Культура изнасилования
Публицист Линн Ханова — о том, почему флешмоб #яНеБоюсьСказать так важен для России.
Кадр из фильма "Частные уроки"/ © Кинопоиск
Ольге Райской всего 18 лет, но она уже сделала что-то важное в этой жизни. Скажем, участие в бесконечном проекте "Дом-2" — не подвиг, а вот рассказать о том, как она в 9 лет едва не стала жертвой изнасилования, в рамках флешмоба под хештегом #ЯнеБоюсьСказать — вполне.
Эта волна признаний — едва ли не лучшее, что случилось с российским феминизмом за последние годы. В период, когда государственная легализация домашнего насилия и патриархальной власти только набирает обороты, дорогого стоит возможность обратить внимание на проблему изнасилований. В частности, на проблему изнасилований в детском возрасте как она есть — то есть чудовищную проблему национального масштаба.
Это лавина: каждый пост с тегом #яНеБоюсьСказать порождает массу комментариев женщин: "Да, я понимаю, я сама пережила подобное". Только сейчас мы, возможно, вплотную подступаем к возможности оценить истинный масштаб явления.
Сколько женщин в России пережили изнасилование или попытку изнасилования в детском или подростковом возрасте? Любые опубликованные цифры, несомненно, занижены. Получить подлинные данные невозможно именно потому, что признаться в таком крайне трудно.
Сама ситуация изнасилования связана со стигмой. Есть масса причин бояться сказать: не только психологическая травма, но и стыд, осуждение окружающих, которые почему-то продолжают думать, что изнасилованная женщина всегда отчасти "сама виновата" (не так оделась, не так себя вела, была недостаточно осторожна). Или государство, которое с завидной регулярностью встаёт на сторону насильников (на курсах самообороны женщинам в первую очередь объясняют, что с насильником надо обращаться как с хрустальной вазой, иначе посадят). Недоверие...
Значит, проблема изнасилований — это не только насильники. В феминизме для этого есть термин — "культура изнасилования". Эта культура всегда верит оправданиям насильника больше, чем свидетельству жертвы; она перекладывает вину на жертву; она заставляет жертв молчать. Поэтому сказать страшно, очень страшно.
Но нужно. Иначе все эти жертвы, все эти кошмары останутся невидимыми, и можно будет продолжать делать вид, будто вовсе проблемы нет, что никакой "культуры изнасилования" не существует.
Хотя бы начать об этом говорить — уже огромный шаг вперед. Ольга Райская, Лолита, да кто угодно ещё — в данном случае я ничего не имею против дешёвой популярности.
Пусть об это флешмобе услышат зрительницы "Дома-2" — а их очень много, что бы я ни думала по этому поводу. Среди них абсолютно точно тоже есть те, кто был в аналогичных ситуациях и может рассказать об этом.
Прекратить практиковать "культуру изнасилования" — значит не только приравнять китайские порномультики к детской порнографии; это значит прежде всего снять печать стыда и позволить жертвам говорить без страха.
