На нары за кражу курицы. За какие уголовные проступки можно смягчить наказание?

Полную версию программы "Высокое напряжение" с Владимиром Новицким и Александром Карабановым слушайте в аудиозаписи.

И. ИЗМАЙЛОВ: В студии Измайлов. Новая инициатива довольно серьёзная, которая отсылает нас к делам не столь давно прошедшим, а к тем, часть из которых до сих пор на слуху. Что говорят? Есть идея ввести ответственность за так называемый "уголовный проступок". Это всё Татьяна Москалькова — наш относительно новый уполномоченный по правам человека при президенте РФ. Она говорит, что в УК РФ надо внести новый вид ответственности за уголовный проступок — сейчас такого нет. Сегодня у нас нет переходного состояния от административного правонарушения к уголовному. Две стадии общественной опасности: одна уголовно наказуемая, которая порождает судимость даже за преступления небольшой и средней тяжести. И вторая — нарушение общественной безопасности, порядка и влечёт административную ответственность. Она говорит, нужно что-то промежуточное и новое. То есть в таком деянии, которое выше по своей степени опасности административного правонарушения, но ниже уголовно наказуемого. Такой середнячок. То есть человек несёт ответственность за уголовный проступок, но судимость как последствие такого наказания не преследует его в дальнейшем, чтобы сделать его более адаптированным к жизни после исполнения наказания по уголовному проступку. Не так всё сложно. Известные фамилии, которые никак не покинут СМИ, наверное, заинтересованы были бы тоже. Но им чего-то подобного, наверное, не светит. Давайте разбираться. Владимир Новицкий, президент российской секции Международного общества прав человека, и Александр Карабанов, кандидат юридических наук, адвокат. Здравствуйте! Александр Львович, с вас начнём. Хорошая идея?

А. КАРАБАНОВ: Я как практикующий юрист считаю, что у нас в РФ одно из самых совершенных законодательств. Вопрос в том, что право применения, конечно, немного хромает. Исходя из темы разговора, я считаю, что у нас есть чёткий административный кодекс и вменяемый уголовный кодекс. 

И.И.: Владимир Михайлович, вы согласны с этими тезисами?

В. НОВИЦКИЙ: Я не считаю, что у нас идеальное законодательство, как административное, так и уголовное, в том числе и процессуальное законодательство. В последние годы у нас всё нацелено на повышение репрессивного характера и того, и другого законодательства. Если речь идёт о том, чтобы ослабить репрессивное воздействие существующее... Например, статья "Клевета", если её состав перевести в разряд уголовных проступков — это определённое смещение ситуации, то тогда — да.

У нас и так оба кодекса перегружены соответствующими репрессивными мерами.

И.И.: Почему в Нидерландах в тюрьмах народу почти не осталось, говорят, закрываются тюрьмы. У нас же не то такое количество законов, за которыми невозможно уследить, не то ещё что-то… Каждый ходит под Богом. Александр Львович?

А.К.: Здесь другая проблема. Я адвокат, у меня есть опыт работы следователем и возможность видеть эту ситуацию в 3D. У нас тюрьмы переполнены, но не оттого, что сажают всех подряд и за что угодно. Если сравнивать наказания по статьям УК РФ — у нас фактически самый гуманный УК в мире. У нас минимальное наказание фактически по всем позициям. Есть такое понятие, к сожалению, Россия пока отстаёт по этой части, — "правоприменение", даже "правоуважение". У нас люди не уважают закон, и именно поэтому есть позволение совершать преступления. Отличия, например, в количестве людей под стражей в Голландии, Европе и России — уважение к закону, не более того. Я считаю, по наказанию нельзя закон ослаблять, потому что это спровоцирует всплеск новых преступлений.

И.И.: Владимир Михайлович, на ваш взгляд?

В.Н.: Не могу согласиться с данным тезисом. Не мной придумано, но признаётся всеми специалистами в области права: жестокость или строгость наказания никогда не являлись инструментом, который бы защищал от преступлений. Известно, что, когда рубили руки и головы на площади тем, кто совершал карманные кражи, другие воришки продолжали воровать на той же площади, где была казнь. Тезис, что у нас самое гуманное законодательство в мире, не совсем верен. В большинстве европейских стран нет таких жёстких наказаний, как по длительности лишения свободы, так и с учётом условий содержания. Они, конечно, не идут ни в какое сравнение с условиями содержания в западноевропейских странах. Говорить об этом как об инструменте защиты граждан, о строгости, переходящей в жестокость, по меньшей мере, неправильно, на мой взгляд. Это не должно быть поддержано.

И.И.: У нас постоянно бывает возможность общаться с советником президента по Интернету, Германом Клименко. Он любит приводить пример: у нас есть сайт "Росправосудие", куда стекается громадное количество приговоров и решений судов. Если набрать там слово "курица", как учит Герман Клименко, попадаются очень занятные тексты. Приведу один из них: я посмотрел сейчас несколько текстов наобум, они формулировками похожи. Так вот. Иванов А.А. умышленно из корыстных побуждений с целью хищения чужого имущества пришёл к ограждению двора домовладения, принадлежащего такому-то, расположенному по такому адресу, перелез через деревянное ограждение во двор, прошёл к сараю с целью хищения через незапертую дверь. Откуда похитил семь куриц на общую сумму такую-то. С похищенным скрылся. Приговор за хищение семи куриц, мы читаем. Огромный текст, мне жалко судью. Признать виновным Иванова А.А. в совершении преступления, предусмотренного статьями такими-то УК РФ. За хищение семи куриц — назначить наказание в виде лишения свободы на срок четыре месяца. С другой стороны, мы видим историю, связанную с миллиардами, которые находятся дома. Не для этих ли случаев стоит подкорректировать нормы и говорить об уголовном проступке?

А.К.: Не надо говорить о том, чтобы корректировать нормы. Я же говорю о том, что закон совершенен — у нас несовершенно именно правоприменение. Я считаю, что за такое преступление наказывать человека такими мерами ответственности нельзя.

И.И.: Взял семь куриц и получил клеймо на всю жизнь…

А.К.: Вопрос к правоприменению. Необходимо доводить до следователей, судей и прокуроров определённого рода инструкции, чтобы они правильно применяли закон. При этом я хотел бы обратить внимание на то, что идёт много разговоров о защите прав обвиняемых либо лиц, которые совершили преступление. Почему мы таким же образом не защищаем позицию потерпевших? У нас, по сути, потерпевший — это фигура, скажем так, самая незащищённая. 

И.И.: И что в итоге делать? Оставить всё как есть или нет?

А.К.: Закон необходимо правильно применять. Конечно, у человека, который выносит такие решения, как минимум должна быть человеческая позиция элементарная, рассудительность и опыт, основанный на жизни. Такие приговоры за кражу курицы недопустимы. Такие примеры надо разбирать вплоть до того, что надо проводить аттестацию на соответствие должностного лица занимаемой им должности.

И.И.: Там таких примеров вагон и маленькая тележка. Владимир Михайлович, что вы думаете?

В.Н.: История с курицей симпатичная, но при этом лицо совершило умышленное противоправное деяние. Понятно, что здесь не должно быть уголовного наказания, связанного с лишением свободы. Мне кажется, больше внимания заслуживает…

И.И.: Речь идёт о том, что это в принципе уголовное наказание — человеку клеймо на всю жизнь за кражу семи куриц поставят…

В.Н.: Если говорить про западный опыт, там, к сожалению, подобные деяния также оцениваются с уголовно-правовой точки зрения. Как правило, например, в Германии, если такое лицо соглашается заплатить в виде штрафа взнос в какую-то благотворительную организацию, такое лицо не имеет судимости. Прекращается его уголовное преследование, дело прекращается. Я бы хотел обратить внимание на такой состав: у нас есть статья "Организация экстремистского сообщества". Экстремизм — широкое понятие, я понимаю, что это и те экстремисты, которые могут совершить ужасные теракты, и те, кто в какой-то степени не туда попали. За участие в экстремистской организации без какого-то совершения иного деяния лицо может получить от двух до шести лет лишения свободы. На такие случаи нужно более лояльное решение.