Женщины-палачи и особые пенсионерки СССР. Как пытали Софа — Золотая Ножка и Феодосия Шлихт

Во времена холодной войны в голливудском кинематографе наравне с "русской красавицей" был популярен образ "русской уродины" — женщины-садистки, которая непременно служила в НКВД или в КГБ и люто ненавидела всё западное. Она носила военную форму, носки её туфель были квадратными, как и нижняя челюсть. Говорила лозунгами.

Вы удивитесь, но подобные особы в СССР действительно были. Как их только не называли! "Красные фурии", "валькирии революции", "демоны НКВД"... Но вы ошибётесь, если подумаете, что в большинстве своём это были идейные революционерки. В 1918 году писательница Тэффи (Надежда Лохвицкая) в одной из "валькирий" узнала бабу-посудомойку из деревни — ранее существо тихое и забитое. Единственное, чем та отличалась от других, — всегда по собственной воле ходила с поваром резать цыплят. В 1918 году в городе Унеча под Брянском она слыла "честной комиссаршей", взяток не брала, а вещи убитых раздавала подчинённым. Но убивать предпочитала своей рукой.

В годы революции в Одессе прославилась некая чекистка Дора (Вера) Гребеннюкова. Она была известна как "товарищ Дора" и за несколько месяцев убила почти 700 человек. Её настоящие имя и фамилия до сих пор неизвестны. Поговаривали, что раньше двадцатилетняя Дора была то ли проституткой, то ли актрисой, но свидетели как один утверждали, что она была душевнобольной нимфоманкой, повёрнутой на почве секса.

К себе в ЧК на пытки она таскала только тех заключённых, которые ей приглянулись. Отличалась необыкновенной жестокостью: раздевала подозреваемых догола, отрезала носы, уши, губы, пальцы, выдирала ногти, а на груди и спине горящей папиросой не торопясь выжигала кресты — к православным "товарищ Дора" питала "особые" чувства.

Однако "верная служба большевикам" продлилась всего несколько месяцев. Комиссары сами ужаснулись тому, что творила эта молодая и внешне привлекательная женщина. В сентябре 1919 года Дору арестовали, казнили в январе 1920-го. Но были и другие.

Например, в Евпатории орудовала женщина-палач Антонина Немич. Она прославилась тем, что лично принимала участие в казнях белых офицеров и солдат на транспорте "Трувор", который стоял на рейде. Жертв вытаскивали из трюма на палубу, раздевали догола, избивали, обрубали пальцы, отрезали носы и половые органы. В конце концов вешали на шею камень и топили, а палубу споласкивали водой.

Ночи, когда было казнено самое большое количество заключённых, были прозваны "варфоломеевскими". Вместе с Антониной участие в расправах принимал её муж — Феоктист Андриади, а также две её родные сестры — Варвара и Юлия. В марте 1919 года Немичи были расстреляны белыми, но до сих пор к месту их захоронения кто-то приносит цветы.

Свои "товарищи" Зины, Клавдии, Розалии были и в других городах страны. В Екатеринбурге орудовала латышка Тальберг, в Баку — некая Люба, а в Киеве большевики были вынуждены арестовать венгерку Ремовер, которая убивала вызванных в ЧК свидетелей. Она отбирала их в очереди, уводила в подвал, там раздевала догола и убивала. Прежде чем её признали сумасшедшей, она успела убить 80 человек.

Да, это происходило во время ужасов Гражданской войны, на которую, кажется, можно было бы списать всё. Но истязания жертв женщинами-палачами продолжились и в мирное время.

Софья Гертнер, в отличие от своих женщин-коллег времён революции, дожила до старости и даже, поговаривают, была персональной пенсионеркой СССР. На её допросах во всём "сознавались" даже те, кто не знал русского языка.

"Учителем" Софочки был ленинградский чекист Яков Меклер, получивший кличку Мясник за зверские способы допросов. С 1930 по 1938 год Гертнер служила следователем Ленинградского управления НКВД. Метод Золотой Ножки был незатейлив: она привязывала "врагов народа" за конечности к столу, а потом своей ножкой, одетой в жёсткую туфельку, била подозреваемого в пах до тех пор, пока он не сознавался.

В год "большой чистки" Софа получила от руководства НКВД именные золотые часики "за беспощадную борьбу со шпионами и вредителями" и пошла на повышение: в 1939 году она была переведена на должность оперуполномоченного 1-го спецотдела областного управления НКВД.

Ей довелось на собственной шкуре испытать пытки: в том же 1939 году она была уволена "за перегибы" и попала в застенки. На допросах призналась, что пытала подозреваемых, выбивая из них показания, и не знает, правдивы ли они.

Себя оправдывала тем, что совершала это "без всякого умысла и с распоряжения начальства". Получила 10 лет лагерей, но во времена Великой Отечественной войны её "опыт" понадобился Смершу, она была амнистирована. После войны жила в Ленинграде и умерла в возрасте 80 лет.

До персональной пенсии дослужилась и сотрудница НКВД, а затем Смерша Феодосия Ершова (по мужу Шлихт). Образования не имела. Уроженка далёкого бурятского городка Кяхта, она пошла служить в органы в 1921 году. От машинистки облотдела ОГПУ дослужилась до сотрудника Управления НКГБ Московского округа в чине капитана.

Перед войной вышла в отставку, а во время войны работала в Московской области в Смерше оперуполномоченным. Позже — на Западном фронте в эвакопункте. Очевидно, проверяла тех, кто вернулся из-за линии фронта, сбежал из лагерей. Награждена медалью "За отвагу" и орденом Красного Знамени.

Методы её допросов были далеки от гуманизма. В 1939 году в НКВД часто арестовывали граждан "по списку", без каких-либо доказательств и даже предположений вины. Об этом свидетельствовал бывший сотрудник НКВД Илья Свирский. Даже если человека арестовывали по ошибке и следователи об этом знали, они всё равно "кололи" беднягу.

Занималась этим и Феодосия Ершова, у которой для допросов несознававшихся "врагов народа" была собственноручно вырезанная из шины конной пролётки резиновая дубинка длиной полметра. Этой дубинкой она и обхаживала подозреваемых.

Любила и другое орудие пыток — ремень с пряжкой. После избиения подозреваемого окровавленную пряжку Феодосия ополаскивала под краном и снова вдевала ремень в шлицы. Удивительно, но и эта "красная фурия" спокойно дожила на пенсии до глубокой старости.

В достатке дожила до 86 лет жительница Томска Екатерина Носкова, ветеран труда. Она родилась в 1903 году, в ОГПУ пошла служить в 1925 году. В годы Большого террора была сотрудником Томского городского отдела НКВД.

Некоторые сталинисты, правда, считают, что подпись под актом не свидетельствовала о личном участии в расправе. Однако существует множество документов, в которых ясно указано, кто именно привёл приговор в исполнение.

Первые документы о расстрелах были датированы 14 января 1938 года. Они подписаны не только Носковой, но и начальником тюрьмы Гнедиком, его помощником Зыряновым и комендантом Томского ГО НКВД Денисовым.

Житель Томска Денис Карагодин уверен, что Носкова могла убить его прадеда, крестьянина Степана Карагодина, которому в 1938 году НКВД вменил "шпионаж в пользу японской разведки".

Во время войны Носкова была награждена медалью "За боевые заслуги" и орденом Красного Знамени, а после войны занимала руководящие посты в силовых органах. Ушла на пенсию в 1955 году. Последняя награда, которую она получила, — это памятный знак "50 лет пребывания в КПСС". Сколько всего в СССР служило женщин — сотрудниц НКВД, до сих пор неизвестно. Система свято хранит тайны и покой своих инквизиторов.