Что ждёт Сирию?

Во времена президентства Хафеза Асада, отца Башара, в Сирии проживало около 6 млн человек. К 2011 г. — более 22 млн. В результате конфликта из страны выехало более 10 млн. Я часто разговариваю с сирийцами — и со сторонниками режима, и с представителями оппозиции. Но один разговор я никогда не забуду.

На мой вопрос союзнику Асада, что же делать с Сирией, он ответил очень просто: "Будем воевать, пока не закончатся они или мы". Ровно то же самое мне сказали оппозиционеры: "Мы не остановимся. Пусть население Сирии дойдёт до 6 миллионов, как при его отце, но Башар должен уйти".

Сирийский конфликт по-прежнему в тупике. Между тем 15 октября в Лозанне прошли переговоры с участием России, США, Саудовской Аравии, Ирана, Египта, Ирака, Катара и Турции. Это была первая встреча С. Лаврова и Дж. Керри после краткосрочной приостановки сотрудничества. А накануне президент Владимир Путин подписал соглашение о бессрочном размещении российских войск в Сирии. Это знаковое решение: Москва даёт понять, что намерена принимать самое активное участие в будущем Сирии. Каким бы оно ни было.

А будущее Сирии неясно. Политико-дипломатический процесс развивается архаично и по-прежнему связан с положением на земле. Очень важно определить причинно-следственную связь. Успехи Дамаска "на земле" усиливают его позиции в переговорном процессе и сужают "коридор" требований и возможностей оппозиции, и наоборот. Силы стороны по-прежнему примерно равны. Как будет развиваться ситуация, никто не знает. Однако некоторые контуры можно попробовать спрогнозировать.

Сценарии развития

Сирийский конфликт будет продолжаться ещё очень долго, если не бесконечно, но определённые изменения постепенно проглядываются. Переговорный процесс, как и ожидалось, стоит на месте. Позиции сторон в целом не сильно изменились. Но микропобеды, которые одерживает сирийская армия при помощи ВКС РФ, иранцев, шиитских батальонов, мало-помалу превращаются в критическую массу. Однако даже это не означает победу Дамаска.

Асад уже не проиграет, то есть его уже нельзя сместить силовым путём. Сумрачную надежду даёт последняя встреча в Швейцарии. Во-первых, стороны, в особенности Москва и Вашингтон, поняли, что без диалога сирийский конфликт неразрешим (если он вообще разрешим). Во-вторых, впервые за долгое время состоялась встреча на министерском уровне представителей стран региона. А это очень важно. В переговорный процесс включили Египет, чья позиция близка к российской.

Я уверен, что сирийское государство останется в нынешних внешних границах. Сегодня их никто не будет пересматривать. Это означает пересмотр региональной системы, что вызовет принцип домино. В свою очередь, административное деление внутри страны, возможно, претерпит изменения.

Башар Асад пока останется президентом Сирии. Во-первых, у него реально нет никакой альтернативы. Во-вторых, Дамаск вообще не обсуждает вопрос о смене главы государства. Учитывая свойства баасисткого режима — это невозможно. Несмотря на процесс конституционных реформ, запущенных Асадом, политическая система не изменилась. К сожалению, в Дамаске нет понимания, что нужно выкарабкиваться из ситуации, вести диалог, менять положение дел, подкупать, в чём-то уступать и привлекать на свою сторону конкурентов. Ставка сделана исключительно на силу, а также на противоречия региональных и великих держав, которые, уже находясь в клинче, будут сами решать сирийские вопросы. Логика такая: зачем нам уступать, если Иран и Россия уже решают наши проблемы, они же после всего не уступят. Это эхо холодной войны: арабы всегда умело играли на чужих противоречиях. Это и есть политика, этим занимаются все и всегда.

С другой стороны, политически Сирию сложно изменить. Баасисты не хотят реальных реформ, они просто не способны к ним. А реальной неисламистской альтернативы просто нет. История Сирии знает только две конкурентоспособные системы: нынешний светский социализм вкупе с арабским национализмом и исламистская форма правления, которую предлагают "Братья мусульмане" (Ораганизация запрещена в РФ решением Верховного суда).

В течение месяцев будет отбита экономическая жемчужина Сирии — Алеппо. Боевики, среди которых есть как умеренные, так и террористы, окружены. Освобождение Алеппо — дело времени. А это означает, что чаша весов в гражданской войне бесповоротно смещается в пользу Асада. Боевики оставят незначительное присутствие в городе, как это было в провинциях Хама и Хомс. Там сирийская армия полностью контролирует столицы и большую часть провинции, однако на некоторых окраинах орудуют боевики. Боестолкновения низкой интенсивности в Алеппо будут продолжаться ещё долго.

Я думаю, что после Алеппо сирийцы повернут войска в сторону Идлиба. По крайней мере, это будет наиболее правильным шагом. Многие говорят о штурме столицы ДАИШ* Ракке. Однако это невозможно по целому комплексу причин. Более того, глубокое понимание ситуации показывает, что контроль Идлиба значительно важнее авантюрного похода в пустыни Джазиры.

Тем более что про Ракку, да и существенную часть восточных районов Сирии Асаду лучше забыть. Он уже никогда не будет контролировать этот город. Население, проживающее в районах, подконтрольных радикалам (3—7 млн), не против власти ДАИШ. По крайней мере, серьёзных протестов за редким исключением зафиксировано не было. Поэтому Дамаску нет смысла разворачивать войска в сторону Ракки.

В провинции Идлиб Асаду будет сложно. Хотя после Алеппо в его распоряжении будет значительно больше "свободных" солдат (несколько десятков тысяч), которые будут направлены на северо-запад. Дело в том, что эта провинция исторически и географически настроена против Дамаска. В Идлибе сильны позиции "Мусульманских братьев" (Организация запрещена в РФ), а географическая близость к Турции позволяет постоянно подпитывать исламистские настроения.

С другой стороны, важно помнить аксиому войны: одно дело отвоевать территорию, а совсем другое — её контролировать. Именно поэтому многие решения руководства армии кажутся странными. Например, почему после освобождения Пальмиры войска не развернули логичное наступление на восток?

Во-первых, у Асада есть понимание, что у него нет поддержки в определённых частях Сирии. Во-вторых, вооружённые силы находятся в очень сложном положении, солдаты измотаны непрекращающейся войной. Руководство армии в ряде случаев принимает не лучшие тактические и оперативные решения. Жалование солдат крайне низкое, в то время как отдельные батальоны ополченцев, находящиеся на иностранных дотациях, получают куда больше "внимания".

Мировой войны не будет

Довольно часто можно услышать прогнозы о мировой войне, которая начнётся из-за Сирии. Мол, отношения между Россией и США достигли дна, никто не хочет и, главное, не может уступить. А позиции американских "ястребов" в период предвыборной гонки значительно усилились, и вот-вот будет война.

Мировой войны из-за Сирии, конечно, не будет. Я не раз говорил и ещё раз повторю ключевой фактор. Для США и России сирийский конфликт не является экзистенциональным. А главными акторами этой "вечной" войны являются региональные центры силы. Поэтому переоценивать роль Москвы и Вашингтона в Сирии не стоит.

Возможно, информационный фон говорит об обратном. Порой отдельные депутаты готовы в прямом эфире жизнь отдать за Башара Асада. А генералы из Пентагона делают бессмысленные и недопустимые заявления. Но это всего лишь фон, элементы пропаганды политических линий. Для международной жизни подобные элементы абсолютно естественны.

Президентская гонка в США играет свою роль в ужесточении риторики Вашингтона. Но есть надежда, что после завершения кампании начнётся процесс если не сближения, то нормализации. Это нужно всем. Вашингтон, к сожалению, не перестанет проводить губительную для Ближнего Востока и других регионов политику поддержки радикальных исламистских группировок. Это стратегическая линия, которая долгое время теоретизировалась и прорабатывалась. В США действительно убеждены, что на Востоке есть такое явление, как moderate Muslim rebels, то есть "умеренные исламисты". Например, мозговой центр "Корпорация RAND", имеющий серьёзное влияние на ЦРУ и Пентагон, выпустила выдающийся труд — Building Moderate Muslim Networks. И Ближнему Востоку с этим, к сожалению, жить. Эту стратегическую линию пока не изменить.

Между тем война в Сирии имеет свою региональную логику. Это классический пример proxi войны. Основными игроками в конфликте являются страны географии, а вовсе не Россия и США. С одной стороны Саудовская Аравия, Турция, Катар, с другой — Иран, "Хезболла" и шиитские группировки. В их понимании в этой войне нет места компромиссам и дипломатии, а победа в Сирии — полное поражение противника. 

А это пока невозможно. Единственный выход из сложившейся ситуации — приближение позиций России и США и обоюдное давление на страны региона. Но, к сожалению, на данный момент это нереализуемо. Компромисс между региональными странами невозможен в принципе.