"Шарли Эбдо головного мозга". Как мир пугают авиаопасностью из России

Гвоздь главных сегодняшних публикаций иностранной прессы — сгоревший самолёт в Шереметьево. Все журналисты и читатели вмиг стали экспертами по авиакатастрофам. Эта тема даже задвинула на второй план венесуэльское противостояние, которое до последнего момента было лидером в западных медиа.

Злорадства в материалах журналистов нет, но нет, увы, и сочувствия: они методично рассказывают, почему могла произойти катастрофа, с упором на то, что "русские не умеют строить надёжные самолёты". Злорадства в комментариях читателей под текстами предостаточно.

Сочинять тут конспирологические версии не буду, могу сказать то, что заметил: есть желание воспользоваться случаем и утопить "Сухой" — как конкурента для Boeing и Airbus. Память зарубежных корреспондентов и издателей коротка, и это не похоже на случайность. "Чужого горя не бывает", — это не про тех, кому пару недель назад русский народ сочувствовал в связи с пожаром в Нотр-Даме.

Здесь на кону — миллиарды долларов. Информационный фон циничнее: вскользь упоминают о смерти нескольких десятков человек, а затем рассказывают о том, как в "этой России" всё плохо вообще и в авиастроении в частности. Сейчас наши западные партнёры выволакивают на свет божий всё, что против нас.

К примеру, DailyMail подчёркивает, что "источник национальной гордости" российской авиации абсолютно ненадёжен. А The Guardian припоминает трагедию с SSJ-100 в Индонезии в 2012 году, хотя расследование крушения доказало, что причина была не в самолёте, а в стечении обстоятельств: ошибки диспетчеров, неверные действия экипажа и неполная информация о рельефе местности.

Про две недавние катастрофы Boeing 737MAX — 29 октября 2018 года в Индонезии и 10 марта 2019 года в Эфиопии — уже не встретишь ни в одном СМИ. То же самое можно сказать и про катастрофу на Канарах 27 марта 1977 года, когда на взлётно-посадочной полосе аэропорта Лос-Родеос (Тенерифе) случилось столкновение двух лайнеров Boeing 747 компаний KLM и Pan American, унёсшее 583 жизни. Это самая крупная по количеству людских потерь авиакатастрофа.

9 мая 2015 года под Севильей упал военно-транспортный самолёт Airbus A400M Atlas. Краса и гордость концерна Airbus, плод амбициозной программы, призванной показать всему миру, чьи самолёты самые лучшие. Машина, предназначавшаяся для Турецких вооружённых сил, едва сумела оторваться от земли, после чего пилоты вдруг приняли решение снова садиться. На вопрос башни: "Что у вас?" — командир успел сообщить только: "Падаем". После чего четырёхмоторная махина грохнулась о землю.

Через год специалисты установили, что "имели место технические проблемы, в результате которых на взлёте три двигателя из четырёх остановились". Упавший самолёт стоил 165 миллионов евро, а вся программа А400М, рассчитанная первоначально на инвестиции в 12 миллиардов евро, съела уже 20 миллиардов, и это ещё не представлялось финальной цифрой расходов. Над Airbus нависла серьёзная проблема сбыта "Гризли", как назвали в европейских авиакругах "четырёхсотый" за его гигантские размеры.

19 августа 1980 года на взлётно-посадочной полосе аэропорта Эр-Рияда (Саудовская Аравия) полностью сгорел Lockheed L-1011-385-1-15 TriStar 200. Через семь минут после взлёта с ВПП саудовской столицы на борту самолёта начался пожар. Лётчикам удалось посадить лайнер там же, откуда он вылетел, однако, по до сих пор не выясненным причинам, экипажу так и не удалось открыть ни одну из дверей аварийного выхода. Прибывшим на место происшествия пожарным сделать это тоже не удалось. За 23 минуты нахождения на земле после приземления самолёт сгорел полностью. Вместе с 301 человеком, находившимся на борту.

Перечислять провалы Boeing, Airbus и прочих можно долго, но вот как раз это-то и не входит в планы наших западных "друзей".

Посмеивающиеся над произошедшей в России трагедией французы меня не удивляют, ибо давно уже известно, что большинству комментаторов Le Figaro и прочих галльских газет поставлен диагноз "Шарли Эбдо головного мозга" — плоды первой холодной войны и современного информационного противостояния. То же самое легко найдётся в испанских и американских СМИ — прессе тех самых стран, где конструируются Boeing и Airbus. И в остальных, считающих Россию угрозой миру.

Всё просто: после двух катастроф самолётов MAX компания Boeing потеряла 4,9 млрд долларов только из-за отказа индонезийской компании Garuda покупать эти самолёты. А Правительство РФ "не разрешило компании "Победа", 100-процентной дочке "Аэрофлота", купить дополнительно 30 лайнеров Boeing 737МАХ" — это потеря для американцев ещё 1,8–2 млрд долларов. Приостановили закупку "максов" и "Уральские авиалинии" — это ещё минус 1,4 млрд долларов.

Борьба за рынки ведётся всеми возможными способами, и если торможение выпуска самолёта МС21 с помощью запрета западным компаниям продавать "этим русским" необходимые композитные материалы сможет лишь отсрочить реализацию проекта, то педалирование "отсутствия безопасности при полётах на российских самолётах вообще" — одна из возможностей убрать конкурента из отрасли. Возможность, которая будет использоваться постоянно, вне зависимости от того, будут происходить катастрофы или нет. "А вот вы помните, как в России упал самолёт?" — будут спрашивать при каждом удобном и неудобном случае, стараясь не вспоминать, что "боинги", "эрбасы", "локхиды" и "сессны" падают в разы чаще, чем Ту, Ил и Ан.

Не ждите сочувствия — мы на войне. Да, в этой войне не стреляют, она информационная. Но это не значит, что конкурент не воспринимается как враг. Особенно, если конкурент — российский.