Религиоведы России конфликтуют из-за религиозных меньшинств и "закона Яровой"

На прошедшем 7—9 октября во Владимире Третьем конгрессе российских исследователей религии наглядно проявилось малозаметное пока для широкой публики противостояние среди религиоведов нашей страны, вызванное "делом Ларисы Астаховой" и "законом Яровой".

Если о "законе Яровой" российское общество более-менее осведомлено, то о "деле Ларисы Астаховой" стоит рассказать подробнее.

В 2014—2015 годах шёл судебный процесс вокруг Сайентологической церкви Москвы. Министерство юстиции РФ подало иск в Московский городской суд с требованием ликвидации этой организации на том основании, что её устав не соответствует положениям федерального закона о свободе вероисповедания, а слово "сайентология" вообще зарегистрировано как товарный знак, правообладателем которого является Центр религиозной технологии в США.

Среди прочего суд обратился с экспертизой в Казанский федеральный университет, и завкафедрой религиоведения Казанского федерального университета Лариса Астахова показала в своей экспертизе социальный, а не религиозный характер деятельности Сайентологической церкви Москвы. В итоге 23 ноября 2015 года Московский городской суд согласился с требованием Минюста о ликвидации сайентологов как религиозной организации.

После этого началась форменная травля Астаховой (кандидата социологических и доктора философских наук, имевшей для составления экспертизы всю необходимую квалификацию и знания). В Интернете появились публикации, где её называли "попадьёй" (Астахова — жена православного священника) и представляли в роли "фанатички", которая якобы в угоду РПЦ написала экспертизу, чтобы закрыли Сайентологическую церковь Москвы.

Далее атаки стали более изощрёнными. На Астахову подали заявление в диссертационный совет Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина, где она защищала докторскую диссертацию в 2013 году, о лишении её учёной степени доктора философских наук за обвинения в автоплагиате и некорректных заимствованиях (за то, что она вставляла в диссертацию тексты из своих же ранее опубликованных монографий и и статей!). 

Это заявление поддержала религиовед Екатерина Элбакян, ранее написавшая судебную экспертизу в поддержку сайентологов. Астаховой удалось 6 сентября этого года отстоять на заседании диссертационного совета ЛГУ докторскую степень, но нетрудно догадаться, какой психологический стресс ей пришлось перенести в ходе этого "академического насилия".

Впрочем, уже появилась информация, что сайентологи хотят добиться лишения Астаховой докторской степени уже через Высшую аттестационную комиссию.

Все эти страсти, практически не заметные людям вне религиоведческого сообщества, выплеснулись в ходе работы секции № 7 "Актуальные вопросы свободы совести и государственно-религиозных отношений: теоретические и правоприменительные проблемы положения религиозных объединений" Третьего конгресса российских исследователей религии.

Модераторами секции были заявлены три человека: профессор Академии труда и социальных отношений, директор центра религиоведческих исследований "Религиополис" Екатерина Элбакян, профессор кафедры государственно-конфессиональных отношений Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ Вильям Шмидт и доцент этой же кафедры Вероника Кравчук.

Известно, что и Шмидт, и Элбакян ранее выступали с критикой Астаховой и де-факто защитой Сайентологической церкви Москвы. Однако по причине отсутствия Шмидта и Кравчук (как стало известно уже в ходе работы секции, Шмидт уехал в Великобританию на празднование 32-й годовщины Международной ассоциации сайентологов), секцию вела одна Элбакян.

Работа секции началась с доклада первого заместителя председателя по внешним связям Евро-Азиатского отделения генеральной конференции Церкви христиан адвентистов седьмого дня Олега Гончарова. Тот посвятил своё выступление якобы имеющей место в российских СМИ диффамации (распространение информации с целью унижения и опорочивания того или иного человека или группы людей) религиозных меньшинств. 

Далее выступил доцент кафедры религиоведения Казанского федерального университета Анатолий Погасий, заявивший, что подписанный недавно президентом России "закон Яровой" бьёт в первую очередь по религиозным меньшинствам и даёт основу для ликвидации их организаций.

Вслед за ним выступил сотрудник "Религиополиса" Михаил Ситников, утверждавший, что в современной России кризис науки и образования привёл к тому, что некоторые религиоведы идут на написание "заказных" экспертиз в угоду правоохранительным органам. Таких религиоведов Ситников назвал "штрейхбрейкерами от науки", якобы идущими наперекор остальному профессиональному сообществу религиоведов, и "служанками у так называемых традиционных религий".

Завершающее работу секции выступление Элбакян было предельно эмоциональным. Она прямо заявила собравшимся, что в России идут открытые нападки и давление на религиозные меньшинства и моральной обязанностью религиоведа является защита их прав (по крайней мере, такой она видит её для себя). Ранее она уже выступала (о чём рассказала на секции) на судебных процессах по делам "Свидетелей Иеговы", сайентологов и мормонов, где отстаивала их право на религиозную деятельность на территории России.

Элбакян — крупная в российском религиоведении фигура, с мнением которой многие считаются и которая своим авторитетом может "задавить" молодых и несогласных с этой позицией религиоведов, в чём её многие упрекают. В "деле Ларисы Астаховой" Элбакян выступила однозначно на стороне Сайентологической церкви Москвы, причём она даже на работе секции во Владимире утверждала, что "Астахова не может оцениваться компетентно как религиовед".

Элбакян спросили, как она относится к тому, что её называют сектозащитницей. Она ответила, что так её называет Центр религиоведческих исследований священномученика Иринея Лионского, возглавляемый профессором кафедры миссионерства Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета Александром Дворкиным, но, мол, "ссылаться на мнение Дворкина и его адептов ни один порядочный религиовед не станет".

На самом деле речь шла о книге Северо-Западной академии госслужбы, вышедшей в солидном издании "Наука" (Бирюков В.Ю. Нетрадиционные религиозные объединения: выявление потенциала деструктивности и анализ угроз. СПб.: Наука, 2009), где говорится, что мормоны и сайентологи "приняли решение профинансировать создание общественной организации, которая объединяла бы большую часть религиоведческого сообщества и позволила бы сформировать платформу для общения лидеров нетрадиционных религиозных организаций, чиновников, депутатов, учёных и представителей власти".

Её расспросили по поводу появившейся в Интернете отсканированной страницы из книги про финансирование религиоведов со стороны новых религиозных движений, на что Элбакян ответила, что эта книга издана центром Дворкина или близким к ним, а ссылаться на работы центра Дворкина как на авторитетный источник, мол, недопустимо. На вопрос про свои поездки в США Элбакян заявила, что сайентологи их ей не оплачивали.

В завершение Элбакян заявила, что будет защищать право религиозных меньшинств легально действовать на территории страны, потому что "именно к ним неровно дышат силовики и "штрейхбрейкеры от науки".

По итогам конгресса у меня как у его участника и у многих других неизбежно возник вопрос: должен ли религиовед обязательно, так сказать, априорно вставать на защиту религиозных меньшинств в их противостоянии с государством? Ведь если руководствоваться этим принципом, то тогда российское религиоведение превратится в апологию новых религиозных движений.

И ещё один вопрос: насколько будет независим в своих выводах и оценках религиовед, который получает финансирование от религиозных организаций, чьи интересы он защищает? Ведь очевидно, что, обвиняя кого-то в "штрейхбрейкерстве от науки", упрекая его в работе на силовиков и традиционные религии, можно точно так же получить упрёк в проплаченном адвокатировании интересов филиалов зарубежных конфессий.