чекистов на Лубянке, но это не удалось. Несколько дней они уходили от погони, но, поняв, что окружены, оба застрелились.

Пожалуй, самая известная женщина Первой мировой войны. Родилась в бедной крестьянской семье Фролковых. Семейная жизнь не сложилась, первый муж спился, второй промышлял разбоем, карточным шулерством и скупкой краденого. С началом войны ей удалось попасть в пехотный полк санитаркой.

Слава обрушилась на Бочкарёву после февральской революции. Ей удалось добиться аудиенции у высших чинов и предложить формирование женского ударного батальона. В связи с развалом фронта и нежеланием солдат воевать создание первого в истории боевого женского формирования было мощным пропагандистским ходом, призванным устыдить дезертиров. Керенский такие эффектные ходы любил и дал добро. Возглавила батальон сама Бочкарёва.

Однако просуществовал он недолго. Батальон общей численностью около 200 человек пробыл на фронте чуть больше месяца, став заложником политических баталий в Петрограде. Новый главнокомандующий Лавр Корнилов распорядился запретить ему участвовать в боях, а использовать только на вспомогательной службе.

Октябрьскую революцию Бочкарёва не приняла и покинула страну. К этому времени о батальоне женщин уже знали на Западе, и влиятельные суфражистки устроили ей агитационное турне, в ходе которого она встречалась с ведущими политиками США и Британии. Турне Бочкарёвой затянулось, и в Россию она вернулась, когда белые в Сибири уже были разбиты. Она пыталась примкнуть к силам Колчака, но в итоге попала в руки чекистов, по решению которых была расстреляна как "злейший враг республики". Впрочем, существует альтернативная версия, согласно которой ей каким-то образом удалось бежать и переменить фамилию, но убедительных доказательств этому нет.

Историями о девицах, переодевшихся в мужчин и тайно попавших в строевые части, пестрила пресса тех лет. Во многих случаях это были либо газетные "утки", созданные для привлечения читательского внимания, либо пропагандистские истории, призванные поддерживать патриотический настрой и вдохновлять читателей. Однако известно о нескольких случаях, когда эти истории оказывались правдой. Например, история Елены Цебржинской, также известной как Евдоким Цетнерский.

Урождённая Елена Цетнерская, дочь офицера, до войны сменила фамилию, выйдя замуж за доктора Цебржинского. С началом войны работала в военном лазарете. Муж был мобилизован в армию и попал в плен. Узнав об этом, супруга решила сама отправиться на фронт.

Трудно сказать, как именно ей удалось попасть на фронт. Истории о переодетых мужчинами женщинах по большей части были выдумкой, все солдаты на призывных пунктах проходили медкомиссию, где женщину вычислили бы за минуту. К маршевым ротам тоже было затруднительно пристать, командиры не стали бы брать неясных людей (вдруг это шпионы) и зачислять их на довольствие. Вероятнее всего, Елена воспользовалась связями в среде военных врачей и таким образом оказалась зачислена фельдшером в пехотный Асландузский полк. Скорее всего, командование части было осведомлено о её настоящей личности, но зачислило её под мужским именем Евдоким и под девичьей фамилией, поскольку женщинам запрещалось служить во фронтовых частях (за исключением случаев, лично рассмотренных императором).

Во время одного из боёв фельдшер Цетнерский, вынося из-под огня раненого офицера, сам получил ранение. Помощь фельдшеру оказывали не в своей части, а в передовом отряде Красного Креста, где подмена быстро выяснилась.

Случай был неординарный, тем более что командование полка представило фельдшера к награде. Дело ушло в высшие инстанции и в конце концов дошло до императора. Он подтвердил награждение фельдшера Георгиевским крестом 4-й степени под именем Елены Цетнерской, но повелел женщину с линии огня убрать. После выздоровления Цебржинская была переведена на службу в передовой отряд Красного Креста.