Если завтра война: Клименко и Мариничев о том, отключат ли Россию от Интернета

С.К.: Сейчас проходит всеобщая внезапная проверка готовности к войне. Это касалось и российской армии, и ряда ведомств, в частности Минфина, Минпромторга, Росрезерва, ЦБ и Минкомсвязи. Их сегодня проверяли на возможность работы в военное время. Насколько своевременна эта проверка, с вашей точки зрения? И как Интернет бы проверить? Дмитрий, вас как интернет-омбудсмена я спрашиваю. Как Интернет бы проверить на прочность, если грядёт война?

Д.М.: Отключить пару сегментов, узлов, сломать одну часть, посмотреть, как работает. Элементарно проверить. Как любую систему на отказоустойчивость.

С.К.: Не дай бог нам Запад объявляет войну. Что делать? Как мы должны реагировать с точки зрения информационной безопасности? Как мы должны среагировать в Интернете?

Г.К.: Я думаю, что тут мало знаем. Например, когда я разговаривал давно с "Яндексом", у них очень много дата-центров, где подняты копии "Яндекса". Они их периодически отключают, чтобы убедиться, что произойдёт нормальное переключение, что всё будет работать. Нам надо туда же двигаться с точки зрения Министерства связи. Основная критическая инфраструктура — есть такой термин, это точки распределения трафика. Наша основная задача, что если повторится история с Крымом…

С.К.: Где?

Г.К.: Например, в России. Нас возьмут и отключат. Все нас пугают Китаем, а я считаю, что гораздо более вероятно, что нас отключат. Как с паралимпийцами, взяли и отключили. Это про вероятные события. Мы должны быть готовы, чтобы у нас работал "Яндекс", чтобы у нас работал Mail.ru, чтобы у нас работали СМИ.

Д.М.: Они и будут продолжать работать.

Г.К.: Сейчас пока непонятно. Дим, давай скажем честно. Наверняка часть историй, когда идут через зарубежные трафики…

Д.М.: Этим Минсвязи и занимается.

С.К.: Серверное хранилище в "Яндексе" в Финляндии. Это никак не влияет на безопасность? Там целая деревня отапливается.

Д.М.: Тот центр, который в Финляндии находится, работает для европейских жителей.

Г.К.: Не только. Это важная история, вопрос только в том, что если бы история с отключением произошла, например, год назад, мы бы, скажем, подняли все ресурсы через месяц.

Д.М.: Трафик ходит, Минкомсвязи за этим достаточно плотно следит. Он там кое-что подделал.

Г.К.: Делают, да. Процесс идёт, здесь паниковать не надо.

Полную версию программы "Рейтинг Клименко" с Германом Клименко и Дмитрием Мариничевым читайте ниже и слушайте в аудиозаписи. 

С. КОРОЛЁВ: У микрофона Сергей Королёв. Всем доброго вечера! Как всегда по понедельникам у нас в гостях советник президента России по Интернету.

Г. КЛИМЕНКО: Вы всегда Левитана включаете. Мы уже обсуждали этот вопрос, да? Но меня всегда это радует. Здравствуйте.

С.К.: Да, председатель совета Института развития Интернета. И интернет-омбудсмен Дмитрий Мариничев. Дмитрий, здравствуйте.

Д. МАРИНИЧЕВ: Добрый вечер.

С.К.: Давайте сразу пробежимся по нашим темам, чтобы слушатели понимали, о чём пойдёт речь. Цена "пакета", есть две оценки, во что обойдётся "закон Яровой".

Г.К.: А мы поспорили, будем ли сегодня говорить про "закон Яровой" или нет.

С.К.: Ставки принимались?

Г.К.: Нет, а мы уверены были все. О чём будем говорить? О "законе Яровой".

С.К.: О чём же вы спорили тогда?

Г.К.: Было в пятницу интервью Гоблина, да? Я знал, что он всё равно сорвётся, задаст про "закон Яровой". Нормально, хорошо поговорили.

С.К.: Дальше. Проверка для военного времени: подразделение Минкомсвязи проверяют сейчас в частности в рамках этой всеобщей армейской проверки. Вторая волна сноса самостроя — обсудим обязательно. Есть два опроса. ВЦИОМ, во-первых: интерес граждан России к политике возрастает с приближением выборов в Госдуму. И есть исследование TNS: россияне устали от новостей и фильмов. Интересен взгляд профессионала. Герман зевает сразу. Дальше: денежные переводы между пользователями сети "ВКонтакте". Заявление Германа Клименко, цитирую: "Журналисты формируют общественное мнение". Вы это говорили?

Г.К.: Вообще, это как Капитан Очевидность, по-моему.

С.К.: "Территория смыслов". В ИРИ заявили о новой разработке по распознаванию медицинских снимков. Наконец-то пришёл час, пришёл день поговорить о телемедицине, Герман. Вы согласны?

Г.К.: Наконец-то хорошая новость. Она и ко мне имеет отношение, и к вам. А так обычно же меня игнорируют в плане развития Интернета, всё лишь бы как советника президента — "законом Яровой" помучить.

С.К.: Сегодня, Герман, я хотел начать с рейтинга "Медиаметрики". На шестом месте статья, которая меня лично очень взволновала и встревожила. "Покажи себя, девочка", это лайфовская публикация расследования, как педофилы вербуют наших детей в Сети. Читали её?

Г.К.: Да, хорошее расследование.

С.К.: Хорошее расследование, но непонятно, как это остановить.

Г.К.: Рядом сидит у меня справа товарищ Дмитрий.

С.К.: Омбудсмен.

Г.К.: Да, омбудсмен. Но у него есть ещё позиция по ряду вопросов, связанных с шифрованием, с доступом к данным. Основная проблема, что товарищи, которые не только педофильство совершают, но и наркотиками торгуют и так далее — прячутся за анонимность.

Остановить педофилов: как бороться с преступностью в Сети

С.К.: Я просто хочу слушателям напомнить. Лайф провёл расследование и обнаружил, что в России безнаказанно функционирует Сеть по производству и распространению детской порнографии. 

Г.К.: Как безнаказанно? Их находят, за ними реально охотятся, и большая работа проводится.

С.К.: Понимаете, закрывается одна группа — появляется снова. Всё это как грибы, как метастазы. Какие-то "ВКонтакте" по социальной сети расползаются.

Д.М.: Подождите, группы-то группами, но люди новые так быстро не появляются, поэтому, конечно же, проблема заключается только в том, чтобы ловить злоумышленников.

Г.К.: Дмитрий, извините, я спрошу вас. Может быть, вы пересмотрите свою точку зрения на анонимность?

Д.М.: Нет.

Г.К.: Хорошо.

С.К.: Мне бы хотелось, чтобы вы прояснили. Несмотря на происходящее в социальных сетях, когда реально в педофилию втягиваются дети наши через Интернет, вы считаете, что анонимность — это недосягаемая величина и на неё покушаться нельзя.

Г.К.: Так любопытно, какую цену надо ещё заплатить. Обычно всё-таки есть баланс между интересами государства, гражданина.

С.К.: Просто чётко. Анонимность — что вы под этим подразумеваете? Я пытаюсь понять, Дмитрий.

Г.К.: Отказ Telegram и WhatsApp от сотрудничества с правоохранительными органами?

Д.М.: Под анонимностью подразумевается то, что ты можешь быть в Сети кем угодно и как угодно.

С.К.: И никто тебя не узнает.

Д.М.: Почему никто тебя не узнает?

Г.К.: WhatsApp должен с нами сотрудничать?

Д.М.: В рамках расследования он будет сотрудничать, обязан сотрудничать.

Г.К.: И выдаст все переписки?

Д.М.: Должен.

Г.К.: А если не выдаёт?

Д.М.: А если не выдаёт, то к нему будут применены некие санкции. Вопрос заключается в том, что есть законом установленные основания для получения информации.

Г.К.: Любой гражданин Российской Федерации может сотрудничать с журналистами. Я могу Сергею рассказать как частное лицо какую-то информацию, он в эфир выйдет и не будет разглашать мою фамилию, будет содержать меня в анонимности до тех пор, пока по решению суда его не потребуют это сделать, если это была клевета или ложь. Да? Так же и здесь. Не вопрос, если мы говорим про анонимность в этом смысле, то я тоже за. Но другой человек, которого он оклеветал таким образом или совершил преступление, должен получить возможность найти этого человека.

Д.М.: Конечно, его найдут. Злоумышленника, конечно, найдут.

С.К.: Нет, здесь беда-то в том, что к сети "ВКонтакте", где всё это, к сожалению, происходит, вопросов у правоохранительных органов, насколько я знаю, нет.

Г.К.: Нет, на самом деле есть. Проблема заключается в том, что те люди, которые совершают эти преступления, регистрируются, используя VPN, используя разнообразные секретные технологии.

Их пытаются найти, но из-за того, что компания зарубежная не сотрудничает с нами, ни разу JML не выдала данных как раз по этим историям, ни разу Facebook не пошёл навстречу нашим правоохранительным органам. Люди шифруются, люди прячутся, эксплуатируя миф о независимости. Кстати, был хороший показатель: акции одной из бирж криптовалют подорожали в четыре раза только после того, как она заявила, что она сотрудничает с сервисом по продаже наркотиков. И тут же сразу цены подорожали. Получается, что от анонимности иногда вред. Прости, Дима. Термин-то разный. Твоё право сохранить анонимность должно коррелироваться с моим правом, когда ты нарушаешь, и это доказано, мои права, раскрыть твою анонимность. Но когда все говорят: "Нет, Димочка, ты всегда останешься невинным и белым, и никто о тебе не узнает". Ты пиши, что Иванов — козёл, продавай наркотики, соблазняй детей.

Д.М.: Согласись, что Gmail или Facebook не выдаёт — это проблема не Facebook и наших правоохранительных органов.

Эта проблема есть.

Г.К.: И её надо решать.

Д.М.: Решать на государственном уровне. Это не проблема граждан, не проблема того, что компания будет блокироваться у нас, потому что она не сотрудничает. Она и не обязана сотрудничать. Не может быть у одного солдата два командира.

Г.К.: А у нас сейчас так и получается. У нас есть у Yandex один командир, у Google — другой командир, всё действует на одной территории. Хорошая тема.

Хорошую кашу, люди едят. Они же тебе готовят. В чём проблема?

Д.М.: Нет такого. Ты накладывай одно на другое.

С.К.: Дмитрий, а почему вы не отвечаете?

Г.К.: Газета "Правда" заказ разместила, и газета "Правда" печатается в 41-м году, 22 июня, и тут же "Убером" фашистские листовки. Удобно же. И возить не надо. За те же деньги. Facebook так же и делает. Нет разве?

Д.М.: Нет, конечно! Потому что война — это противостояние двух государственных систем, двух машин.

Г.К.: А у нас нет противостояния? У нас дружба? Я просто уточняющий вопрос задаю.

С.К.: Дмитрий, такое чувство, что вы геополитическую ситуацию описываете в мире, когда сейчас дали это определение.

Г.К.: Это как раз на Олимпиаде дружба была.

С.К.: А на Паралимпиаде какая дружба!

Г.К.: Это великая дружба, просто они нам так помочь захотели.

С.К.: Конечно.

Г.К.: Ты сейчас придёшь ко мне, допустим, в понедельник: "Знаешь, Герман, выпить хочется". По русской традиции. А я тебе скажу: "Знаешь, Дим, бросать надо пить, поэтому я тебе не помогу". Это из дружбы будет, а не из каких-то вредных позиций, чтобы увидеть, как ты страдаешь. "Налей 50 грамм опохмелиться, Россия же". А я тебе скажу: "Нет". Понимаешь? Ты мне скажешь: "Ну как же так?" А я тебе скажу: "Потому что я тебе искренне…"

Д.М.: А я через три года осознаю, что твой поступок хороший, и поблагодарю тебя за это. И пойму, как тебе тяжело было поступить, вот так взять и не налить.

С.К.: Дмитрий, но вы так и не ответили Герману про газету "Правда" в 41-м году.

Д.М.: Существуют разные вещи. Подрыв стабильности изнутри может быть различным, в том числе и убеждениями своих собственных граждан (пресловутая пятая колонна). А в то же время это противостояние, война двух государственных машин. Зачем нам всё это надо?

С.К.: Дмитрий, простите, я уточняю, пятая колонна — это кто? Вы должны дать определение, раз уж сказали "А", говорите "Б".

Д.М.: Это люди, которые начинают исповедовать другие ценности, находясь внутри определённой государственной модели, и тем самым подрывают её функциональность.

С.К.: Можно конкретный вопрос? Ирина Хакамада — это пятая колонна?

Д.М.: Нет, конечно.

С.К.: Почему?

Д.М.: Потому что она вообще-то за страну Россию и любит Россию. У неё есть взгляды свои собственные на то, как должно быть устроено.

С.К.: Любит Россию целиком? А где грань? Хакамада — это не пятая колонна. А кто пятая? Просто чтобы дать определение. Назовите примеры.

Д.М.: Вы хотите из сегодняшнего времени?

С.К.: Да! А из какого? Конечно, из сегодняшнего. Мы сейчас живём.

Г.К.: В России есть пятая колонна? Хорошо, давайте спасём.

С.К.: Спасательный круг.

Г.К.: Нельзя в угол загонять, Сергей. В России есть пятая колонна? Просто если он скажет "да", тогда надо отвечать.

Д.М.: Да, надо будет отвечать! Я не могу сказать, есть у нас пятая колонна или нет у нас пятой колонны.

С.К.: Так есть или нет?

Г.К.: На улице темно или светло? Я проверить хочу просто.

С.К.: Фонари горят!

Г.К.: Дим, ты точно станешь хорошим депутатом, потому что ни на один вопрос ты ответить прилично не можешь.

С.К.: "А как вам новость о том, что астрономы России ловили сигнал инопланетян?" — пишет слушатель.

Г.К.: Такое происходит раз в неделю. Нет, раз в месяц в России, а раз в неделю по миру, по миру гораздо чаще. Есть масса на эту тему хороших фильмов, где начинается всё с этого. Иногда, правда, оказывается, что к нам прилетают инопланетяне.

С.К.: Помните, когда не было айфонов…

Г.К.: Да что вы говорите? Такое было?

С.К.: Да, когда-то. И не было камер с хорошим разрешением цифровых. Как много было сообщений об НЛО, о каких-то сверхъестественных явлениях и как их мало стало сейчас, когда у людей появилась техника хорошего качества, она стала доступной.

Г.К.: Я бы ещё добавил интересную историю. По статистике, у нас очень многие на эту тему писали, что чем тревожнее общество (это очень важно), чем больше в нём идут разные болезненные процессы любого свойства, там всегда эти стремления либо чуда (XIV—XV век), а для XX века это были в основном инопланетяне.

С.К.: "Кому надо в любом случае будут использовать шифрование и прочее, останутся анонимными, а вот все остальные будут страдать и платить", — это пишет слушатель.

Г.К.: Всегда будут преступники убивать, грабить и насиловать. Менты зачем тогда? Сегодня, кстати, МУР весь выгнали, это новости такие хорошие читаешь, весь состав МУРа уволен. Понятно, что это переподчинение просто идёт. Давайте тогда всех уволим, и пусть они дальше грабят и насилуют. Бороться же бесполезно.

С.К.: Слушатель пишет: "Ой-ёй, педофилов даже в "Торе" ловят". Это браузер так называемый анонимный. Оказывается, это не панацея.

Д.М.: Их ловят не в "Торе", их ловят в нашей повседневной жизни.

С.К.: Они присутствуют виртуальной сущностью и свою виртуальную сущность в итоге через эти инструменты реализуют на практике. Это страшно, понимаете? Как я это вижу, по крайней мере. "В России есть ещё и шестая колонна". И тут наш слушатель просит, чтобы вы, Дмитрий, ответили на этот вопрос: "Крым наш?"

Д.М.: Да.

С.К.: Вот, видите, есть однозначные ответы. Крым наш. А второй референдум нужен или нет? Некоторые сейчас говорят, нужна международная конференция, международное признание. Хакамада так говорит и Явлинский.

Д.М.: Это их личное мнение. Если хотите знать моё личное мнение, то я вообще исповедую другую философию. Меня границы физического мира не очень сильно заводят, и мне, в принципе, всё равно, где они будут.

С.К.: Как, ещё раз?

Д.М.: Потому что в ближайшем будущем всё равно политическая модель мироустройства достаточно сильно изменится. Не будет никакой демократии.

Г.К.: А ближайшее — это когда, скажи, пожалуйста?

Д.М.: На горизонте лет 20, я думаю.

С.К.: А где вы в последний раз отдыхали?

Д.М.: Я не помню, я что-то не ездил отдыхать.

С.К.: За границей или в России?

Д.М.: Я в этом году ещё не ездил отдыхать.

С.К.: А вы были за границей в этом году?

Д.М.: Был.

С.К.: Где?

Д.М.: В последний раз я был два дня в Австрии.

С.К.: Вы бы выбрали Европу или Крым, если бы выбирали отпуск? Сейчас Турцию открыли, сегодня чартеры запустили.

Д.М.: Если выбирать отпуск? Я, честно говоря, не сижу на одном месте и не летаю в одно и то же место два раза, поэтому я бы выбрал что-то новое в любом случае.

С.К.: Давайте мы сейчас продолжим обсуждать новости, которые мы заявили. Но прежде я запущу телефонное голосование. Если бы выборы состоялись сегодня, вы бы проголосовали за Дмитрия Мариничева как депутата или нет, ни в коем случае, выбрал бы Германа Клименко, но он не баллотируется?  

Г.К.: Представляю заголовки: "Мариничев и Клименко схлестнулись в предвыборной кампании".

"Пакет Яровой": каковы будут реальные затраты операторов? 

С.К.: Итак, самая интригующая тема, здесь уже много сообщений, это "пакет Яровой".

Г.К.: Можно? Я когда приехал на "Территорию смыслов", там была совершенно чудесная смена. Сергей, ваши будущие коллеги, кто потом придёт и вас сметёт, да?

С.К.: А можно я прочитаю новости, раз вы начали, чтобы нам заявить новость?

Г.К.: Давайте.

С.К.: Новость звучит следующим образом. Влияние Интернета на медиа обсудили сегодня на форуме "Территория смыслов". Главным гостем проекта стал советник президента России Герман Клименко. Он отметил важность смены. По его словам, именно журналисты сегодня формируют общественное мнение.

Г.К.: А кто ещё формирует общественное мнение, кроме той четвёртой власти, которая допущена к этим микрофончикам и лицензирована Роскомнадзором и Министерством связи, где выдают лицензии. Естественно, сидят представители. Я когда вошёл к ним в зал, там была тысяча молодых людей. Во-первых, я что-то должен был сказать. А по поводу заголовка — это не ко мне, пожалуйста.

С.К.: Нет, я просто процитировал местные СМИ.

Г.К.: Я прямо в глаза сказал, что это вы. А дальше состоялся очень любопытный разговор, в процессе которого я приводил примеры формирования, мягко говоря, ошибочного мнения и ответственности журналистов перед населением, я их спросил: "Вы же всё знаете про "закон Яровой?" Я, кстати, привёл наш опрос тогда, возмутивший меня, когда выяснилось, что 90% водителей интересует "закон Яровой", а не футбол во время чемпионата мира. Я говорю: "Вы все знаете про "закон Яровой?" Они все: "Да!" Как галки. Молодые, хорошие такие, уверенные.

Д.М.: А я встречаюсь с избирателями, они меня спрашивают сами и объясняют.

Г.К.: А тебя не пугает это, прости меня, пожалуйста? Технический закон. Только из-за того, что глава одной крупной компании поступил абсолютно бесчестно, соврав, солгав, любой тезис предъяви… И привлекший как раз народ. Сказал: "Цены повысятся в три раза". Не зная ничего, чтобы привлечь на свою сторону. А что население? В три раза подняли цену на связь. И началась эта бодяга, которую мы до сих пор разгребаем. Мне кажется, в 37-м году его бы, возможно, привлекли к строгой социалистической ответственности.

Д.М.: А в чём он ошибается?

Г.К.: А ты знаешь, насколько повысится связь при внедрении "закона Яровой"?

Д.М.: Конечно.

Г.К.: Как? Расскажи-ка мне. Ты уже всё знаешь?

Д.М.: Элементарно.

Г.К.: Какой трафик будет храниться, сколько он будет храниться.

Д.М.: Конечно.

Г.К.: Уже всё знаешь?

Д.М.: Да.

Г.К.: А я ещё что-то не слышал ничего от правительства.

Д.М.: Сколько ты тратишь трафика в месяц на своём телефоне? Сколько смотришь телевизор дома? Сколько ты разговариваешь по телефону? Посчитай, умножь на количество байтов и получишь количество денег, которые тебе лично надо будет потратить за то, чтобы компания — оператор связи восстановила твой трафик.

Г.К.: Подожди. Я понимаю, что ты готовишься к Думе, к дебатам, я в восхищении. Но! Я насколько помню, там есть приписка, что всё это решает правительство.

Д.М.: Что оно решает?

Г.К.: Объём, сроки хранения информации. Будет ли это храниться день, будет ли это храниться год.

Д.М.: Ну и что? Я тебе сказал: сколько ты в день тратишь? Посчитай. Что правительство решит, умножь на количество дней. И всё, и будешь всегда знать, сколько денег нужно.

Г.К.: Так ещё же ничего не известно. Давай, может быть, мы спросим правительство прежде всего? И оно нам скажет. Например, что видео хранить не надо.

Д.М.: И что? И как видео не хранить?

Г.К.: Например, если оно скажет, что видео хранить не надо. Тебя же это пугает, потому что тогда не за что будет приставать к государству.

Д.М.: Да я вообще к государству не пристаю. Это "пакет Яровой" пристаёт.

Г.К.: Соответственно, эти будущие коллеги Сергея, ваши будущие коллеги, заметьте, говорят: "В три раза подорожает сотовая связь!"

Д.М.: Это правда.

Г.К.: Да нет же!

Д.М.: А во сколько?

Г.К.: Да не подорожает она вообще, я тебя уверяю, ни на копейку.

С.К.: Герман, можно я добавлю свои две копейки?

Г.К.: Две копейки можно.

С.К.: Смотрите, во-первых, мы от себя ничего не говорим. Вы правильно сказали, что есть тот, по которому плачет 37-й год. В вашей, по крайней мере, трактовке так.

Г.К.: Кто-то спровоцировал. Причём привлекшего на свою сторону, в простой, технический спор.

С.К.: У меня есть две новости. Эти новости за последние несколько дней. Одна за 26 августа, вторая — за сегодня. 26 августа: "Коммерсант", интервью директора компании-разработчика систем хранения данных RCNTEC Дениса Нештуна. Он сосчитал, что исполнение "закона Яровой" обойдётся операторам связи в 10 триллионов рублей.

Г.К.: Трупоедов много, что мы их цитировать будем! Если "Коммерсант" за какие-то деньги что-то продвигает… Зачем?

С.К.: Подождите. Там есть расчёты, МТС, "Мегафон", "Теле2".

Г.К.: Классическая история.

С.К.: Следующее заявление. Виктор Озеров, один из разработчиков. По его мнению, внедрение "закона Яровой" обойдётся в 3 миллиарда рублей в год. Он примерную цифру сказал. Извините меня, 10 триллионов — это такая большая вилка. И я не понимаю, откуда взялись обе эти цифры. И где на самом деле истина. Вы пытались считать? Я сейчас конкретно спрашиваю и вас, Герман, и вас, Дмитрий. Хоть кто-то пытался это всё по-настоящему просчитать?

Г.К.: Нет, конечно же. Я сейчас отвечу, почему, это очень просто. Нет исходных данных, не о чем говорить. Инопланетяне только прислали сигнал, его никто не расшифровал. В Государственной думе приняли закон, но его неизвестно, как исполнять.

Д.М.: Как можно принять закон, который неизвестно, как исполнять?

Г.К.: Потому что на усмотрение правительства. Государственная дума отдала исполнительной власти вопрос об административном правонарушении. Это правительство решает. Размеры штрафов, да? Зачем каждый раз Думе возиться?

Сейчас мы не сможем. Не надо заниматься запугиванием. Вы запугиваете людей! Ты пришёл к своим избирателям. Ты можешь себе представить, это же ужасно, когда бабушка 70 лет спрашивает тебя про "закон Яровой". Ты-то точно знаешь, что ничего не подорожает в три раза. Кто тебе даст цены поднять? Тебе придут и по голове настучат за это.

Д.М.: А где же рыночная экономика при таком раскладе?

Г.К.: Да потому что не будет никаких потребностей. Дима, что ж такое? Они же врут в самом начале. Нет таких мощностей физически, чтобы разместить. Нет заводов, ничего нет.

Д.М.: Я согласен.

Г.К.: А вы вышли и сказали: "В три раза повысятся цены".

Д.М.: Подожди. Сейчас ты поддерживаешь, что ничего нет, чтобы разместить, вообще быть не может, и даже заводы произвести не могут.

Г.К.: Я поддерживаю.

Д.М.: Зачем такой закон?

Г.К.: Я не хочу рассуждать об идиотизме. Нет цифр.

С.К.: У нас здесь два сообщения. "А зачем функцию безопасности переложили с государства на мобильных операторов?", "Цифрам не верите? Спросите Сноудена". Нас к Сноудену даже направляют.

Г.К.: А Сноуден знает?

С.К.: Конечно. Подвожу итоги голосования: 32% за Дмитрия Мариничева.

Г.К.: Может, вы подыгрывали ему.

С.К.: Где я подыгрывал? Герман, я двумя руками за вас. Дмитрий Мариничев — 32 %. Если бы выборы состоялись сегодня, то за вас проголосовало бы 32% наших слушателей. Соответственно. 68% за кого-то ещё, например, за Германа Клименко.

Давайте сейчас запустим нашу рубрику "Прямая линия".

Г.К.: Я бы обратил внимание. Просто слушатели не слышат и не видят, что здесь происходит. Когда читали новости, все сидели, в смартфончики тыкали. А то, что прекраснейшая новость про Иран. Потрясающая новость. Новый интернет, в 60 раз быстрее, чем старый. Дима, а ты даже не отреагировал. Это же удивительная история! Страна, с одной стороны, тоталитарная, а с другой стороны, технически гениальная. Это потрясающая новость, мне кажется. Это важная новость, она станет, конечно, не топовой, но это очень важная новость. Иран: интернет в 60 раз быстрее.

С.К.: Вы вслушались в эту новость?

Г.К.: Вы читали о чём-то своём.

Д.М.: Быстрее чем что?

Г.К.: Чем интернет обычный. Знаешь, есть порошок простой, а есть наш настоящий. В 60 раз, Иран. 38—68, обрати внимание, это не просто так. Люди знают, за кого голосуют.

С.К.: Это Герман напомнил результаты голосования.

Г.К.: А я буду теперь гордиться.

Д.М.: Правильно-то было "за кого-то другого", а не за Германа Клименко.

С.К.: А этого никто не услышал!

Д.М.: Ты приписал себе победу, которая тебе не принадлежит.

Г.К.: Они сейчас будут звонить и говорить, что всё правильно проголосовали.

С.К.: Иран стал на шаг ближе к запуску своего собственного Интернета. Это правда.

Г.К.: Национального, безопаснейшего, где нет педофиов, никого нет.

Проверить на прочность: готов ли российский Интернет к возможному военному конфликту? 

С.К.: Национальная информационная сеть, в 60 раз быстрее, чем обычный Интернет. Соответственно, более высокий уровень безопасности. Господин Рухани, президент Ирана, заявил, что создание собственной сети — один из ключевых компонентов независимости страны. Сейчас проходит всеобщая внезапная проверка готовности к войне. Это касалось и российской армии, и ряда ведомств, в частности Минфина, Минпромторга, Росрезерва, ЦБ и Минкомсвязи. Их сегодня проверяли на возможность работы в военное время. Насколько своевременна эта проверка, с вашей точки зрения? И как Интернет бы проверить? Дмитрий, вас как интернет-омбудсмена я спрашиваю. Как Интернет бы проверить на прочность, если грядёт война?

Д.М.: Отключить пару сегментов, узлов, сломать одну часть, посмотреть, как работает. Элементарно проверить.

С.К.: Я вполне серьёзно спрашиваю сейчас.

Д.М.: Как любую систему на отказоустойчивость.

С.К.: Не дай бог нам Запад объявляет войну. Что делать? Как мы должны реагировать с точки зрения информационной безопасности? Как мы должны среагировать в Интернете?

Г.К.: Я думаю, что тут мало знаем. Например, когда я разговаривал давно с "Яндексом", у них очень много дата-центров, где подняты копии "Яндекса". Они их периодически отключают, чтобы убедиться, что произойдёт нормальное переключение, что всё будет работать. Нам надо туда же двигаться с точки зрения Министерства связи. Основная критическая инфраструктура — есть такой термин, это точки распределения трафика. Наша основная задача, что если повторится история с Крымом…

С.К.: Где?

Г.К.: Например, в России.

Как с паралимпийцами, взяли и отключили. Это про вероятные события. Мы должны быть готовы, чтобы у нас работал "Яндекс", чтобы у нас работал Mail.ru, чтобы у нас работали СМИ.

Д.М.: Они и будут продолжать работать.

Г.К.: Сейчас пока непонятно. Дим, давай скажем честно. Наверняка часть историй, когда идут через зарубежные трафики…

Д.М.: Этим Минсвязи и занимается.

С.К.: Серверное хранилище в "Яндексе" в Финляндии. Это никак не влияет на безопасность? Там целая деревня отапливается.

Д.М.: Тот центр, который в Финляндии находится, работает для европейских жителей.

Г.К.: Не только. Это важная история, вопрос только в том, что если бы история с отключением произошла, например, год назад, мы бы, скажем, подняли все ресурсы через месяц.

Д.М.: Трафик ходит, Минкомсвязи за этим достаточно плотно следит. Он там кое-что подделал.

Г.К.: Делают, да. Процесс идёт, здесь паниковать не надо.

Д.М.: Любая точка РФ при любом отключении, при любой поломке каналов…

С.К.: А в Крыму-то сейчас как Интернет работает?

Д.М.: Нормально работает Интернет.

Г.К.: Медленно чуть-чуть. Но когда мост достроят, как на Камчатке. Но на Камчатке, кстати, хуже, чем в Крыму.

Д.М.: Но с точки зрения адресации нормально всё работает.

Г.К.: Там основная история, что будет с ресурсами, которые комовские, то есть в зоне com, но работают у нас.

Д.М.: Если внутри стоит реплика, то она будет работать. Если он будет на местное зеркало ссылаться.

Г.К.: Кстати, в этой части я Диме больше доверяю. Если он говорит, что не надо паниковать.

Д.М.: Принципиально, конечно, я бы не стал рассматривать эту ситуацию.

С.К.: А нас отключат как?

Д.М.: Никак не отключат. Интернет состоит из сетей, которые присоединяются к другим сетям. И сеть наша — она наша. Где физические провода лежат, там наши сети. И в любом случае проблема с точки зрения инфраструктуры — это только адресация. Но с адресацией сейчас тоже проблем нет, потому что она дублируется, два раза как минимум, а на самом деле больше.

Г.К.: Можно я проще скажу? Самый простой путь — это, допустим, закрыть международный канал.

Д.М.: Так же, как мост перекрыть и не разрешить автомобилям въезд. Вот и всё.

Г.К.: А к чему это приведёт? Если в автомобиле было мороженое, то будет очень много тухлого мороженого, если ты не можешь его куда-нибудь сбросить. А у нас трафик как будет расходиться? Сейчас очень многие трафики ходят через. И он хлынет внутрь страны. Справится система с трафиком? Это важно. Ты понимаешь, о чём я говорю?

Д.М.: Да. Именно для того, чтобы это определить, были учения Минкомсвязи по отключению. Это не отключение Интернета, это именно определение маршрутов, и этим должно заниматься Минкомсвязи, это его прямая обязанность. Действительно, трафик, не в плане, что его нельзя гонять через границу, а в плане того, что всегда формируется в точке уязвимости.

С.К.: Я сейчас хочу это всё суммировать, попробовать перевести на доступный русский язык. Я правильно понимаю, что есть какие-то оптоволоконные каналы, которые идут туда, в Европу?

Д.М.: Да.

С.К.: И их и могут физически перерубить.

Г.К.: Это и есть отключение Интернета.

Д.М.: Их и перерубают. Трактор приехал, перекопал.

Г.К.: Это бывает, кстати. И трафик должен идти другими путями.

Соответственно, если они будут отключены, непонятно, как оно внутри себя будет. Лично для меня есть такая загадка.

Д.М.: Собственно говоря, у вас, например, есть деревня. В деревню одна дорога ведёт. И весной размыло мост. Вы остались, соответственно, без дороги. Чтобы это нивелировать, вы строите другую дорогу через лес.

Г.К.: Но она маленькая, узенькая.

Д.М.: Да, она узенькая.

Г.К.: Вопрос: она узенькая, и тогда будет тяжело, или она будет всё-таки работать?

С.К.: Рубрика "Прямая линия" с советником президента. Ваши вопросы Герману Клименко и Дмитрию Мариничеву, интернет-омбудсмену. Здравствуйте, как вас зовут?

С.К.: Здравствуйте. Как зовут и коротко ваш вопрос Герману Клименко.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня Олег зовут. У меня сайт в зоне .RU, но хостится физически в Германии. Что с ним будет в случае отключения Интернета? Спасибо.

Г.К.: Это вопрос Диме Мариничеву, я подозреваю.

Д.М.: Я после тебя расскажу.

Г.К.: Всё зависит, конечно, от хранения разнообразных копий и прочих, но если его отключат, то, к сожалению, ваш сайт останется на территории Германии. И по набору вашего сайта на территории Германии .RU, к сожалению, будет недоступна работоспособность. Возьмёте копию, придёте к Диме Мариничеву, в его хостинговую компанию и поднимете там сайт-копии. Если у вас нет копии, тогда уж ничем нельзя будет помочь. Дима, я как-то ошибся?

Д.М.: Нет, всё правильно. Сайт останется там.

С.К.: Юстас пишет: "Думаю, Герману больше понравилось то, что сеть в Иране будет изолированная, а не то, что в 60 раз быстрее".

Г.К.: Конечно. Нет, в 60 раз быстрее — это вообще хорошо. Представляете, фильмы в 60 раз быстрее будут показываться.

С.К.: Но тут другой слушатель пишет, что обычный Интернет в Иране был 128 килобит в секунду. Вот будет в 60 раз больше, чем 128 килобит в секунду.

Г.К.: Это можно только предполагать.

Д.М.: Чтобы сделать в 60 раз быстрее, нужно сделать и конечное устройство.

Г.К.: Так они разработали специальные, конечно. Там и разговоры в 60 раз быстрее будут, и ты тоже так будешь говорить. Мне кажется, это очень хорошие разработки.

С.К.: "Под "законом Яровой" не может ли скрываться возможность поднять наши электронные разработки? Реально же под это дело можно начать создавать наши дата-центры. Alibaba сейчас, кстати, самая ценная организация благодаря дата-центрам", — пишет слушатель.

Г.К.: Дима, а давай поспорим, что на следующей неделе в понедельник мы тоже будем говорить про "закон Яровой". Готов поставить 100 долларов. Нет, рублей.

Последние новости: что волнует пользователей Интернета?

С.К.: Продолжим. Итак, у нас два исследования. Первое — это ВЦИОМ, интерес россиян к политике возрастает с приближением выборов в Госдуму. И второе — это цифры от TNS, россияне устали от новостей и фильмов. Истина где-то посередине? Не противоречат ли друг другу два этих показателя, два этих исследования?

Г.К.: Я не очень люблю TNS исторически. TNS достаточно монополизировала рекламный рынок. Условно говоря, если вы с ним как-то не сотрудничаете, то к вам рекламодатели не очень охотно приходят. Но это наша история. Более того, TNS — телевизионная история. Когда она идёт в интернетовскую часть, меня всегда напрягает их уровень некомпетентности. Всё-таки в Интернете они понимают гораздо меньше, и приходить в Интернет с пипломерами немного диковато, когда есть "Яндекс. Метрика", есть LiveInternet, есть Google Analytics. Мне кажется, что TNS в Интернете — это порождение отсталости наших рекламодателей. Я думаю, рано или поздно они всё-таки уйдут с рынка и будут, тем не менее счастливы. С другой стороны, опросы они проводить умеют. Я думаю, что они по-своему, может быть, отчасти правы, потому что первые опросы РИА "Новости" — это политика. Интерес к политике и к выборам — это одна история. Это выход на общение с избирателями.

С.К.: Это ВЦИОМ.

Г.К.: ВЦИОМ, извините, да. Подсознание, не придирайтесь. Это просто разные категории — интерес к кино и новостям. Новости разные бывают. Если посмотреть топ Mediametrics, он абсолютно никакой.

С.К.: Да, я тоже хотел. Смотрите, первая тема: Кристен Стюарт сделала предложение своей девушке.

Г.К.: Ну и что? Я тоже сначала не понял.

С.К.: А потом я понял, что это актриса! Я думал, Кристиан. А оказывается, это американская актриса, известная по серии фильмов "Сумерки". Вы смотрели "Сумерки"? Я вообще не люблю вампиров, поэтому я как-то не смотрел.

Г.К.: Я всё время нарываюсь на какое-то одно место, где отрывают кому-то голову. И всё, больше ничего.

С.К.: Сделала предложение своей возлюбленной Алише Карджайл. Пишет Hollywood Life. Это первая новость за неделю.

Г.К.: Я так же грустно смотрел, как вы сейчас на меня, на "Территории смыслов", когда все журналисты знали, что есть "закон Яровой", а что это такое, не знали. И когда говорит Дима, что спрашивают бабушки-избирательницы про "закон Яровой". Это ужасно, с одной стороны. С другой стороны, может быть, и не так плохо. Интересы людей находятся в нижней части спектра, когда опускается ниже пояса. Это значит, что на колбасу хватает.

С.К.: Вторая тема, РИА "Новости": "Немецкий политик: Обама сказал Путину слова, которые произносить не стоило". Это искусство заголовка, я правильно понимаю?

Г.К.: Я думаю, да. Набор — Обама, Путин, совершенно чудесный маркер.

Д.М.: Там написано, какие слова?

С.К.: Тут долго искать. "Запад совершил серьёзные ошибки в отношении России, не раз отказавшись учитывать её интересы", — заявил в интервью известный немецкий политик Грегор Гизи.

Г.К.: Это крайне простая история, мы всегда радуемся предателям на чужой стороне. Нам не нравятся свои, как ты говоришь, пятая колонна, которой нет. Мы радуемся чужой пятой колонне, но не любим свою. Дима нам не раскололся, есть у нас пятая колонна или нет. Слушатели его подводили аккуратно к этому вопросу через вопрос про Крым, но мы как-то решили всё-таки.

С.К.: Может быть, вы ответите? Вы созрели, Дмитрий? Насчёт пятой колонны.

Д.М.: Это не ко мне, это к службам.

С.К.: "Здравствуйте, скажите, стоит ли брать Lifan Х60? Ограничен в деньгах, хочу новую машину", — Салават Ахмеров спрашивает вас, Герман.

Г.К.: Перепутали эфир со Шкуматовым, нет?

С.К.: А вы знаете, что есть машина Lifan китайской сборки.

Г.К.: Китайской? Конечно, надо брать. Надо поддержать наших братских китайских товарищей, безусловно. Вы возьмёте машину Lifan и не дадите деньги "Мерседесу" проклятому, да?

С.К.: Они разных денег стоят. Это, скорее, с "Ладой" надо сравнивать. "В Тюмени подросток убил человека просто так и три месяца хвастался этим в соцсетях". Это третье место за неделю.

Г.К.: Это крайне простая история. Любопытная, потому что в сетях очень многие хвастаются. Она любопытная именно тем, что в сетях очень тяжело отличить реальность от фейка. И, когда человек что-то пишет, мы не воспринимаем это как реалистичную историю. У людей разное в голове бывает. Когда оказывается, что это реальное событие, это всегда трагичная история.

С.К.: Пятёрку давайте замкнём. Четвёртое место: "Российская газета" пригласила Сергея Собянина прогуляться по городу". Это вообще как реклама какая-то.

Г.К.: Я могу сказать одно. Меня всегда обвиняют, что я ликсутоволюб и собянинофил. И мне действительно нравится, что происходит с Москвой.

С.К.: Как это попало на четвёртое место?

Г.К.: Они вбухивают деньги в рекламу. Что я могу здесь поделать? Накрутить у нас сложно, мы проверяем, мониторим.

С.К.: Но можно, да? Сложно, но можно.

Г.К.: Можно, но в данном конкретном случае я специально смотрел. Дело в том, что эта новость прошлась по всем оппозиционным СМИ. Вы знаете, так нельзя. Не надо, откажитесь. Вы честный человек, вы всегда говорите правду. Иногда от этого подобострастия бывает только хуже. Слушатели пусть от "закона Яровой" оторвутся, я скажу важную вещь. В Москве никогда не было такого объёма работ, которые проходили. Я просто восхищался как руководитель, чтобы так всё организовать. Да, геморрой. И довести до конца, закончить — это фантастическая история. Да, мы летом пострадали. А когда ещё можно было делать? Там что-то написали?

С.К.: "Сергей Семёнович, предлагаем Вам отправиться сегодня 11-м маршрутом". — "А что это такое?" — "Ну как что? На своих двоих. Вы любите пешком гулять?" Сергей Собянин: "Согласен. Это одно из моих главных удовольствий".

Наконец, пятое место: "Пассажир летевшего в Москву самолёта надругался над сидевшим рядом ребёнком". Тоже жуткая история. Это пятёрка главных тем недели. Мы сейчас их обсудили. Насколько она отражает информационную картину недели?

Д.М.: Mediametrics испортился.

Г.К.: Да нет, лето. Нет событий, к счастью. Честно тебе скажу, здорово. Ты же помнишь, новости бывают актуальные и неактуальные. Он, кстати, сейчас мне отомстил за 32—68. Вбросил мем, Mediametrics испортился. Ты понял, что ты сделал сейчас?

С.К.: Mediametrics испортился. Дмитрий, почему испортился?

Г.К.: Уже не надо. Какая разница? Зачем подробности?

С.К.: Почему испортился? Сказал "А", говори "Б".

Д.М.: Ужасные новости.

С.К.: В чём ужас новостей? Если люди это смотрят, читают, делятся друг с другом, кликают по ссылкам, ведущим на эти новости. При чём здесь Герман?

Д.М.: А он всё считает.

Г.К.: На самом деле, сейчас у нас абсолютно тихое время, и новости, жизнь у нас такая. Более того, если мы зайдём на любой региональный новостной блок — помните, мы как-то пытались это делать? Что мы там нашли: убили, изнасиловали, расчленили.

С.К.: Да.

Г.К.: В разных позах, простите. Другой вопрос, что оно попадает в топ, к сожалению.

Медицина будущего: когда компьютеры смогут ставить диагнозы?

С.К.: Ещё одна новость, которую мы обещали обсудить. В ИРИ новые разработки по распознаванию медицинских снимков. Я прочитал, что наконец-то Институт развития Интернета попал в новости российского венчурного рынка за прошлую неделю. И проект, который инициировал Институт развития Интернета с Германом Клименко, приглянулся, я так понимаю, основателю фонда IMI.VC Игорю Мацанюку и вице-президенту "Ростелекома" Алексею Басову. Они согласились профинансировать возможности использования технологии нейросетей для выявления патологий на медицинских снимках. Сколько они дают денег?

Г.К.: Много. Тут у нас шёл спор, уйти в детали или огласить сумму денег. И по их просьбе мы пошли в детали. Дима как начинающий политик знает, ты пообещаешь, а тебе будут предъявлять: а сколько вы потратили?

С.К.: Это главный вопрос, который возникает.

Г.К.: На самом деле, я могу сказать, что на текущий момент картина выглядит следующим образом. Самые серьёзные затраты, которые понесены государством, это один из редких случаев, когда то, что медицина государственная, даёт плюс большой. Это собранные данные, это огромный пласт информации, которая накоплена в наших медицинских учреждениях. Если бы находились с вами в капиталистической стране жесточайшей, то нам пришлось бы каждую копейку данных выкупать и тратить колоссальные деньги. Кампании, которые примерно занимаются тем же в Америке, стоят миллиарды. Это для какого-то верхнего ориентира. Вторая часть — это врачи. А это ещё обучаемость системы. Мы специально договорились с Первым медицинским институтом, в котором у нас создана наша кафедра. Поэтому здесь программисты — хорошая рабочая, но не самая большая составляющая денег. И у нас договорённость с Игорем Мацанюком и с Алексеем Басовым. И ещё есть ряд инвесторов, которые стоят наготове, если вдруг что-то произойдёт. Финансируется в открытой форме. Условно говоря, на текущий момент мы собираем команду, их просто мало. И говорить о том, что это какие-то значимые деньги… Прямо сейчас мы проверяем гипотезу с флюорографией. Если она получится, то дальше, конечно, идёт огромный пласт.

С.К.: Вы не могли бы в двух словах? Гипотеза в чём?

Г.К.: Гипотеза простая. Если рентгенолог может увидеть воспаление лёгких на флюорограмме, то это может сделать и компьютер. Если он может увидеть патологию, то это может увидеть и компьютер. Компьютер можно сейчас обучить. Соответственно, в регионах, где очень слабый врачебный класс, просто подспорье будет колоссальное, то есть мы не дадим возможности совершиться ошибкам. Врач будет сразу видеть: обрати внимание, посмотри вот сюда. Здесь статистически 87% вероятность патологии.

С.К.: Когда это может быть внедрено?

Г.К.: Мы постараемся пилот запустить в декабре.

С.К.: Герман Клименко, Дмитрий Мариничев. Мы вернёмся, безусловно, к этим снимкам и к телемедицине. Это безумно интересно. Давайте в следующей передаче обязательно подробно об этом поговорим.