Илзе Лиепа: Балет – это диагноз

М. БАЧЕНИНА: Здравствуйте, друзья. В эфире программа "Творцы". У микрофона Мария Баченина, а у нас в гостях народная артистка России, балерина, артистка театра и кино, президент фонда "Культура – детям", писатель Илзе Лиепа. Илзе, здравствуйте. Добро пожаловать!

И. ЛИЕПА: Здравствуйте.

М. БАЧЕНИНА: Я, наверно, начну с каких-то таких общих вопросов, традиционных, потому что испытываю некий трепет, когда человек приходит из совершенно незнакомого мне мира. Для меня балет – это нечто сакральное и с другой планеты.

И. ЛИЕПА: Тогда воспринимайте меня как писателя. В том, что вы перечисляли, был ещё писатель.

М. БАЧЕНИНА: У меня нет проблемы с тем, что вы сидите такая живая, тёплая напротив меня, я могу до вас даже дотронуться, протянув руку. Но всё равно мне сложно поверить и понять, хотя мозгом, рассуждая здраво, я могу всё это расставить по полочкам. Тем не менее, балет – это такая закрытая для всех территория, как кажется мне, нечто совершенно непонятное, но со стороны очень красивое. Эта территория – что это? Если так же красиво пытаться сказать, может, даже слишком поэтично, но тем не менее – это рай, минное поле или это ад? Я замахнулась, знаете, на нашего Уильяма Шекспира.

И. ЛИЕПА: Нет, это диагноз, конечно.

Я бы никогда не могла представить или предположить, когда я была начинающей, когда я только входила в эту профессию, хотя я входила в профессию не с улицы. За моими плечами – опыт моей семьи, моего отца – выдающегося танцовщика. Кстати говоря, 27 июля ему исполняется 80 лет. Этот год для нас юбилейный: для моего брата, для нашей семьи, для наших проектов и для наших школ – об этом я как раз хотела сказать. Я бы никогда не могла представить, что я буду так серьёзно заниматься именно балетным воспитанием, детским балетным воспитанием.

М. БАЧЕНИНА: Я об этом вас обязательно спрошу. Мне хочется для начала и самой погрузиться и слушателя погрузить. Вы очень здорово сказали, что это диагноз, но нужно учитывать, что у вас были предлагаемые обстоятельства, которые вы не выбирали? Вы родились в такой семье. А если актёры часто не желают своим детям актёрской стези, нередко можно услышать: "Ой, да не дай бог". Существует ли в балетной среде такой стереотип среди тех, у кого дети?

И. ЛИЕПА:

Я поняла это не сразу и расшифровала этот секрет. Для меня самой это было открытием. Мне казалось очень долгое время, что это так естественно, что наш отец – выдающийся артист балета. Почему меня спрашивают тысячу раз, как же так случилось, что вы пошли в эту профессию. Думаю, какая глупость, почему же меня спрашивают. Это уже потом спустя годы для меня самой было открытием, что никакой очевидности здесь нет, что передача профессии, передача дара войти в эту профессию связаны исключительно с любовью.

М. БАЧЕНИНА: Любовью к чему, к кому?

И. ЛИЕПА: Любовью предшествующего поколения к тому делу, которым оно занималось. Если человек беззаветно служит и любит эту профессию, то тогда он априори не может сказать "Да никогда!", потому что это для него сокровище. А как можно не желать сокровища? Что такое сокровище?

М. БАЧЕНИНА: Но ведь этот путь не только через розы, но и через шипы: кровь, пот, слёзы. Нет?

И. ЛИЕПА: Мария, вы журналист по образованию, наверно?

М. БАЧЕНИНА: Нет.

И. ЛИЕПА: А кто вы по образованию?

М. БАЧЕНИНА: Я экономист по первому образованию.

И. ЛИЕПА: Любая профессия, если ты хочешь делать какое-то дело очень хорошо, разве может быть без пота, крови? Послушайте, я писала свои сказки – вы перечислили, я с улыбкой всё-таки к этому отношусь, что я писатель. Я – пишущий человек, я всю жизнь любила писать, начиная с дневников, каких-то юношеских стихов, и дальше воспоминания об отце и сказки в результате. Ведь это тоже работа.

Если посмотреть мои черновики, а я пишу всегда от руки, я не пользуюсь инновациями.

М. БАЧЕНИНА: Есть цифровые люди, а есть аналоговые.

И. ЛИЕПА: Да. У меня всегда с собой рукописный ежедневник огромный. Я как-то не могу перейти на современные средства планирования жизни и творчества тем более. Я не представляю, как так можно писать.  

Мы бы не понимали, как рождалась восьмая глава Евгения Онегина, мы бы не видели этого пути удивительного, как он искал слово, образ, когда ты понимаешь, что там всё на своём месте.

М. БАЧЕНИНА: Вам хватает времени на такие размышления?

И. ЛИЕПА: Я сама не задумываюсь над тем, как много приходится успевать в жизни. Я скорее с этим сталкиваюсь – как сейчас, когда мне перечисляют это, это и это. Мне кажется, это нормальная жизнь. Главное – я никогда не была сознательно всеядной. Мне никогда от ума не хотелось играть в драматическом театре, как моя мама, например, которая драматическая актриса. Меня жизнь просто ставила перед этим, и я делала какие-то шаги, меня жизнь поставила перед тем, что нужно создавать балетную школу, нужно становиться общественным деятелем, нужно стараться делать чуть больше того, что входит в параметры твоей личной частной жизни, – так родился фонд.

Все проекты фонда "Культура – детям", который я возглавляю, также рождаются не от головы. Просто жизнь ставит перед необходимостью делать этот проект, и я понимаю, что иначе и быть не может. Я танцующий человек. Конечно, я об этом задумалась, когда уже были школы. Школам нашим 10 лет в этом году. Эти школы уникальные, они родились на заре, когда любительских, но качественных школ не было. Дай бог, чтобы они были, но всё равно думаю, что не покривлю душой, мы пытаемся быть в числе лидирующих не ради того, чтобы быть первыми. Что значит быть первыми в школе? Это значит давать самое лучшее образование, качество атмосферы в школе, куда ходят дети, в основном девочки. А что такое воспитание девочек?  

В результате, как и все проекты фонда, – это будущее нашей страны. Наши проекты направлены на это.

М. БАЧЕНИНА: Если вы заговорили о школе, я тогда на школе немного остановлюсь, чтобы потом не перескакивать. Снова к понятным ориентирам. В спорте большом понятно, что отличный, самый хороший, неважно со знаком "+" тренер – это не равно знаменитый, выдающийся спортсмен в прошлом. В балете эта аксиома работает?

И. ЛИЕПА: Конечно, работает. Тем не менее без практики можно быть не первым танцовщиком и не первой балериной, но сценическая практика необходима.

М. БАЧЕНИНА: То есть хоть раз выйти на сцену?

И. ЛИЕПА: Какой раз? 20 лет.

М. БАЧЕНИНА: Нет, подождите, вы на себя не оглядывайтесь. Я имею в виду тот минимум.

И. ЛИЕПА: Я и говорю. Да, надо 20 лет отработать на сцене, надо знать эту профессию. Когда ты молодой, как работает твоё тело на пике твоей формы, как работает, когда организм изнашивается, ты всё это должен понимать в перспективе. Ты же будешь детей воспитывать. Особенно трепетно отношусь к самым первым азам – самому младшему возрасту.

М. БАЧЕНИНА: Это сколько лет?

И. ЛИЕПА: У нас в школе обучение начинается с двух с половиной лет – будем говорить, что это такое подготовительное. 5-6 лет, когда начинаются основы балетной гимнастики, когда первый раз ребёнка ставишь к станку, какие-то балетные движения объясняешь, когда ты его вводишь в атмосферу.

М. БАЧЕНИНА: Это становится похоже на балет.

И. ЛИЕПА: Да. Это самое ответственное и самое трепетное. Я так серьёзно сама и всю нашу команду приучаю. Мой любимый партнёр Мария Субботовская, директор нашей школы, подруга и соратник во всём: в фонде, в школе.

Мы смотрим, как человек ведёт уроки, я расспрашиваю, какой у него послужной список.

М. БАЧЕНИНА: Вас боятся, наверно.

И. ЛИЕПА: Я не задумываюсь, боятся меня или нет.

М. БАЧЕНИНА: Это чувствуется или нет? Вот вы человек в работе. Трепещут? Сначала имя работает от вас – не на вас я имею в виду, а от вас – потом он встречает вас, и вы описываете, какой вы строгий работодатель. Мне интересно, потому что я думала над этим, как я вас восприму. Я с вашей фамилией росла с самого детства. Мне всегда было известно, кто ваш отец, кто ваша мама, кто ваш брат.

И. ЛИЕПА: Спасибо.

М. БАЧЕНИНА: Ничего удивительного. За это даже благодарить не стоит. Это нормально. Ты можешь не увлекаться балетом, но ты фамилию будешь знать. Понимаете, я шла и разговаривала сама с собой, я зашла и почувствовала себя комфортно. Мне от этого стало ещё лучше, но я понимаю, что мы всегда все разные. Мне вас с этой стороны хочется спросить, Ваши собственные ощущения узнать. Боятся, нет?

И. ЛИЕПА: Вы знаете, я очень ценю профессионализм.

М. БАЧЕНИНА: Удерживаете. Что доминирует в ваших школах? Балет или детство? Насмотревшись фильмов, допустим, "Анна Павлова", помните? Великолепная картина! Там же всё железно, это армейская дисциплина, только очень красиво всё, утончённо. Сейчас всё-таки другое время или та же муштра осталась и без неё нельзя?

И. ЛИЕПА: Знаете, нашему отцу 80 лет исполнилось бы. Мы вообще очень часто оборачиваемся с моим братом в сторону отца, потому что он как свет звезды, который был настолько мощным, хотя его уже несколько лет нет с нами, но всё равно это хвост, это такая энергетика, которая нас греет, питает, это наш огромный жизненный потенциал.

  Когда мы были маленькими, наш отец видел наш интерес к профессии, а повторюсь, что этого не могло не быть, ведь он так был влюблён в профессию. Не загореться этой любовью было просто невозможно.

М. БАЧЕНИНА: Вы так говорите, что я даже это стала понимать, чувствовать. Так. И дальше?

И. ЛИЕПА: Он предполагал, что до серьёзного занятия балетом, профессионального, когда уже 9-10 и ты идёшь в профессию, профессиональное училище, ребёнку нужно обязательно растанцеваться. Нельзя сразу сухо встать к станку, это будет потеря, можно потерять индивидуальность. Поэтому он отдал нас к хорошему педагогу, но в дом культуры, в самодеятельную танцевальную студию. Это было замечательно. Для меня это потрясающая подсказка такая, насколько нужно совмещать серьёзность работы с совсем маленькими детьми. Этот возраст уже опустился до 5-6 лет, как я вам сказала.

  М. БАЧЕНИНА: Чтобы был паритет детства и балета.

И. ЛИЕПА: Обязательно.

М. БАЧЕНИНА: Это супер! Понятно, что дети ещё маленькие и не могут принимать самостоятельного решения, они могут просто любить танцевать. Кружится ребёнок, какое-то представление у родителя вырисовывается. Кто решает тем не менее, ребёнок или родители? Что тут важнее? Может ли это быть самолюбованием родителей или вопросом какого-то престижа?

И. ЛИЕПА: Амбиции.

М. БАЧЕНИНА: Амбиции. Спасибо. Здесь честность и бизнес с другой стороны, или, может быть, на перспективу – а вдруг получится? Этот момент интересует. Можете про него рассказать?

И. ЛИЕПА: Это индивидуально, и момент собственного родительского взгляда на ребёнка, для которого ребёнок всегда самый лучший. Это прекрасно, так и должно быть.

М. БАЧЕНИНА: Это нормальное состояние.

И. ЛИЕПА: Когда мама говорит: "Ну почему вы не берёте мою девочку?"

М. БАЧЕНИНА: А, то есть вы кого-то не берёте?

И. ЛИЕПА: Благодаря поддержке фонда уже второй год мы набираем детей на бесплатное обучение в результате большого конкурса, как подготовку к поступлению в хореографическое училище. Как раз здесь мы делаем то важное дело, которое предчувствовал мой отец. Мы даём им возможность танцевать, мы очень серьёзно и грамотно ими занимаемся, мы дарим этих деток, переносим их в профессиональные училища. Дети замечательные, но это ограниченное количество детей. Когда мама спрашивает, что у её девочки не так, как ты объяснишь? Это структура, строение тела, балетные данные.

М. БАЧЕНИНА: Вам с братом повезло, ведь получается?

И. ЛИЕПА: Конечно.

М. БАЧЕНИНА: Фигура, образ.

И. ЛИЕПА: В смысле фигура?

М. БАЧЕНИНА: Подождите, почему вы веселитесь-то так? Физические данные – это очень важно. Правильно я рассуждаю?

И. ЛИЕПА: Конечно.

М. БАЧЕНИНА: А почему вы так засмеялись тогда, объясните.

И. ЛИЕПА:

М. БАЧЕНИНА: Что такое середнячок?

И. ЛИЕПА: Не было каких-то особых данных. У меня был всегда высокий рост. Все говорили родителям, что мы переводим дочку условно, потому что у неё высокий рост, как это будет дальше. У Андриса перелом произошёл в последних классах, он сделал рывок и закончил с золотой медалью на международном конкурсе. У меня этот вопрос стоял достаточно долго: что я такое, кто я такая?

М. БАЧЕНИНА: Для женщины в балете высокий рост – скорее минус.

И. ЛИЕПА: Смотря какой. Сейчас балет ещё более высоким стал. Тут надо смотреть.

М. БАЧЕНИНА: Смотрите, и в спорте, и в балете всё прямо апгрейдится.

И. ЛИЕПА: Конечно.

М. БАЧЕНИНА: А с каким спортом большим можно сравнить балет?

И. ЛИЕПА: С художественной гимнастикой, пожалуй. Они-то от нас взяли всё самое лучшее, а мы от них не очень.

М. БАЧЕНИНА: Надеюсь, лент, мячей?

И. ЛИЕПА: Ну, акробатика есть.

М. БАЧЕНИНА: Понятно. Раньше этого не было? Это какие-то новшества.

И. ЛИЕПА: Гимнастика в балете была всегда. Поскольку художественная гимнастика развивается, они много чего придумали инновационного. Вот что нам в балете помогает: общая физическая подготовка, темп урока, формирование подъёма, упражнения, которые подсушивают мышцы. Профессиональным языком говорю.

М. БАЧЕНИНА: Здорово! Это безумно интересно. Я же говорю, это погружает. Сейчас уже что-то личное. Наверху действительно высоко и страшно? К этому быстро привыкаешь, когда поднимает партнёр?

И. ЛИЕПА: Вы знаете, если ты в опытных руках, то не страшно.

М. БАЧЕНИНА: Главное – доверие, да?

И. ЛИЕПА: Конечно. М. БАЧЕНИНА: Просто галочки для себя ставлю. Вы много раз уже сказали про любовь отца к своему ремеслу, что через любовь только можно поделиться чем-то.

И. ЛИЕПА: Конечно.

М. БАЧЕНИНА: Про общественный фонд мы столько раз упоминали. Естественно, я не могу не спросить, что это за фонд: политика не политика, бизнес не бизнес? Что это? Чем занимаетесь? "Культура – детям".

И. ЛИЕПА: В общественной деятельности тоже есть разные направления: фонд "Культура – детям", который родился из наших балетных школ, и есть моё участие в общественном движении "Союз женских сил". Это две разные вещи, сначала про фонд. Фонд родился, как я сказала, абсолютно не от ума. Когда мы вошли в пространство балетных школ, было понятно, что наши дети испытывают невероятный культурный голод.

М. БАЧЕНИНА: В чём это выражалось? Они не знали, кто такой колобок или не могли отличить Айвазовского от, даже не знаю, с кем можно перепутать. Плохой пример мне на ум пришёл, его ни с кем не спутаешь. В чём?

И. ЛИЕПА: Вы знаете, есть система классического воспитания. Даже мы, взрослые, имеем абсолютно разные пристрастия: хард-рок или джаз – то, что касается музыки, то же касается моды, еды, пищи, атмосферы в доме. Когда мы становимся родителями, мы не имеем права не задумываться над тем, что наш ребёнок должен войти в жизнь ступеньками классического образования. Искусство на этом пути – один из самых главных помощников или, наоборот, непомощников. Классическая музыка, с которой дети зачастую могут вообще не сталкиваться, играет огромную роль в формировании гармонического строя детской души. Всё, что касается чтения, что ребенок смотрит, откуда он формирует понятия о жизни. Мы поняли это, когда вошли в пространство школы. Когда наши девочки входят в школу, тут всё должно быть гармонично: музыка, которую они слушают фоном, язык, которым с ними говорят педагоги и менеджеры, всё – как они выглядят, как разговаривают. Ребёнка должна окружать гармония.

М. БАЧЕНИНА: У вас дети в ступор не впадали с самого начала, когда их окружали вот этим, а они пришли из обычного мира, мира обычных людей?

И. ЛИЕПА:

Если поставите на выбор ребёнку, который только начинает осознавать себя в жизни, Моцарта или ещё какую музыку...

М. БАЧЕНИНА: Популярную.

И. ЛИЕПА: Популярную музыку. Я вас уверяю, что он выберет Моцарта. Но очень скоро наступит момент, когда он выберет популярную музыку, если Моцарт не будет продолжать звучать в его жизни. Ребёнка нельзя лишать этого пространства гармонии.

М. БАЧЕНИНА: Я вас немножко увела. Вы столкнулись, вы поняли, что не хватает детям погружения в культуру, этой атмосферы внешней. Внутри вашей школы её достаточно, а когда выходят из стен, не могут же они там жить. Дальше почему фонд?

И. ЛИЕПА: Поскольку это балетная среда, танцевальная, в которой мы живём, в основном наши школы любительские, они открыты для всех, просто они очень серьёзны и гармоничны. Захотелось посмотреть, что же танцуют наши дети, танцуют в пространстве нашей страны. На этом пути стало невероятно интересно, потому что мы столкнулись не только с великолепными образцами, которые на виду и всем известны. Такие выдающиеся детские коллективы, как ансамбль Локтева, все знают – они прекрасны. Но есть огромное пространство, которое не знает никто, а страна у нас огромная.

Тут мы и ужаснулись над тем, чем занимаются наши дети. Возникла идея не просто конкурса, не просто фестиваля, который бы покрывал собой пространство России, где можно было бы не просто смотреть на то, что делают наши дети, а где мы могли бы найти механизм влияния, воздействия на то, чем занимаются наши дети.

М. БАЧЕНИНА: Итак, вы пошли в поля, на пленэр, в страну смотреть, чем живут дети, что танцуют. Что дальше?

И. ЛИЕПА: Дальше возник проект такого всероссийского конкурса-фестиваля. Мы назвали его "Волшебная туфелька", но то, во что он вылился в результате, мы называем "Россия танцующая". Наша задача, повторюсь, влиять, воздействовать на то, чем занимаются наши дети. Для этого есть механизм конкурса, механизм, разработанный мной и моей командой, как мы работаем с коллективами, какие результаты мы получаем, а мы получаем результаты. Скажу о финале удивительном. 6 лет существует этот проект, мы его приводили, преобразовывали, и первый финал будет в 2017-м году в марте на новой сцене Большого театра.

М. БАЧЕНИНА: Все эти годы длился отборочный, так сказать?

И. ЛИЕПА: Выстраивалась схема, мы работали, мы ездили по стране, мы знакомились, проводили фестивали, были в процессе. Фестивали шли в Москве в течение 6 лет. Первый мы сделали на свои собственные средства, потом нас поддерживал Департамент культуры Москвы несколько лет.

М. БАЧЕНИНА: Это классический танец? Речь о балете?

И. ЛИЕПА: Это конкурс-фестиваль любительских коллективов по разным направлениям. Мы сознательно сосредоточились не на профессиональных школах, а на любительских коллективах. 

М. БАЧЕНИНА: Что любят больше всего танцевать? Современный танец, народный? Что у вас больше всего на глазах?

И. ЛИЕПА: Самое сложное с современным танцем, потому что тут очень тонкая граница, в каком возрасте, под какую музыку и каким пластическим языком ребёнок должен начать говорить. Какое вам сделать объяснение? Это как ребёнок, который начинает играть на рояле. Он же сначала должен выучить ноты, сыграть классические пьесы, уже потом, если у него есть склонность, он перейдёт на джаз.

М. БАЧЕНИНА: Да, это более сложный уровень.

И. ЛИЕПА: То же самое в танцах. Ребёнок должен пройти ступени классического образования, чтобы потом быть за него спокойным, что у него есть эти основы. Мы очень приветствуем, когда народные коллективы танцуют под настоящую народную аутентичную музыку, а не обработки, потому что тяжёлые ритмы не показаны для детей. Мы плотно работаем с психологами, чтобы объяснять.

Но это так модно и так популярно, почему-то мамы так радуются, когда 5-6 летние девочки и мальчики танцуют бальные танцы. Я со многими профессионалами говорила из этой сферы, они абсолютно согласны, что психофизика ребёнка не готова к чувственным танцам, которые танцуют в бальных танцах.

М. БАЧЕНИНА: Кстати, вы ведёте меня. Только я хочу задать вопрос, как вы меня к нему подводите. То же на примере музыкантов, которые ближе мне, чем балет. Я много раз видела, как записываются в студии музыканты. Самая большая проблема – это не попасть в ноты, не показать всю полноту и красоту своего голоса, если он есть, конечно, а вложить душу. То, что мы называем харизмой, то, что мы называем зацепить публику, то, что называем страстью. У меня сразу много вопросов в связи с этим появляется.

Артист балета выходит на сцену. Это сумасшедшая физическая нагрузка, сложно технически. Я не понимаю, где здесь вставить душу. Я понимаю, что это необходимо, без этого ты никак великим не станешь, даже если у тебя есть всё. Я не понимаю, как это возможно. Вообще, это снова в ресурс человеческий упирается. Это просто оттачивается до закрытых глаз и душа вкладывается, если получается или нет. Извините меня, что я так технично, просто хочу, чтобы вы поняли меня хорошо.

И. ЛИЕПА:

Как говорил наш отец, если ты не создашь образ, если вдохновение не родится в результате огромных трудов в репетиционном зале, то это вдохновение не родится и на сцене. Когда-то объяснение этому я нашла в интервью Альфреда Шнитке, выдающегося композитора. Он очень точно описал процесс посещения вдохновения. Он просто объяснил, как это происходит, когда каждый день ты делаешь техническую работу. Он писал о себе как о композиторе.

Ты делаешь техническую работу, ты как труженик всё время делаешь, делаешь, делаешь. Ты не знаешь, но есть надежда, что в результате этого труда в какой-то момент к тебе придёт озарение. Оно-таки и приходит. Конечно, оно приходит в репетиционном зале. Если оно пришло – это действительно откровение, это дар. Это даже нельзя приписывать себе, что ты это сделал, это я вам точно могу сказать. Это отсоединение себя как творца, и ты становишься приёмником того, что тебе даётся в буквальном смысле.

М. БАЧЕНИНА: Хочу совсем уж докрутить это наше с вами обсуждение. То есть, если на сцене ты играешь влюблённую женщину, страдающую, задумывается ли танцовщица, что она должна сделать то или иное движение, или же её несёт в хорошем понимании этого слова? Она испытывает эту страсть, эту любовь, как актриса на сцене.

И. ЛИЕПА: Балет – это всё-таки театр, поэтому самое интересное, чудесное, что рождается, – здесь и сейчас. Я понимаю ваш вопрос, что эта техника движений, заученность и сиюминутность чувств.

М. БАЧЕНИНА: Да, вы очень хорошо поняли. Это несовместимо иногда, мне кажется. Иногда то чудо совмещается.

И. ЛИЕПА: Оно совместимо, потому что движения, которые ты делаешь в этот момент, настолько много раз отточены, проверены, технология уже осталась позади.

М. БАЧЕНИНА: Это автоматически уже?

И. ЛИЕПА: Да. Смысл мастерства в том, чтобы эту технологию не замечал не только зритель, чтобы ты сам её не замечал, чтобы вся технология оставалась где-то там внизу и давать волю твоей душе, вдохновению.

М. БАЧЕНИНА: Это от природы даётся? Или можно этому научить, поделиться, обучить.

И. ЛИЕПА: Конечно, степень таланта от бога, но научить и хотя бы рассказать, что так бывает, можно и нужно. В какой-то момент истории человеческой была такая танцовщица. Может быть, не все знают, но вы-то точно знаете, Айседора Дункан – "босоножка", которая приехала из Европы в Россию. У неё не было школы, она танцевала по вдохновению и была гениальна в этом. Она сделала одно открытие, которое поразило наших балетных профессионалов, прежде всего Михаила Фокина – реформатора балета, хореографа, танцовщика, который это тут же подхватил, да и многие балерины, в том числе Анна Павлова – символ русского балета. Она зримо показала, как можно движения совместить с мыслью.

М. БАЧЕНИНА: Ой, как интересно. Сколько тогда Павловой было лет? Она уже была известной?

И. ЛИЕПА: Юная, молодая, она была начинающей звездой. Это начало века было.

М. БАЧЕНИНА: Это могло её вдохновить. Она символ чувственности для меня, не динамики, не ритма, не страсти. Это благодаря во многом тому, как её изображают, эсэсэровским афишам и прочему. Весь этот флёр в хорошем смысле. И что, только тогда душа прошла в балет?

И. ЛИЕПА: Вы знаете, она, может быть, была и существовала по наитию. Вдруг это стало зримо и понятно, как мысль. В Европе уже появились направления Далькроза, когда целые студии брали симфоническую музыку и мысль этой симфонической музыки через тело, движения выражали. Пришло время, когда это стало вроде бы как научно.

М. БАЧЕНИНА: Тогда это, наверно, называлось современный танец.

И. ЛИЕПА: Конечно, можно сказать, что она была родоначальницей танца модерн.

М. БАЧЕНИНА: Действительно, вы когда рассказываете, у меня сразу картинки какие-то. Это ведь ещё надо так рассказывать. Видно, что вы это любите. Это я возвращаю к тому, когда вы про папу говорите, про любовь. Я читала, что для вас специально поставили роль. Что это означает? Какой-то набор ваших любимых движений включён в эту роль? Объясните мне в схеме балета, чтобы я в неё встроилась и интегрировалась. Что это такое?

И. ЛИЕПА: В схеме балета это значит, что ты стал соавтором, сотворцом какого-то спектакля.

М. БАЧЕНИНА: То есть вы можете сказать и показать: "А мне кажется, здесь будет уместно вот это".

И. ЛИЕПА: Есть разные поведенческие школы.

Театр – это же энергетические вещи. Когда ты входишь в балетный зал с хореографом, становишься как перетекающие сосуды, песочные часы, то перевернёшь в одну сторону, то в другую.

М. БАЧЕНИНА: Это не слепое послушание?

И. ЛИЕПА: Ни в коем случае. Это энергетика. Я вам точно могу сказать, как творческий человек, если ты рядом с талантливым хореографом, а если с гениальным, как мне везло иногда, тогда ты просто фонтанируешь мыслями. Ты можешь предлагать и так, и так.

М. БАЧЕНИНА: Я понимаю, что в театре может сказать режиссёр, чтобы зафонтанировать подобного рода вещами, а что вам? Вам говорят или показывают?

И. ЛИЕПА: Это может быть по-разному. Если ты работаешь с французом Ролан Пети, ты вообще очень мало говоришь. Говоришь по-английски, но это не монологи.

М. БАЧЕНИНА: Вы гения привели в пример, я хотела что-то такое приближенное.

И. ЛИЕПА: Я вам скажу, что английский хореограф Джиллиан Линн – та самая, которая ставила танцы в Cats и Phantom, она очень известная и много работает с классическим балетом. Она, например, могла сказать: "Спроси его ногой" и показать движение.

М. БАЧЕНИНА: Ой, как здорово. Вот такие примеры нам нужны. Я вас увела от общественной работы.

И. ЛИЕПА: Я понимаю, что вам творчество интереснее.

М. БАЧЕНИНА: Кто угодно из балета может здесь сидеть и говорить об одном том же по-разному, поэтому мне интересна ваша точка зрения. Вернёмся. Вы тогда сказали про фонд "Культура – детям" и ещё сказали про союз.

И. ЛИЕПА: "Союз женских сил". Это всё очень творческое дело. Как я сказала про проект конкурса "Волшебная туфелька", я говорила, на сцене Большого театра соберутся наши лауреаты и коллективы и будут танцевать в едином пространстве балета, который мы создадим. Это же творчески. Или, например, возрождение традиции кадетских балов – тоже один из проектов нашего фонда. Слушайте, ну это так творчески. Это такой удивительный проект с первым московским кадетским балом для детей и подростков от 9 до 14 лет. Когда в дивном зале дома Пашкова наши кадеты и ученицы наших школ первый раз вошли в этот зал – это просто чудо какое-то. Это сплошное творчество.

То, что касается "Союза женских сил", – это тоже творчество. Как-то так жизнь соединила, познакомила меня с интереснейшими людьми, которым не всё равно, как мы живём и как будем жить, как будет жить наша страна. Это совсем не громкие, не пафосные вещи. Это то, о чём мы сейчас не можем не думать. Каждую минуту мы должны задумываться над тем, что мы едим, пьём, что мы в преддверии экологической катастрофы, особенно когда ты – мама и выбираешь, чем будешь кормить своего ребёнка сегодня и завтра. Это как духовная пища, так и растительная – то, что ты ешь. "Союз женских сил" – это удивительная, интереснейшая, на мой взгляд, идея, которая в пространстве интернет-портала объединяет, кстати говоря, не только женщин, потому что много мужчин интересуется, становятся подписчиками, участниками этого форума, где существует 24 разных темы. Я возглавляю тему искусства – портал "Искусство". На самом деле это становится огромной мощной силой, когда мы можем, обсуждая некую тему, например, волнующее всех ЕГЭ, собрать такое количество голосов, что это станет огромной силой, для того, чтобы выносить это на обсуждение.

М. БАЧЕНИНА: Рычагом. А примеры есть таких вещей?

И. ЛИЕПА: Сейчас всё начинается и развивается, но развивается так мощно и так сильно, что я призываю всех заинтересоваться тем, что там происходит.

Даже сейчас, будучи по делам на Алтае, стала свидетелем самоубийства школьника, который не сдал ЕГЭ, и это привело к такому страшному последствию.

М. БАЧЕНИНА: Да, напряжение там велико, хотя многие и даже заслуженные учителя, которых я уважаю и перед которыми преклоняюсь, выступают за. Может быть, важнее форма, чем содержание в этом случае? Может, я не права, но разбираться и обсуждать, безусловно, необходимо. Каждый из нас ещё до того, как стать мамой, понимает, мы все понимаем, что такое хорошо и что такое плохо: баловать ребёнка плохо, вот это хорошо, прививать ему это хорошо, а то плохо. Не буду тратить время на примеры. Когда становишься мамой, мир встаёт с ног на голову. Очень многое меняется, и ты себя даже не можешь поймать на чём-то, что даже, может быть, стоит твоей позиции, не так уж и хорошо, но так хочется. На этом себя ловите или вы достаточно дисциплинированны внутри? Какая-то привычка, дисциплина внутри с ребёнком присутствует или вы становитесь мягкой, ватной?

И. ЛИЕПА: Я думаю, очень важно быть всё время в постоянном внутреннем, я повторяю, тонком контакте. Дисциплина важна, очень важна, но ребёнок настолько живой, впитывает, реагирует, он эмоционально невероятно быстро меняется. Тебе кажется, что это какое-то просто маленькое впечатление, а для него это огромный эмоциональный перегруз.

М. БАЧЕНИНА: Да.

И. ЛИЕПА: Ты должен очень чётко понимать, это каприз или эмоциональный предел.

М. БАЧЕНИНА: Усталость.

И. ЛИЕПА: Поэтому тут нужно очень быть гибкой.

М. БАЧЕНИНА: Балет – это вид искусства, который был и остаётся элитарным. Как вы думаете, глупо ли желать или, если иначе выразиться, фантазировать, чтобы он сравнился в какой-то день прекрасный или несчастный с кино, допустим, по популярности.

И. ЛИЕПА:

Вы меня простите, я возвращаюсь. Я не рекламирую свои проекты, но это моя жизнь, мне больше неоткуда привести примеры. Наш проект фонда – балет "Здравствуй, Андерсен", который мы сделали для Красногорского хореографического училища. Я сама участвовала в создании сценария. Поставила спектакль наш хореограф, которая работает у нас в школе, Екатерина Фомичёва. Мне пришлось там играть, потому что стало понятно, что ребёнок должен прийти на театральное представление и должен не осознать, как он вошёл в пространство классической музыки. Так и получилось. Столько слышали замечательных отзывов, когда мамы говорили: "Ну надо же. У меня мальчик, его невозможно усадить на три минуты, а тут пришёл, открыл рот и от начала до конца посмотрел".

М. БАЧЕНИНА: А что вы такого сделали?

И. ЛИЕПА: Мы сделали спектакль, где балет существует вместе с текстом. Герой Андерсен и герой Фея, которую я исполняю, говорящие. Поэтому ребёнку легко. Он пришёл и всё понимает. У него ещё есть видеоконтент.

М. БАЧЕНИНА: Подстрочник к танцу, суфлёр от самих же героев, самих же артистов.

И. ЛИЕПА: Нравственный и добрый.

М. БАЧЕНИНА: К вам обращаются за советом танцоры из балета? Я знаете, к чему веду: есть дружба, вы дружите с балеринами?

И. ЛИЕПА: Конечно.

М. БАЧЕНИНА: Ведь мир полнится такими слухами, что в балете только конкуренция, невозможно там дружить. Люди и не знают, что это такое.

И. ЛИЕПА: Как и в любой профессии, наверно, когда ты идёшь плечо к плечу с кем-то, тут не может быть такой любви и открытости, когда ты уж слишком близко. Есть вещи, которые в нашей профессии всегда уважаемы: трудолюбие, честность в профессии.

М. БАЧЕНИНА: Если ты обладаешь такими качествами, в тебе есть некий подобного рода стержень, можно сказать, что балет налагает определённые обязательства нефизического характера. Я не про диеты, образ жизни и режим, а поведение, стиль поведения. Ты не можешь иначе, потому что ты артист балета.

И. ЛИЕПА: Знаете, когда я уезжала работать в итальянскую труппу, мой брат, который всегда был и остаётся близким другом в профессии и в жизни, сказал очень хорошую фразу: "Ты только не забудь, что ты должна выстроить человеческие отношения с каждым членом труппы".

М. БАЧЕНИНА: Так, что тут необычного?

И. ЛИЕПА: Это очень необычно. Я приезжаю работать не навсегда, а на 2 месяца. Казалось бы, я могла бы закрыться. Какое мне дело до Марио, Пауло, ещё кого-то. Я делаю своё дело, и мне всё равно, как они на меня смотрят.

М. БАЧЕНИНА: А зачем это нужно?

И. ЛИЕПА:

Ты всё равно инородное тело. Именно для того, чтобы потом ты мог спокойно заниматься творчеством. Это был прекрасный совет.

М. БАЧЕНИНА: Снова через любовь.

И. ЛИЕПА: Да.

М. БАЧЕНИНА: Мне кажется, это отличная точка – через любовь – и даже нет, многоточие. Спасибо вам большое. Народная артистка России, балерина, артистка театра и кино. Про книги не поговорили, но это повод ещё раз вернуться к нашим беседам. Президент фонда "Культура – детям" Илзе Лиепа в студии Лайфа.

И. ЛИЕПА: Спасибо. Всего самого доброго.