Разврат на сцене: ультимативный гид по cексу в театре

В середине июля со скандалом из пермского "Театра-театра" был уволен худрук Борис Мильграм, под руководством которого на сцене регулярно показывали и жизнь, и слёзы, и любовь, особенно часто половую. Всё по канонам реализма: с обнажением, демонстрацией половых органов и, собственно, имитацией секса... На днях худрука "Театра-театра" восстановили в должности, всё вернулось на круги своя. Остался только вопрос: почему секс на сцене до сих пор вызывает такие последствия? Лайф устраивает мини-экскурс в историю обнажения в театре и призывает публику перестать оскорбляться и помнить, что театр есть искусство отражать жизнь, а жизни без секса, как известно, не было бы.

Непристойность как пиар

Критики обнажёнки в театре часто обвиняют режиссёров в грязном пиаре, желании раздуть хайп вокруг постановки. Да, всем известно, что секс продавался, продаётся и будет продаваться. И если голые тела (сами по себе, вне художественного контекста) — единственная ценность спектакля, то, скорее всего, авторы просто наживаются.

Одной из первых силу секса в пространстве сцены оценила одиозная американка Мэй Уэст. В 1926 году фигуристая платиновая блондинка (по слухам, Мэрилин Монро скопировала запоминающийся образ у Уэст) написала пьесу "Секс", которую сама же и поставила в бродвейском Daly's 63rd Street Theatre и исполнила роль главной героини — проститутки. Критика постановку разгромила: сырой продакшен, нелепый сюжет и бездарные актёры. А вот публика выламывала двери, чтобы попасть в зрительный зал. 

Как-то во время спектакля на сцену выскочили полицейские и арестовали всю команду за непристойное поведение. Следующие восемь дней Мэй Уэст просидела за решёткой в одном пеньюаре. А на выходе из тюрьмы заявила собравшимся журналистам и поклонникам, что в каталажке собрала материал для новой пьесы. Через пару месяцев зрители готовы были драться, лишь бы увидеть "Обузу" — постановку о гомосексуалах, чьи права Мэй Уэст всегда яро поддерживала. Скандальное творчество и репутация дали свои плоды. Вскоре блондинка получила приглашение в Голливуд.

Проблемы гомосексуалов

На Бродвее о проблемах представителей ЛГБТ-комьюнити впервые высказались в ноябре 1934-го. Пьеса "Детский час" драматурга Лилиан Хеллман рассказывала о двух учительницах, на которых озлобленная ученица донесла, что они будто бы состоят в романтических отношениях. Несмотря на то что в те годы в США действовал закон о запрете пропаганды нетрадиционных отношений в кино и на сцене, спектакль пропустили, и всё благодаря восторженным отзывам критиков и любви зрителей. 

Современная постановка "Детский час"

Секс во время войны

В начале 30-х чудаковатая и богатая пожилая дама Лора Хендерсон приобретает разорившийся театр "Уиндмилл" в Вест-Энде. Первые годы заведение работало в формате театра-варьете и уже тогда было известно ценителям, а под конец 30-х, когда началась Вторая мировая война, 70-летняя владелица на пару с гениальным импресарио Вивианом Ван Дамом разработала беспроигрышную схему для своего театра: теперь на сцене появлялись исключительно в обнажённом виде.

"Уиндмилл" — единственный английский театр, который продолжил работу во время войны. Сюда офицеры британской армии приезжали прямо с передовой и за разглядыванием "живых картин" (так свой художественный язык обозначила Лора Хендерсон) забывали об окопах и смерти. Хотя иногда война и докатывалась сюда, и тогда актрисам разрешалось нарушить строгое правило театра (Хендерсон позиционировала своё заведение как образовательное: через статичные "живые картины" публика должна была просвещаться, словно через шедевры мировой живописи) и бежать в убежище.

"Кровавый режим" заботится о нравственности граждан

Российские защитники "обнажённого театра" чаще всего обвиняют в нападках "кровавый режим" и радикальных религиозных активистов. Но история показывает, что цензура на сцене — отнюдь не отечественное изобретение. Так, в США с 30-х до 60-х годов действовал кодекс Хейса (изначально принятый кинодеятелями, а впоследствии распространившийся и на театр), запрещающий произведения, подрывающие нравственные устои зрителей. За обнажёнку на подмостках запросто могли отправить за рёшетку.

К концу 60-х запрет был снят, и театральное сообщество приветствовало долгожданную свободу лихим мюзиклом "Волосы" 1968 года выпуска. Постановка отражала настроения и интересы поколения "детей цветов": со сцены критиковали войну во Вьетнаме, призывали к сексуальной раскрепощённости и расширению границ сознания. Первый акт закончился эффектной сценой, где все актёры вышли абсолютно голыми. Премьера сопровождалась акциями протеста, с одной стороны, и штурмом зрительного зала, с другой.

В Великобритании запрет на сценическое ню после действия в течение 231 года пал в сентябре 1968 года. В честь торжества толерантности англичанам в театрах Лондона показали вышеупомянутый мюзикл "Волосы". 

Триумф сексуальной революции

17 июня 1969 года в одном из Офф-Бродвейских театров состоялась премьера эротического шоу "О! Калькутта!", который до сих пор считается одним из самых успешных в истории. Зарисовки на тему секса написали Джон Леннон, ирландский модернистский писатель и один из основоположников театра абсурда Сэмюэл Беккет и Жюль Феиффе. А на сцену актёры выходили в чём мать родила. Шоу "О! Калькутта", как и "Волосы", идеально передавало дух времени, а именно эмансипацию, рост общественных свобод и надежду на светлое будущее. На этих идеях и радикальном обнажении спектакль и продержался следующие 13 лет со стабильным солд-аутом.

Оскорбление чувств верующих

Задолго до скандала с "Тангейзером" Кулябина нагота в спектаклях с околобиблейскими сюжетами подвергалась ярой критике религиозных активистов. В 1971 году на Бродвее поставили знаковую оперу "Иисус Христос — суперзвезда", где Спаситель представлен в образе земного человека со страстями. Показаны его отношения с Мариной Магдалиной, да и вообще вдохновлённый евангельскими повествованиями сюжет крайне модернизирован, чтобы современному зрителю было всё понятно. 

Продвинутая молодёжь сметала билеты, а религиозные активисты настойчиво пытались запретить постановку. В общем, всё, как и сейчас в России.

Сексуальное насилие над мужчиной

В 1980 году на сцене Национального театра в Лондоне была поставлена пьеса "Римляне в Британии". Спектакль критиковал политику Британии в отношении Северной Ирландии, но консервативную общественность разозлило вовсе не это, а сцена, где римский легионер с особой жестокостью насиловал пленного бритта. Сексуальное насилие — до сих пор табуированная тема для театра, а принудительный акт с участием двух мужчин — вовсе что-то невероятное для сцены. Поэтому вокруг "Римлян в Британии" разгорелся грандиозный скандал.

Известная христианская активистка Мэри Уайтхауз подала на создателей спектакля в суд, мотивируя тем, что "насмотревшись, взрослые мужчины могут начать насиловать мальчиков". За муторным судебным процессом следила вся Великобритания. В конце концов суд не обнаружил в спектакле ничего предосудительного.

Как раскрепощались в России

Наши режиссёры глобального уровня (то есть чьё творчество и инструментарий соответствуют современным театральным тенденциям) — Лев Додин, Кирилл Серебренников и Константин Богомолов — настойчиво приобщают публику к тому, что театр — это не развлекаловка, а процесс, требующий полного погружения. И, чтобы достичь этого погружения, зрителя нужно выбить из зоны комфорта, иногда и с помощью наготы. 

Так, десять лет назад Лев Додин поставил "Короля Лира", которого значительная часть публики сразу заклеймила, назвав "чернухой".

Достаётся регулярно и Константину Богомолову. Православные активисты неоднократно пытались сорвать его спектакль "Идеальный муж", так как оскорбились из-за сцен секса, наготы и гомосексуалов. Ниже дан ролик дотошного зрителя, который задокументировал все грехи "Идеального мужа".

А уж за всех прилетает Кириллу Серебренникову и его Гоголь-центру. Мало того что доносчики регулярно строчат в прокуратуру с требованием проверить спектакли на предмет оскорбления чувств верующих. Так ещё и свои зрители, регулярные гости здания на улице Казакова, стыдливо опускали глаза и по-идиотски шушукались на спектакле "Машины Мюллера". Да, на том самом, где один из героев — "сила" из 19 обнажённых перформансистов. 

Вы что, члена не видели?

Цель нашего мини-экскурса по истории обнажения в пространстве сцены: показать, что раскрепощение всегда было важной составляющей процесса развития театра. Секс на подмостках появился не вчера, и пора бы к этой особенности художественного языка привыкнуть. На спектакли с наготой ходят люди взрослые, 18+. Так почему же некоторые взрослые ведут себя как 13-летние подростки на уроке биологии, когда им впервые рассказывают о пестике и тычинке? Член на сцене не делает спектакль плохим. Плохо, когда есть только член и ничего больше.