Давай развалим твоё дело. Статья для "экстремистов-дилетантов"

Приближается второе чтение, на котором будет рассмотрено президентское предложение по корректировке и изменению ч. 1 ст. 282 УК.

Считаю очень важным и ценным то, что в первом чтении предложение главы государства было принято, и должен сказать, что есть реальные последствия. Я получаю огромное количество писем от тех людей, которые столкнулись с зачастую безобразной правоприменительной практикой по 282-й и 280-й статьям УК РФ, и сейчас эти люди говорят, что стало легче дышать, а их дела буквально разваливаются.

Иногда доходит до того, что следователь говорит человеку: "Ну что, мы друг к другу претензий не имеем? Ну и давай развалим твоё дело". Я думаю, это лучше, чем фабрикация дел и поломанные судьбы.

282-ю и вообще наше антиэкстремистское законодательство нужно будет менять и реформировать. Недоработанными остались такие моменты, как, например, формулировка "разжигание социальной розни". Это значит, что критическое высказывание в адрес любой группы лиц — от нерадивых лекарей до некомпетентных депутатов — может расцениваться как преступление.

Поэтому эта "социальная группа" — нечто крайне туманное. Исполнители на местах, как показывает практика, не очень отдают себе отчёт и готовы выполнять необходимые нормативы, а значит, возбуждать дела против кого угодно.

Ещё одна важная история — это создание так называемого экстремистского сообщества. В этом плане люди, которые выпили "на троих" и решили встретиться в следующую пятницу и продолжить беседу, где могут быть критические высказывания, создают экстремистскую группу. И вот это оказалось пока не декриминализировано. А я знаю, как легко людей, выражающих то или иное мнение, можно причислить к тем, кто создаёт подобные группы. Если высказывания декриминализированы, то группы — пока нет. Это нужно менять.

Я считаю, что нужно в этой части всё декриминализировать. Я считаю, что нельзя сажать людей в тюрьмы, потому что они "создали кружок преступников", только на основании того, что они якобы что-то замышляли, — это опасно для общества, страны и нашего настоящего. Если кто-то и где-то собирается и они что-то обсуждают, то нельзя только на этом основании заведомо объявлять их преступниками. Я считаю, что нужно смягчить дело до первичной административки.

Теперь, когда преимущественно 282-я статья для "экстремистов-дилетантов" декриминализирована, пропадает резон активно браться за фабрикацию дел. Потому что у исполнителей на местах нет мотивации. Если ты возбудил уголовное дело и довёл его до конца — это одно. А административка — совсем другое, пропадает рвение.

Что касается того, что у нас много экстремистов, то это возражение можно услышать со стороны противников. Когда они апеллируют к тому, что у нас якобы растёт количество правонарушений, я на это всегда говорю: да, знаете, потенциально обвиняемых у нас в стране десятки миллионов. Любой человек, который что-то высказывает критическое, может быть объявлен смутьяном — таких людей много. Формулировка "экстремизм" — предельно расплывчата.

Крайне рад, что удалось и лично мне, и обществу добиться смягчения этого законодательства. Рад, что Совет по правам человека при президенте продолжает выступать за корректировку этой статьи. Я полагаю, что надо продолжать отслеживать правоприменительную практику, потому что сакраментальный вопрос Александра Грибоедова "А судьи кто?" остаётся сквозным. Нужно смотреть, что происходит с людьми, и защищать тех, кто становится объектом абсурдного преследования.