Курорты, где нас нет. Часть I. Турция и русские святые

На всю бухту Кемера гремит старинная песня "Мальчик хочет в Тамбов". Щурятся недоуменно туристы с европейского севера. Некому подхватить задорное "чики-чики-чикита". Закрыт наглухо магазин с русской вывеской "Кожа и мех", заперта дверь в ресторан с баннером "Борщ 4$".

Июнь, бездействует каждый третий отель в курортном посёлке под турецкой Анталией, за последние лет 20 превратившемся во "всероссийскую здравницу". Прошлым летом клиентура здесь как минимум на 80% была российской. Теперь по набережной гуляет Германия, Украина и Белоруссия, но совсем не в том количестве. В пятизвёздочном отеле Club Marco Polo на 1500 мест заняты семь номеров. Трёхзвездочный Viking Nona Beach заполнен на треть. Пляжный спа-центр заброшен: вместо бассейна натуральное болото, вместо ресторана — притон бомжей.

На рынке в городе Анталии вздыхает над баночками с джемами пожилая продавщица Уммю: "В сравнении с вашими арабские туристы не настолько культурны, а немцы холодноваты и не понимают в консервировании".

По длинному пляжу Анталии шагает минчанка Оля с поникшим семилетним сыном Ваней. Оле впервые за много лет скучно в отпуске — без знания языков не с кем общаться. Ваня пока тоже не нашёл новых друзей. "Уж лучше остались бы на даче, чем так". Оля говорит, что до возвращения русских сюда больше не приедет.

В числе 11 млн иностранцев, посетивших провинцию Анталия в 2015 году, граждане России составляли около 3 млн, чуть уступая в численности только жителям Германии. В этом году до турецкого Средиземноморья едва ли доберётся и 300 тысяч наших.

Связанные с туризмом турки об этом ещё не знают или предпочитают не думать. Они ждут, что отношения между странами вот-вот наладятся.

Али держит иконную лавку в городе Демре (древняя Мира) у базилики, на месте которой когда-то была церковь, где служил Николай Чудотворец. Он открыл лавку четыре года назад и с тех пор пытался уловить вкус русских покупателей, который отчего-то часто меняется. Три года назад лучше всего раскупали изображения Святой Матроны, два года назад переключились на Казанскую Божью Матерь, прошлым летом — на образа Серафима Саровского.

Примерно пятидесятилетний Али провёл молодость в энергичном ресторанном бизнесе при отелях, работал официантом, метрдотелем, администратором. Потом женился и открыл магазин одежды. Почти разорился и перепрофилировался в "церковную лавку". 

Али — мусульманин и не хочет вникать в жития русских святых, ему достаточно понимать волны спроса и удовлетворять его лучше соседей. В Демре торгуют иконами 13 точек, и каждая уверяет вас, что образа освящённые, не уточняя кем. Ближайшая действующая православная церковь, очевидно, расположена в Греции. Но каждый торговец в Демре пытается договориться с гидами, чтобы именно его иконы рекомендовали туристам как настоящие. 

Иконы Али покупает у оптовиков. В основном массовое производство — изображение печатается на бумаге, которая наклеивается на деревянное основание. Затем картинку состаривают, позолачивают или облекают в "серебро". Самая дешёвая икона в магазине Али — миниатюрный Чудотворец за 10 долларов. Изображение каноническое, хотя на памятнике, который стоит в сотне метров от лавки, у Николая восточные черты и азиатский головной убор.

Самая дорогая икона у Али — "Тайная вечеря" в "серебре" за 400 долларов. Всего полгода назад Али думал, что нашёл тихое и прибыльное занятие, чтобы обеспечить старость. Теперь потенциальных покупателей так мало, что пять соседних лавок уже закрылись.

Али продолжает каждый день стоять у прилавка в надежде на русское чудо. С начала года он не видел ни единого русского покупателя. Приезжали граждане Украины, Белоруссии и русскоязычные из Литвы, но ничего не брали.

В Кемере перед вывеской турфирмы, рекламирующей экскурсии в Демре и другие окрестности, на пластиковом стуле восседает совладелец Мустафа. Половину из своих 30 лет работает в туризме. Родился под Алма-Атой в семье турок-месхетинцев, выходцев из Грузии. На идеальном русском цитирует Пушкина. "Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь". Это про него.

Мустафа окончил девять классов школы в небольшом казахском поселке и лет 15 назад приехал в Анталию на свадьбу к двоюродному брату. Многие месхетинцы перебрались в Стамбул или на юг Турции в 1990-е.

Курортная жизнь показалась раем в сравнении с домом, садовым участком и продуктовым магазином, который держали его родители в казахской глубинке. Пляжи, клубы, бары и атмосфера вечного отпуска покорили парня настолько, что он начал приезжать сюда на сезонную работу каждое лето. Брат помогал устроиться. Через несколько лет Мустафа окончательно переехал.

Он стоял за прилавком в продуктовом магазине посёлка Кириш в нескольких километрах от Кемера. Подрабатывал в турфирмах, попутно продавая шубы, недвижимость, вертолётные туры. Свободный русский язык был его преимуществом.

Полтора года назад владелец турагентства предложил Мустафе войти в долю. Отказывать было глупостью: престарелый партнёр брал на себя уплату налогов, бумажную волокиту и даже предоставил жильё в Кемере. Работой Мустафы было привлечение русских клиентов, а они шли потоком, только успевай принимать деньги и расписывать туры. Мустафа задумался об открытии собственного агентства.

И вдруг сбитый Турцией российский самолёт, охлаждение отношений, санкции. Мустафа теперь почти без дела. То сидит как статуя перед дверьми офиса, то ходит взад-вперёд по улице в надежде увидеть хоть одно похожее на славянское лицо. С готовностью объясняет туристке из Львова про обмен авиабилета, лишь бы с кем-то поговорить.

Перед закатом совладелец турагентства ловит мелких рыбёшек на пустом пляже. "Если поймаю штук пять, скормлю кошке, которая поселилась под дверью".

Вчера Мустафа поймал штук 30, пожарил их с перцем и лимоном. Скромный ужин бизнесмена, дела которого тормозят.

Рамазан живёт на своей парусной лодке, стоящей на якоре посреди живописной бухты Андрияке. Прошлым летом русских туристов ему подвозили автобусами к ближайшей пристани. Водил круизы продолжительностью несколько дней по окрестным островам и бухтам. Пять кают с душевыми, небольшая кухня. Клиенты купались, ловили рыбу, загорали на верхней палубе, спали под звёздами. Теперь он всё это делает в одиночку.

С юности Рамазан занимался двумя сезонными бизнесами, дополнявшими друг друга. С июня по октябрь катал туристов на лодке, с декабря по май выращивал помидоры в родительской теплице. Там у Рамазана четыре наёмных работника. Большую часть урожая, как и большинство фермеров соседних городов Демре и Кумлуджа, продавал на оптовые базы, откуда они уходили в Россию.

Местные долины уже много лет устланы теплицами, где с зимы по весну вызревают помидоры, перцы и баклажаны, большая доля которых отправлялась в нашу страну. В прошлом мае Рамазан выручал 2,5 лиры за килограмм помидоров (около 55 рублей по нынешнему курсу), сейчас в пять раз меньше, да и то если повезёт продать. Помидоры после введения Россией санкций буквально некуда девать. Многие фермеры отдают ящик урожая за одну лиру, лишь бы кто согласился приехать и вывезти.

Рамазан пока не знает, что делать с двумя вмиг ставшими убыточными бизнесами. Выручки едва хватает на выплату зарплат, а на удобрение и обогрев теплицы предстоящей зимой — уже нет.

В юности Рамазан думал стать учителем английского, но после первого курса в университете решил, что игра не стоит свеч: слишком долго учиться ради маленькой зарплаты. Сейчас, прищурившись в сторону горизонта, он говорит, что всё равно не бросит море. Скорее будет кормиться рыбалкой, чем уйдёт с лодки.

У Рамазана хотя бы нет долгов, как у его приятеля Ахмета, купившего лодку пять лет назад за 300 тысяч долларов в рассрочку для двухчасовых туров по заливу Кекова. До окончания выплат осталось два года, и Ахмет может не осилить оставшуюся часть. При нормальной загрузке прошлым летом он делал два-три выхода в море за день, а сейчас рад, если набирается одна группа за три дня.

В июне прошлого года москвичка Наира считала, что исполнила мечту. Переехав в городок под Анталией в 2013-м после работы в российской турфирме и два года протрудившись клерком в курортном отеле, Наира открыла кафе.

Дело было так. Сначала они с подругой Яной думали о вагончике на колёсах с сосисками в тесте. Но прошлым летом ехали по главной улице района Хурма, где тысячи русских скупили недвижимость в новых домах, и увидели на закрывшемся магазине надпись "Помещение сдаётся".

Девушки в один голос воскликнули: "Надо посмотреть!" Дальше было дело техники — сложили свои накопления, заключили договор аренды, нашли рабочих, построили веранду, наняли персонал, придумали меню и название Toros. Звучит немного по-испански, но и на турецком так называется горный хребет на краю Анталии.

Кафе со смесью русской, кавказской и среднеазиатской кухни (плов, лагман, пельмени, селёдка под шубой) начало работу в августе. Повара привезли из Казахстана, откуда родом Яна. Сделали ставку не на туристов, а на русских эмигрантов, скучающих по знакомой еде и обстановке.

Девушек предупреждали, что в конце сезона открываться не стоит, но они горели идеей и рассчитывали раскрутиться к сезону 2016 года, когда тысячи соотечественников прибывают на сезонную работу обслуживать наших же туристов.

Ошибки приходилось исправлять на ходу, вкладывая в бизнес новые деньги. Мебель поменяли с первоначальных вальяжных диванов на привычные местным стулья. Сырой подвал переделали в караоке-зал с русским и английским репертуаром.

Наира рассчитывала за полтора года вывести заведение на самоокупаемость, а через три — в прибыль. Лето наступило, в кафе почти всегда пусто. Без русских туристов упала платёжеспособность диаспоры, многим сейчас не по карману рестораны. Сезонные работники не приехали. 

Наира держит цены и избегает резких движений. Она верит, что отношения между Россией и Турцией улучшатся.

Тигер, управляющий ресторана в Кемере, ещё помнит, как 15 лет назад в посёлке отдыхали преимущественно немцы, голландцы и скандинавы. Потом в России случился рост благосостояния и потребительский бум нулевых. Европейцы постепенно были вытеснены из Кемера прибывающими гражданами России, переключившись на другие курорты Турции, — такие, как расположенный к востоку от Анталии городок Сиде или более западные Фетхие и Мармарис.

Кемер с несколькими соседними посёлками превратился в "русское" место, как и район Хурма в Анталии, где даже ветеринарная клиника у площади с двухметровыми матрёшками до инцидента со сбитым самолётом специализировалась на русских клиентах. Владелица клиники турчанка Эда теперь борется со скукой, выхаживая стаю бездомных котят.

Год назад у неё не было отбоя от русских дам, приезжавших отдыхать с йоркширскими терьерами, которых Эда брила (легче переносить жару) и могла сделать любую операцию. За десять лет работы клиники Эда впервые сидит без работы. Сменив отглаженный халат на домашние треники, каждое утро открывает дверь клиники и закрывает её под вечер.

В отличие от Эды Тигер из кемерского ресторана зол, потому что отвечает не только за себя. Из 30 сотрудников ему уже пришлось уволить 20. Ему больно, что бизнес умирает.

Как и весь Кемер, и половина анталийской Хурмы, и все связанные с туризмом и выращиванием помидоров турки в окрестностях Демре и Кумлуджи, Тигер ждёт чуда.

Чудо в нынешней Анталии представляют как примирение политиков двух стран. Если его не случится — к началу июля Тигер закроет заведение. Али уйдёт из иконной лавки, спрятав "освящённый" товар в подвал, и вернётся к жене, смущённо ссутулившись. Владелец лодки Рамазан и месхетинец Мустафа будут ужинать мелкой рыбёшкой и помидорами — пока теплицы, где их выращивали на экспорт, не остановят производство. Наира рискует остаться без денег и мечты.  

Тигеру, человеку с высшим образованием и несколькими иностранными языками, вероятно, придётся вернуться в родную деревню доить коров. Он заподозрил неладное в тот самый день, 24 ноября, когда в новостях сообщили, что российский фронтовой бомбардировщик Cу-24 сбит турецкой ракетой "воздух — воздух" в сирийской провинции Латакия, а командир экипажа Олег Пешков был расстрелян с земли антиправительственными боевиками.

Ресторатор сразу сказал коллегам: следующий сезон будет провален. Над ним посмеялись, назвали паникёром.

В реальности всё оказалось ещё хуже.

Жительница Казани Лена в начале июня подговорила подругу, купила авиабилеты в Анталию и забронировала через Интернет отель в Кемере, куда раньше приезжала по путевке. Отдыхом девушки довольны. Толп нет, в отеле скидки, фрукты и овощи стоят копейки. Знакомства? В гостиницу как раз вселилась группа из 40 турецких спортсменов. "А из русских девушек здесь только я да Светка!" — победоносно говорит Лена.

У санкций определённо есть положительная сторона, считает жительница Казани. Никогда раньше на турецком курорте она не чувствовала себя так прекрасно. 

Часть II. Египет и руссозамещение 

Редакция благодарит за помощь в подготовке материала Нину Цепляеву.