Небесный штрафбат. Как наказывали воздушных асов

"Воздушные штрафбаты" в советских ВВС появились после издания приказа Ставки Верховного главнокомандования от 4 августа 1942 года. Это произошло через несколько дней после выхода знаменитого приказа № 227 "Ни шагу назад".

Это была жёсткая реакция Иосифа Сталина на быстрый выход самолётов из строя по техническим причинам. В директиве № 170549 были использованы крайне эмоциональные обороты: "Ставка усматривает здесь наличие явного саботажа, шкурничества со стороны некоторой части лётного состава", "Безобразно поставленный в авиачастях технический надзор и контроль за материальной частью, а также за выполнением боевых заданий лётчиками способствует этим преступным, нетерпимым в армии явлениям".

Согласно документу, виновных в саботаже лётчиков предполагалось свести в штрафные эскадрильи и использовать на самых опасных направлениях, а "безнадёжных, злостных шкурников" отправлять в штрафные пехотные роты.

Самолёты действительно часто выходили из строя, но это было связано с плохим уровнем оснащения ремонтных частей, слабой подготовкой лётчиков и интенсивными боями, в которых люди быстро выматывались, а техника работала на пределе возможностей. Буквально несколько недель спустя Сталин в качестве наркома обороны издал новый приказ, которым требовал переводить в пехоту лётчиков-истребителей, уклоняющихся от боя с противником в воздухе.

Условия нахождения и выхода из состава штрафных эскадрилий отличались большей суровостью, чем в аналогичных пехотных штрафбатах. Если в обычных штрафбатах максимальный срок пребывания военнослужащих не превышал трёх месяцев, то в штрафных эскадрильях мерой выступало количество боевых вылетов или качество подготовленных самолётов. Даже получение ранения не давало возможности авиационным штрафникам получить желаемую реабилитацию. Однако воевали они успешно. Документы пестрят оборотами вроде "несмотря на ураганный огонь противника, заходил по два-три раза для поражения цели".

Было создано три дисциплинарно-штрафных эскадрильи: истребительная, в которой летали на самолётах ЛаГГ-3 и Як-1, легкобомбардировочная, в которой использовали самолёты У-2, и штурмовая — на Ил-2. Каждой руководили по пять штатных (не штрафных) военнослужащих: командир, комиссар, заместитель командира эскадрильи, старшие адъютант и техник.

Одна из эскадрилий была создана в 8-й воздушной армии, которая воевала под Сталинградом. Летом 1942-го положение в этом районе было катастрофическим — немцы прорывались к Сталинграду.

Документы доказывают, что некоторые авиаторы попадали туда при спорных обстоятельствах, например из-за ошибки в сложных условиях повредив собственный самолёт. Некоторые проступки были более тяжкими: один из техников попал в штрафэскадрилью после того, как из-за нарушения им техники безопасности лётчик и другой техник были тяжело ранены. Также туда попал командир эскадрильи, не нашедший в небе штурмовик, который должен был сопровождать. В штрафники легко можно было угодить и за пьянство.

В одной из штрафных эскадрилий летал старший лейтенант Степан Максимович Шмойлов. Он воевал хорошо, отлично пилотировал ночью, выделился попаданием бомбой во вражеский эшелон с боеприпасами. В октябре 1942 года Шмойлов оказался в донесении 206-й штурмовой авиадивизии как не вернувшийся с боевого задания. Такая запись сопровождала гибель тысяч лётчиков. Но на того же самого лётчика сохранились наградные документы… к сорокалетнему юбилею Победы! Судя по всему, авиатор сумел выйти к своим через линию фронта уже после того, как его сочли погибшим и отправили домой похоронку.

Другая драматическая история произошла с Алексеем Андреевичем Панкратовым. 23-летний штрафник оказался в эскадрилье, разбив свой самолёт при взлёте. Однако через несколько месяцев он доказал свою состоятельность. Панкратова в документах части назвали "одним из лучших лётчиков-охотников", характеризуя как специалиста по атакам с бреющего полёта и обстрелам противника в упор. За ним числились сожжённые автомобили, эшелоны, склады и бронемашины, расстрел немецкого бомбардировщика на земле и атаки в любую погоду.

Уже отлетав в штрафэскадрилье, Панкратов продолжал блестяще воевать. В 1943 году его представили к званию Героя Советского Союза, но ограничились орденом Ленина. Его карьеру закончили немецкие зенитки — Панкратов был сбит, попал в плен и был освобождён союзниками в 1945 году.

Таких историй в штрафэскадрильях было множество. Скажем, растяпа-комэск, о котором говорилось выше, реабилитировался, когда уничтожил "мессершмитт" — истребитель-низкоплан, состоявший на вооружении Люфтваффе и ВВС, прямо на глазах командующего воздушной армией.

Стандартной была практика отправки провинившихся лётчиков в сухопутные штрафные роты и батальоны, где ценные специалисты бессмысленно погибали в сухопутных боях.

— В пехоте — страшнее, — рассказывал Иван Коновалов, пилот, сосланный в штрафроту за задержку дома по пути в часть на несколько дней. — После войны мне часто снилось: немец на меня автомат наставил — сейчас будет стрелять. Резко просыпаешься с мыслью "Слава тебе Господи, жив!".

Иной раз происходили невероятные вещи. Иван Попов попал в сухопутную штрафную роту за то, что бросил в бою товарища. В действительности, как позже выяснилось, этот лётчик просто плохо видел и обманул медкомиссию, чтобы попасть в лётчики. Воюя на земле, Попов как-то раз вытаскивал тяжело раненного лётчика из сбитого самолёта собственной эскадрильи — авиатор дотянул до линии фронта и пошёл на вынужденную как раз около позиций штрафной роты.

Иногда штрафников, наоборот, поднимали с земли в небо. На фронте практиковалась отправка провинившихся стрелков на штурмовики Ил-2. Лётчики "горбатых" и сами гибли регулярно, но стрелки были защищены намного хуже и погибали в разы чаще. Отслужив свой срок, такой штрафной пулемётчик возвращался в свою часть на земле. Если, конечно, успевал дожить — срок жизни стрелка на "горбатом" штурмовике зачастую составлял несколько боевых вылетов. Однако и расстрельной эта должность не была.

— Мне дали штрафника, — рассказывал лётчик Григорий Черкашин, — старшего лейтенанта, штурмана дальнебомбардировочной авиации. В Кременчуге по пьяному делу он застрелил милиционера, получив за это десять лет лагерей с заменой годом штрафбата. Затем решили, что квалифицированного штурмана гробить в штрафбате глупо, и заменили штрафбат тридцатью вылетами стрелком на Ил-2. Пришёл он к нам, мне его посадили. Парень был с гонором, хоть и разжалованный, ходил постоянно с планшетом. Как задание дают на вылет, он тоже стоит, что-то туда пишет. Хотя чего ему писать? Что он увидит, спиной вперёд сидя? Но втянулся, тридцать вылетов свои сделал, представили его к ордену Отечественной войны II степени и отправили обратно.

Лётчик не застрахован от ошибки, так же как и любой другой офицер, особенно на войне. Однако практически всегда такие штрафники воевали не за страх, а за совесть. "Небесные штрафники" не перелетали к немцам и не пытались имитировать бурную деятельность. Выжившие возвращались в строй, и те, кто сумел уцелеть в дальнейших боях, дошли до Берлина и Праги.