Как в мире фанатеют по нашему кино

Советское поле экспериментов

Едва ли не все жители нашей страны любят советское кино. Каждый год мы смотрим "Иронию судьбы" и "Карнавальную ночь", покупаем классику на дисках и говорим фразами из фильмов. Но стоит задать вопрос про мировое признание, как люди теряются. "Наш Шерлок Холмс — самый лучший", — ответил самый находчивый респондент. Рядовой зритель едва ли знает о том, какое грандиозное влияние оказали советские режиссёры-экспериментаторы на мировой кинематограф. И всё это вопреки стереотипам об СССР как о чрезмерно закрытой стране.  

Одним из главных достижений отечественного кино стало появление режиссёров-теоретиков, которые выпускали не только фильмы, но и тонны литературы о них. Вот вам пара имён, чтобы в случае чего блеснуть в компании: Сергей Эйзенштейн, Всеволод Пудовкин, Дзига Вертов и Александр Довженко. Все они буквально отнимали у кинокритиков хлеб, создавая множество статей о философии кино.

Например, Вертов произвёл на Жан-Люка Годара и Жан-Пьера Горена такое впечатление, что они организовали Groupe Dziga Vertov ("Группа Дзиги Вертова"). Под этой вывеской Годар и Горен создали девять фильмов — все с политическим подтекстом. Фильмы этой группы "познавали мир во имя диктатуры пролетариата". Кино отправлялось в неизведанные места — на фабрики, университеты, бордели.

Эйзенштейн создавал картины иначе и тоже оказался очень влиятельной фигурой в мировом кино. В список из 500 главных фильмов, которые повлияли на кинематограф, составленный факультетом киноведения Гарварда, вошло четыре фильма Эйзенштейна — "Броненосец "Потёмкин", "Октябрь", "Александр Невский" и "Иван Грозный". "Потёмкин", премьера которого прошла в Берлине в 1926 году, произвёл фурор в Европе, а впоследствии и в Америке. После этого за Эйзенштейном закрепилась слава великого экспериментатора. Кроме того, он считается одним из пионеров монтажа и стоял у истоков звукового кино. Однако техническое совершенство его фильмов зачастую называли лишь красивым оформлением для пропаганды.

Вертов и Эйзенштейн существенно обогатили сам киноязык, и, как бы Кубрик ни иронизировал над "пропагандистской легковесностью", он тоже на нём говорит. Как и Хичкок, Уэллс, Форд и другие мастодонты американского кино. В интервью Питеру Богдановичу Орсон Уэллс как-то заметил:

— Эйзенштейн был мастером кинематографической риторики... У нас, кстати, была обширная переписка. <...>  В основном, правда, писал он. Что было спровоцировано, к сожалению, моей негативной рецензией на "Ивана Грозного". Кому нужны негативные рецензии? Что они добавляют в копилку человеческого знания? Лучше бы я помалкивал. 

Как вы можете заметить, восхищение Эйзенштейном касается в первую очередь технической стороны. Полюбить не только форму, но и содержание советского кино Запад смог после открытия Андрея Тарковского. 

Великие о великих

О Тарковском хорошо отзывались лучшие режиссёры прошлого века. В их числе Ингмар Бергман, Кшиштоф Кесьлёвский, Акира Куросава.

Акира Куросава ("Семь самураев", "Дерсу Узала") был впечатлён Тарковским не меньше. Он видел режиссёра за работой над "Солярисом" и был просто поражён. После тестового просмотра Куросава положительно отозвался о фильме, а впоследствии не согласился с враждебно настроенной критикой. Уже после смерти Тарковского Куросава сказал о нём следующие слова. 

Восхищался режиссёром "Андрея Рублёва" и Кшиштоф Кесьлёвский ("Кинолюбитель", "Короткий фильм о любви"). 

Современные режиссёры тоже признают огромный вклад Тарковского в мировой кинематограф. В частности, Ларс фон Триер ("Догвилль", "Танцующая в темноте") посвятил ему свой фильм "Антихрист". Когда его спросили почему, фон Триер с восторгом ответил:

Сам Тарковский в числе своих любимых режиссёров называл Робера Брессона, Чарли Чаплина, Сергея Параджанова, Александра Довженко, Микеланджело Антониони и Федерико Феллини. 

Порок на экспорт

Скептик скажет, что всё это предания старины глубокой и на современный российский кинематограф всем плевать. Несмотря на пренебрежительное отношение простых зрителей сегодня мы можем говорить о налаженном экспорте нашего кино за границу. Вот лишь несколько ярких примеров. 

Независимое кино. В Европе хорошо знают Андрея Звягинцева, Кирилла Серебренникова, Андрея Кончаловского и Ивана Твердовского. Их фильмы часто попадают в программы международных кинофестивалей — от Канна и Берлина до Карловых Вар и Локарно.  

Жанровое кино. Проблема зрительских фильмов в известных жанрах начинает отходить на второй план. Успех таких картин, как "Сталинград" и "Экипаж", показал, что с голливудским размахом можно снимать не только в Голливуде. Не такие масштабные проекты, как, например, романтическая драма "Он — дракон", оказываются востребованы на внешних рынках. 

Наши в Голливуде. В одном нужно быть с собой честным — наш кинематограф всё ещё не способен конкурировать с американской "фабрикой грёз". Тем не менее наших кинематографистов регулярно приглашают за океан, что является определённым знаком качества. Медленная "русификация" Голливуда идёт по всем фронтам. В американских всё чаще появляются знакомые лица — Владимир Машков ("Миссия невыполнима. Протокол Фантом"), Константин Хабенский ("Шпион, выйди вон!"), Данила Козловский ("Академия вампиров"), Юлия Снигирь ("Крепкий орешек. Хороший день, чтобы умереть"), Светлана Ходченкова ("Росомаха. Бессмертный").

В Голливуде можно встретить и наших режиссёров. Самый известный пример в этой области — Тимур Бекмамбетов, который снял за рубежом уже три фильма ("Особо опасен", "Президент Линкольн. Охотник на вампиров", "Бен-Гур") и успешно спродюсировал такие ленты, как "Убрать из друзей" и "Хардкор". Последнюю, кстати, тоже снял наш соотечественник — Илья Найшуллер. Перейти все границы удалось и Сарику Андреасяну с его "Ограблением по-американски". Среди менее известных примеров телевизионный режиссёр Алик Сахаров, в чьём послужном списке "Игра престолов" и "Декстер".  

А в недавнем "Отряде самоубийц" все бесчинства Джареда Лето снимал оператор Роман Васьянов, который уже не первый год работает в тандеме с режиссёром Дэвидом Эйром. 

Так что если вам кто-то скажет, что День российского кино — чёрная дата, самое время его разубедить.