Фактор ресуверенизации

При вынесении на референдум вопросов, связанных с ЕС, население очень часто голосовало против. Это касалось, например, голосования за конституцию ЕС во Франции и в Дании. И несмотря на то что истеблишмент почти всегда переигрывал население, не мытьём, так катаньем принимая благоприятные для евроинтеграционного проекта решения, британцы проголосовали за выход из ЕС.

Прошедший референдум носит обязывающий характер и проигнорировать его решение не получится, как, например, было проигнорировано решение Нидерландов по ассоциации Украины с Евросоюзом. По закону правительство обязано вступить в консультации с ЕС относительно выхода. Однако прецедентов нет, и то, как будет проходить процесс выхода и на какое время он растянется, предсказать сложно.

Можно предположить, что это будет длительный и сложный процесс. Переговоры начнутся только в октябре, а результат мы, возможно, увидим лишь через несколько лет. Соответственно, за это время возможны попытки управлять повесткой дня, чтобы найти возможность пересмотреть решение вплоть до проведения повторного референдума. Не стоит ожидать, что европейский истеблишмент сдастся так просто.

Кроме того, и у самой Великобритании могут возникнуть проблемы, связанные прежде всего с Шотландией и Северной Ирландией — проевропейски ориентированными автономиями. В целом голосование Шотландии за сохранение статуса части Соединённого Королевства во многом учитывало факт членства Британии в ЕС. Для таких автономий, претендующих на высокую долю самостоятельности, важна тенденция ЕС к усилению региональных правительств, и поэтому членство их метрополий в ЕС является для них принципиальным. Конечно, если бы референдум в Шотландии происходил после британского решения, результаты, скорее всего, были бы другими.

Что можно констатировать уже сейчас. Кризис ЕС усугубляется и приобретает всё большие масштабы. Усиливается переговорная позиция национальных правительств, которые готовы оппонировать Брюсселю по тем или иным вопросам. Прежде всего это вопросы контроля над границами и за миграцией. Кризис с беженцами имеет не такую остроту, как несколько месяцев назад, но проблема пока далека от решения. И все разногласия между еврочиновниками и национальными правительствами, а также между разными странами ЕС остаются в силе.

Для России произошедшее — большой плюс. Существует две откровенно недружественные по отношению к России политические структуры. Первая — Евросоюз (не страны в него входящие, а сама структура), вторая — Великобритания. Можно предположить, что в ближайшей перспективе эти политические образования будут озабочены прежде всего собственными проблемами, а не игрой сдерживания России. Игра никуда не уйдёт, так что наши геополитические оппоненты погрузятся в свои трудноразрешимые проблемы. Это не повод для злорадства, но шанс посвятить больше времени тому, чтобы заняться решением собственных проблем. Это не судьбоносные, не жизненно важные для нас обстоятельства, но всё же это скорее плюс.

Разговоры о том, что мы заинтересованы в консолидированном Евросоюзе, в углублении евроинтеграции, которые ведут некоторые эксперты и дипломаты, абсолютно пусты. Это либо лукавство, либо ложная перспектива. Мы не заинтересованы в углублении евроинтеграции, но заинтересованы в двухсторонних отношениях с Европой.

Вопрос относительно того, как повлияет решение Великобритании на сам ЕС, неоднозначен. Многие утверждают, что Евросоюз консолидируется с уходом страны, препятствующей его военно-политическим интеграционным инициативам. В этом стоит сильно усомниться. Всё-таки больше шансов возобладать имеет фактор ресуверенизации. Это не значит, что страны будут выходить из ЕС, но значит, что они будут пытаться вернуть себе часть утраченных ранее прерогатив.