Михаил Юрьев: С выходом Британии из ЕС американцы просчитались

С. КОРОЛЁВ: Сегодня пятница, и, как всегда, на наших волнах пятница — это "Юрьев день". Михаил Зиновьевич, здравствуйте!

М. ЮРЬЕВ: Здравствуйте!

С. К.: Писатель, бизнесмен, соавтор программы "Главтема". Давайте начнём с горячих новостей. В Москве задержали главу Кировской области Никиту Белых — взятка 400 тысяч евро. Следствие говорит, что взятка эта была получена, чтобы покровительствовать, помогать двум предприятиям: Нововятскому лыжному комбинату и Лесохозяйственной управляющей компании. С поличным. То есть деньги там были, все эти кадры сейчас показывают. На сайте Life я читаю об этом подробно. Комментирует уже Владимир Маркин — официальный представитель Следственного комитета. Вы ожидали от Никиты Белых и вообще?

М. Ю.: А почему же нет?

С. К.: Вообще говоря, с вашей точки зрения, случайно попался или это просто свидетельство того, что такая нечистая у нас региональная элита, коррумпированная?

М. Ю.: Смотрите: кто есть Никита Белых?

С. К.: Либерал.

М. Ю.: С одной стороны — либерал, с другой стороны — губернатор. То есть в плане убеждений и позиции — либерал, а в плане должности — губернатор. У нас как заведено на России последние двадцать лет? Крайней степенью коррумпированности отличаются как либералы, так и губернаторы. Так вот, на сто процентов быть уверенным, что он выше этого, поэтому, если вы у меня спросите, ожидал ли я, — ну, я не знал, естественно. Откуда мне знать, я не близко с ним знаком, но меня это нисколько не удивляет, как не удивит ни про какого другого из наших видных либералов и почти ни про какого из губернаторов.

С. К.: Ну, Хорошавин и Гайзер не были либералами, и их тоже задержали.

М. Ю.: Я говорю: и либералы по отдельности, а губернаторы по отдельности.

С. К.: То есть никакой политической подоплёки вы здесь не видите?

М. Ю.: Ну, помилуйте! Те, кто говорят, сразу успели закричать про политическую подоплёку, это, мол, за то, что он либерал, забывают один простой нюанс, который, на мой взгляд, ставит точку на дискуссии в этом вопросе: Никита Белых вовсе не был избранным губернатором.

С. К.: Почему? В 2014 году, вроде, было переизбрание. Или он до сих пор временно исполняющий?

М. Ю.: Да я не про это говорю. Никита Белых стал губернатором Кировской области не в результате волеизъявления народа — он им стал тогда, когда губернаторы выборными не были. Это не в смысле, что для него отдельная процедура — его назначил Кремль. Если бы не устраивало, что он либерал, так его просто и не назначили бы. Больше вам скажу: это было для всех тогда крайней неожиданностью с одной стороны, а с другой стороны —свою позицию либерала Белых никогда, даже после назначения губернатором, никогда не скрывал, поэтому что сейчас изменилось? Он что, стал большим либералом? Нет, никоим образом. Поэтому видеть здесь политику — это просто совсем спятить, что, впрочем, тоже с людьми бывает.

С. К.: "Непонятно, почему два кировских предприятия поехали в Москву давать взятку кировскому же губернатору — что за бред?", — пишет слушатель сейчас через WhatsApp.

М. Ю.: Не вижу здесь никакого бреда. Во-первых, эти два предприятия — это на самом деле аффилированные предприятия, у них общий бенефициар. То есть это не то, что он получил от двух, которые скинулись, — это одно и то же. Это то, что называется группа предприятий. А почему дали в Москве? А вы считаете, что обязательно надо при стечении областного актива непосредственно в области давать? Как правило, это в Москве и происходит.

С. К.: Так, я уточнил. Я разобрался сейчас с вопросом выборов: 14 сентября 2014 года.

М. Ю.: Но вы раньше смотрите.

С. К.: Он был избран. Нет, сначала его назначили, а потом выбрал народ.

М. Ю.: Простите, при всём моём к вам уважении, но вы, видимо, не поняли, что я сказал.

С. К.: Не понял, объясните.

М. Ю.: Появился на должности губернатора Кировской области господин Белых.

С. К.: По назначению.

М. Ю.: По назначению Кремля.

С. К.: Верно.

М. Ю.: Будучи либералом и никогда этого не скрывая, является председателем партии, на тот момент Либеральной, или как она там называлась.

С. К.: Но он же подтвердил на выборах потом свой мандат.

М. Ю.: Это какое имеет значение с точки зрения анализа мотивации власти, о чём мы сейчас с вами говорим?

С. К.: "Думаю, против каждого второго губернатора можно возбудить уголовное дело и найти компромат против любого чиновника, как дважды два. Но почему же тогда именно Белых?!, — задаётся вопросом наш слушатель.

М. Ю.: Почему? Белых не первый, между прочим, и не второй.

С. К.: Ну, вот. Но я уже упомянул две фамилии: Хорошавина и Гайзера.

М. Ю.: Ну, я думаю, что он и не последний.

С. К.: Не первый и не последний, то есть ждём дальше. А кто работать-то будет в регионах тогда, если всех пересажают?

М. Ю.: Незаменимых у нас нет.

С. К.: Вот пишет слушатель: "Много попросил", — пишет он. А какая средняя губернаторская взятка?

М. Ю.: Я не знаю.

С. К.: Но вы, как представитель бизнеса, — может быть, говорят?

М. Ю.: Но я представитель техасского бизнеса — там губернаторам взятки не дают.

С. К.: Понятно. Рубрика "Счастливый звонок". Пятый, кто сейчас дозвонится, задаст свой вопрос Михаилу Юрьеву. Здравствуйте. Как вас зовут?

М. Ю.: Здравствуйте. Михаил, скажите, пожалуйста, а вы тоже, наверное, верите, что Навальный украл весь лес с грибами и ежами и, наверное, из этой же серии ваша слепая вера.

С. К.: Слепая, я не ослышался?

М. Ю.: Нет, не ослышался. Ну, конечно, я против либералов, поэтому я слепой. Это понятно. Так, дальше чего?

СЛУШАТЕЛЬ: Ваше отношение к пакету Яровой?

М. Ю.: Я не могу сказать, что я его изучал так уж внимательно — я вообще к творчеству госпожи Яровой отношусь в высшей степени скептически и не читаю его на ночь в обязательном порядке.

С. К.: Вы много теряете, Михаил Зиновьевич.

М. Ю.: Я чувствую, что жизнь зря проходит, но, увы. Я из любопытства посмотрел то, что касается лишения гражданства. Это всё бред. Просто откровенный бред то, что там написано.

С. К.: Мне кажется, как раз гражданство отменили.

М. Ю.: Это отменили, но слушатель же меня спрашивал об отношении к пакету Яровой, а не к тому, что из него примут, в конечном итоге или не примут. Бред это в первую очередь, вот почему. Во-первых, давайте поймём с вами следующий момент. Если у человека одно гражданство, то лишить его нельзя просто в силу здравого смысла, а дальше-то что с ним делать? То есть он будет гражданином никакой страны, ты его должен таким образом из страны удалить, потому что он не гражданин, и визы у него тоже нет. А для того, чтобы удалить, нужно обязательно, чтобы нашлась страна — ты же не на необитаемый остров его высадишь, — которая его примет. А если его никто не будет принимать? Это чисто в виде юридической коллизии, которую я и назвал кратким словом бред. Если же речь идёт о людях, имеющих двойное гражданство, то сначала с ними надо определиться в целом. Я вообще категорический противник двойного гражданства.

Хочешь — получай новое гражданство без всяких ограничений, но тогда старое сдавай или оно автоматически ликвидируется, хочешь — не получай. 

Кроме того, поскольку это предусмотрено в основном для террористов, которые, если их поймали, получают и так выше крыши, мне кажется, что попытки принять всё новые и новые законы против террористов и их пособников — это в чистом виде популизм и дань моде, модной теме, потому что на самом деле результативность всего этого ноль целых, ноль десятых. В террористы идут смертники — либо в прямом смысле, как шахиды, либо в переносном смысле. Смертники – это люди, которые либо твёрдо решили, либо уж всяко готовы отдать свою жизнь за то, во что они верят, и рассчитывать на то, что какими-то манипуляциями с гражданством ты их предотвратишь, — всё это чушь собачья, по-моему.

С. КОРОЛЁВ: "У Хорошавина ручка столько стоила, так что взятка Белых —так, на семечки", — Сергей пишет через Viber. "Навряд ли встретится хоть кто-нибудь, отказавшийся от взятки", — пишет Олег.

М. Ю.: Почему?

С. К.: Ну, я тоже сомневаюсь — почему?

М. Ю.: Я когда работал на госслужбе, взяток не брал, хотя и предлагали. Я, правда, и был небедным человеком, но тем не менее.

С. К.: "Михаил Зиновьевич, — пишет вам Алексей, — складывается впечатление, что начали раскулачивать чиновников. Или это только так кажется?" — спрашивает наш слушатель.

М. Ю.: Начали. И не сегодня, но пока очень робко, избирательно и непоследовательно. Может так статься, что дальше поактивнее начнут, потому что у каждого процесса, у каждого движения есть своя внутренняя логика. Будем надеяться на это.

С. К.: "У Михаила Зиновьевича сегодня должно быть хорошее настроение, — пишет Иван через Telegram. — Посадили губернатора, Брексит — это всё действительно приятно". У вас действительно хорошее настроение?

М. Ю.: Конечно. Ровно по той причине, по которой сказал Иван.

С. К.: По двум причинам?

М. Ю.: По двум причинам. Да, конечно.

С. К.: Давайте ко второй причине. Сегодня столько уже оценок.

М. Ю.: Но губернатора, правда, ещё не посадили — давайте уж для точности, и Великобритания пока не вышла.

С. К.: Но тем не менее. Губернатора задержали.

М. Ю.: Но появились надежды.

С. К.: А Великобритания проголосовала.

М. Ю.: Появились надежды на то и на другое.

С. К.: Итак, Брексит.

М. Ю.: Состоялся.

С. К.: Референдум, скажем так, состоялся, и через какое-то время, как минимум несколько месяцев, а скорее несколько лет Великобритания перестанет быть членом Евросоюза. Что поменяется от этого?

М. Ю.: Давайте с вами вспомним несколько моментов. Во-первых, этот референдум не носит обязательного характера. В отличие от российской Конституции, отсталой, варварской и недемократической, на родине демократии в Англии референдумы, то есть прямые волеизъявления народа, не являются обязательными для исполнения.

С. К.: Но там люди чести: проголосовали — сразу всё, под козырек. Но Кэмерон говорит: я ухожу с поста. Пусть выводит другой премьер.

М. Ю.: Нет. Ухожу с поста — это никак не связано. Он, поскольку в последнее время противился этому, то уходит в отставку, как выборный правитель, руководитель государства, который обделался публично. А насчёт того, что она выйдет, ещё раз повторяю: вы говорите люди чести. В Великобритании люди чести? Я ничего не путаю? Откуда они там?

С. К.: Извините, вы тоже только что говорили о честных демократических, так сказать.

М. Ю.: Я?

С. К.: И я услышал иронию в ваших словах.

М. Ю.: Конечно, именно так.

С. К.: В моих словах тоже была ирония, понимаете?

М. Ю.: Тоже? Ну, тогда да. Тем не менее, во-первых, давайте поймём, что за всем этим стоит. Ведь на самом деле европейские страны, в том числе Великобритания, странами в полной мере — я это говорил давно и много раз — давно уже не являются.

Послевоенный период характерен тем, что — особенно начиная с 1980-х годов — европейские страны, даже самые большие, являются тем, что раньше называлось доминионы США. Доминион, напоминаю, это не колония, это страна, которая имеет полное внутреннее самоуправление, но не является самостоятельной в вопросах внешней политики и обороны. Это вот в чистом виде и есть. Естественно, Америка не вмешивается в вопрос, какие налоги должны быть во Франции — это её личное дело, а вот в области внешней политики и обороны это марионетки. Сознательно ставшие марионетками, добровольно. Не в смысле, что им кто-то там руки вывернул, — а может, когда-то и вывернули.

Поэтому, естественно, в данном случае без Америки тоже не обошлось. Почему вообще этот референдум, который идёт, вроде бы, совершенно против течения всего, что происходит в западном мире, в мейнстриме? Ведь всё это на ранних стадиях довольно легко потопить. Дело в том, что американцы считали неофициально, что на самом деле, если Британия выйдет, будет полезно, потому что Евросоюз полезно несколько ослабить. Но в последний момент, где-то месяца полтора-два назад — вы обратили внимание – тот же самый Кэмерон вначале был "за" с оговорками, а потом поменял свою позицию, как и значительная часть британского правящего класса.

И это такая таранная, так сказать, во всех вопросах, кроме чисто военного, это такой боевой таран против России. Поэтому решили: нет, это чересчур. А в самый последний момент, видимо, поменяли ещё раз — этого я уже не знаю, это мои догадки. Что будет происходить? Да вот то и будет происходить, всё довольно очевидно: на экономику это всё будет иметь крайне малое влияние, вот эта вот истерическая реакция, что упала нефть — это всё через день-два вернётся на свои позиции. В Евросоюзе многие люди — во Франции, например, да даже и в самой Германии, начнут думать, что англичане ведь, в первую очередь, проголосовали не против доставшего всех Брюсселя — это, всё-таки, рядовые люди на себе не очень чувствуют, а в первую очередь проголосовали против заполонивших, и просто нет приличных слов, чтобы назвать, отношений мигрантов. И, повторяю, французы, а даже и немцы начнут думать: слушай, а нам-то эти мигранты что, больше нужны, чем англичанам? Поэтому это всё ускорит если не развал, то по крайней мере очень большие центробежные силы и ослабление Евросоюза, чему я не могу не радоваться.

С. К.: А сама Британия: Северная Ирландия, Шотландия — уже тут же прозвучали призывы: "А чего нам делать вместе?"

М. Ю.: Нет. Северная Ирландия, почти уверен, что не отделится — там большинство составляют так называемые юнионисты, то есть сторонники союза с Британией, который носит не политический, а цивилизационный характер.

С. К.: А Шотландия хочет повторить референдум.

М. Ю.: А Шотландия выйдет. Могу пари с вами восемь к одному держать.

С. К.: Со мной не надо, потому что я тоже так считаю.

М. Ю.: Со зрителями, да. Но они тоже, наверное, так считают. Ну, как сказать, с чем-то, с ноосферой готов держать такое пари.

С. К.: Восемь к одному, я запомнил.

М. Ю.: Восемь к одному готов держать, но дело в том, что нынешняя Англия — это не Англия, которая была имперской метрополией. Нынешняя Англия — англичанам глубоко безразлично, выйдет из неё Шотландия или нет.

С. К.: Но вот вы сначала сказали о том, что это всё рекомендации, и вот сейчас одно из сообщений наших слушателей, уже есть призывы повторить референдум и провести его по правилам Евросоюза — смотрите: "Британцы подписывают петицию о повторном референдуме. Им осталось собрать 30 тысяч подписей, чтобы документ рассмотрели в парламенте. В ней они требуют провести повторный референдум на членство Британии в Евросоюзе по законам ЕС. Там явка должна быть не менее 75% и за один из вариантов чтобы проголосовало не менее 60% человек». Всё-таки ваш прогноз: Британия в обозримом будущем, 3—5 лет, выйдет ли или отыграют?

М. Ю.: Да, выйдет. Будут попытки отыграть, но это очень плохая игра. Дело в том, что попытки Брюсселя ли, или Лондона заставить англичан переголосовывать — не потому, что там могли ошибки произойти, а переголосовывать по правилам ЕС — это же как будет англичанами восприниматься? Наш внутренний референдум мы должны тоже делать по правилам Брюсселя? Это просто вызовет резкий рост ненависти к Евросоюзу, и без того немалый.

С. К.: "Мы в Риге просто в панике от Брексита", — пишет слушатель.

М. Ю.: Это тоже радует.

С. К.: "А за англичан рады", — вот так.

М. Ю.: А я ещё рад, если Риге будет как можно хуже.

С. К.: Но почему? Там хорошие люди тоже есть, с другой стороны.

М. Ю.: В Риге? Хорошие?

С. К.: Они не граждане в основном. Знаете, такое понятие — негражданин.

М. Ю.: Конечно, знаю. Хорошие люди были и не в единичных количествах, и в Третьем рейхе времён войны.

С. К.: "Добрый вечер. Срок пари и условия победы?" Давайте напишем, ответим — номер я выпишу и разобьём это пари.

М. Ю.: Давайте.

С. К.: Так, давайте. Условия какие? Сколько вы ставите? Один к восьми, правильно?

М. Ю.: Правильно.

С. К.: Один к восьми. Значит, если Британия не выходит из ЕС в ближайшие сколько лет?

М. Ю.: Три.

С. К.: В ближайшие три года, то наш слушатель получает — один чего к восьми? Сколько вы ставите?

М. Ю.: Сколько он ставит? Я не хочу его в неловкое положение ставить.

С. К.: Поняли, слушатель, напишите, сколько вы ставите. Один к восьми.

М. Ю.: А я, соответственно, в восемь раз больше.

С. К.: Через три года — я вот пишу сейчас сообщение нашему слушателю — Британия выйдет из ЕС.

С. К.: Не позже. Вот условия. Ответьте только, сколько вы ставите, и, соответственно, мы тогда это пари разобьём.

"Михаил Зиновьевич, а как вы относитесь к тому, что в КХЛ будут играть китайцы?" — Алексей спрашивает. Вы вообще следите за спортом?

М. Ю.: Нет. Но отношусь хорошо.

С. К.: Да, раз вы не следите за спортом, то, судя по всему, не будете и отвечать на вопрос о том, что вы думаете о нашем футболе?

М. Ю.: Я ничего о нём не думаю, но, судя по тому, что читаю, если бы задумался, то прослезился бы. Поэтому, может, и хорошо, что я не думаю.

С. К.: Олимпиада, допинг, спорт — что тут? Нам ехать вообще на Олимпиаду при тех условиях, которые нам поставили и при том давлении, которое сейчас оказывается на наших спортсменов?

М. Ю.: А вы знаете, мне странно, что вы это меня спрашиваете. Дело в том, что мы здесь с вами неоднократно этот вопрос раньше, ещё до всех скандалов, поднимали, и я чётко и однозначно высказывал всегда свою позицию.

И, кстати, когда я говорю из спортивных организаций — только первый шаг, а на самом деле — вообще из международных организаций: всяких Советов Европы и прочих.

С. К.: Но что же делать нашим спортсменам? Сами с собой или как?

М. Ю.: Внутренние чемпионаты, устраивать игры с теми, кто с нами будет, – в первую очередь с Китаем и с другими азиатскими странами. Да, другого варианта пока нет. Это не вопрос выбора, нас всё равно оттуда вытеснят. Поймите, это не вопрос допинга. Принято решение Россию вытеснить — нашли способ: допинг. Не было бы допинга — придрались бы к чему другому: что у нас играют не любители, а на самом деле профессионалы, и ещё бы к чему-нибудь придрались — это когда тот, кто сам определяет правила игры, всегда придумает правила, которые позволяют достигнуть нужного для него результата.

С. К.: Вернёмся ненадолго к Брекситу. Вы сказали, что в ближайшие дни всё вернётся на свои места и потери, которые были сегодня, будут отыграны. Ваш прогноз, ваш совет, я бы даже сказал, что сейчас делать, в какую валюту идти, какие металлы, возможно? В какие акции, облигации? Или не рыпаться, как говорится?

М. Ю.: Я многократно говорил, что я не биржевой аналитик, но такие вещи, как нефть, цветные металлы, которые называются промышленными в англоязычной терминологии, это всё, конечно, отыграет. Фунт — я не знаю, если честно, меня это настолько мало интересует, что я даже и мнения не имею по этому поводу.

С. К.: А вот сейчас кинулись, говорят, люди фунты скупать — правильно?

М. Ю.: Так если у меня нет мнения, как я могу сказать правильно или неправильно? Бог им судья. Хотят — пусть скупают, не хотят — пусть не скупают.

С. К.: "Посадки лиц выше Белых возможны или нет?" — спрашивает слушатель через WhatsApp.

М. Ю.: Что значит возможны? Мне кажется, что пока на сегодняшний день до лиц выше губернатора пока всё-таки руководитель нашей страны не дозрел. Но надеюсь, что в ближайшем обозримом будущем дозреет.

 С. К.:  Михаил Зиновьевич, и снова посыпались вопросы. "А как насчет Чубайса — не пора ли сделать подарок россиянам?" — слушатель пишет.

М. Ю.: Вы до этого зачитывали вопрос, есть ли у меня сегодня по поводу и Белых, и Англии хорошее настроение — я ответил, что есть. Но если завтра бы я узнал, что взяли Чубайса, у меня не хорошее настроение — у меня эйфория бы началась.

С. К.: Пришёл ответ — помните, мы спрашивали насчёт пари, что через 3 года Британия выйдет из ЕС, не позже — такие были условия.

М. Ю.: Да.

С. К.: Один к восьми — это соответственно. Значит: "Очень уважаемый Михаил Зиновьевич, — пишет слушатель, который предложил вам пари, — и его прогностические и аналитические способности, предлагаю следующую ставку: с моей стороны день работы волонтёром с детьми-инвалидами либо с людьми с ограниченными физическими возможностями. Со стороны Михаила — восемь дней. Это будет справедливо. Время для Михаила Зиновьевича намного дороже, но, если вы проиграете — восемь там либо один". А почему один и восемь? Восемь с каждого. Правильно? С проигравшего или как? Чего-то не понял условия.

М. Ю.: Ну нет, один к восьми — это и значит, что он в случае проигрыша один, а я восемь.

С. К.: Вы согласны?

М. Ю.: Нет.

С. К.: Почему?

М. Ю.: Потому что в этом нет логики. Мой час стоит дороже часа уважаемого слушателя, поэтому это будет не один к восьми, а один к восьми тысячам.

С. К.: "Не поверю, что можно просто так взять в руки 400 тысяч долларов, — это, кстати, евро, — если твёрдо знать, что это взятка. Нужно чёткое видеодоказательство, без этого никто не поверит". Посмотрите уже: и на сайте Life, и на других, и в Интернете всё это есть. "Тридцать лямов рублей — это уже немного? Возмутительно".

М. Ю.: Давайте я вам скажу из собственного опыта. Не хочу говорить лишнего, но поверьте мне, что высокие и даже выше губернатора должностные лица нашей страны без всякой проблемы своими руками берут эти деньги. Никакого табу на это не существует, увы.

С. К.: "Голодец, Худилайнен по-прежнему на своих местах". Трагедия на Сямозере уже ушла на второй план, но тем не менее всю неделю мы говорили, Михаил Зиновьевич. Кто поплатится?

М. Ю.: Я почти уверен, что поплатится Худилайнен, потому что я вам напоминаю, что, помимо всего, прочего Худилайнен находится под предупреждением об увольнении.

С. К.: Из-за ветхого жилья.

М. Ю.: Да, но неважно, из-за чего. Его деятельностью как губернатора президент и так крайне недоволен: дал ему последний шанс, и вот тот таким творческим образом его использовал. Поэтому Худилайнен поплатится, почти гарантированно: должностью, свободой — не знаю. это уже как будет следствие, суд решать. Голодец — я не вижу оснований, чтобы Голодец за это отвечала. Всё-таки функции центральных органов исполнительной власти в социальном блоке больше контрольно-методические, чем непосредственно руководящие.

С. К.: Ну что, Михаил Зиновьевич, давайте запустим финальное голосование.

М. Ю.: Давайте. У нас честные выборы, между прочим.

С. К.: Чем мы хуже англичан?

М. Ю.: Да, мы не хуже англичан, и мы не хуже Эллы Памфиловой, которая обещала честные выборы.

С. К.: Вы за или против Михаила Юрьева? Голосование я запустил, принимаем ваши вопросы Михаилу Зиновьевичу. Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Михаил Зиновьевич! Это Илья Алексеевич. И Сергей, добрый вечер! В продолжение вашего мнения о том, что надо было раньше выходить из спортивных организаций и так далее. Применительно к настоящему времени, как вы относитесь к меморандуму князя Горчакова, который в своё время заявил, что Россия перестаёт интересоваться делами европейскими и поворачивается лицом к своим коренным проблемам?

М. Ю.: Я знаю, это известно. Про это была сказана в своё время известная фраза, что Россия сосредотачивается. Это известно. Не на сто процентов уверен в возможности проводить параллели между тогдашним положением России и нынешним, хотя, безусловно, наш слушатель прав: кое-какое сходство есть. Безусловно, нам нужно переключиться на внутренние проблемы и, самое главное, нам — это уже не какому-то там коррумпированному правительству, это лично президенту, пора изменить свою стратегическую парадигму. Вот что хочет наш президент — совершенно очевидно. За прошедшие 16 лет он даже определённых успехов в этом добивается — он хочет следующего: да, с отстаиванием своих интересов, да, не прогибаясь ни под кого, да, сохраняя свой суверенитет, но мы хотим войти в семью народов в качестве равноправного члена. Никто нас туда не пустит, пока эта семья имеет тот состав, что сейчас, пока мы эту семью не нахлобучим по самые эти самые. Поэтому эту идею пора отбрасывать и строить свою самодостаточную цивилизацию, которой мы отродясь и являлись. Ничего невозможного или особо уж тяжкого в этом нет.

С. К.: "Всего за один день более 10 тысяч проголосовали против Астахова", — далее не очень эфирные слова. "Ура, крестил свою дочку в Ницце — патриот хренов", — извините, без купюр читаю — слушатель пишет через Telegram.

М. Ю.: А я не очень понимаю, кто крестил?

С. К.: Астахов. Есть такой юрист.

М. Ю.: Я знаю.

С. К.: Омбудсмен детский Павел Астахов. Он поехал к детям, пострадавшим, которые спаслись, и в больнице, общаясь с ними, проронил фразу: "Ну что, как поплавали?" Эту фразу показал телеканал "Рен ТВ".

М. Ю.: Я думаю, сдуру, скорее всего.

С. К.: Он говорит теперь, что вырвали из контекста и так далее. Но, вообще говоря, наверное, не стоило. Наверное, как-то странно это звучит. Собирают петицию.

М. Ю.: Как говорят братья наши меньшие, "базар надо фильтровать".

С. К.: Он на своём месте, с вашей точки зрения?

М. Ю.: Астахов? По-моему, не очень. Но это мнение не является продуманным.

С. К.: Принято. Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер! Хотелось бы чисто экономический вопрос вам задать. Месяц с лишним назад наши крупнейшие банки, в частности Сбербанк, резко понизили ставки по вкладам. То есть косвенно можно сделать вывод, что, в принципе, проблем с деньгами, с наличностью, у банковской системы нет. И весь вопрос, который возникает, куда инвестировать просто деньги. Потому что там это касается и счетов предприятий, у которых скопились большие деньги, и они не знают, что с этими деньгами делать. То есть проблема экономики, как мне кажется, она не в том, что денег нет, а в том, что нет проектов нормальных и нет юридической простой защищённости этих возможных инвестиций. Каково ваше мнение?

М. Ю.: Вы повторяете позицию наших банков и либеральных экономистов. Позиция эта, на мой взгляд, абсолютно неправильная, просто на 100% неправильная. Да, действительно, у банков нет особых проблем с деньгами, у них достаточно денег. Они действительно не кредитуют реальный сектор, потому что не видят в нём проектов, достойных кредитования. Они пытаются сформулировать следующую свою стратегическую линию: мы будем давать деньги только тем, где риска ноль, а процент, который мы будем брать, по меркам любой другой страны, является чуть ли не уголовно наказуемым ростовщичеством. А почему они могут так себя вести? Они могут себя вести так по двум причинам: во-первых, потому, что им вообще не надо ничего кредитовать — они гораздо больше любят спекулировать валютой на валютном рынке и заниматься облигациями, государственными бумагами. Для них вообще необходимость кому-то давать кредиты — это досадливая и ненужная какая-то ерунда. Поэтому первое, что нужно сделать, это отрезать банкам все возможности зарабатывать каким-либо иным способом иначе, чем выдавая кредиты реальному сектору. Вот тогда, поскольку кредитные ресурсы им самим стоят денег, они должны платить либо гражданам, которые внесли на депозит, либо Центробанку, но должны сами платить процент, то тогда они поймут, что или деньги у них висят мёртвым грузом и тогда они будут теперь убытки, или они вынуждены будут кредитовать то, от чего они сейчас воротят нос, считая, что лучше спекулировать на валютном рынке.

С. К.: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер! Ваше отношение к принятым поправкам в антитеррористический закон?

С. К.: В начале программы мы уже обсуждали эту тему.

М. Ю.: Да, я говорил. Думаю, что можете просто прослушать на сайте.

С. К.: Да. Давайте, следующий звонок. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, это Алексей, Подмосковье. По поводу голосования на выборах: как считаете, возможно, что правильно посчитают, как проголосовали, а не как нужно будет?

М. Ю.: На наших выборах?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, на наших выборах.

М. Ю.: Я давным-давно говорил, ещё когда Болотные были волнения, что не так посчитали — из того, что я слышал, до сих пор на парламентских думских выборах у нас определённые приписки и фальсификации были. Я насколько слышал, это давно уже больше инициатива регионов, чем команда из центра. Они были, но тем не менее, они последние годы не носили какого-то драматического характера. Ну, 3%, может быть, конечно, ни в какие ворота не лезет, но тем не менее. Это вам не выборы 1996 года, на которых выиграл Зюганов, а объявили, что выиграл Ельцин. Я эту систему не очень хорошо знаю, и не безумно интересует, но, насколько я слышал, в данном случае просто прошла из Кремля команда, что за фальсификации, даже если вы покажете хороший результат в регионе по "Единой России", будут сильно наказывать. Для этого и Памфилову назначили. Думаю, что всё равно будут фальсификации, только они уже не 3%, а 1% будут составлять. Вообще, я не думаю, что это проблема.

С. К.: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Александр, Подмосковье. Я хотел бы узнать мнение Юрия Зиновьевича о работе нашего газового сектора с населением.

М. Ю.: Да, есть. Про работу с населением я не очень знаю, что имеется в виду. В целом работу нашего газового сектора, то есть "Газпрома", я оцениваю невысоко — они проморгали сланцевую революцию, они прошляпили массовый и, очевидно, стратегический переход на сжиженный газ с трубопроводного.

С. К.: 96%, Михаил Зиновьевич, сегодня с вами, 4% проголосовали против. Я благодарю вас за эфир.