Похороненные панфиловцы. Кто выжил на самом деле

Хотя до сих пор идут споры между исследователями относительно обстоятельств боя (количество участников с советской стороны и количество уничтоженных немецких танков), сам факт жестоких боёв в эти ноябрьские дни никто не оспаривает.

Впоследствии оказалось, что не все бойцы, которых уже чествовали как погибших героев, пали на поле боя в тот день. Несколько бойцов, награждённых посмертно, пережили войну.

Связной 4-й роты 2-го батальона 1075-го полка 316-й стрелковой дивизии. Именно на 4-ю роту пришёлся основной удар наступавших немцев, и потери в ней были наиболее велики. Рота сражалась в полном составе (около 140 человек). Но Кожубергенов не погиб, как сообщалось, а был взят в плен. Впрочем, ему удалось бежать. Он вышел на кавалеристов Доватора, совершавших рейд по немецким тылам, и прибился к ним.

Весной 1942 года Кожубергенова, как действующего военнослужащего, перевели в стрелковую часть. С этого момента и начались драматичные приключения бойца. Он оказался первым из воскресших панфиловцев и сразу же привлёк внимание соответствующих органов. Во всех газетах имя Кожубергенова было указано в числе 28 героически погибших панфиловцев, решался вопрос о награждении каждого из них звездой Героя посмертно. А тут человек объявился живой. Это вызвало много вопросов к нему.

Сначала Кожубергенова допрашивали в Особом отделе, пытаясь выведать, каким же образом ему удалось уцелеть, а потом сбежать из плена. Затем его перевели в Таганскую тюрьму, где он провёл в заключении около четырёх месяцев. Воскресший солдат оказался неудобен, ведь во всех главных газетах уже было объявлено, что бойцы пали все до единого, и готовилось их посмертное награждение, к тому же он побывал у немцев, что вызывало большие подозрения. Следователи добивались от него, чтобы он добровольно выписал себя из участников сражения. После того как он подписал показания, что не участвовал в том бою, поскольку был отправлен с донесением в штаб за несколько минут до боя, он был освобождён.

Кожубергенова вернули в действующую армию, и в боях под Ржевом он был тяжело ранен. В 1943 году его комиссовали, после чего он вернулся в Казахстан, где и провёл остаток жизни (скончался в 1976 году). При этом фамилию Кожубергенова не стали вычёркивать из списка панфиловцев, представленных к награде. Оказалось, что в 316-й стрелковой дивизии служил его однофамилец Алиаскар Кожубергенов, к тому времени уже погибший. Он не мог быть участником ноябрьских боёв, поскольку прибыл в дивизию только во время её переформирования в январе 1942 года. Однако в число 28 погибших панфиловцев записали именно его, сославшись на то, что произошла ошибка.

Уже в брежневскую эпоху предпринимались попытки пересмотреть эту историю, дело Кожубергенова даже рассматривалось Наградной комиссией, для чего он выезжал в Москву. Но в конце концов решено было не вносить изменений в уже устоявшуюся историю о панфиловцах, которая присутствовала во всех школьных учебниках. Однако в качестве компромисса Кожубергенов был приглашён на церемонию открытия памятника панфиловцам в Дубосеково в 1975 году.

Ещё один выживший панфиловец, лишившийся награды. Но если награду Кожубергенова просто переписали на однофамильца, то Добробабина лишили звания Героя по суду.

Сержант Добробабин (на самом деле Добробаба, в документах суда указываются и та, и другая фамилии) командовал отделением 4-й роты. Во время танковой атаки немцев попал под сильный обстрел, был засыпан землёй и попал в плен к немцам. Месяц провёл в лагере для военнопленных в Можайске, после чего при эвакуации лагеря бежал.

Добробабину удалось добраться до родного села Перекоп в Харьковской области, где он устроился на работу в полицию. В то время как по всему СССР имя Добробабина числилось в списках погибших панфиловцев и сам он был награждён звездой Героя посмертно, он охранял железнодорожную станцию в немецком тылу. Затем служил в караульной смене в Перекопе.

После возвращения советских войск бежал в Одесскую область, опасаясь, что подвернётся под горячую руку наступающим частям и будет расстрелян без особых разбирательств. Весной 1944 года вновь был призван в советскую армию.

Узнав о том, что числится героем, ходатайствовал о выдаче ему награды. В ходе расследования обстоятельств, при которых ему удалось выжить, вскрылась информация о его службе немцам, что послужило поводом для первого серьёзного расследования истории панфиловцев, проведённого военной прокуратурой.

Что касается самого Добробабина, то в 1948 году он был осуждён. Хотя в материалах судебного приговора отсутствует информация о том, что Добробабин, будучи полицейским, был причастен к гибели кого-то из односельчан, а сам он утверждал, что выполнял обязанности "спустя рукава" и даже помогал землякам, предупреждая их об обысках. Он был приговорён к 15 годам лишения свободы. Его также лишили звания Героя и всех военных наград.

Добробабин провёл в заключении семь лет, после чего срок ему был сокращён до фактически отбытого и его освободили. В дальнейшем неоднократно ходатайствовал о пересмотре дела и возвращении наград, ссылаясь на то, что суд не учёл свидетельства его односельчан, которым он помогал. Однако ни в СССР, ни в РФ ему не удалось добиться возвращения наград. Правда, Верховный суд Украины в начале 90-х всё же реабилитировал его. Умер Добробабин в 1996 году.

Из списка 28 погибших панфиловцев выжили ещё четверо: старший сержант Иван Васильев, старшина Григорий Шемякин, красноармейцы Дмитрий Тимофеев и Иван Шадрин. Васильев и Шемякин был ранены и попали в госпиталь. Узнав из газет о награждении, они ходатайствовали о вручении наград. Поскольку они не были у немцев и не было необходимости перепроверять их личности, им вручили звёзды Героев, правда, с полугодовым опозданием. При этом формально они так и остались числиться в списках погибших панфиловцев, которые печатали газеты.

Красноармеец Тимофеев был пленён и до конца войны оставался в немецких лагерях военнопленных. После долгих проверок, не нашедших никакого компромата, Тимофееву всё же вручили звезду Героя в 1950 году, за несколько месяцев до его смерти. Шадрин также провёл остаток войны в плену и после проверок получил свою звезду в 1947 году.

Наиболее интересной представляется судьба Ивана Шадрина, которого дважды похоронили при жизни. В первый раз, когда внесли в списки погибших панфиловцев, второй раз, когда к 30-летней годовщине Победы в алма-атинском парке в честь 28 панфиловцев были открыты памятные камни каждого из них. Поскольку, несмотря на "воскрешение" нескольких панфиловцев, все они по-прежнему считались погибшими, на каждом памятном камне была указана дата смерти — 1941 год. Шемякин, Тимофеев и Васильев до 1975 года не дожили, а вот Шадрин был жив и здоров на момент открытия мемориального комплекса и прожил после этого ещё 10 лет.

Стоит отметить, что Шадрин после войны жил относительно недалеко от Алма-Аты и своими глазами имел возможность наблюдать памятный камень в свою честь с датой смерти в 1941 году. Несмотря на то что Шадрин был жив и вовсе не забыт (он участвовал в церемонии открытия памятника в Дубосеково, а к 40-летию Победы его наградили орденом Отечественной войны), парадоксальную ситуацию никто и не подумал исправлять. И по сей день на именном шадринском камне указано, что он погиб в 1941 году, хотя в действительности он скончался спустя 44 года в возрасте 72 лет.