Компьютеры — это пушка. Как советские связисты обогнали американских артиллеристов

В 1947 году в СССР узнали, что в США уже действует ЭНИАК (электронный числовой интегратор и вычислитель), а если по-простому — электронно-цифровая вычислительная машина. К счастью для СССР, именно в это время в Москве встретилось несколько человек, которые определили независимый путь развития отечественной кибернетики на десятилетия вперёд, и благодаря их усилиям Россия даже сегодня остаётся одной из немногих стран мира, способных самостоятельно разработать современный компьютер с собственным дизайном и архитектурой процессора — самая технологически сложная часть разработки ЭВМ.

Начнём с конца, точнее с мая 1948 года. Именно тогда в лаборатории Исаака Брука по рекомендации Акселя Берга начинает работать Башир Рамеев. На базе этой лаборатории инженеры разрабатывают макет первой советской электронно-вычислительной машины, которую в конце 1948 года начинают собирать на базе Института электротехники АН УССР, возглавляемого Сергеем Лебедевым.

Каждый из упомянутых выше учёных заслуживает отдельной статьи и истории, каждый из них по-своему двигался к кибернетическому прорыву, но, собравшись вместе, они смогли создать машину, которая в разы превосходила американский ЭНИАК.

Аксель Иванович Берг — военный с огромным послужным списком, в начале карьеры был штурманом подводной лодки "Пантера", в 1918 году она потопила британский эсминец "Виттория", который поддерживал интервентов и белую армию в Гражданской войне. Считается, что именно "Виттория" стала первым трофеем советского военного флота. Однако на флоте интересы Берга не ограничивались. Одновременно со службой на флоте после Гражданской войны Берг обучался в петербургском политехе, затем преподавал в Военно-морском инженерном училище, на базе которого создал лабораторию, превратившуюся в отдельный научно-исследовательский институт. В 1937 году, как и многие другие, попал под каток репрессий, однако был оправдан и в 1941 году получил звание инженер-контр-адмирала.

Достаточно краткой биографии морского волка Берга, чтобы понять, кто давал рекомендацию Баширу Рамееву, который искал применения своим талантам на гражданке после войны. А кем был Брук, к которому пришёл Рамеев? Его биография выглядит на первый взгляд не так ярко, однако много ли вы знаете детей из бедных семей начала XX века, которые поступали в знаменитую Бауманку (Институт им. Н.Э. Баумана)? А Брук с этим справился и спустя всего десять лет после выпуска из института, в 1935 году, получает возможность для творческого и научного развития в Энергетическом институте АН СССР, где он создаёт ту самую лабораторию, в которую попадает тот самый Рамеев. Удивительно же, да?

Итак, что мы имеем? Бывший офицер армии Российской империи, обрусевший немец, попавший под репрессии и счастливо их избежавший, ребёнок из бедной еврейской семьи из минского гетто, избежавший геноцида, и башкир Рамеев, родители которого репрессий не избежали, а сам он некоторое время считался сыном врага народа и не мог найти приличную работу, хотя до революции его родители были богатыми золотодобытчиками.

Рамеев не успевает закончить Московский энергетический институт, его семью репрессируют, а самого Башира отчисляют, но он не отчаивается и в 1940 году устраивается техником в Центральный научно-исследовательский институт связи, а когда начинается война, то отправляется добровольцем на фронт, где служит связистом. В 1944 году демобилизуется из армии в связи с тем, что страна начинает возвращать с фронта специалистов, которые могут принять деятельное участие в восстановлении народного хозяйства и инфраструктуры, пострадавших от нацистского нашествия. Именно в 1944 году он попадает под начало Акселя Берга в тот самый созданный Бергом институт. В начале 1947 года Рамеев рассказывает Бергу о том, что в США начала работать ЭНИАК, и получает от него рекомендацию отправляться на работу в лабораторию Брука.

Так замкнулся этот невероятный круг, в котором встретились Берг, Брук, Рамеев и Лебедев, в финале истории, шедшей по пути к кибернетике своим путём, но подготовившей базу для воплощения в жизнь задумок Брука и Рамеева.

О работе над созданием первой советской вычислительной машины известно благодаря феноменальной памяти ещё одного военного связиста. Историю о работе с великим советским учёным рассказал Юрий Рогачёв. В 17 лет он поступил на службу в армию радистом. Не имея практически никакого образования, кроме незаконченных семи классов, Рогачёв после войны попал к Бруку в лабораторию и сначала просто паял платы для монтажа ламп, а после с помощью старших товарищей закончил школу и поступил в институт, при этом в 1950 году, когда М-1 уже вовсю конструировался, он работал непосредственно над сборкой первого советского компьютера.

М-1 был первым в мире компьютером, который работал не только на электронных лампах, но и на почти "классических" полупроводниках, которые появились в конструкции благодаря гению Брука.

"Купроксы" — медные полупроводники, работавшие как полупроводниковые диоды, в качестве полупроводникового материала в "купроксах" использовалась закись меди. То есть именно благодаря немецким "купроксам" в СССР был разработан первый в мире компьютер на полупроводниках.

Схема на "купроксах" позволила в разы уменьшить размер компьютера. Если ЭНИАК в США занимал огромную площадь, весил 30 тонн, в нём работало более 17 тысяч ламп и его стоимость составляла феноменальные на то время полмиллиарда долларов, то М-1 умещался на площади в четыре квадратных метра, обходился 730 лампами и имел сопоставимые с ЭНИАК вычислительные мощности.

Набив руку на М-1, спустя несколько лет в СССР перешли уже к мелкосерийному производству компьютеров. А чтобы вы ещё раз поразились прозорливости отечественных учёных, добавим, что первый проект "Интернета" был предложен Акселем Бергом Хрущеву ещё в 1959 году в виде единой государственной сети вычислительных центров (ЕГСВЦ). Берг хотел объединить все компьютеры СССР в единую вычислительную сеть — то есть задумывал Интернет за 20 лет до его появления.