Новые сборы. Клименко поддержал идею доппошлин на интернет-посылки из-за рубежа

Полную версию программы "Рейтинг Клименко" с Германом Клименко слушайте в аудиозаписи в конце страницы.

Что убивает российских ретейлеров

С. КОРОЛЁВ.: Обсудим ряд новостей. В России изменятся правила ввоза товаров из иностранных интернет-магазинов. Это сегодняшняя новость. Как вы знаете, сейчас покупки до тысячи евро не облагаются дополнительными пошлинами. Что предлагает Федеральная таможенная служба — снизить этот порог до 22 евро. При этом если стоимость товара не превышает 150 евро, то налог составит 15 евро, если цена выше этой суммы, значит — 30% с покупки.

Г. КЛИМЕНКО: Это абсолютно стандартная схема, принятая в Европе. Нет никаких здесь Америк. На самом деле, если мы обратим внимание, постоянно идут новости по этой части. Кто-то предлагает обложить НДС, там разные варианты, которые лоббируют те или иные структуры. Но мне представляется предложение таможенной службы весьма разумным и эффективным.

С.К.: Не много ли, 30%?

Г.К.: Нет.

С.К.: А сколько платят импортёры?

Г.К.: Импортёры платят НДС, налог на прибыль, много чего ещё. Речь идёт о том, что идёт через Почту России, мимо таможни.

С.К.: Хорошо. Смотрите, заказываю я за 22 евро какой-нибудь проводок из Китая.

Г.К.: Вам его привезут.

С.К.: Я заплачу 37? За что? 15 евро за что?

Г.К.: Вам сейчас голос надо немножечко драматизировать, сделать немножечко посерьёзнее.

С.К.: За что? Кому уйдут мои 15 евро?

Г.К.: Возьмите три проводка.

С.К.: Три?

Г.К.: Три.

С.К.: И это уже по пять евро.

Г.К.: Ну и что?

С.К.: Правильно.

Г.К.: Подождите, а вы налоги платите?

С.К.: Конечно.

Г.К.: Вы знаете их, можете озвучить цифры?

С.К.: Нет.

Г.К.: А потом скажите точно так же: за что?

С.К.: А может быть, и скажу.

Г.К.: А вот скажите.

С.К.: Нет. Я могу взять выписку из Пенсионного фонда России, и там я точно скажу за что.

Г.К.: Нет. Здесь, к сожалению, очень сложно начинать полемизировать, с вашим этим "за что". Надо говорить о том, что государство должно взимать таможенную пошлину, она просто должна быть. То, что сейчас получилось, когда миллион посылок в день заходит в Россию без таможенной пошлины, — это то, что мы пропустили, это то, что государство упустило из виду, потому что не ожидало, что таким образом разовьётся электронная торговля. Эта история убивает наших ретейлеров. Я понимаю, что вы — это просто очевидно, я это понимаю по вашей интонационности — когда видите киоски, вы их ненавидите патологически, особенно владельцев этих киосков. Но они дают работу людям — это огромная сеть, это огромные штаты, и в прекрасный момент времени сейчас надо либо их оставить, чтобы они выживали, либо ещё что-то.

С.К.: Киоск киоску рознь.

Г.К.: Цена была ноль, а если бы они вообще доплачивали.

С.К.: Я не про цену говорю. Если бы у меня у дома, был, например, киоск, в котором продавались фермерские продукты, Олег Сирота, например, привёз бы туда свой сыр.

Г.К.: А цены вам нравятся?

С.К.: Какие? На фермерские продукты?

Г.К.: Да.

С.К.: Нет. Они очень высокие.

Г.К.: А вам хочется, чтобы он вам ещё привёз, наверное, чтобы ещё стоило, например, ноль?

С.К.: Я понимаю, что ноль не бывает.

Г.К.: Нет. Ещё раз. Это к вопросу, с которого я начал. Не бывает богатых государств с низкими ценами. Давайте станем богатыми, давайте друг другу продавать дорого, давайте. Я хочу, чтобы Олег Сирота зарабатывал на сыре прекрасно и много, и я тоже хочу, чтобы зарабатывал мой сын. Я хочу, чтобы вы, Сергей, зарабатывали. Но когда вы говорите, нет, Сирота, отдай мне сыр за копейки.

С.К.: Я этого не говорю.

Г.К.: Точно такие же низкие зарплаты будут у вас на радиостанции. Цикл-цикл — это же очень просто всё. Это ваше "за что", Сирота, не дам тебе денег.

С.К.: Нет, я говорю не о Сироте. За что я даю пошлину 15 долларов?

Г.К.: Это то же самое.

С.К.: При чём здесь Сирота?

Г.К.: То же самое. Извините, а учителя откуда деньги получают?

С.К.: Из налогов. Государство живёт на налоги, это понятно.

Г.К.: А откуда это берётся? Естественно, с таможенных пошлин. А вы говорите: нет, учителя, вот у вас будут всегда низкие зарплаты, у врачей всегда будут низкие зарплаты — вот, пожалуйста.

С.К.: Ладно. Почтовый супермаркет.

Г.К.: Почта России в четвёртый раз запустила почтовый супермаркет.

С.К.: Да. Вы с оптимизмом смотрите в эту бизнес-модель?

Г.К.: Универсальное всегда бывает сложное — давайте так, корректно скажем. Вот молоток, у которого есть на конце отвёртка и ещё что-то, — это не всегда хороший молоток.

Да, Почта России всегда подрабатывала торговлей по каталогам — это исконное свойство Почты России. Да, они пытаются заработать на каждой копейке. Если мы с вами зайдём в почтовое отделение — там продаётся стиральный порошок, туалетная бумага, много чего. Вот спиртного не продаётся, и даже одно время, если помните, там выдавались микрозаймы, чтобы человек далеко не отходил от кассы: пенсию получил и тут же под 1% денег взаймы взял или погасил долги.

С.К.: Под 1% там не дают займы.

Г.К.: Нет, в день. Вы помните, был скандал, когда был вопрос с Почтой России?

С.К.: Конечно, микрозаймы, да.

Г.К.: Поэтому Почта России пытается зарабатывать. Это огромная структура, которой нужно искать деньги, финансирование. "Почта банк" открыли, пытаются выдавать кредиты. Мне кажется, что каждый должен заниматься своим делом — раз. А во-вторых, то, что они делают, скорее всего, это будет хороший, нормальный электронный магазин, но мне кажется — это очень важно, что почта должна заниматься своим бизнесом. Лучшее, что происходит с Интернетом, с электронными магазинами, получается у тех компаний, которые под это заточены. "Маркет. Яндекс", Torg.mail.ru.

С.К.: "Маркет" — это же агрегатор, а не интернет-магазин.

Г.К.: Агрегатор магазинов. Почему, они сейчас тоже выходят в режим.

С.К.: А может, "Почта банк" купит "Яндекс. Маркет", и всё пойдёт.

Г.К.: Лучше "Яндекс".

С.К.: Лучше "Яндекс" купит почту — вы это хотели сказать?

Г.К.: Или "Яндекс" почту, я не знаю, кто кого быстрее. Мне кажется, что было бы правильнее, если бы почта сотрудничала с компаниями, не разрабатывала свои продукты — до сих пор на меня в Министерстве связи обижаются за "Почта банк", но я считаю, что правильнее, если бы это было отдано любому другому банку, который профессионально на этом рынке занимается.

О кибероружии и защите данных в России

С.К.: Пока идёт голосование, про кибервойну.

Г.К.: Давайте. Хорошая тема.

С.К.: Сейчас чуть ли не ядерная война уже не за горами, а если говорить про кибервойну — кто побеждает?

Г.К.: В войне на самом деле нет победителей. Война — это трагичная история. Во всей этой истории, которая сейчас происходит: шум, эффект — это, знаете, о чём говорит? Вот 10 лет назад это восприняли с хохотом: кибервойна, зачем, что?

И мы понимаем, что ущерб, который может быть нанесён в киберпространстве, мы это физически понимаем, будет сопоставим в какой-то мере с обычным применением любого другого оружия. Понятно, мы можем себе прекрасно представить нашу зависимость от банковского сектора, медицинской истории, не говоря уже о том, что происходит в атомной энергетике, что происходит в Минобороны. Мы понимаем, что мы настолько стали компьютеризированы, настолько не можем от этого отказаться. Грубо говоря, на автомобилях компьютеры есть, и риски подключения автомобиля к Интернету, с одной стороны, вроде как в удовольствие, но с другой стороны, начинаем понимать, что это может быть атаковано. И то, что будет потом происходить, фильмы, которые раньше казались фантастикой: отключили все светофоры в городе, вырубили воду — это кажется, была ещё лет пять-семь назад жёсткая такая хард-фантастика, а сейчас мы понимаем, что это реальная картина мира. Не надо никакой ядерной бомбы, оно вот так можно всё по-простому, и в этом плане реакция сегодняшняя — и наша, и американцев — на все происходящие истории объясняется только тем, что мы понимаем, насколько велик может быть ущерб. Нам немножечко страшно.

С.К.: Мы готовы к кибератаке ЦРУ?

Г.К.: Есть вещи, к которым нельзя подготовиться в силу того, что обычно о них не предупреждают. Давайте назовём вещи своими именами. Все разведки мира друг против друга всегда работают, и кибератаки, я думаю, если мы в этом смысле, прощупываются, вербуются, собирается информация, и нашими органами — я уверен, тоже должно происходить это, — и зарубежными. Мне кажется, это очень естественный процесс.

Другой вопрос: у нас очень серьёзная школа безопасности. То есть брендов на рынке по безопасности несколько всего, и один из них — это Касперский Женя с его продуктом. И на самом деле, это же не просто продукт — это команда людей, которая там "почкуется", у них там есть свои конкурентные разработки. Наташа Касперская очень много работает, Игорь Ашманов очень много движется в этом направлении.

Если мы не делаем "мерседесов", мы в этом можем признаться. Но если мы там вспомним старый наш анекдот про "всё, что вы делаете руками…" — вот всё, что мы руками не делаем, то есть то, к чему не надо ничего, кроме мозгов, — у нас всё очень здорово. "Яндекс", "ВКонтакте", Mail.ru, безопасность, борьба с антивирусами — в этом плане мы очень сильны. Конечно же, всегда существует человеческий фактор и идиотизм, и от этого страховаться очень сложно. Есть же случаи, и банковские уже, нанесены там ущербы колоссальные. Жадность, экономия — она везде одинакова.

О "гелендвагене" и памятнике Грозному

С.К.: Я спрашивал, как наши слушатели относятся к сегодняшнему решению суда по поводу гонок на "гелендвагене". Вы слышали краем уха, да?

Г.К.: Отобрали джип.

С.К.: И 300 часов исправительных работ. Это правильно, это нормально — 7% аудитории, 93% говорят, что это слишком мягкое наказание. Прокуратура просила два года тюрьмы с копейками, двушечку, а дали исправительные работы.

Г.К.: А вы знаете, наблюдая за Кутузовским проспектом, если бы мы давали двушечку в каждом случае, наверное, надо было бы сажать человек по 20 в день, а может, и по 50. Тут не очень понятно, куда двигаться и каким образом добиваться, потому что, конечно, каким-то образом с хулиганством на дорогах надо бороться. Станет ли это поводом для остальной молодёжи, риск, условно, 300 часов работы и потеря автомобиля для такой брутальной, весёлой, у которой папы миллиардеры, — вы знаете, может, даже и нет. Может быть, даже наши слушатели правы. Им всё равно: миллионный штраф — папа придёт, папа заплатит.

С.К.: "Да, "геликом" расплатились, и все дела. Остальное — мишура", — пишет слушатель.

Г.К.: Но "гелик" — это тоже деньги всё-таки.

С.К.: "Вот как включишь РСН и думаешь, не попал ли ты на "Русское радио", — пишет слушатель. Нет, не попали, друзья. Это Лайф. Так какое вы хотели голосование?

Г.К.: Как относятся наши слушатели к памятнику Грозному? Правильно это или неправильно?

С.К.: А что значит, как?

Г.К.: А вот просто. Давайте без комментариев.

С.К.: В Орле его поставили.

Г.К.: В Орле, да. Без комментариев. А то вы сейчас настроите.

С.К.: Я никого не настраиваю.

Г.К.: Вы можете, я знаю вас.

С.К.: Да что вы такое говорите?

Г.К.: Да серьёзно вам говорю.

С.К.: Вы наговариваете, Герман.

Г.К.: У меня долгий опыт. Не усложняйте, просто: положительно — отрицательно.

С.К.: Отрицательно, вам это не нравится.

Г.К.: А почему с надрывом таким? Подсказываете. Вы интонируете голосом. Нет у вас нейтральности.

Полную версию программы "Рейтинг Клименко" с Германом Клименко слушайте в аудиозаписи.