Жертвы изменений климата. Чем мы похожи на индейцев майя

Это Чак. Только, пожалуйста, без фамильярностей. Как никак, бог дождя. На одном из современных языков майя — уже имя нарицательное, оно так и переводится — "дождь". Если что, потомки этого народа по сей день живут в том же Белизе, в Гватемале, например. Вообще по всей Центральной Америке. Но изначально, как полагают лингвисты, слово chaahk означало "топор". Видите, у него там вроде нечто похожее в его правой божественной руке. Это потому, что ему молились земледельцы. Майя, собственно, практически все были заняты сельским хозяйством. И земледелие у них было подсечно-огневое. То есть они топориками своими подсекали деревья, сдирали с них кору и год ждали, пока всё засохнет. А потом сжигали и прямо в золу сыпали семена. Отличное удобрение. Кстати, свой Менделеев у них вряд ли был, и вопрос, что такое азот, скорее всего, поставил бы их в тупик, но его важность для почвы и хорошего урожая они понимали куда лучше, чем мы с вами знаем периодическую таблицу. И даже знали, где это полезное вещество раздобыть — у семейства бобовых. Сажать кукурузу вместе с фасолью — это изобретение майя.

И конечно, помолясь, а для верности бросив в болото пару соплеменников, приступали к поливу. Хотя, конечно, они на Чака надеялись, но сами не плошали. Сделали такую надёжную ирригационную систему, в смысле систему орошения, что многие из этих каналов и канав до сих пор на своих местах. Что делали индейцы: находили водоём и рыли русла с многочисленными разветвлениями, чтобы вода стекала к полям. Если на пути лес — опять же, "Чак" в руки.

Как раз недавно учёные решили оценить масштабы этой активной деятельности: сверху, то есть с авиации, "посветили" специальным радаром над местностью, которая известна как Birds of paradise wetland — "водно-болотные угодья райских птиц". Тоже — в Белизе. Когда-то угодья эти безраздельно принадлежали майя. Так вот, "сканер" показал, что они там развели свои кукурузные и прочие поля на площади 14 квадратных километров, это в пять раз больше, чем было известно раньше. Заметьте: без всяких комбайнов и прочих машин. Даже колеса у них не было. И опять-таки: это лишь один небольшой участок, такие же есть и в других местах.

Что же они получили? Поначалу — сплошную пользу и процветание: богатые запасы еды, прирост населения, всяческое развитие, свой собственный календарь, свою собственную астрономию. Только посмотрите, что они понастроили. А мы что оставим после себя такого вечного, неубиваемого? Горы мусора?

И вот какая история. Где-то в середине IX века после тысячи с лишним лет всего этого великолепия города, а вернее — города-государства, начали пустеть. Особенно южные. В северных мегаполисах жизнь продолжается ещё несколько веков, но начинаются восстания, междоусобицы. Ну а потом являются испанцы. Колонизаторы.

Недавнее "сканирование" местности прибавило очков экологической версии. Вырубили лес — привет, углекислый газ. Что характерно — парниковый. И привет, эрозия почвы. Вода идёт по этим каналам, по дороге вымывает землю, она оседает на дне, со временем всё это заиливается и заболачивается. А если болото — значит, метан. Суммируем всё и получаем что? Правильно. Потепление и засуху. Стало быть, неурожай и голод. И это у них ещё не было наших дымящих заводов, не было автострад.

Лес вырубаем? Вырубаем. И поджигаем. Социальная реклама постоянно твердит, что большинство природных пожаров устраивают люди. И не для подсечно-огневого земледелия, а неизвестно для чего. Просто потому что по фигу, видимо. Та же многострадальная Иркутская область ежегодно теряет по 500 тысяч гектаров. Для наглядности — почти 18 Иркутсков. В Забайкалье летом 2019 года была чрезвычайная ситуация из-за засухи и гибели посевов. В Европе и то хлеб подорожал. Говорят, недобрали 30 миллионов тонн зерна.

Вот майя в итоге куда-то ушли из своих городов, как-то выжили и прочее. А нам куда деваться?