От Кремля до братской могилы в Бутово: судьба телохранителя Ленина
Лайф рассказывает историю художника Вольдемара Андерсона, служившего в числе Латышских стрелков и расстрелянного в 1937 году по обвинению в контрреволюционной террористической деятельности.
В 1915 году в царскую армию мобилизовали 24-летнего рослого и худощавого молодого человека с крупными чертами лица. Это был Вольдемар Андерсон из Латвии. Он мечтал стать художником, поступил в Рижское городское художественное училище, но вынужден был прервать образование из-за начавшейся Первой мировой войны. На тот момент казалось, что о творчестве придётся забыть. Но Андерсон всё же стал художником, что в итоге и погубило его.
О происхождении Андерсона сохранилось мало сведений. Неизвестно даже, когда именно он родился: одни историки считают, что в 1891 году, другие — что в 1893-м. Он был выходцем из простой семьи: отец Пётр работал столяром, о роде занятий его матери Марии сведений нет. Мария жила в Латвии вместе с сестрой Вольдемара Леонтиной Калей — преподавателем кройки и шитья. Когда Вольдемар уехал из родительского дома, он продолжал активно переписываться с родственниками. По словам председателя правления Центра содействия развитию и поддержки национальных традиций, культуры и искусства "Связь времён" Александра Шлычкова, знакомого с перепиской, из контекста писем начала 1920 года становится ясно, что к этому времени отец Андерсона уже умер.
Сам Вольдемар к тому моменту жил в Москве. За спиной у него остались два года боевых действий в рядах Латышских стрелков, поддерживающих большевиков. В дни Октябрьской революции стрелки препятствовали продвижению контрреволюционных частей с Северного фронта на Петроград. А в конце ноября полк был отправлен в Петроград охранять Смольный, где в то время находился Совет народных комиссаров РСФСР во главе с Владимиром Лениным. За этот период стрелки завоевали доверие, поэтому именно им поручили охранять поезд, в котором ехал из Петрограда в Москву Ленин 10—11 марта 1918 года. В Москве же стрелков, в том числе и Андерсона, поставили охранять Кремль.
Среди стрелков Вольдемар Андерсон встретил людей, разделявших его любовь к творчеству. Во время охраны Смольного он и ещё два художника — Густав Клуцис и Карлис Вейдеманис — посещали школу рисования Императорского художественного общества под руководством Николая Рериха. Будучи расквартированными в Кремле в 1918 году, художники почти сразу организовали мастерскую, которую возглавил Андерсон. Располагалась она в Большом Кремлёвском дворце в помещении бывшего зимнего сада. В 1922 году Андерсон завершил службу и начал ещё активнее заниматься творчеством. Он поступил в Высшие художественно-технические мастерские (Вхутемас), в класс Константина Коровина.
В 1925 году Андерсон вошёл в Ассоциацию художников революционной России (АХРР), и с этого момента он стал много путешествовать: участников АХХР было принято отправлять в творческие художественные командировки, в том числе в совхозы и колхозы. Там они готовили тематические работы для выставок, помогали оформлять стенгазеты, организовывали художественные кружки, а в конце поездок — небольшие выставки созданных эскизов. В этот период Андерсон, увлекающийся фотографией, стал снимать особенно много. Среди дошедших до наших дней фотографий — портреты жителей разных уголков СССР, зарисовки их повседневной жизни и работы. Правда, подписи к ним с указанием места и даты съёмки не сохранились.
Андерсон был признанным художником: его работы регулярно выставлялись. В Москве он женился на Вере Лапшиной — родной сестре жены известного художника Николая Терпсихорова. Андерсон и Терпсихоров были соседями в доме на Арбате, 23. Вместе они предлагали услуги мастера под выдуманной фамилией Терсон, изготавливавшего афиши, плакаты и занимавшегося "прочими художественными работами". Казалось, в его жизни всё было хорошо.
Вольдемар Андерсон принимал участие в деятельности латышского просветительского общества "Прометей", которое действовало в СССР с 1929 года. Оно, согласно уставу, занималось "культурно-просветительной работой среди латышей, проживающих в Союзе, путём распространения периодической и непериодической литературы — научной и художественной — преимущественно на латышском языке". При "Прометее" были своё издательство, типография и книжный магазин. Общество также владело несколькими крупными фабриками канцелярских товаров в Москве и Ленинграде.
В середине 1930-х годов излишне самостоятельное общество "Прометей" оказалось в центре внимания властей. Дело о его ликвидации было начато в ноябре 1936 года. Власти не устраивало, что общество активно занимается хозяйственной деятельностью, от которой имеет прибыль, и при этом вырученные средства не поступают в госбюджет.
Зампред Комиссии советского контроля Захар Беленький 19 апреля 1937 года писал в Совнарком: "Считаем необходимым сообщить, что общество "Прометей" по существу является хозяйственной организацией, целиком содержащейся за счёт прибылей, получаемых от производственных и торговых предприятий, находящихся в его ведении. Общество имеет: пять фабрик, одну типографию и две мастерских с количеством рабочих 1049 человек. В управленческом аппарате общества, издательстве и торговле работает 154 человека. <…> Вся прибыль общества за 1936 год составила 4,4 тысячи рублей. Эти средства фактически являются государственными доходами и должны бы быть сданы в госбюджет. Между тем вся прибыль целиком остаётся в распоряжении так называемого общества "Прометей", которое на эти средства и существует. <…> Ввиду того что деятельность так называемого просветительского общества "Прометей" сводится чисто к хозяйственным функциям — управлению производством и торговлей, — считаем целесообразным общество ликвидировать, а производственные и торговые предприятия передать соответствующим хозяйственным и торговым организациям. Издательство литературы на латышском языке считаем целесообразным возложить на Издательство иностранных рабочих в СССР".
Но власти не ограничились передачей имущества и активов "Прометея" государству. 16 июля 1937 года вышло постановление Совнаркома о ликвидации общества. Менее чем через полгода, 8 и 9 декабря, арестовали первых двух художников-латышей, связанных с обществом "Прометей". Это были Пауль Ирбит и Вольдемар Андерсон. Им, как и арестованным позже людям, связанным с обществом, предъявили стандартное обвинение в принадлежности к контрреволюционной террористической организации, якобы существовавшей при "Прометее".
Андерсон был обвинён в шпионаже. Его и других подследственных держали в Таганской тюрьме. Документы по делу участников "Прометея" труднодоступны, но некоторые из них рассекречены, в том числе справка на арест Андерсона, а также протокол допроса художника, датированного 18 декабря 1937 года.
Других имён в протоколе Андерсон не называет. Он лишь говорит, что не помнит фамилий, поскольку знал участников группы только в лицо. Есть там ещё одна странная деталь. При обыске квартиры художника не нашли оружия. В протоколе допроса он указывает, что персонального оружия не имел, но пользовался "при стрельбище" оружием тира, находящегося в саду имени Мандельштама. В конце допроса Андерсон сообщает, что "основной целью антисоветской националистической повстанческой организации латышей являлась организация восстания против Советского Союза в случае нападения на Советский Союз одного из фашистских государств".
Комиссией Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) и Прокуратуры СССР Андерсон, как и другие члены общества "Прометей", был приговорён к расстрелу. Приговор привели в действие 3 февраля. В этот день Вольдемар Андерсон с ещё 257 осуждёнными был расстрелян на Бутовском полигоне. 229 человек из убитых были латышами. Почти в полном составе расстреляли труппу латышского театра "Скатуве".
Андерсона похоронили в братской могиле. Там же, на Бутовском полигоне, захоронили его товарищей-художников, с которыми он когда-то вместе посещал школу рисования Императорского художественного общества — Густава Клуциса и Карлиса Вейдеманиса. Среди расстрелянных были и другие художники, в том числе Пауль Ирбит, Александр Древин и Ян Калнынь.
После смерти Вольдемара Андерсона его жена Вера одна воспитывала их дочь Эллу. Пережить случившееся им помогала семья Терпсихоровых, которая оказывала вдове в том числе финансовую поддержку. Наследники Андерсона решили продолжить его дело и тоже посвятили свою жизнь творчеству: Элла стала архитектором, а его внучка Татьяна — художником-аниматором.
Вольдемар Андерсон был реабилитирован 30 апреля 1957 года. В 1986 году в Риге прошла мемориальная выставка художника. 20 сентября 2016 года в честь 125-летия Андерсона в Библиотеке иностранной литературы открылась его первая персональная фотовыставка в России. Помимо фотографий на ней представлены личные вещи художника, а также копии протоколов допросов из архивов Лубянки.
