Тайная семья вождя. Действительно ли Иосиф Сталин имел сводных братьев

31 декабря 1948 года скончался Александр Эгнаташвили. На протяжении 15 последних лет жизни он был одним из самых близких к Иосифу Сталину людей, занимая должность заместителя начальника охраны генерального секретаря и персонально отвечая за его питание. Его биография и фантастический взлёт (Александр угодил в Кремль из тюрьмы, а его брат стал секретарём Президиума Верховного совета Грузинской ССР) были настолько необычны, что ещё при жизни братьев появились слухи, что они являются сводными братьями самого Сталина. Легенда о тайных братьях Сталина пользовалась в советское время огромной популярностью в Грузии, и для этого были некоторые основания.

Александр Эгнаташвили родился в Гори в 1887 году в семье состоятельного купца и владельца виноградников Якова Эгнаташвили. С детства отличался крепким телосложением и большой силой, увлекался цирковой борьбой. Его младший брат (Василий) был не таким крепким, зато получил хорошее образование, окончил университет и работал преподавателем.

В 20-е годы, когда большевики объявили новую экономическую политику (НЭП), Александр решил открыть свой ресторан. Заведение процветало, и вскоре Эгнаташвили был хозяином целой сети заведений. Но в конце 20-х НЭП начали сворачивать, а на самих нэпманов стали оказывать серьёзное давление. Так Эгнаташвили оказался в тюрьме по подозрению в неуплате налогов.

Об этом узнала Екатерина Джугашвили — мать генерального секретаря Иосифа Сталина. Она имела очень долгие и близкие отношения с семьёй Эгнаташвили и сразу же отправилась к председателю Совнаркома Грузии Филиппу Махарадзе ходатайствовать за Александра.

Махарадзе готов был отпустить его под подписку о невыезде, однако опасался, что Александр уедет в Москву искать правду. А по законам того времени лицо, поручившееся за беглеца, отправлялось в тюрьму в случае его бегства. Посадить в тюрьму мать Сталина Махарадзе не могло привидеться и в самом страшном кошмаре, поэтому он предложил, чтобы за Александра поручился его брат Васо.

В итоге Александра выпустили, и он уехал в Москву к Сталину, а Васо дожидался его возвращения в тюрьме. В столице Александр остановился у одного из знакомых и через Якова Джугашвили (по другой версии, через Авеля Енукидзе) известил Сталина о том, что у него возникли проблемы.

Вскоре за Эгнаташвили прислали автомобиль, и он попал на приём к Сталину. После этого приёма генеральный секретарь написал главе Грузинской ССР Лаврентию Берии записку, в которой было сказано, что Александр Эгнаташвили является членом Центрального исполнительного комитета СССР, уголовное дело против него должно быть немедленно закрыто.

ЦИК СССР, до появления в конце 30-х годов Верховного Совета СССР, считался высшим органом власти в СССР. Так Александр Эгнаташвили за одну ночь перешёл из тюрьмы в высшие эшелоны власти.

Первоначально Александр был назначен завхозом дома отдыха ЦИК в Форосе, затем возглавил дом отдыха ЦИК в Подмосковье. Оттуда Эгнаташвили периодически привозил Сталину продукты, что не осталось незамеченным вождём. После создания Главного управления охраны, которое возглавил Николай Власик, Александр Эгнаташвили был назначен его заместителем по хозяйственной части и получил звание старшего майора государственной безопасности, что соответствовало армейскому комдиву.

На этой должности Эгнаташвили начал отвечать за кремлёвское питание и персонально за питание самого Сталина. Его брат Васо тоже не остался без внимания и был назначен секретарём Президиума Верховного совета Грузинской ССР. Александр Эгнаташвили получил квартиру в "доме правительства", а Васо выделили одну из лучших квартир в Тбилиси.

После начала репрессий у Александра арестовали сына Георгия. Он пожаловался Сталину, и через несколько дней Георгий был с извинениями освобождён и назначен начальником охраны Николая Шверника — председателя Совета Национальностей Верховного Совета СССР, а позднее — председателя Президиума Верховного Совета СССР.

Однако свою вторую жену, Лилли Фегельке, ему не удалось защитить. После начала войны она была арестована и депортирована вместе со всеми остальными этническими немцами. Через несколько месяцев после этого она погибла. Её родственники считали, что это произошло из-за личного вмешательства Берии, который очень неприязненно относился ко всем сталинским выдвиженцам, на которых он не имел влияния. Уже после смерти Сталина Берия сразу же распорядился арестовать Васо Эгнаташвили. Впрочем, вскоре арестовали уже и самого Берию, а Эгнаташвили освободили, но на высокие должности он уже не вернулся.

Несмотря на преследования жены, сам Эгнаташвили никак не пострадал и по-прежнему пользовался особым доверием Сталина. Именно он отвечал за организацию питания и банкетов на Ялтинской конференции, после которой был награждён орденом Кутузова I степени. Этим орденом, как правило, награждались командующие армий или фронтов. Орден первой степени за всё время существования получило всего 675 человек. Среди них был и Александр Эгнаташвили, закончивший войну в звании генерал-лейтенанта.

Эгнаташвили умер в последний день 1948 года и с особыми почестями был погребён в родном Гори. Уже тогда в Грузии были популярны слухи о том, что Эгнаташвили — тайные сводные братья самого Сталина. И для этих слухов были некоторые основания.

Аргументы в пользу родства Эгнаташвили и Сталина косвенные, но их не так уж мало. Известно, что между Яковом Эгнаташвили и Екатериной Геладзе-Джугашвили на протяжении всей жизни были весьма тесные отношения, которые не прерывались даже в период её замужества. Она некоторое время работала в доме богатого Эгнаташвили, позднее он помогал ей при живом муже. Когда Виссарион Джугашвили покатился по наклонной, начал пить и вести беспутный образ жизни, Эгнаташвили фактически содержал Екатерину, присылал ей еду и деньги. Он же помогал оплачивать обучение Иосифа Сталина в семинарии.

Не совсем понятна и история падения Виссариона Джугашвили. Сама Екатерина вспоминала, что он был очень завидным женихом, хорошо зарабатывал и многие завидовали ей. Первые двое их детей умерли вскоре после рождения, и Виссарион очень сильно переживал из-за этого. Но окончательно слетел с катушек после рождения Иосифа. Казалось бы, отец, у которого наконец-то родился наследник, должен был, наоборот, радоваться. Но Виссарион начал много пить и по неизвестной причине вымещать свою злобу на маленьком сыне. А потом и вовсе бросил семью.

Некоторые исследователи полагают, что причина резкого изменения характера Виссариона заключалась в том, что он подозревал, что Иосиф не является его ребёнком. Косвенным свидетельством в пользу этого может быть тот факт, что он категорически запретил Якову Эгнаташвили быть крёстным отцом Иосифа (Яков был крёстным двух предыдущих детей).

Супруга Берии — Нина Гегечкори — периодически навещала Екатерину Джугашвили (в тот период, когда они жили в Грузии, а Лаврентий был главой республики) и иногда брала с собой детей. Серго Берия, сын Лаврентия, позднее писал в своих мемуарах: "Екатерина обожала мою мать. Она дружелюбно упрекала мою маму за то, что мать сломала всю свою молодость, отдаваясь полностью мужу, семье и учёбе. "Почему бы тебе не найти себе любовника? — говорила она матери. — Ты слишком молода, чтобы погрязнуть в домашних делах! Не будь дурёхой. Если захочешь, я познакомлю тебя с молодыми людьми. Я в молодости вела хозяйство в одном доме и, познакомившись с красивым парнем, не упустила своего. Хотя и не была такой красивой, как ты".

Аргументом против родства может быть единственная известная фотография Виссариона Джугашвили, на которой внешнее сходство с сыном выглядит явным. Правда, с этим фото тоже не всё понятно. Фотография носит заметные следы ретуши, и неизвестно, в какой период она сделана, ни одного семейного фото Виссариона, Екатерины и Иосифа не сохранилось. Неясно, действительно ли на ней запечатлён именно Виссарион Джугашвили.

Глава Грузии Кандид Чарквиани однажды заметил, что вождь часто ностальгирует по детству, проведённому в республике. Руководитель компартии решил сделать генеральному секретарю приятное и велел провести в архивах тщательнейшие поиски фотографий Виссариона Джугашвили. Однако, когда он принёс все найденные фотографии, Сталин заявил, что его отца нет ни на одной из них.

Существует и ещё несколько косвенных фактов в пользу версии о родстве. Своего первенца Сталин назвал Яковом (это же имя было и у Эгнаташвили-старшего). Но ещё более интересным представляется тот факт, что друзья Якова Эгнаташвили обращались к нему кратко — Коба. Именно это прозвище использовал Сталин, когда начал вести подпольную деятельность. Согласно наиболее распространённой версии, он взял этот псевдоним в честь героя книги Александра Казбеги "Отцеубийца". Однако нельзя исключить, что на самом деле это было сделано в честь Эгнаташвили, который оказывал ему немалую поддержку в детстве.

Если допустить, что сам Сталин знал о родстве с Эгнаташвили, его особое отношение к братьям и их фантастическое возвышение получают простое объяснение. Впрочем, особое отношение Сталина к семье Эгнаташвили можно объяснить и благодарностью, которую он испытывал за помощь ему и матери в детстве.

Однозначно подтвердить версию о родстве Сталина и братьев Эгнаташвили нельзя, но и категорически опровергнуть версию о сводных братьях Сталина невозможно.