Second hand по-русски. Как заработать миллионы на старых вещах

Е. АРТАМОНОВА: Сегодня будем давать советы, как продавать старые вещи. Наверняка, каждый из вас продавал какие-либо вещи. Может быть, технику или одежду — много площадок для этого есть. Как это было, за сколько вам удалось продать ту или иную вещь и вообще как часто вы этим занимаетесь? Звоните. А к нам присоединяется человек, который построил свой бизнес на продаже старых вещей. Макс Верник, директор "Лавки старьёвщика Макса Верника". Макс, здравствуйте!

М. ВЕРНИК: Здравствуйте!

Е.А.: Много читала о вас. И вот такое название — "Лавка старьёвщика". "Старьёвщик" звучит как-то обидно, у меня перед глазами сразу Плюшкин. Нет ли такого ощущения изнутри?

М.В.: Абсолютно нет. Наоборот, мне нравится, и вот эта страсть к собиранию вещей у меня с самого детства, так что абсолютно мне это льстит, когда старьёвщиком называют.

Е.А.: То есть с этим всё хорошо. Макс, расскажите, с чего у вас всё началось.

М.В.: Началось всё с кризиса, как всегда. На самом деле я покупкой-продажей занимался с самого детства, лет с 14, потом другие бизнесы были. И, когда скачок доллара был пару лет назад, я всё потерял и решил покупать и продавать вещи. Начал со своих, коих было огромное количество дома, и так пошло-поехало. Решил просто покупать ненужные вещи. Я подумал, что раз у меня были ненужные вещи, у людей тоже они есть. Мы с моим другом и партнёром по бизнесу Ильёй Варламовым, просто сидя у него дома, придумали, как можно просто выкупать вещи и перепродавать их.

Е.А.: А сейчас вы покупаете практически любую вещь? Или разборчиво к этому подходите.

М.В.: Практически всё. Если взять 100 % вещей, 85 я беру. То есть я не беру откровенный утиль или рваньё — это вещи, которые в переработку уходят, я этим не занимаюсь. Потому что все вещи, которые я покупаю, я в дальнейшем перепродаю. Не совсем все, но большинство.

Е.А.: Макс, а как вы оцениваете те вещи, которые к вам попадают? У вас уже глаз намётан, что вот эту вещь можно будет продать намного дороже, а эта — не очень.

М.В.: Это, наверное, опыт всей жизни. Я не думаю, что этому можно выучиться. То есть я никогда не сравниваю цены, я знаю рынок. У меня во многих местах Москвы, где эти вещи продаются, есть магазины. То есть я представлен практически везде. И, соответственно, рынок знаю и понимаю, за сколько эта вещь продастся.

Взять, к примеру, советский хрусталь, который стоит практически у каждого в доме, — многие ассоциируют как с ценной недосягаемой вещью. В 80-е его тяжело было достать, и для владельцев это ценно. На самом деле обычный штампованный хрусталь сейчас вообще ничего не стоит, это копейки. Я знаю, за сколько можно его продать.

Е.А.: И нужно грамотно, получается, найти покупателя. Он наверняка где-то есть, но не все, наверное, его могут найти. Кстати, все ли вещи можно продать?

М.В.: Вообще все, абсолютно.

Е.А.: Было бы желание? Или есть секретики какие-то?

М.В.: На этих барахолках, где у меня магазины, в том числе в Новоподрезкове в Химках, можно продать всё. Были там невероятно комичные ситуации.

Е.А.: Да вы что!

М.В.: А её просто ветер туда принёс, в это ведро. Она красивая такая была, мы её и оставили там. Бабка подошла и купила как декор для чего-то.

Е.А.: А всё-таки есть же наверняка какие-то секреты, чтобы обычную ручку, которая стоит 10 рублей, продать рублей за 200 как минимум, может быть, за тысячу. Как нужно представлять свою вещь на тех же всем известных площадках, таких как Avito и многие другие?

М.В.: Наверное, всякими продающими словечками типа "винтаж", "старина", "антиквариат". Очень живо люди реагируют на все эти названия, все хотят купить. Для многих антиквариат — это вещь недосягаемая, а тут тысяча рублей за антиквариат — почему бы и нет.

Е.А.: То есть если какую-то историю ещё добавить, то можно продать эту вещь дороже и эффективнее.

М.В.: Легко!

Е.А.: Скажите, а самая ценная вещь, которую вы находили где-то или которую вам приносили, это какая?

М.В.: Это всё банально — дорогой антиквариат.

Была куплена в куче посуды и продана за три миллиона потом. И картина голландского художника, натюрморт очень дорогой, до сих пор на аукционе пытаемся продать. То есть люди обычно понимают, что продают.  

Е.А.: А как же они вам продали, а вы потом ещё дороже, если они понимают?

М.В.: У меня весь бизнес складывается из-за того, что люди просто не хотят заморачиваться. То есть осталась в наследство квартира, полностью обставленная советской утварью. И продавать каждую вещь по отдельности, когда есть квартира, которую можно продать, — это же совершенно разные деньги. И я зарабатываю на том, что люди не хотят связываться с этим старьём. А кто-то берёт, перебирает, изучает цены и выставляет сам на Avito иногда по каким-то совсем космическим ценам. Ну, что-то получается продать, что-то — нет. Если терпения хватает, то любой человек может из своего дома продать вещи, и, поверьте, они будут пользоваться спросом: начиная от дизайнеров, которые шерстят эти все московские барахолки, и заканчивая реквизиторами, теле- и киностудиями, которым нужны вещи из прошлого.  

Е.А.: В общем, итог такой: было бы желание — продать можно всё и заработать на этом. Спасибо! Макс Верник, директор "Лавки старьёвщика Макса Верника".