Магия на службе НКВД. Как чекист Глеб Бокий создал аналог "Аненербе"

Глеб Бокий, один из самых высокопоставленных чекистов, стоял у истоков советских спецслужб и полтора десятилетия возглавлял самый засекреченный отдел ВЧК, ОГПУ, НКВД. Он был расстрелян в ноябре 1937 года. С 20-х годов Бокий сильно увлекался мистикой и эзотерикой, состоял в мистическом ордене и применял тайные знания в интересах спецслужб.

Глеб Бокий родился в 1879 году в дворянской семье. Отцом будущего чекиста был Иван Бокий — очень известный преподаватель химии (его учебник "Основания химии" использовался во всех российских гимназиях). Помимо преподавания в гимназиях он был наставником детей императорского наместника на Кавказе великого князя Михаила Николаевича.

Старший брат Глеба Борис был известным специалистом в области горного дела и ещё до революции возглавлял кафедру в Петербургском горном институте. В этом же институте учился и Глеб, но учёбу так и не завершил, увлёкшись революцией.

К 1917 году он уже имел весьма сильные позиции в столичном партийном комитете, поэтому неудивительно, что после гибели Урицкого именно он возглавил Петроградскую ЧК. В 1921 году Бокию было доверено создать специальный отдел ВЧК, который он возглавлял вплоть до самой опалы.

Этот отдел считался важнейшим в ведомстве и всегда находился на особом счету. Достаточно сказать, что долгое время спецотдел, будучи частью ВЧК, ОГПУ, НКВД, подчинялся не руководству ведомства, а непосредственно высшему руководству партии большевиков.

Отдел занимался дешифровкой иностранных сообщений и разработкой шифров для всех советских наркоматов и партийной переписки. Фактически именно этот отдел отвечал за сохранность всех государственных тайн, следил даже за партией на предмет утечки секретов и, по сути, был спецслужбой внутри спецслужбы.

Из-за строжайшей секретности его деятельности вокруг отдела появилось множество мифов. Согласно одному из самых популярных, в подчинении спецотдела находился ещё один, в котором работали маги, экстрасенсы, ясновидящие и прочие гипнотизёры, поставленные на службу советской власти.

Однозначно подтвердить или опровергнуть эту информацию трудно, поскольку большая часть документов отдела до сих пор засекречена. Тем не менее можно сказать, что дыма без огня не бывает и для появления этой легенды имелись реальные основания. Глава спецотдела Бокий действительно проявлял интерес к мистике, эзотерике и оккультизму и практически открыто покровительствовал весьма примечательному персонажу 20-х годов по имени Александр Барченко.

Недоучившийся врач Барченко ещё до революции увлёкся эзотерикой и оккультизмом, которые были модными поветриями в среде интеллигенции того периода. Известно, что он держал в провинции гадательный салон, где оказывал услуги по хиромантии. Он также написал несколько фантастических рассказов под различными псевдонимами.

С началом Первой мировой войны он был призван в армию, но достаточно быстро комиссован из-за заболевания. Следующие несколько лет он перебивался случайными заработками, пока не попал в Институт мозга. Его создатель Владимир Бехтерев был увлечён экспериментальными исследованиями возможностей мозга, а Барченко отрекомендовался ему как врач, проводивший до революции успешные опыты по телепатии.

Благодаря этому знакомству Барченко смог попасть в организованную институтом экспедицию на Кольский полуостров. В различных источниках можно прочитать, что экспедиция была секретной, якобы её организовали чекисты для поиска Гипербореи, но это не так. В действительности целью экспедиции было изучение феномена мерячения — распространённого у лопарей недуга, похожего на кликушество. Человек вдруг впадал в транс, начинал кричать на незнакомых языках, странно себя вёл, причём это состояние передавалось от одного человека к другому.

Результаты экспедиции были признаны хорошими, и Барченко приняли на работу консультантом в Главнауку — орган, координировавший в 20-е годы все научные исследования.

Дела Барченко явно пошли в гору. Он выступал с лекциями о телепатии, телекинезе и других неизученных возможностях мозга. Кроме того, в 1923 году он создал эзотерическую организацию "Единое трудовое братство", в которую вошли несколько его сподвижников.

Барченко всегда был заворожён легендой о Шамбале. Он развил свою собственную теорию, адаптировав её к веяниям времени. По его словам, в древности существовала необычайно развитая в научном отношении цивилизация, в которой установился коммунистический строй. Осколком этой цивилизации является затерянная Шамбала, там сохранились тайные знания. Искать эту затерянную страну надо где-то в Гималаях.

Лекции про способность читать чужие мысли и внушать людям свои, а также про необычайно развитую Шамбалу заинтересовали чекистов. Несколько сотрудников подошли к Барченко и предложили ему написать записку на имя Дзержинского.

Вскоре на встречу с Барченко приехал Яков Агранов — глава секретно-политического отдела, который позднее свёл его с Бокием, ставшим главным покровителем Барченко в спецслужбах. Усилиями Бокия вопрос о Шамбале всерьёз обсуждался на заседании Коллегии ОГПУ, по итогам которого было принято решение об организации научно-разведывательной экспедиции.

Трудно сказать, какими именно мотивами руководствовался Бокий, покровительствуя Барченко. По одной версии, он сам был искренне увлечён эзотерикой и нашёл в нём единомышленника. По другой версии, чекисты просто намеревались взять под контроль все оккультные и эзотерические кружки в стране и использовать их в своих интересах, для сбора информации в рядах интеллигенции. По третьей версии, экспедиция Барченко должна была стать ответом на Центрально-Азиатскую экспедицию Рериха, организованную без участия чекистов. Барченко под контролем ОГПУ должен был постараться установить контакт с представителями восточных мистических орденов, сект и культов, потенциал которых теоретически можно было использовать для подрыва влияния британцев в регионе.

Бокий лоббировал идею экспедиции перед наркомом иностранных дел Георгием Чичериным. Нарком отнёсся к ней осторожно. С одной стороны, он был не против, с другой — соглашался только при условии, что дорогостоящую экспедицию (по нынешним меркам, она обошлась бы в несколько миллионов долларов) будет финансировать не его ведомство. Однако в итоге это начинание так и не было реализовано из-за конфликта между Бокием и главой ИНО (внешняя разведка) ОГПУ Меером Трилиссером, который увидел в инициативе Бокия попытку играть на его поле.

Хотя затея Барченко и Бокия сорвалась, в последующие годы они сблизились. По меньшей мере несколько раз Бокий посещал заседания "Единого трудового братства", на которых проводились спиритические сеансы и прочие оккультные ритуалы. В свою очередь, Барченко фактически стал негласным консультантом главы спецотдела.

По некоторым данным, Барченко даже консультировал Бокия по вопросам подбора персонала в шифровальный отдел, хотя там отбор сотрудников был тщательнее, чем где-либо в СССР. Бокий был заинтересован исследованиями Барченко в области телепатии, рассчитывая использовать это в своей работе. Судя по всему, пользуясь автономией своего отдела, он выбивал для него суммы для исследований по чтению мыслей и их внушению другим людям. Барченко получил свою собственную лабораторию, организационно входившую в состав Всесоюзного института экспериментальной медицины. Сам Барченко, возможно для конспирации, числился в штате ВСНХ, а не ОГПУ.

Кроме того, по поручению Бокия Барченко и его соратники занимались проверками разного рода ясновидящих и экстрасенсов. Также по заданию Бокия Барченко пытался устанавливать контакт с представителями разного рода сект и мистических течений — от подпольных старообрядческих сект и искателей Беловодья до странствующих дервишей в исламских советских республиках. Вероятно, здесь соединялись увлечения самого Бокия и его желание создать разветвлённую агентурную сеть в мистическом подполье.

На смену бурным 20-м годам с их надеждами на скорую мировую революцию пришли суровые 30-е с закручиванием гаек и ужесточением политической жизни. То, что считалось допустимым ещё в конце 20-х, спустя несколько лет стало абсолютно преступным. Деятельность "Единого трудового братства" к началу 30-х годов практически угасла, Бокий больше не выдвигал никаких масштабных проектов.

Поскольку Бокий был одним из самых крупных чекистов, стоявших у истоков организации, чистка НКВД, по сути, началась с него. Он был арестован через месяц после бывшего главы ведомства Генриха Ягоды. На допросе он признался, что состоял в "масонской" организации, после чего в течение нескольких недель были арестованы все активные участники "Единого трудового братства".

Они обвинялись в создании контрреволюционной организации, пропагандирующей "мистику, направленную против учения Маркса — Ленина — Сталина", шпионаже в пользу Великобритании и намерении организовать теракты против Сталина и других руководителей государства.

Глеб Бокий был расстрелян 15 ноября 1937 года. Остальные члены организации Барченко, включая его самого, были казнены в течение следующих нескольких месяцев. Бокий стал последней высокопоставленной фигурой в истории советских спецслужб, глубоко вовлечённой в эзотерические и оккультные аспекты и пытавшейся поставить мистическое начало на службу интересам своего ведомства.