Дмитрий Шепелев: Я начал писать книгу о Жанне, когда она ещё была жива

24 ноября на российских книжных прилавках появится книга "Жанна" авторства телеведущего Дмитрия Шепелева. Посвящена она ушедшей из жизни год назад супруге Дмитрия — певице Жанне Фриске, чья история тяжёлой болезни и трагического ухода из жизни до сих пор не сходит со страниц СМИ. Книгу выпустило издательство "Эксмо" пробным тиражом — 10 000 экземпляров. Накануне выхода в свет "Жанны" Дмитрий Шепелев дал эксклюзивное интервью Лайфу, где впервые рассказал о том, как писал произведение, которое, по его словам, должно стать учебником для всех, кто сражается с раком, и о том, что приходится ему переживать в первый год после ухода из жизни Жанны Фриске.

— Откуда пришла идея книги?

— Я очень давно начал над ней работать. Сама идея пришла, когда Жанна уже была нездорова и мы ещё только пытались понять, что с нами происходит. Довольно быстро мы осознали, что наш опыт по-своему уникальный и им необходимо поделиться. Когда мы обсуждали книгу, понимали главную её цель — быть полезной для людей, попавших в такую же ситуацию, столкнувшихся с этой же проблемой — раком. Начал книгу я тогда, когда Жанна болела, а закончил этим летом, через год после её смерти.

— Как происходил процесс написания, вы куда-то уезжали, уединялись?

— Я очень хорошо помню, как начал её писать. Это был какой-то гостиничный номер. Я открыл ноутбук и написал первое предложение. А дальше — я долго сидел и не мог выдавить из себя ни строчки. Меня переполняли эмоции, и я сидел так несколько часов и так и не мог с ними справиться. На экране было по-прежнему одно предложение. Тогда я понял, что мне проще надиктовать книгу. А после я уже принимался за письменную обработку.

— Фото Жанны на обложку — ваш выбор?

— Да, этот снимок никогда не публиковался раньше. Мне хотелось чего-то живого и естественного. Мне кажется, это есть в этой фотографии.

— Куда вы потратите гонорар, которое вам выплатит издательство?

— О том, сколько сможет заработать эта книга, я узнаю после 24 ноября, когда она поступит в продажу. А все вырученные средства я отправлю в фонд помощи хосписам "Вера" — их логотип на первой странице книги. Повторю, эта книга адресована тем людям, кто болеет, кто узнал о страшном диагнозе и не знает, что делать. В этой книге есть множество рекомендаций — и медицинского, и психологического характера. И какие-то бытовые вещи — я ими тоже делюсь.

— Издательство вмешивалось в содержание и редактировало эту книгу? Ведь им наверняка нужно не только это, но и какие-то более "жареные" подробности.

— Я хочу поблагодарить издательство "Эксмо" за их терпение в работе со мной. Мы сразу договорились, что они не будут вмешиваться в содержание. В книге много медицинских подробностей, которые следует знать пациентам. Там есть наши эмоциональные переживания, есть наш духовный поиск — всё, что связано с болезнью. Но там нет жареных фактов.

— И вас не просили добавить туда, например, описание вашей последней ночи с Жанной или последнего поцелуя?

— Несмотря на то что это книга о болезни, это книга и о любви. Там я описываю наше с Жанной знакомство, наш короткий роман и появление на свет нашего сына.

— В одном из опубликованных уже отрывков книги вы назвали журналистов, которые писали о болезни Жанны, шакалами. Почему? Ведь именно после того, как о недуге вашей жены заговорили в прессе, помощь к ней потекла со всей страны — люди собрали огромное количество средств на её лечение и тем самым продлили ей жизнь.

— Знаете, я писал эту книгу долго. По прошествии времени на многие события взгляд поменялся — он стал более холодный, трезвый. Тогда же мне хотелось просто защитить Жанну. Ведь что такое раковый пациент, где мы их обычно видим? Они прячутся, сидят в палатах больниц или по домам, они совершенно беззащитны. Этим людям страшно, они не знают, что с ними дальше будет. Это — тяжёлое испытание. Первым инстинктивным, необдуманным, резким желанием было скрыться и спрятаться. Когда болеет человек — болеет вся семья. Я находился с Жанной всё время и испытывал все те же эмоции: мне хотелось спрятать её от ненужных взглядов, от внимания. Я понимал, насколько Жанна слаба, но насколько важно было ей сохранять свой светлый образ и оставаться при этом привлекательной. Конечно, в момент болезни, когда нас караулили фотографы, совсем не хотелось, чтоб её "поймали" в таком виде. Ведь мы потратили столько сил, чтоб сохранить приватность этой ситуации. Сейчас я думаю по-другому и осознаю, что то вмешательство в нашу жизнь, пусть против нашей воли, пошло на пользу. Благодаря тому, что эта история открылась и о болезни Жанны узнали, ко мне стала стекаться информация о том, как можно помочь человеку в этой ситуации. И, конечно, хочу ещё раз поблагодарить за финансовую поддержку, оказанную Жанне людьми со всей страны, да и мира.

— Прошло больше года со смерти вашей жены. Каким был этот год для вас?

— Я был абсолютно сконцентрирован на работе — телевизионной и над этой книгой. Это очень двойственное ощущение, очень странное: когда тебе нужно выходить на сцену шутить, балагурить, развлекать людей, а тебе в этот момент хочется не шутить, а плакать. Было очень тяжело. 

— Не могу не задать вопрос о вашем конфликте с семьёй Фриске на глазах у всей страны. Не появилась ли за всё это время у вас самого мысль сесть за стол переговоров с родителями Жанны и наконец-то всё решить миром?

— Могу сказать только одно, никто не в состоянии понять, что эти люди испытывают, что им пришлось пережить — они ведь потеряли дочь. Никто из нас не имеет права их осуждать.

— И вы тоже?

— К сожалению, было уже сказано и сделано много того, что оскверняет память Жанны. Но надеюсь, это когда-нибудь закончится.

— Но вы понимаете, что это не закончится, пока кто-то из вас не сделает первый шаг?

— Могу сказать, что на протяжении этих полутора лет зрителям и тем, кто наблюдал за этой историей, выпала странная роль — их умело водят за нос. Никогда не существовало никаких запретов на посещение Платона и на общение с ним. И, если после нашего интервью мне позвонят бабушка или дедушка Платона и скажут, что хотят с ним увидеться, буду очень рад. И удивлён.

— До этого они не звонили?

— Очень жаль.

В ближайшее время читайте на Лайфе полную версию интервью Дмитрия Шепелева.