В какое положение ставит своих учёных Европа отказом от миссии "ЭкзоМарс"

Надо сказать, в своё время российское участие в этом проекте фактически спасло его: изначально Европейское космическое агентство рассчитывало запустить свой ровер при содействии NASA, а именно на американской ракете Atlas V. Правда, на этой американской ракете установлены российские двигатели РД-180, но дело не в этом. А дело в том, что NASA в один прекрасный момент просто отказалось от этой совместной работы по каким-то своим соображениям. По заявлению агентства, финансовым. И тогда "Роскосмос" предложил свою ракету "Протон", а потом стороны договорились о присоединении к миссии великолепной коллекции российских научных приборов.

В итоге миссия получилась максимально наполненной с точки зрения возможностей для исследования Марса: от Европы — совершенно уникальный марсоход с бурильной установкой, способной проникать на двухметровую глубину (ничего подобного ни у одного другого поработавшего на Марсе ровера не было и нет), от России — целая стационарная научная платформа, которую назвали "Казачок". И это не просто подставка для марсохода, это исследовательская станция с 13 разными приборами для сбора данных о марсианской окружающей среде, притом большинство из них — отечественные. Там и метеокомплекс, и сейсмометр, и целый набор всего для изучения марсианской пыли, и детектор для поиска и исследования состава марсианского льда. Кстати, вода на Марсе — это для планетологов вопрос принципиально важный по понятным соображениям: они ищут следы возможно существовавшей когда-то на Красной планете жизни.

Этот совместный проект был очень многообещающим, кооперация длится много лет и уже приносит космические результаты: в 2016 году на "Протоне" вместе с разбившимся посадочным аппаратом "Скиапарелли" запустили орбитальный зонд Trace Gas Orbiter, он кружит по околомарсианской орбите до сих пор и присылает учёным удивительные данные о том, что творится в атмосфере и на поверхности загадочной планеты.

Более того, у этого аппарата есть ещё одна важнейшая роль: он задуман и как ретранслятор для того самого марсохода "Розалинд Франклин", который теперь остался без "Казачка" и без "Протона". То есть он должен будет передавать данные с ровера, без ретранслятора мы ничего не узнаем о том, что найдёт марсоход. И ситуация такова, что вообще-то изначально у него, так сказать, гарантийный срок был заявлен "до декабря 2022 года".

Впрочем, учёные уверяют, что срок этот условный и станция может прослужить ещё очень много лет, но тем не менее по мере затягивания запуска марсохода в любом случае всё чаще появляются на этот счёт тревожные соображения.

И кажется, вся мировая обстановка уже не первый год препятствует этому проекту: сначала ковид все планы разрушил, теперь политика вообще поставила на "ЭкзоМарсе" крест. Весной 2022 года на фоне известных событий Европейское космическое агентство заявило о приостановлении сотрудничества с Россией. В Институте космических исследований РАН тогда признались, что это было ожидаемо, что миссию оплакивают учёные и инженеры с обеих сторон: многие в этот проект, можно сказать, полжизни вложили. И теперь от ЕКА последовал окончательный отказ.

Будут, очевидно, разделять уже тщательно собранные и искусно соединённые вместе марсоход и платформу, которые сейчас ждут своей участи в итальянском Турине, их там готовили к запуску. Запуск должен был состояться не далее как осенью 2022 года.

— Что обидно: "ЭкзоМарс" — это фактически завершённый проект, то есть сделаны уже все финансовые вливания практически, кроме ракеты-носителя и самого запуска, и то там многое было профинансировано, уже авансировано в этих работах. Поэтому надо всё организационно, финансово начинать с нуля, — посетовал в интервью Лайфу заместитель главы Института космических исследований РАН Олег Кораблёв.

Соответственно, возникают два аналогичных вопроса: что теперь намерены делать "они" и что будем делать "мы". "Им" неизбежно предстоит искать новую ракету-носитель и новую посадочную платформу: ровер сам по себе не приспособлен к мягкой посадке. По мнению Олега Кораблёва, европейцы своим решением сами себя поставили в очень трудную ситуацию. Похоже, у них осталась единственная надежда: снова обратиться к тем, кто им уже однажды отказал.

— Наверное, имеется в виду сотрудничество с NASA, использование их системы Sky Crane, которая посадила Curiocity и Perseverance. Какие-то предварительные переговоры у них уже велись, но результаты нам неизвестны, — рассказал замглавы ИКИ.

И российская часть миссии, конечно, тоже терпит огромные потери. В ИКИ РАН прямо сказали, что платформа при всей своей наполненности исследовательскими приборами всё же без ровера представляет ограниченную научную ценность.

— Конечно, исследования на стационарной платформе планировались как дополнение и углубление исследований на подвижной платформе, и, что греха таить, наиболее яркие исследования планировалось провести на подвижной, — отметил Кораблёв.

Технически в России вполне возможно построить собственный марсоход, заверил замглавы ИКИ РАН. Он привёл в пример ровер, который разрабатывали в НПО Лавочкина для межпланетной станции "Марс-96". Но создание планетохода — процесс долгий и дорогостоящий.

— Платформа не вечна тоже, она не может лежать на складе десять лет, её придётся в таком случае перерабатывать, переделывать. И всё это большие затраты, — заверил учёный.

И время на самом деле работает в данном случае против всех: выше упомянутый орбитальный аппарат продолжает благополучно работать, но, по мнению Олега Кораблёва, к моменту прибытия европейского марсохода, скорее всего, Европейскому космическому агентству придётся искать другой способ передачи данных с ровера.