Сатановский: Социальные сети – помойное ведро человеческого общества

Д. НАДИНА: Дарья Надина в студии. Добрый вечер всем! Наш гость сегодня – Евгений Сатановский, президент Института Ближнего Востока. Евгений Янович, мы Вас очень ждали. Здравствуйте!

Е. САТАНОВСКИЙ: Здравствуйте! А что Вы меня ждали? Я вовремя приехал.

Д. НАДИНА: Очень ждали Вас наши слушатели, уже который день вопросы Вам собирают.

Е. САТАНОВСКИЙ: Ну, это просто извращение!

Д. НАДИНА: Слушайте, у нас сегодня день такой интересный: у нас сегодня был президент Российского еврейского конгресса.

Е. САТАНОВСКИЙ: Юра Каннер?

Д. НАДИНА: Он самый.

Е. САТАНОВСКИЙ: Это такой свино-ёжик пожилой. Я его знаю хорошо.

Д. НАДИНА: Что это такое! Это Вы любовно по отношению к нему?

Е. САТАНОВСКИЙ: Это такая черта характера, видимо.

Д. НАДИНА: А это любовно было сказано, так, по-дружески? Или нет?

Е. САТАНОВСКИЙ: Я был одним из учредителей Российского еврейского конгресса.

Д. НАДИНА: И его президентом, да.

Е. САТАНОВСКИЙ: Его первым председателем советов директоров и третьим президентом. То, что Юрий Исаакович Каннер организацию развалил, фактических похоронил и занимается собой, а не евреями и не конгрессом – это, конечно, должны старшие товарищи, члены нашего бюро Конгресса следить за своим президентом. В мои годы президент свой офис конгрессу не сдавал. Это как-то получается по-еврейски из анекдотов про евреев. Он любит ходить по пустыням, спонсоров водить.

Бюджет, помнится, при мне науки и образования был за миллион долларов, а у него – всё, что после его поездок остаётся. Не люблю я этих людей. Я вообще тяжёлых жлобов не люблю, ни умных людей не люблю, жадных людей не люблю. А то, что он был главой свиноводческого хозяйства в Тюмени, – здесь я совершенно не шучу, – ещё не делает его хорошим президентом Российского еврейского конгресса. Жалко, конечно, в чём-то, ну что делать.

Д. НАДИНА: Тем не менее, у нас такой день президентов Российского еврейского конгресса. И если, опять же, посмотреть на эту организацию.

Е. САТАНОВСКИЙ: Бесполезно. Уже не на что смотреть.

Д. НАДИНА: А почему так произошло? И вообще, какие функции должны быть?

Е. САТАНОВСКИЙ: А потому что любая организация стареет. Когда это начиналось при Гусинском – это был драйв. Потом была интерлюдия Невзвина. Я же третьим был после «Моста» и «ЮКОСа», расстрельная была позиция. Мы с ребятами сделали всё, что можно, чтобы это перестало быть таким, заповедником большого босса. Ему интересно, прикольно, он что-то такое делает. Там программы были разумные, толковые. Потом была вторая интерлюдия, знаменитый боец киокушинкая, олигарх с тяжёлой биографией, Слуцкер, цельный сенатор – недолго, месяцев девять, как и Невзин. Потом Слава Кентер с его блистательными программами по восстановлению памяти о холокосте – ох, как это всё не нравилось нашим польским, украинским, немецким соседям, дико не нравилось. Плюс Катар ещё стал президентом Европейского еврейского конгресса. Тут они совсем зашевелились.

А потом пришёл Канер. И первый год казалось: ну, молодец, молодец! Мы ему команду такую создали – то, что называется дрим-тим. Прошёл годок, и понял человек, что чего он будет каким-то там людям это всё отдавать на какие-то непонятные программы. Это же можно. Если те олигархи не пришибут за то, что ты их деньги не туда загнал, так и ради бога. Не нравится мне.

Д. НАДИНА: А в чём вообще функция этого Российского еврейского конгресса? Вы же знаете, у нас люди себе представляют, как вы в мантиях собираетесь, как в фильме Стенли Кубрика.

Е. САТАНОВСКИЙ: В мантиях из человеческой кожи или из ангорской козы?

Д. НАДИНА: Тут в зависимости от того, как фантазия работает.

Е. САТАНОВСКИЙ: Понятно. И едим мацу с кровью христианских младенцев что ли? 28 часов в сутки. Нет, когда это было, я с конгрессом лет 5-6 уже не имею никакого отношения. Плюнул я тогда, треснул кулаком по столу, увидев бюджет, который был сокращён по всем разумным статьям почти до нуля, развернулся, ушёл. И с тех пор туда ногой не касаюсь.

Когда создавали, было несколько задач: была задача позиционирования чего-то еврейского в стране. Деньги, попросту говоря, надо было давать: на благотворительные столовые и на школы, на университетские программы и на учёных. Надо было поддерживать синагоги и много чего другого надо было делать, надо было устанавливать нормальные контакты, связи с еврейской диаспорой и с Израилем как государством. Потом какие-то вещи получились, какие-то – не получились. По дороге довольно много денег ушло на наших соседей по стране, потому что в мои годы президентства была такая катастрофа на Северном Кавказе: затопило Нальчик. Ладно, посмотрели, чем надо помогать местному еврейству. Да ничем, потому что уже приехали американские евреи и всем помогли. А рядом казаки у которых затопило-то тоже, только им никто не помогал. Мы взяли, отдали им деньги. А то, что им отдавал главный раввин России Адольф Соломонович Шаевич, один из моих топ-менеджеров конгресса, Юра Растов, нижегородец поехал, так от этого казакам уж точно плохо не было – долго благодарили. Тем более, мы не выдали им какой-нибудь старый продукт со склада, как это часто бывает, а просто людей спросили, что им надо конкретно сейчас.

Д. НАДИНА: Евгений Янович, я уверена, что у Вас ещё много, что есть рассказать по этому поводу.

Е. САТАНОВСКИЙ: А вы же задаёте вопрос.

Д. НАДИНА: У евреев сейчас есть своё государство.

Е. САТАНОВСКИЙ: Да, есть 70 с лишним лет.

Д. НАДИНА: Вот. Евреи прекрасно себя чувствуют в большинстве стран.

Е. САТАНОВСКИЙ: По-разному.

Д. НАДИНА: И достигают многого, и очень упорный, трудолюбивый, сильный народ. Здесь совсем спорить бессмысленно. Нужно ли сейчас защищать евреев? Нужно ли сейчас объединяться в еврейский конгресс для того, чтобы как-то поддерживать?

Е. САТАНОВСКИЙ: Знаете, нужно поднимать уровень, планку того, что у вас есть, всегда: еврейского и русского, китайского – хотя, китайцев сильно больше, чем евреев, или французского – какая разница?! Всегда все всех будут не любить, и всегда надо даже не противостоять антисемитизму, не бороться с ним – чего с ним бороться?! Но надо быть начеку, потому что, ежели вам дали по морде лица за то, что Вы сукин сын и что-нибудь разворовали – так и правильно Вам дали. А если за то, что Вы еврей – так извините, ребят.

Мы это и в Америке проходим. Вон там, антидиффамационная лига постоянно смотрит, не щёлкая клювом, на тему того, какая там великая демократия, потому что еврей ты там или не еврей, а всегда выйдет из соседнего квартала кто-нибудь, который тебя за это и пришибёт. И обязательно найдётся кто-нибудь, кто очень хочет это использовать. Это сейчас, при Путине, госантисемитизм практически ликвидирован, потому что каков поп, таков и приход. Что называется, царь у нас – не националист, что видно и немцам, и евреям, и кавказцам, вот уж чеченцам тоже.

Д. НАДИНА: А бытовой антисемитизм?

Е. САТАНОВСКИЙ: Бытовой антисемитизм, любой бытовой расизм, ксенофобия – он будет всегда: «А вот, у соседа дочка за армянина вышла», «А вон азеры на рынках на всех», «А вот жиды» – и чего? «А вон чурки». Не знаем, что ли? Знаем, был, есть и будет. Среди людей нормальных этого нет. Среди людей обычных это есть. Это «чужие», во всём кто-нибудь виноват: или американцы во всём виноваты.

Д. НАДИНА: Сейчас часто говорят, что в советское время этого не было, в советское время все дружно жили в одном большом котле многонациональном и друг друга не обзывали, и не было конфликтов.

Е. САТАНОВСКИЙ: Правда? Значит, я не жил в советское время. То-то я с 1959 года не видел этого ничего. Не было? Было, было, только было ещё и на государственном уровне. А никто не помнит, как немцев, евреев, и много кого ещё по процентной норме в вузы принимали, про работу и госслужбу я уж не говорю; как армию очищали от неправильных национальностей после войны; как, на всякий случай, превентивно, тех же немцев загнали за Можай, когда началась Вторая мировая, хотя, уж они точно никаких заговоров не готовили. Ещё там были с высланными народами: от ингушей и чеченцев

– вайнахам-то досталось сильно – до крымских татар, не говоря уже много ещё, там и балкарцы были. Причем, особенно подло: высылали-то по национальности, даже тех, кто воевал. Они с фронта вернулись – и «Здрасьте!» Этого ничего не было? Это теоретически ничего не было, а дальше была практика, и очень сильно приходится ещё и расхлёбывать. Поэтому сегодня оно как-то сильно лучше, чем при советской власти, при том, что декларации, конечно, другие.

Д. НАДИНА: То, о чём вы говорите – это крайне непопулярные нынче мысли. После истории с «Евровидением», победой певицы Джамалы, которая пела как раз о крымских татарах, у нас ведь возмутился народ, говорят: «Чего? Никого не депортировали. Они сами виноваты, они вредили, они наших солдат в плен брали, они враги. Мы врагов переселили. Всё нормально. И нечего плакать нынче».

Е. САТАНОВСКИЙ: Да я, в основном, не плачу. Я, так, могу веером от бедра полоснуть или по уху не промахнуться. Народ разные глупости говорит, на то он и народ. То, что засудили нашего на «Евровидении», при том, что я это «Евровидение» видел в белых тапочках, известно где, не нравится оно мне. Но это нормальная политическая дрянь, которая обнуляет весь смысл всех этих конкурсов. Мы же помним, как всё это было. У нас что, фигуристов до Пахомовой и Горшкова, до Родниной и Зайцева не засуживали? Уж когда совсем невозможно, ну прям вот прорывает, тебе можно надеяться на честное судейство. А у нас как с Немовым было в Афинах на Олимпиаде: нет, всё хорошо было, когда зал ревел от бешенства, а не выиграл – прямо плохо-плохо с точки зрения судей. Голоса зрителей кому были отданы? Правильно.

Так что надо разделять здесь. Дело не в том, что человек поёт об этом или о том. И судьи политически ориентированы, политически ангажированы, бесчестные судьи. А судьи кто? Прям, как тот интегратор информационный, помните? Княгиня Марья Алексеевна, примерно из классической литературы. Они обнулили свою репутацию.

Д. НАДИНА: Евгений Янович, это одно. А совсем другое – это то, что у наших людей, очень у многих, нет никакого сочувствия. Я говорю, сколько я читала в социальных сетях: все дружно пишут гадости про эту депортацию крымско-татарского народа.

Е. САТАНОВСКИЙ: Ну, и не читайте социальные сети.

Д. НАДИНА: А разве не надо просвещать что ли людей?

Е. САТАНОВСКИЙ: Помоечное это дело, интернет, и социальные сети тем более. Мало ли что там пишут придурки, пользующиеся тем, что в интернете по морде не дадут. Там писать можно, что угодно. Правда, что хорошо – от этого преступность снижается. Агрессия, особенно в период весенне-осенних обострений, уходит в интернет. Вместо того чтобы девочек насиловать или по голове кому-то давать, люди сидят и пишут в социальные сети. Действительно, помойное ведро человеческого общества.

А надо ли просвещать или нет? Правда, надо говорить и про подлость войны во всех отношениях: и с нашей стороны много чего было, и со стороны наших врагов много чего было, и со стороны мирного населения, которое тоже начинало грабить и громить соседей из числа мирного населения, много чего было. По-разному было. И с крымскими татарами было по-разному, Обобщать бесполезно. Это как вы смотрите на власовцев и говорите: «Понятно, все русские такие», смотрите на карателей из какой-нибудь Галичины и говорите: «Ну, конечно, вот батальон Нахтигаль, девизия «Галичина» – эсэсовцы. И все украинцы такие». Не все. Которые такие, правильно: того надо сажать, того надо расстреливать, кого, может быть, и вешать.

Д. НАДИНА: Это, конечно, вопрос детский, может быть. Но всё равно у нас на фоне геополитических всех этих сложностей, обострения отношений с разными самыми государствами, всё чаще говорят про врагов и друзей, про то, что мы в кольце врагов, и вообще, у нас всегда были одни враги, и друзей у нас нет. А есть у нас исторические друзья и исторические враги?

Е. САТАНОВСКИЙ: Есть: армия, флот, теперь вот ещё Военно-космические силы или Воздушно-космические силы. В начале XXI века говорили: прибавьте только рода войск. Какие у страны могут быть друзья? И какие у страны могут быть специальные враги? У нас с друзьями просто взасос со времён Петра. Были различные германские княжества. И онемечилось просто всё, что можно. И воевали эти люди за Россию, и строили её, и погибали. А потом ещё и Вторая мировая война. Тоже ждали, что рабочие и крестьяне Германии поднимутся против эксплуататора. Ага, поднялись, до Сталинграда всё поднимались, пока Паулюса не взяли.

И друзья? У нас кто главные друзья были? Первым номером это братские советские социалистические республики. Где-то внутри этого существовала светлая идея про братство славянских народов. И где это братство славянских народов? Большой привет. Вон Савченко – славянский народ, прямо такая сестра.

Д. НАДИНА: Мы же только что говорили, что есть там выродки, есть подонки, а есть остальные.

Е. САТАНОВСКИЙ: Есть, а на счёт братства славянских народов: это немецкие профессора придумали Николаю I для прорыва к Босфору и Дарданеллы обоснование того, почему вся эта хрень на Балканах – она братская, сибирскому какому-нибудь крестьянину. Потом выясняется: вон у вас братская славянская Болгария. Народу положили! Первая мировая война – она против нас с Германией, Вторая мировая война – она против нас с Германией. Ладно, Советский Союз накрылся медным тазом. Уж какие у нас отношения с братушками из болгарских правительств, показывает, как они нам накрыли «Южный поток», просто на раз-два-три. «Выстрелить себе в ногу» – это называется на Ближнем Востоке, о котором мы пока не говорим. И денег от вас не надо, ничего не надо. Потому оказывается, что формула Березовского тут работает для правительства: не покупай завод – купи директора. Да, стране будет от торговли с Россией здорово, а конкретному политику будет хорошо от того, что ему денег дадут с другого адреса: из Америки, из Европы – не важно. А уже про Украину. Вот и всё.

Д. НАДИНА: Евгений Янович, вот эта схема – налаживать отношения с элитой, а не с народом – ведь у нас это, правда, работает? У нас это работает практически со всеми.

Е. САТАНОВСКИЙ: У всех это работает со всеми. Можно подумать, что когда-то кто-то с кем-то, с народом налаживал отношения?

Д. НАДИНА: Почему? США открывают всякие, в той же самой Грузии что они сделали.

Е. САТАНОВСКИЙ: Идея мягкой силы работает, но она работает как раз под воспитание нового поколения. Элиты разного уровня: малого, среднего, иногда высшего, которые должны на вас ориентироваться, говорить на вашем хорошем английском языке или французском, или русском, если, конечно, всё не разворовано, как у нас, или ориентироваться на ваши «фи», которые создают уж чего-то совсем иногда удивительное, или на музыку, или на песни, та же «Катюша». Да, в советские времена это тоже умели, но теперь это обозвали мягкой силой, многими красивыми словами обосновывается выдача денег под разные всякие фонды, которые потом всё равно разворуют, но это не важно, чтобы люди жили до конца жизни, критикуя эти страны в Америке или во Франции, и будет им хорошо. Немножко гипертрофированы и с большими, избыточными затратами и минимальным результатом это всё по отношению к Советскому Союзу. Ну и что делать, распад империи даёт удивительные чудеса. Поэтому вопрос друзей и врагов – это всё равно бессмысленно.

А враги какие? Америка нам враг? Да нет, конкурент. И Европа нам конкурент. Она нас при этом ещё и боится до смерти. Да и прибалты с поляками нам не враги. Очень часто точно не враги. Почитаешь интервью Анджея Сапковского, замечательного польского фантаста, и понимаешь: нормальные ребята. У меня есть родственники в Польше и родня по линии жены до Франции, аж до Малых Антильских островов. Какие же они враги? Выпить-закусить с кем-то надо. С ними это просто. А когда начинаются бюджеты, политические спекуляции – тут, конечно, на разное напарываешься. Но три четверти тех, кого я вижу в политике или в госуправлении у нас, – для меня точно не друзья, а враги по результатам того, что получается: по разорённой экономике, по идиотским законам, по абсолютно безобразной экологии и так далее.

Д. НАДИНА: Можно долго продолжать список. Вы не упомянули, кстати, Казахстан, когда мы говорили о соседях, а про Казахстан хотелось бы поговорить подробнее.

Е. САТАНОВСКИЙ: Да, тоже почти Ближний Восток. Мы сегодня говорим всё дальше и дальше от Ближнего Востока, вот уже и на Центральную Азию вышли.

Д. НАДИНА: Евгений Янович, Вы же обо всём знаете всё.

Е. САТАНОВСКИЙ: Далеко не обо всём я знаю всё.

Д. НАДИНА: Ну, а что, не могу что ли я спросить про Казахстан.

Е. САТАНОВСКИЙ: Вы можете.

Д. НАДИНА: Всё знаете.

Е. САТАНОВСКИЙ: Предположим, не всё.

Д. НАДИНА: Как Вы объясняете нашим слушателям всё то, что происходит в Казахстане сейчас? Ту террористическую атаку, которая была в выходные?

Е. САТАНОВСКИЙ: Нормальная попытка свержения Назарбаева. Почему в данном случае мы говорим только о ситуации в Актобэ, он же бывший Актюбинск? Там ролик давно уже вышел в социальные сети и в эфир такого же типа, как те, с которых начинается Майдан. То есть, идёт работа по свержению Нурсултана Абишевича, дестабилизации Казахстана. А использоваться будет национализм, жузовые разногласия, там три жуза: старший, средний, младший, клановые. Или какая-то тема обрусевших. В том же ролике: «Убирайтесь те, кто ориентируются на Россию!» – на казахском языке было, а ролик – на русском. Или исламистские атаки. Какая разница? Нормальное, не мытьём, так катанием, не боевыми и террористическими действиями, так агитационно-пропагандистскими. Центрально-Азиатская весна называется. Арабская же весна прошла? Прошла. А чем Казахстан должен отличаться от Египта или Туниса с точки зрения организаторов всего этого безобразия?

Д. НАДИНА: А что первично: религиозный фактор или политический? Условно, ранжизм или исламизм?

Е. САТАНОВСКИЙ: В наши времена первичны деньги, экономика, маршрут для транспортировки газа, вопрос снабжения или не снабжения того же Китая из Центральной Азии, для чего, еже ли надо, то пятиниточный газопровод, который через Узбекистан и Казахстан идёт в Китай из Туркменистана, у вас 100 раз подорвут и 10 раз попытаются его через Каспий на Азербайджан, на Турцию и в Европу протянуть, заодно «Не хай «Газпром» сдохнет!».

Тут ведь как? Игра стоит свеч. Большая игра, как называл Редьярд Киплинг ещё в своё время битву Британской и Российской империй за влияние в этом регионе, никуда не делась, как выясняется. И увы! И Казахстан здесь важен – стратегическая страна по запасам урана, по запасам газа и нефти, по геополитике, по влиянию на Российскую экономику, по гигантской границе, которая у России с Казахстаном, вообще по возможности обрушить Россию, заодно через Казахстан зайдя. Через Украину не получилось – давайте через Казахстан. Это не теория заговора. Заговора тут нет, к сожалению, потому что, если б был, то, может, было б хоть с кем договориться. А это обычные действия: придуши конкурента и будет тебе счастье.

Д. НАДИНА: Евгений Янович, а народ? Какие есть желания, какие чаяния у народа Казахстана?

Е. САТАНОВСКИЙ: В поле народ, в поле. Кого волнуют чаяния народа Казахстана, как, в прочем, и Российской Федерации? Нас с Вами, может, они будут интересовать, в этой студии это прямо важно. Они кого-то волнуют в Катаре, в Саудовской Аравии, в Турции, в Соединённых Штатах, Британии и Франции? А кого волнуют чаяния народа Сирии? И какие у народа чаяния?

Народ, выясняется, внутри себя чает сильно разно. Кто-то чает обрушить этот клятый режим и на его обломках быть большим бабаем, потому что будет счастье, «много денег и машина», как Высоцкий пел. А кто-то чает, чтобы любая революция пошла куда подальше, и у меня некоторый опыт того, что такое революция, какой кровью это кончается. И лучше уж пусть режим будет с коррупцией – не с коррупцией, при том, что Назарбаев – последний по авторитаризму лидер вообще, которого можно в чём-то обвинить в Центральной Азии, а коррупция есть везде. Вон, в Ираке после американцев так расцвело, при Саддаме такого не было. И, тем не менее, народные чаяния – это фольклор всё.

Д. НАДИНА: Подождите, получается, что революция может быть занесена только извне? А внутри она вызреть не может самостоятельно?

Е. САТАНОВСКИЙ: Вызревает исключительно благородная плесень на сырах соответствующей категории, и то, если ими занимается французские или швейцарские сыроделы. Что значит «вызревающая революция»? Революция – это когда зарвался, и зажрался, и заворовался правящий режим; революция – это когда огромное количество молодняка понимает, что у него будущего-то нет. Когда этот молодняк быдло, то он революции-то не создаёт, он себе на кусок хлеба в государствах не Центральной Азии и на выпивку должен поработать. А вот когда у него есть образование, вон, как тот студент в Тунисе, он остро чувствует, что учился он, учился, вроде, и образование получил, а кукиш ему, а не светлое будущее. Это не Казахстан. Та же программа, когда молодёжь тысячами и тысячами отправляется в лучшие вузы Европы или Америки, потом возвращается обратно и получает посты, так единственная проблема там была в чём? Чтобы они возвращались. И, на самом деле, в 1990-е с этим были проблемы, а сегодня не очень.

У них на премьерстве Масимов сидит. Карим Масимов – мягко говоря, я бы радовался, если бы у нас премьер-министром был такой человек, и реформы, может, наконец пошли вместо разговоров про реформы. Назарбаев – пожилой человек, чтобы не сказать старый, почтенный. Он ещё в политбюро успел посидеть. Он-то человек с крепкой хребтиной, да и у доменной печки успел постоять. Именно поэтому у него такая команда, как она есть, и он их тасует, как карты в колоды, фильтрует. Когда человек не понимает, как надо работать, он вылетает из этой колоды, а некоторые и под суд уходят.

Д. НАДИНА: А что помешало ему приемника подготовить? Или вообще заниматься этой программой «Преемник»?

Е. САТАНОВСКИЙ: Что значит: «Помешало подготовить преемника?». Это легко Вы говорите. А почему у Назарбаева нет преемника? А почему у Каримова нет преемника? А почему у Мубарака не было преемника? А потому что.

Д. НАДИНА: Почему?

Е. САТАНОВСКИЙ: Для того, чтобы Вам это объяснить, мне хватит 3-4 часов лекции на эту тему: почему в одних странах вопрос преемника решается уходом через 4 года, или через чуть больший срок регулярно, а в других преемник назначается пожизненно, после смерти приходит, либо после того, как его привёл предыдущий. Империи так строят. Пришёл Ельцин, увёл Горбачёва, привёл Путина. Путин привёл Медведева, Медведев привёл Путина. Уж кого приведут Медведев и Путин вместе – мы не знаем. Надеюсь, что не Медведева, а кто-нибудь свежий будет. Но это имперская модель.

Ли Куан Ю в Сингапуре – другая, китайская, конфуцианская. Только чего-то он сына своего привёл, правда? Очень под стать. Так это устроено. Мир разный, демократии не бывает. Тогда вопрос: да простит меня тот, кто нас слушает, народ, а заодно и Вы тоже, но Вы же никогда не управляли государством? Вы посидите, поуправляйте страной, не Казахстаном – масенькой, где есть конкретный народ, привыкший к конкретным формам, методам правления, где есть конкретная ситуация, где ситуация, при которой Вы можете уйти. Киргизия – классная, соседи. Там с преемниками всё хорошо: революция на революции, один преемник за другим. Только чего-то с Киргизией всё тяжело – она так радикально исламизировалась, и там такой криминал, и наркоторговля, что мама не горюй!

Д. НАДИНА: В моих учебниках университетских по политологии было написано, что устойчивая демократия образуется в тот момент, когда власть передаётся спокойно, два раза подряд и без цикла, короче, власть меняется два раза подряд.

Е. САТАНОВСКИЙ: Ваши учебники писали теоретики, которые не очень знают, как мир устроен, и никогда ничем сами не управляли. Как и все учебники на эту тему. Паразитарная эта профессия – политология, бессмысленная, что-то типа астрологии и фоменковщины. Поэтому давайте так: здесь взят один конкретный тип управления государством, мало распространённый, возникший всего лишь в XX веке, по большому счёту, на отдельно взятом кусочке территории. И почему-то сказано: «А это всё и должно быть везде». Прямо как Фукуяма: «Конец истории, ура! Мы победили!». Да не ура, и не победили, и демократия – не есть пример того, как это всё в мире построено.

Д. НАДИНА: Сплошной от Вас пессимизм – вот, что я хочу сказать, Евгений Янович.

Е. САТАНОВСКИЙ: В Петербурге пробок не бывает. Там есть пару мостов, так проедет начальство, перекроет. Там вообще город – просто вся сплошная пробка. А у нас, как известно, с пробками справились.

Д. НАДИНА: Более того, сейчас ещё и платный въезд в город если введут, совсем пробок не останется.

Е. САТАНОВСКИЙ: А это правильно и хорошо, потому что вообще придумали, бесплатно в Москву въезжать. Бесплатно в Москве и жить не надо.

Д. НАДИНА: Евгений Янович, к нам сейчас присоединились коллеги.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Владимир Янович, здравствуйте! Здравствуй, Дарья! У нас тоже горячая тема достаточно, как раз не так давно мы услышали заявление от Госдепа США о том, что они готовы с нами работать, готовы сотрудничать, но почему-то телега и ныне там, как говорится: не хотят они с нами совместную операцию, не хотят делиться данными со спутников. Почему нет какой-то конкретной договорённости о совместных реальных действиях, а не просто о словах, именно в Сирии?

Е. САТАНОВСКИЙ: Потому что. А вы чего ждали? Интересное кино! А зачем это надо?

КОРРЕСПОНДЕНТ: Но на самом-то деле они же заявляют о том, что без России мы не можем никак вообще, без России никак. А тут они говорят о том, что мы не будем с вами вместе бок о бок стоять в окопе.

Е. САТАНОВСКИЙ: Наверное, до конца истории идиотизм в надежде на то, что то, что Вам говорят – это и есть то, его следует ожидать, не покинет нас. То мы ищем себе союзников, то друзей, то почему-то хотим, чтобы сказанные добрые слова реализовывались.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Бывший потенциальный противник сейчас – гипотетический друг в вопросах Сирии.

Е. САТАНОВСКИЙ: Не понял. Это Вы про кого?

КОРРЕСПОНДЕНТ: Это я имею в виду про коалицию, которая против ИГИЛ (запрещённая в России террористическая организация – прим. Лайфа) будет воевать, которая сейчас воюет.

Е. САТАНОВСКИЙ: Какая ко всем чёртовым матерям коалиция будет воевать против ДАИШ – Исламского государства? Американцы воюют там в своих интересах. И это интересы – чистый пиар, американцам надо флажок воткнуть в город Ракку, и сделать они это должны непременно без нас. Деваться им некуда, поэтому они раздражают до крайности Эрдогана. Там берут в союзники курдов. Но то, что продвижение сирийской армии при поддержке российских ВКС нужно им, как дырка в голове, это есть факт. Надо различать слова и дела.

Точно так же, как американцы, которых Вы почему-то, видимо, называете союзниками, если только Вы их называете союзниками по борьбе с террористами, сделали всё возможное, чтобы разнообразная «Аль-Каида», не важно, не бомбилась, поскольку их, видите ли, ООН в Совбезе не признаёт террористами, каковыми они являются. И прямо целая Америка, Франция, Великобритания и примкнувшая к ним Украина в Совбезе это всё торпедируют.

КОРРЕСПОНДЕНТ: С этими группировками, Аллах с ними или, скажем так, следствие разберётся, террористы они или нет.

Е. САТАНОВСКИЙ: Это Вы, батенька, не про войну говорите, а про разную чушь, которая сидит в головах у людей, не знающих. Что значит «Аллах разберётся»? Сейчас Алеппо может рухнуть. Именно их и нужно уничтожать.

КОЛЛЕГИ: К вопросу Эрдогана хотелось бы вернуться. Сейчас, если Вы говорите о том, что Штаты ссорятся с Эрдоганом, не получится ли, что потом Эрдоган начнёт, драматизируя ситуацию вокруг беженцев, шантажировать всех: и Европу, и Ближний Восток, и Штаты тоже подключатся?

Е. САТАНОВСКИЙ: Да он их отец родной, до Америки беженцы из Турции не доплывут, и Америка их не принимает. Европу он, конечно, шантажирует. Это кончается для него весьма печально. И сигналом того, что будет дальше в отношениях Турции с Европой, стало голосование в Бундестаге по поводу геноцида армян. Беспрецедентно един был Бундестаг, несмотря на шантаж Эрдогана. Это всё никакого отношения при этом не имеет к действиям российских ВКС на направлении Алеппо, Ракки, а заодно после Алеппо ещё и Идлиб. Ключ сегодня к выигрышу сирийской войны – это разгром террористов под Алеппо, не обращая внимания на американцев, европейцев. В данном случае это называется «водить дурака за сало». Вот наши переговоры с американцами по поводу того, чего они хотят и чего они не хотят.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Я прошу прощения, Евгений Янович, дипломатия, как говорится, – это говорить: «хороший пёсик», пока ты подыскиваешь хороший булыжник.

Е. САТАНОВСКИЙ: Примерно так.

КОРРЕСПОНДЕНТ: На самом деле, ситуация, которая сейчас на Ближнем Востоке, она же, собственно говоря, отражается и на Турции. Эродган за последние полгода свою страну фактически одной ногой в могилу поставил: туристический кризис, миграционный кризис, финансовый кризис, ещё и поругался с Европой. Внутри Турции не может ли лопнуть из-за этого? То есть, не разорвут ли страну внутренние противоречия?

Е. САТАНОВСКИЙ: Пока Эрдоган президент, вряд ли разорвёт Турцию. Надежды здесь мы можем, конечно, питать разные. Но это всё длительные исторические процессы. Пока что Эрдоган – президент в Турции, в абсолютно не выигрываемой ситуации, когда партия справедливости и развития потеряла монополию на власть, он, назначив внеочередные выборы, да поссорившись с нами и постыв националистов, взорвав перемирие с курдами, получил лишние 10% голосов турецкого избирателя. И у него по-прежнему, его правительство – правительство однопартийное. Он – хозяин ситуации. То, что он переигрывает, то, что он ставит Турцию в тяжелейшее положение, то, что европейцам ещё 100 раз это всё про беженцев припомнят – это всё правильно. Но это всё будет потом. И Эрдогану это сегодня совершенно неинтересно. Но он лидер диктаторского типа, что же теперь поделать.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Он получает миллиарды от Европы и, собственно говоря, пытается получить их ещё.

Е. САТАНОВСКИЙ: Почему нет? Рейтинг – хорошее, прибыльное дело.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Я понимаю, но, с другой стороны, зачем тогда стрелять в мигрантов, которые переходят через границу?

Е. САТАНОВСКИЙ: Почему нет? Он получает деньги дополнительно за то, что он ещё и показывает Европе: вот, если вы их не примите, мы их перестреляем, там женщины и дети. А оружие ДАИШ, которое «Исламское государство», ИГИЛ (запрещённая в России террористическая организация – прим. Лайфа) уже 100 лет как не существует, – так это дополнительные деньги лично в карман Эрдогану. Вы хотите, чтобы лидер Турции перестал денежку зарабатывать? Через сына, через племянника? Там миллиарды. Вы чего-то от него очень много хотите. Он не Ангела Меркель, даже не Обама.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Та же самая коалиция во главе с Ангелой Меркель и австрийский, допустим, представитель в ООН – он предложил расселять мигрантов на островах. Но острова, насколько я знаю, есть в Эгейском, Средиземном море. И, насколько я знаю, они не то, чтобы необитаемы, они ужасны. Каким образом они планируют на островах размещать? Вообще, имеет ли это к реальности какое-то отношение?

Е. САТАНОВСКИЙ: Я не знаю, что за глупость очередную сказал очередной европейский политик. Понимаете, в чём дело: как Уинстон Черчилль называл Клемента Эттли овцой в овечьей шкуре, точно так же я могу сказать о сегодняшних людях, управляющих Европой, что они бараны в шкурах баранов. Это не де Голль, не Аденауэр, не Гельмут Коль, не Маргарет Тэтчер. Эти люди работают на избирателя, пытаются чего-то сказать, думая, что это поможет им остаться во власти или прийти во власть. Это не имеет отношение ни к чему.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Я уже сомневаюсь, что это может им помочь остаться во власти, потому что позиция Меркель уже пошатнулась на прошедших выборах. И, я думаю, в ближайшее время будет ещё хуже. Про Францию я вообще молчу. Ну что ж, большое спасибо! Время нашего эфира ограничено.

Д. НАДИНА: Мы благодарим наших коллег из телевизионной студии Life. А отдельно их благодарим за то, что они, наконец-то, нас вывели на тему Ближнего Востока, а то я всё вокруг Вас водила, про страны СНГ и прочее.

Е. САТАНОВСКИЙ: Да как скажете. Хотите про разведение пекинесов поговорим?

Д. НАДИНА: Нет, Евгений Янович.

Е. САТАНОВСКИЙ: Зря, хорошая тема.

Д. НАДИНА: Как и про торфяные пожары – об этом чуть позже. Если вернуться к разговору о Турции, здесь не так давно Турция, Польша и Румыния выступили за расширение системы ПРО. Очень много об этом говорят. Расширят систему ПРО? Как Вы это видите? Если да, то что будет с нашими отношениями?

Е. САТАНОВСКИЙ: Ничего не будет с нашими отношениями. Мы перестанем смотреть добрые старые фильмы: «Дакки», «Колонна» или любить вино «Мурфатлар», если говорить о Румынии? Нет. Генрика Сенкевича запретим? «Пан Володыевский», «Поток»? Нет. Мы вырубим из эфира «Иронию судьбы», исходя из того, что там главную героиню играет великая польская актриса? Нет. Я Вам скажу больше того: мы даже полонез Агинского будем продолжать любить.

А с Турцией? Как есть: Эрдогана не любим – халва вкусная; туризм опасен, просто потому, что опасен, действительно. Терроризм прошёл вразнос. Главный перекрёсток для террористов со всего мира сегодня Турция. Но на ПРО эти обращать внимание? Значит, у нас будут свои системы, которые тамошние системы ликвидируют на раз. То есть, если люди хотят превратить свои страны в мишень, мы-то что можем сделать?

Д. НАДИНА: Это Евгений Сатановский, президент Института Ближнего Востока. Евгений Янович, ждём Вас снова.