Замечательная история ничем не примечательного генерала

В администрации Центрального района Санкт-Петербурга подтвердили незаконность установки памятной доски финскому деятелю Карлу Маннергейму. История, которая вызвала недоумение, кажется, приближается к концу. Окончательное решение суд примет 14 сентября.

Недоумение установка доски вызвала даже не потому, что Маннергейм участвовал в войне против СССР. В конце концов, в международной политике сплошь и рядом бывает так, что вчерашние союзники становятся врагами, а вчерашние враги — союзниками, как это и случилось в данном случае.

Недоумение вызвало то, что мемориальная доска установлена человеку, который практически никак не отметился в российской истории.

Спору нет, Маннергейм действительно был генералом царской армии, это факт. Но генералов было очень много, а доски им почему-то не устанавливают. А если посмотреть чуть глубже, то выяснится, что боевым генералом он не был. Начинал службу он в гвардейском Кавалергардском полку. Гвардия на тот момент была не спецназом, а не более чем данью традициям.

В боевых действиях гвардейцы участвовали нечасто, в основном их функции сводились к церемониальным. Гвардией тогда командовал великий князь Николай Николаевич — будущий главнокомандующий русской армией. Разумеется, у него были свои любимчики из офицеров, которых он возвышал, и одним из таких любимчиков был Маннергейм.

Благодаря удачной женитьбе на очень богатой дочери московского обер-полицмейстера, которую он никогда не любил, Маннергейм стал богат и начал заниматься лошадиными бегами — это очень закрытый и престижный бизнес, в который пускали только "своих". Мало было просто иметь много денег, нужны были ещё и связи. В этом Маннергейму помог Николай Николаевич, и постепенно Маннергейм по его протекции стал отбирать лошадей для императорской конюшни.

Боевым офицером он не был, хотя на фронте ему бывать доводилось, но никаких героических подвигов или успехов в командовании за ним не замечено. Да и на фронт он попал, скрываясь от скандала: транжиря деньги жены и открыто крутя романы едва ли не с пятью женщинами одновременно, он добился того, что жена ушла, забрав все деньги, и Маннергейм остался один на один с огромными долгами.

Офицеры Маннергейма недолюбливали, поэтому круг его общения составляли люди, бывшие протеже Николая Николаевича. Летом 1917 года, понимая, к чему всё идёт, он выписал себе справку о болезни и уехал в Финляндию. Вот и всё, чем отметился Маннергейм в русской истории.

Достаточно ли этого для представителя другого государства? С учётом богатейшей русской истории, особенно военной? Наверное, нет. Тем более что в Петербурге уже установлен бюст Маннергейма. Если учесть, что многие выдающиеся деятели у нас вообще не увековечены, одного бюста уже более чем достаточно.

Понятно, почему финны чтят Маннергейма. Они строили свою государственность с нуля, и "больших людей" в их истории отнюдь не много. Но в российской истории, особенно военной, выдающихся личностей столько, что домов не хватит, чтобы увековечить всех.

При этом многие выдающиеся личности, внёсшие большой вклад в историю, вообще забыты. И в этих условиях своеобразный культ ничем не примечательного Маннергейма, безусловно, вызывает искреннее недоумение.