Кричевский: Убери из экономики госсектор — и всё полетит в тартарары
Экономист заметил, что и история, и мировой опыт говорят об успешности экономик с серьёзной долей госпредприятий.
Фото: © L!FE/Марат Абулхатин
Н. КРИЧЕВСКИЙ: На прошлой неделе, почему-то, постоянно цитировали высказывание руководства ФАС о том, что в нашем ВВП доля госсектора составляет 70%, и это ужасно. Я сегодня с утра посмотрел какого-то мальчика, зама Игоря Артемьева, он сказал, что через несколько лет это вообще приведёт к очень неприятным последствиям. Но я сразу хотел спросить — к каким? Мы все умрём? Нам нечего будет кушать? Погаснет свет? Бензин продавать не будут? Что произойдёт?
Другой вопрос — где, в каких отраслях? Если мы говорим о нефти с газом, им сам Бог велел быть государственными, потому что это принадлежит всем. Если говорить об электроэнергии, о тепловой энергии, а как может быть по-другому? Распродал Чубайс в нулевые энергетику... За что арестовали Ольховика с Вайнзихером? За то, что они искусственно поддерживали тарифы, как предполагается, раздавая взятки руководству Коми. Частная компания.
Мы все гордимся "Аэрофлотом", он который год становится лучшей компанией Европы. Она была бы и одной из лучших в мире, но международные авиаассоциации присуждают по тем сегментам, где эти компании работают. "Аэрофлот" в своём сегменте который год лучший. Так это — госкомпания.
У ВТБ, крупнейшего российского государственного банка, нареканий за последнее время не слышал ни одного. У Сбербанка — постоянно.
РЖД — это наш транспортный хребет. Если раздать его в частные руки, сразу получится, что "ты хочешь проехать через Новосибирскую область? Заплати кэш". А через Иркутскую — в полтора раза больше.
Посмотрите, как элегантно передёргивается вопрос. Разговор-то идёт не о том, что 70% продукции, а 70% активов в той или иной степени принадлежат государству. Об этом речь.
И тут у меня возникает вопрос: а эти ребята знают о том, что ещё в 1932 году Берли и Минз написали фундаментальную работу о корпоративной собственности, в которой говорили о том, что "сегодня власть перешла от акционеров к менеджменту". То есть не принципиально, кто владеет компанией. Можно привести тысячу примеров из современной истории, когда неважно, кто является собственником, а важно, кто управляет.
