Родион Газманов: Ради выгоды известную фамилию никогда не использовал

ВЛАДИМИР ШЕСТАКОВ.: Вам ваша фамилия в жизни чаще помогает или мешает? Приходилось ли её использовать ради выгоды?

РОДИОН ГАЗМАНОВ: Несмотря на то что действительно бывает хорошее отношение людей из-за фамилии, в финансовой академии у меня была абсолютно другая ситуация: ага, Газманов, наверное, он думает, что ему всё можно, давай-ка его поспрашиваем. Благодаря этому в конечном итоге я знал материал настолько хорошо, что закончил академию с красным дипломом. Таким образом, фамилия опять же пошла в плюс.

В.Ш.: А вам приходилось использовать свою фамилию ради выгоды?

Р.Г.: Намеренно я фамилию ради выгоды никогда не использовал.

В. ШЕСТАКОВ: В студии музыкант, певец, ведущий Родион Газманов. Здравствуйте!

Р. ГАЗМАНОВ: Здравствуйте!

В.Ш.: Вам лайки в соцсетях добавляют тщеславия? Вы чувствуете, что как-то возвышаетесь в эти моменты над обществом?

Р.Г.: Вы так увлечённо об этом говорите, как будто это про вас. 

В.Ш.: Всем это нравится. Но мне кажется, не настолько, чтобы говорить об утере жизненных ориентиров.

Р.Г.: Нет ни одного человека в мире, который признается в том, что потерял жизненные ориентиры. На самом деле, все эти "лайки", оценки — это вершина пирамиды Маслоу, потому что это то, чем современный человек может себе заменить самореализацию. Это очень опасная штука, потому что де-факто амбиции человека начинают удовлетворяться не за счёт того, что он сделал что-то полезное, а за то, что ему поставили 500 лайков. И он успокаивается.

О гонках на "гелендвагенах" в Москве

В.Ш.: Сейчас часто мелькают в хрониках дети состоятельных людей — золотая молодёжь. Генпрокуратура сегодня потребовала ужесточить наказание для участников гонки на "гелендвагене". Вы следили за этой ситуацией?

Р.Г.: Конечно.

В.Ш.: Чью сторону занимаете?

Р.Г.: Я считаю, что в мегаполисе, где уровень жизни людей зависит от того, насколько окружающие себя правильно ведут, подобные вещи должны очень строго пресекаться.

В любом случае ты проехал на 20 км/час быстрее, чем разрешено, и получил штраф. И сколько раз проехался, столько раз получил.

В.Ш.: Прокуратура требует ужесточения наказания. Они считают, что они не только общественный порядок нарушили, но ещё и нехорошо поступили с представителями власти.

Р.Г.: А какое наказание предусматривает закон за подобные действия?

В.Ш.: Более жёсткое, естественно.

Р.Г.: Вы уверены в этом?

В.Ш.: Ну, если Генпрокуратура просит ужесточить...

Р.Г.: А если я у вас сейчас попрошу 5000 рублей, это значит, что вы обязаны мне их дать?

В.Ш.: Генпрокуратура считает, что да, а суд считает, что нет.

Р.Г.: В случае разногласий Генпрокуратуры и суда кто прав?

В.Ш.: Суд.

Р.Г.: Вот вы сами и ответили на свой вопрос.

В.Ш.: Но есть ещё понятие "общественный резонанс".

Р.Г.: А если народ кричит "линчевать!", а закон этого не предусматривает, что правильно сделать?

В.Ш.: Послушать суд, конечно.

Р.Г.: Давайте начистоту. Ребята неправы, конечно. Они поступили очень плохо, более того — публично. И, возможно, кому-то подали пример. Они получили наказание, предусмотренное законом.  

Потому что как раз смысл законов в том, чтобы люди в равной степени получали наказание, кем бы они ни были. И в том, чтобы у разных людей из разных социальных групп не было никаких иллюзий по поводу того, что их кто-то отмажет. Это то, о чём я мечтаю. Возможно это у нас или нет — это вопрос, о котором можно разговаривать ещё пять часов и не прийти ни к какому выводу.

О самостоятельности молодых людей

В.Ш.: Судя по "Википедии", вы с 18 лет работали барменом, отец вас перестал финансировать. Вы даже дослужились в ночном клубе до управляющего, ездили на "Ниве".

Р.Г.: Да, всё так. Но сейчас я не на "Ниве" езжу.

В.Ш.: А на чём?

Р.Г.: Сейчас я приехал на Toyota Corolla. А вообще я занимаюсь автообзорами, это моё хобби.

В.Ш.: Складывается впечатление, что у богатых родителей нет времени заниматься своими детьми...

Р.Г.: Извините, вы сейчас под одну гребёнку сейчас всех стрижёте. А сколько необеспеченных родителей, у которых тоже нет времени заниматься своими детьми?

В.Ш.: Обеспеченные родители создают условия абсолютного комфорта для своих детей.

Р.Г.: Не всегда. 

В.Ш.: Когда родители создают тотальный комфорт, это приводит к вседозволенности. Это как раз данный случай.

Р.Г.: Вы начинаете давить на стереотип. Я никого не защищаю в данной ситуации и считаю, что всё это неправильно, но представьте себе другую ситуацию. Мать-одиночка растит ребёнка, работает на четырёх работах, ребёнку времени не уделяет, он начинает общаться с плохой компанией, принимать препараты и в конечном итоге хватается за нож и кого-нибудь грабит в подворотне. В обеих ситуациях это ребёнок, которому не хватило воспитания из-за отсутствия родительского внимания.

В.Ш.: "Разница только лишь в том, что нарушитель закона из обеспеченной семьи может откупиться, а из необеспеченной точно сядет", — пишет слушатель.

Р.Г.: Это неприятные реалии, конечно. Но, когда событие приобретает резонанс, скрыть что-то довольно сложно. Поэтому люди, которые анализируют новости, это всё видят.

В.Ш.: Причём нарушители сами сообщили в соцсетях об этом. Это больше всего возмутило людей.

Р.Г.: Именно поэтому их стало возможно наказать.

И чем активнее она себя ведёт, чем важнее для государства её мнение, тем больше она может влиять. Когда человек сидит на диване у себя дома, пишет комментарии к новостям, и на этом всё заканчивается — это одно. А когда человек начинает что-то анализировать, сопоставлять факты, это выливается в то, что он приходит на те же выборы и голосует. Вот в этой ситуации общественность имеет значение. 

В.Ш.: Вам ваша фамилия в жизни чаще помогает или мешает? Приходилось ли её использовать ради выгоды?

Р.Г.: Несмотря на то что действительно бывает хорошее отношение людей из-за фамилии, в финансовой академии у меня была абсолютно другая ситуация: ага, Газманов, наверное, он думает, что ему всё можно, давай-ка его поспрашиваем. Благодаря этому в конечном итоге я знал материал настолько хорошо, что закончил академию с красным дипломом. Таким образом, фамилия опять же пошла в плюс.

В.Ш.: Получается, что предвзятость в любом случае возникает.

Р.Г.: Если есть что-то, что отличает вас от социума, то в любом случае это будет иметь определённый эффект, будь то шестой палец на руке, третий глаз или фамилия известного человека. У этого есть как положительные, так и отрицательные моменты.

В.Ш.: А вам приходилось использовать свою фамилию ради выгоды?

Р.Г.: 

О протестном потенциале студентов

В.Ш.: Вчера промелькнула новость о том, что в российских вузах на общественных началах ведётся работа по оценке протестного потенциала студентов и преподавателей. Власти говорят, что они здесь ни при чём, но дыма без огня не бывает. Может быть, вы выскажетесь по этому поводу хотя бы как наблюдатель? Действительно современным молодым людям в России что-то не нравится?

Р.Г.: Во все времена во всех странах студенчество отличалось свободомыслием, свежестью взглядов.

В.Ш.: А вы голосовать ходили?

Р.Г.: Конечно, ходил. В любой политической системе должна быть оппозиция в том числе для того, чтобы власть знала, что в стране не так. Без этого никак нельзя. 

О цензуре в искусстве

В.Ш.: Ещё одна резонансная тема. Руководитель театра "Сатирикон" Константин Райкин накануне выступил на съезде Союза театральных деятелей с речью о цензуре и борьбе государства за нравственность в искусстве. "Запрет цензуры — это величайшее событие векового значения, а у кого-то чешутся руки это изменить и вернуть ситуацию обратно в сталинские времена", — заявил Райкин. Есть у нас в России цензура? Вы же следите за информационным потоком. У нас по просьбе православных активистов отменяют "Иисус Христос — суперзвезда", "Тангейзер", это одни из самых ярких историй.

Р.Г.: Видимо, цензура есть.

В.Ш.: А у вас как у артиста есть какие-то пределы дозволенного, самоцензура?

Р.Г.: Безусловно, есть. У меня есть мой стиль и направление, в рамках которых я выступаю. Есть вещи, которые я не позволяю себе делать со сцены. Как ведущий я не позволяю себе шутки "ниже пояса". Это вопрос стиля. Я понимаю, что если есть какой-то ведущий, на которого есть спрос, и который шутит такими категориями, то не мне им это запрещать. 

Мы сейчас подходим к моменту форматов. Раньше, когда на телевизоре было всего три кнопки, люди видели то, что им показывают, и это сформировало их взгляды. Сегодня на телеканалах, радиостанциях контент подстраивается под потребителя. Они стараются дать потребителю то, что он хочет. Не всегда потребителю надо показывать то, что он хочет. Таким образом, пышным цветом расцвела светская хроника, и людям интересно сейчас не какой композитор написал песню или художник сделал выставку, а кто с кем переспал, кто от кого родил, кто с кем судится, кто кому дал по морде, и так далее. К сожалению, большинству людей интересно именно это, а не то, что мы считаем возвышенным и хорошим. Поэтому цензура — штука абсолютно бесполезная.

В.Ш.: Значит, вы согласны с Константином Райкиным?

Р.Г.: Я согласен в том, что та цензура, которая у нас сейчас есть, — бесполезна и не работает.

Если люди не пойдут смотреть какую-то непристойную выставку, то это уже называется голосование рублём. И нравственность населения — это лучшая цензура, которая может быть.

В.Ш.: Сегодня благодаря Дмитрию Пескову мы впервые узнали о понятии "госзаказ в искусстве". Он попросил разделять понятия "цензура" и "госзаказ". Если государство даёт деньги на какие-то определённые постановки в театрах, то вправе обозначать темы.

Р.Г.: Наверное, да. Если государство в этой ситуации является заказчиком какого-то мероприятия, то заказчик имеет право выбирать темы.

В.Ш.: То есть госзаказ в искусстве должен существовать?

Р.Г.: Госзаказ существует. Видимо, и в искусстве тоже.