"Внутрибольничные инфекции — бич медицины". Как аппарат ИВЛ может убить человека и кто в этом виноват

Первым делом обозначим следующее: и учёные, и врачи очень просили и даже категорически требовали, чтобы эта жестокая тема не выглядела так, как будто нас не лечат, а калечат. Они подчеркнули: врачи — лечат и делают всё возможное и невозможное. В заголовке материала, как видите, имеется вопрос, кто виноват. Ответ специалистов такой: никто.

В общем, ситуация складывается приблизительно такая. Несмотря на все способы борьбы, в больницах, к огромному несчастью всего человечества, выживают, мутируют и процветают бактерии. Почему так происходит? Видимо, таков закон эволюции: выживает сильнейший. То есть все болезнетворные микробы, которые только МОЖНО убить, убивают, но какая-нибудь ничтожная их часть оказывается достаточно живучей и начинает плодиться. А если они выжили, это неизбежно значит, что на них антисептики и антибиотики не действуют. В этом и заключается вся трагедия.

А теперь — вот что нам рассказали о том, как эти неубиваемые микробы попадают в аппараты ИВЛ и что с этим делать. Дословно.

Александр Гинцбург, директор Национального исследовательского центра эпидемиологии и микробиологии имени Н.Ф. Гамалеи:

— К летальному исходу в результате сепсиса может привести нахождение больного на искусственной вентиляции лёгких из-за внутрибольничных штаммов бактерий, которые в стационарах чувствуют себя очень хорошо. Таким образом, оказывая медицинскую помощь в виде ИВЛ, мы получаем инфицирование этих больных устойчивыми к антибиотикам штаммами. Именно поэтому эффективное лечение коронавирусной инфекции происходит на начальных стадиях заболевания и на уровне профилактики.

Больница — это скопление людей с ослабленным иммунитетом, и они переносят на себе бактерии. С ними ведут борьбу при помощи антибиотиков, и в этой среде идёт отбор устойчивых разновидностей. Их вытравить фактически невозможно, они в виде биоплёнок накапливаются на различных объектах, на дверных ручках — везде. И когда используется ИВЛ, если в эту систему проник патоген, происходит инфицирование резистентными бактериями в дополнение к той лёгочной недостаточности, которая уже есть. Внутрибольничные инфекции — бич современной медицины.

Александр Эдигер, патологоанатом, клинический фармаколог:

— Внутрибольничные инфекции — это всемирная проблема. Во всех реанимационных отделениях и, разумеется, большей части больниц, где есть хирургическая помощь, существует, продолжается и будет находиться ситуация с тяжелейшими внутрибольничными (или нозокомиальными) инфекциями. Искусственная вентиляция лёгких — это ситуация, когда мы вынуждены этим заниматься. Есть внутрибольничная инфекция, нет её, понимаете?

— Может быть, существуют эффективные способы обработки этих аппаратов?

— Нет. Если бы эти способы существовали, у нас не было бы внутрибольничных инфекций, не было бы всемирной тревоги по этому поводу, потому что резистентность — в первую очередь флоры, то есть микробов — это колоссальная современная проблема. И она не решена на данный момент.

Способов обработки на данный момент несколько. Это мощнейшая асептика и антисептика внутрибольничная в первую очередь, а второе — это, разумеется, применение очень сложных схем лечения антибиотиками у больных, у неподвижных больных, у послеоперационных больных, у больных реанимационных и так далее. В любом случае мы получаем эти тяжёлые осложнения, и на данный момент эта проблема высокоактуальна во всём мире.

— Значит, кварцевание и другие способы облучения не работают против этих устойчивых инфекций?

— Они обязательно проводятся. Это огромная ежедневная рутинная практика. Просто нет возможности 100% объёма воздуха в помещении обработать. В любом случае мы можем получить какие-то, что называется, закутки или уголки, в которых эта флора может сохраниться.

— О каких именно инфекциях идёт речь?

— Это всегда бактерии. Это синегнойная палочка, это ацинетобактер, это некоторые варианты стафилококка и клостридии (они вызывают столбняк, гангрену, колит и так далее). К великому сожалению, большая часть этих бактерий имеет высокую устойчивость к антибиотикам. По крайней мере, те, которые мы высеваем в больницах.

— Есть ли какая-то альтернатива ИВЛ?

— Альтернатива очень простая. Альтернатива ИВЛ — это не довести до ИВЛ (до необходимости прибегать к искусственной вентиляции лёгких. — Прим. Лайфа). Это главный способ. Это грамотная, правильная патогенетическая терапия CoViD при помощи в первую очередь низкомолекулярных гепаринов, при помощи глюкокортикоидов — вести к тому, чтобы в первую очередь снизить сосудистое поражение. Всё это блестяще изложено в Протоколе ведения ковида Медицинского центра МГУ. Это блестящий документ, ему надо следовать, на мой взгляд, он является документом номер один для того, чтобы вести это заболевание.

Эти препараты восстанавливают кровообращение на уровне микроциркуляции, а это принципиально, потому что у нас при ковиде в первую очередь страдает эндотелий сосудов. И страдает чрезвычайно сильно кровообращение центральной нервной системы, почек, лёгких. То есть это препараты, не имеющие прямого противовирусного эффекта, но они значительным образом купируют поражения, которые вирус вызывает в первую очередь в системе кровообращения.

И в этой ситуации в большом количестве случаев ИВЛ или ЭКМО (аппарат жизнеобеспечения, который насыщает кровь кислородом, полное название "экстракорпоральная мембранная оксигенация". — Прим. Лайфа) просто не нужны. ИВЛ — это очень непростая процедура, и очень, скажем так, как всякое вмешательство подобного типа, она, разумеется, рискованная.