Россия вернётся в Афганистан?

Ровно тридцать лет назад, 15 февраля 1989 года, СССР вывел свои войска из Афганистана, закончив для себя десятилетнюю войну — самый масштабный вооружённый конфликт со времён Второй мировой, в котором официальная Москва принимала открытое участие.

Сегодня почти для всех очевидно, что мы не проигрывали эту войну, а вывод войск состоялся исключительно под давлением либерально ориентированного советского истеблишмента. Пока наши парни гибли и сражались в суровых афганских горах и ущельях против радикалов, очевидно и неприкрыто поддерживаемых США, утомившиеся от режима продовольственного дефицита советские (можно ли их в полной мере называть советскими?) элиты не выстояли в схватке против бабл-гума, пепси и джинсов-клёш.

Я довольно много общаюсь с ветеранами войны в Афганистане. Мой дядя воевал там и отправился туда добровольно. После того как он окончил Смоленское артиллерийское училище, его распределили служить в Прибалтику, в Ригу, если не ошибаюсь. Дядя на тот момент уже был женат и воспитывал сына. Получить "путёвку" в Ригу в тот период — всё равно что вытащить счастливый билет.

Уровень жизни и, если хотите, свободы в Прибалтике был значительно выше, чем в том же провинциальном советском Смоленске. А там — почти Европа, на прилавках есть выбор, в ходу дефицитные товары, при наличии связей (а когда ты офицер — это не проблема) можно доставать вещи из-за границы. Сегодня это всё звучит диковато, но тогда у советских людей был острый голод до всего этого западного изобилия и разнообразия. В общем, дядя получил жирное назначение. Жена была довольна.

Но шла война в Афганистане. И вместо того, чтобы остаться в благополучной Прибалтике, дядя написал рапорт — вопреки протестам супруги — и отправился воевать (по семейной легенде, именно по этой причине брак распался — и в следующий раз он увидел сына восемнадцать лет спустя, когда тот вырос и сам нашёл его). Мой дядя не похож на идеалиста — скорее хулиган и балагур, модник и в каком-то смысле мажор. Однако свой выбор он сделал.

И таких, как он, кто иной раз прямо на призывном пункте просил распределения в Афганистан, было десятки тысяч. Это не миф, а факт. Я общался с его друзьями и сослуживцами, позже много разговаривал с афганцами, когда стал репортёром, и весь этот опыт позволяет сделать стопроцентный вывод: история моего дяди абсолютно типична. Воевал он, кстати, неплохо — награждён орденом Красной Звезды, по сегодняшним меркам эта награда сопоставима с орденом Мужества. Мой дядя и его сослуживцы никогда не чувствовали себя проигравшими, преданными — да, но не проигравшими.

Запущенная Горбачёвым перестройка по факту и есть истинное поражение СССР в Афганистане, которое было нанесено противником не на поле боя, а искусным ударом в тыл. Нашей действительно эффективной военной силе (Афган доказал, что мы можем воевать даже с самым непредсказуемым врагом в абсолютно любых условиях) США противопоставили силу мягкую, оказавшую более мощный эффект, чем залпы тысячи орудий.

Сейчас мы видим, к чему привела политика США, развёрнутая в регионе более тридцати лет назад. Афганистан по-прежнему раздираем войнами, при этом именно интриги ЦРУ (и тех, кто над ним) породили одно из самых жестоких явлений начала двадцать первого века — террористическую организацию "Аль-Каида"*, долгое время возглавляемую Бен Ладаном — некогда агентом американских спецслужб.

Хаос и неуёмное кровопролитие, которыми в настоящем времени охвачены Ближний Восток и Центральная Азия, — во многом следствие того, что под давлением Запада СССР вывел войска из Афганистана. Разросшаяся и окрепшая "Аль-Каида"* не только устроила сотни терактов, среди которых тотально трагическое 11 сентября, но и вырастила внутри себя ещё более радикальную организацию — а именно ИГИЛ*.

В отличие от предшественников, игиловцы реально смогли создать иллюзию государства, так называемый халифат, террористическую структуру, в которую вовлечены сотни тысяч человек. К ним не только ехали воевать экстремисты со всего мира — в "халифат" переезжали целыми семьями некогда порядочные и мирные мусульмане, одурманенные лозунгами о справедливости и божественном предназначении. Это было наваждение похлеще гитлеровского фашизма, мне кажется, мы до сих ещё не оценили масштабы и извращённость явления под названием ИГИЛ.

Вся эта история с международным терроризмом — она ведь действительно складывается в одну логическую цепочку, начиная с событий, развернувшихся в Афганистане в 80-х годах. Как бы неоднозначно ни относились там к "шурави" (историческое название советских военнослужащих в Афганистане), каких бы только претензий ни предъявляли — СССР был единственной мировой силой, не пытавшейся манипулировать взрывоопасными технологиями терроризма. Да, это была жестокая война, но это не была война без правил. И даже в некогда абсолютно враждебном нам "Талибане"* сегодня это понимают.

Во многом разворот "Талибана" в сторону ещё недавних "шурави" — не секрет, что талибы пытаются наладить диалог с Россией — связан именно с тем, что посеянные США больше тридцати лет назад зерна сейчас прорастают в Афганистане в виде ИГИЛ, переехавшего с Ближнего Востока на "джихад" в Среднюю Азию. Новая и, возможно, ещё более масштабная, чем все предыдущие, война уже началась. ИГИЛ открыто претендует не только на территории, подконтрольные "Талибану", но и на молодые умы их движения, что гораздо страшнее.

Я убеждён, что история ИГИЛ на Ближнем Востоке была, если хотите, репетицией, демонстрацией потенциала — скорее даже не Западу как таковому, а своей целевой аудитории, большая часть которой, если верить статистике, проживает именно в Азии. Количество жителей Азии, исповедующих ислам, не сопоставимо больше, чем на Ближнем Востоке и где либо ещё, включая Африку. Ведь это и Пакистан, и все страны СНГ в регионе — Туркмения, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Киргизия, не будем плюс ко всему забывать Китай и Россию, где проживают десятки миллионов мусульман. И во главе этого длинного списка как плацдарм для завоевания всех этих просторов — в силу своего уникального географического положения — стоит, конечно же, Афганистан.

Всё это можно было бы расценить как обычный, свойственный творческим людям и аналитикам, пессимистический и панический прогноз, однако факты говорят об обратном. О том, что ИГИЛ имеет серьёзные планы по вторжению в Таджикистан, публично заявляют самые высокопоставленные российские силовики. Глава Совбеза Патрушев и директор ФСБ Александр Бортников, например. Они ссылаются на разведданные, собранные агентурой в районе таджико-афганской границы.

Более того, поделюсь с вами эксклюзивной информацией, известной мне от источников в СВР: аналогичная, а может быть, даже более тревожная ситуация сложилась на границе Афганистана и Туркмении. В частности, игиловцы развернули активную (и не только подпольную) деятельность в провинции Джаузджан, ещё совсем недавно полностью подконтрольной талибам. Фиксируется прибытие из Сирии и Ирака боевиков алжирского и французского происхождения, которые активно занимаются вербовкой и военной подготовкой местных жителей, в том числе несовершеннолетних детей.

Помимо Таджикистана и Туркмении, под ударом может оказаться и Киргизия. Ослабленное в результате нескольких "бархатных" революций государство фактически не выполняет полноценно своих функций. Абсолютно бесконтрольно именно через киргизские государственные структуры (паспортные столы, миграционные службы) в регионе легализуются игиловцы, бежавшие из Сирии и Ирака после разгрома. Получить паспорт гражданина Киргизии с новыми именем и фамилией не составляет серьёзной проблемы: достаточно иметь немного денег — и можно начинать жизнь с чистого листа. Только вот будет ли этот лист чистым у совсем ещё недавних "джихадистов", или они продолжат писать собственную чёрную историю? Это даже не вопрос, а ирония, потому что, на мой взгляд, ответ очевиден.

Когда южные рубежи СНГ окажутся под ударом (а это рано или поздно произойдёт), нам, России, придётся снова вернуться в Афганистан, ну или, по крайней мере, к его границам. Хотя бы потому, что мы связаны элементарными обязательствами в рамках ОДКБ, по регламенту которых мы обязаны защитить своих союзников от военного нападения. Естественно, наше возвращение будет обусловлено и борьбой с угрозой для собственной безопасности. Нападение на Таджикистан или Киргизию будет равносильно нападению на Москву, если взять во внимание миграционные процессы последнего десятилетия.

Проблема мигрантов способна аукнуться нам не только перенаселением столицы и крупных городов и некими экономическими форс-мажорами, но и реальной опасностью, учитывая, какой доступ к террористическим манипуляциям получат игиловцы, захватив, например, пару киргизских сёл, где живут семьи мужчин, уехавших в Россию на заработки. И это только поверхностный расклад по угрозам, если копать глубже — их намного больше.

Именно поэтому для нас так важно не относиться к нашему десятилетнему опыту войны в Афганистане как к чему-то позорному и бесполезному. То, что тогда оставили на откуп проамериканским радикалам либеральные советские элиты, нам в итоге предстоит в той или иной форме разгребать снова — политически, дипломатически или по-военному, но факт остаётся фактом. И это будет не только наш персональный вызов. Китай, например, уже воюет в Афганистане, их спецназ регулярно выполняет операции в приграничных провинциях, пытаясь купировать уйгурскую угрозу, которую ИГИЛ также использует как рычаг для раскачивания ситуации в регионе.

Если третья мировая — в той или иной форме — случится, то главными её полями сражений, на мой взгляд, станут афганские горные хребты и ущелья. Тогда нам и придётся обратиться за подробной консультацией к тем, кто тридцать лет назад форсировал их в составе группировки советских войск. Хорошо, что мы ещё в состоянии достаточно серьёзно относиться к лозунгу времён Великой Отечественной: "Никто не забыт, ничто не забыто!". Мы помним о вас, мужики, воевавшие в Афганистане, и вы нам ещё нужны.

* Деятельность организаций запрещена на территории России решением Верховного суда