Тайны церковных финансов: как РПЦ будет спасать деньги "Пересвета"?

Банк "Пересвет", похоже, отчаянно пытаются спасти несмотря на просачивающуюся в СМИ информацию о многомиллиардной "дыре в его портфеле". Судя по всему, опасность отзыва лицензии пока отведена благодаря телефонному праву, применённому на весьма высоком уровне.

Впрочем, единственная реальная возможность сохранить хоть что-то от нынешней структуры "Пересвета" — включить её вместе со всеми долгами и "дырами" в орбиту деятельности более крупного банка. Честь эта для любого из них теперь сомнительная. Основной партнёр "Пересвета" по операциям с пенсионными накоплениями — Россельхозбанк — сам переживает не лучшие времена. Крупнейшие банки придётся долго уговаривать включиться в спасение "Пересвета", но кредит телефонного доверия к любому из лиц, связанных с этим банком, уже практически исчерпан, а Центробанк в нынешних условиях вряд ли возьмёт на себя переговорные функции.

Проблемы банка "Пересвет" обострили дискуссии вокруг состояния центрального бюджета Русской православной церкви. Он остаётся тайной за семью печатями даже для епископата,  несмотря на то что по церковному уставу Архиерейский собор обязан рассматривать доклады Синода по финансовым вопросам и одобрять принципы "планирования предстоящих общецерковных доходов и расходов".

К информации об объёме и движении этих средств вряд ли имеет доступ даже профильное церковное учреждение — Финансово-хозяйственное управление Московского патриархата. Бюджетом распоряжается лично патриарх через нескольких бухгалтеров патриархии — учреждения, которое по сути является личным аппаратом первоиерарха, никому, кроме него, не подотчётного, а также не наделённого, по смыслу того же устава, общецерковными полномочиями.

Последний раз размеры доходов центрального бюджета Церкви озвучивались в докладе патриарха Алексия II на Архиерейском соборе 1994 года. Тогда они составили за 2,5 года чуть более 10 млрд неденоминированных рублей.

Уже тогда было сказано, что примерно 50% поступлений составили "прямые пожертвования и прочее". Полагаю, что речь шла о церковных средствах ещё советского происхождения, вложенных в различные банковские инструменты. Средств этих было довольно много — в 70-е и 80-е годы приходы, монастыри, епархии и патриархия буквально купались в деньгах. Многое наверняка удалось сохранить в течение нескольких лет.

Так, исследователи церковной жизни Украины говорят о 4 млрд рублей, скопившихся в "кубышке" митрополита Филарета (Денисенко), возглавлявшего православные структуры УССР в 60—80-е годы, а затем ушедшего в раскол со всей кассой. Речь идёт именно о рублях СССР, а не о карбованцах раннего периода украинской независимости — иначе Филарету неоткуда было бы взять для размещения в банках США и Гонконга 350 млн долларов в 2005 году, а ранее он не мог бы стать в качестве физического лица соучредителем банка "Ажио".

Впрочем, к середине 90-х вклады советского времени могли в российских банках поиссякнуть, а держать средства за границей привыкли только немногочисленные тогда "выездные" архиереи и церковные дипломаты. Тут-то и пригодились структуры вроде "Пересвета", созданного при ведущей роли митрополита Кирилла, нынешнего патриарха, в 1992 году. Как говорил патриарх Алексий II на Архиерейском соборе 1997 года, "патриархия за истёкший период достаточно эффективно управляла своими временно свободными средствами, размещая их на депозитные счета, приобретая государственные краткосрочные облигации и другие ценные государственные бумаги". Какой процент доходов составили проценты банковские, в докладе не сообщается.

Необходимо было размещать и средства, полученные от частичной реализации гуманитарной помощи (о такой реализации объявлялось официально), а также от осуществления проектов вроде выпуска воды "Святой источник" (он был накрепко связан с банком "Пересвет", и именно поэтому среди учредителей банка числились не только епархии тогдашнего руководства Отдела внешних церковных сношений — Смоленская и Калужская, но и Костромская, где разливалась эта вода).

С тех пор много воды утекло — и не только из святых источников. После восшествия на престол нынешнего патриарха "Пересвет" чувствовал себя весьма уверенно, и, очевидно, руководство банка не так уж часто прислушивалось к советам из Финансово-хозяйственного управления патриархата. 

Начались довольно неочевидные операции: например, в июне РСХБ предложил негосударственным пенсионным фондам облигации на 10 лет с весьма высоким процентом, и основным активом по ним были облигации "Пересвета". Судя по всему, акционеры постепенно утрачивали контроль за менеджментом банка, начавшим рискованные игры.

Наверняка возникли "дыры" и в центральном церковном бюджете. СМИ сообщали о 1,5 млрд рублей средств Московской патриархии, зависших в лишённом лицензии Внешпромбанке. Если это правда, то были потеряны примерно годовые бюджетные поступления.

Судя по всему, Церковь по крайней мере попыталась вывести средства из "Пересвета". Об этом говорят многие люди, знакомые с ситуацией. Но, похоже, ничего не получилось — или почти ничего. В середине прошлой недели представитель банка заявил, что акционеры средства из него не забирали. Если вывести ничего не удалось, а оздоровление "Пересвета" затянется на годы или вообще не состоится, церковный бюджет переживёт настоящую катастрофу, особенно после истории с Внешпромбанком.

Да, основной источник текущих церковных средств — пожертвования людей в храмы — никуда не денется. Но на какое-то время без зарплат могут оказаться наиболее ценные синодальные сотрудники — те, кто не занимаются, как большинство, подработками. Серьёзный кризис может ждать Московскую духовную академию, также получающую часть средств из церковного центра.

Урок из происходящего, увы, очень простой: "Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной". Вернее, за шальными высокими процентами. Тем более что заниматься ростовщичеством — то есть взимать те самые проценты духовенству запрещено канонами Церкви (в своё время, правда, подзабытыми, но сегодня всё чаще вспоминаемыми по понятным причинам).

Необходима и открытость церковного бюджета — мне об этом приходилось говорить не раз. "Тайна" доходов и особенно расходов центрального церковного управления не может не привести к сомнительным решениям и к перекосам в финансовой политике. А то и к злоупотреблениям. С христианской же точки зрения она просто безнравственна.

Нет и не может быть причин сокрытия от членов Церкви — то есть от епископов, пастырей и мирян — того, как расходуются средства, ими же направленные в церковный финансовый центр. Потому что Церковь — это не корпорация, не банк, не спецслужба и не тайный ростовщический орден.