Один мой день: Как живут оленеводы в ямальской тундре

Коренных ямальцев не случайно называют людьми природы. Их главный спутник в жизни — олень. За многие века уклад жизни ненцев почти не изменился. Круглый год они кочуют, преодолевают сотни километров тундры, пасут стада и поддерживают огонь в своих чумах долгими полярными зимами.

Почему ненцы здороваются лишь два раза в год? Действительно ли олень — это самый надёжный транспорт? Как в Ямало-Ненецком автономном округе соседствуют нефтяники, современное производство и оленеводы со своим древним укладом жизни? В третьей серии документального фильма "Один мой день. Профессия — нефтяник" мы отправились в ямальскую тундру, пересекли полярный круг и провели там один день с представителем коренных народов Крайнего Севера.

— Раньше мои предки и я передвигались на оленях. Природа нас сделала такими, чтобы мы были мобильными. И в чум вмещались, и на оленях ездили. Слишком тяжёлый буду, оленям тоже будет тяжело. И мы считаемся людьми природы, — рассказал Афанасий Тэсида, главный специалист по работе с коренным населением предприятия "Меретояханефтегаз".

Коренное население — это оленеводы, рыбаки, охотники. Они ведут традиционный образ жизни с перекочёвыванием. Если запланирован визит к оленеводам, с учётом коротких световых дней и больших расстояний рабочий день у Афанасия начинается в шесть часов. Выезжать к коренному населению приходится ещё в темноте, чтобы приехать к рассвету.

— Сейчас мы поехали к нашим соседям-оленеводам, которые кочуют возле наших промыслов уже 15 лет. Едем на вездеходе трэкол. Это сокращение от "транспорт экологический". Он когда по тундре едет, то землю не режет, так как колёса широкие. Он просто утаптывает землю, и она может после дождя восстановиться. А вот любой транспорт, любая машина, когда по тундре едет, землю режет как ножом. После него вот такой след — 35 лет не восстанавливается, — говорит Афанасий.

Впрочем, здесь до сих пор считается, что самый надёжный транспорт — это олень. В стаде есть разные олени. Есть скоростные. Есть тяжеловозы. Есть те, кто возит на дальние расстояния, а есть олени для парадных упряжек.

Афанасию для того, чтобы поехать в тундру, навигатор не нужен. Он быстро добирается до стоянки ненцев.

Современное жильё ненцев зимой — это балок. Внутри он покрыт оленьими шкурами, сверху — брезентом. Балок стоит прямо на санях, на полозьях и легко передвигается при переездах. В чум переезжают только в июне.

Кочевничество — это образ жизни. Дело в том, что в течение двух недель олени съедают весь корм в радиусе двух километров вокруг стоянки и приходится переезжать на новое место.

Коренные жители тазовской тундры постоянно на связи с Афанасием. Когда им что-то нужно, то звонят и просят привезти. Например, еду, топливо. А недавно семье оленеводов передали новенький дизель-генератор.

— В компании на стадии строительства предусмотрели, построили переходы, которые позволяют диким животным, оленям, производить многовековую миграцию. Трубопроводы у нас наземные и, грубо говоря, в простом исполнении это препятствие для диких животных на определённой высоте. Мы же сделали арки более высокими, выше роста человека и животного. Таким образом, трубопроводы не препятствуют передвижению животных. Всего в этой местности семь арок, через которые свободно перемещаются животные, — рассказал начальник нефтепромысла "Меретояханефтегаза" Дмитрий Артюхов.

Кстати, сейчас ненцев насчитывается 47 тыс. человек. Это мало. Ненцы считаются вымирающей нацией. В Тазовском районе живёт более девяти тысяч ненцев. Из них четыре тысячи семей кочуют в тундре с оленями.

Афанасий рассказывает, что нефтяники обустраивают месторождения с учётом путей миграции оленей и запросов ненцев, а также постоянно помогают коренным ямальцам. Условия жизни на Севере суровые. Без взаимопомощи тут никак не обойтись.