Регион

Уведомления отключены

1 декабря 2016, 15:57

Греция заговорит по-русски: почему Эллада заинтересована в языке Пушкина?

Журналист-международник, кандидат философских науки Димитрис Лиатсос рассказал об отношении к России в Греции.

Коллаж © L!FE. Фото: © Wikimedia Commons

Коллаж © L!FE. Фото: © Wikimedia Commons

Полную версию программы "За рубежами" слушайте в аудиофайле. 

В. ФЕДОТОВ: У нас в гостях Димитрис Лиатсос, журналист-международник, кандидат философских наук. Здравствуйте, Димитрис! Обсуждаем мы сегодня Грецию. Вы можете задавать свои вопросы. Начнём с самого свежего: в российских школах можно будет изучать греческий язык. Это стало возможным благодаря подписанию двустороннего соглашения министрами образования двух стран. Теперь он будет по желанию преподаваться во всех школах России. Что, Димитрис, Россия скоро на греческом заговорит?

Д. ЛИАТСОС: Если бы. Было бы хорошо. Во-первых, сейчас заканчивается встречный год "Россия — Греция". Как раз он до конца этого года, 2016 год был у нас годом насыщенной программы разных выступлений, представлений в разных городах Греции и в России.

В.Ф.: Да, про год мы тоже сегодня ещё поговорим.

Д.Л.: Да. Я говорю это потому, что я думаю, что это лучший способ как-то закрыть этот год — сделать это соглашение, которое было подписано: греческий язык в России и русский язык в Афинском университете. Там была кафедра славянских языков (или славянистики), и сейчас она конкретно перевелась на уровень русского языка в Афинском университете. Это немножко разные вещи, но я думаю, что тут поднимается этот вопрос сейчас, и я вам скажу об этом в первый раз (я говорил в разных передачах), что этот теоретический момент возможности преподавания греческого языка тут включает в себя очень важную составляющую: где найти учителей?

В.Ф.: Да, это резонный вопрос.

Д.Л.: Я вам сейчас сообщаю новость, что в Греции как минимум для начала пара-тройка десятков греков-учителей, которые готовы приехать сюда, отдавать то, что есть у них внутри, в душе, и одновременно, конечно, работать тут, потому что в Греции особенно эта область — область культуры и всего образования — страдает. Я не скажу, что больше всего, но из тех областей, где страдают специалисты, там нет работы, поэтому они готовы приехать сюда. Будут условия — они будут работать и развивать это направление.

Фото: © AFP/EAST NEWS

В.Ф.: Они готовы приехать в Москву или куда-нибудь в российскую глубинку?

Д.Л.: Это надо выяснить. Надо работать над этим. У нас есть тут и культурный центр, и посольство, и консульство, и соответствующие российские органы в Греции. Я думаю, что сейчас надо прогрессировать этот процесс, и люди пойдут.

 Может быть, сначала в Москве, в Петербурге, возможно, в южных регионах, где есть большой греческий фактор — в Ставропольском крае, в Краснодарском крае. Это очень важно. Ещё в Крыму. Почему бы и нет?
Д. Лиатсос

В.Ф.: Можно и туда, конечно.

Д.Л.: Да, и в Крыму. У меня конкретного ничего нет в голове сейчас, но я вам скажу, что, если вы поедете туда на переправу из материковой части России в Крым, там вас на машине поправят, как сесть на паром, на греческом языке. Постарайтесь это понять. Это греческий паром и греческие экипажи. Конечно, они там через какие-то общие компании, но тем не менее, греческий фактор там есть. Поэтому надо работать в этом направлении. Между нашими странами самое главное, что есть — это, конечно, не торговля. Я бы хотел, чтобы была и торговля на должном уровне, но ни в коем случае, чтобы была торговля выше, чем духовные, исторические и, скажу прямо, религиозные связи между Россией и Грецией. Есть эти многовековые связи, которые приходят "из варяг в греки". В России об этом говорили, как через Волгу спускались в сторону Византии, а потом обратно возвращались корабли и возили оттуда и зерно, и всё, что нужно было северным регионам, даже не русским, а скандинавам. Поэтому эти многовековые связи есть, духовность между нами и близость есть — не просто общая духовность, но и близость, мы понимаем друг друга, и не надо сразу много объяснять одному для другого — всё понимается даже на интуитивном уровне. Нет у русских во всей Европе народа ближе по духу. Поищите. Постоянно Россия ищет. Не найдёте. Было бы хорошо, если бы и многие другие народы были. Казалось бы, братушки какие-то на Балканах есть, но не всегда они по-братски относятся.

В.Ф.: Возвращаясь к учителям: получается, они поедут в Россию преподавать не от очень хорошей жизни?

Д.Л.: Не только. У меня есть некоторые знакомые — молодые ребята, которые заканчивали пединститут, и они хотят работать. Поступить на работу сейчас в какую-то школу не очень хорошо, и вообще нет мест, и просто не принимают, потому что нет возможности расширить кругозор. И они работают, либо дают какие-то уроки, подрабатывают, скажем так, но они не для этого учились — они учились для того, чтобы они как-то могли включиться в систему образования и давать свои знания, свою душу, потому что образование — это одновременно и душа, а не просто знания, сухие знания, тем более в среднем уровне образования. Это очень серьёзное дело. Они готовы идти, потому что хотят работать. Я думаю, что многие из них идут и на основе того, что сегодня Россия в Греции на слуху, на виду. Меня как раз спросили на днях в другой передаче, что Греция выбирает — Америку или Россию? Не совсем правильный вопрос, но я дал почти неправильный ответ: нет такой дилеммы в Греции, она выбирает Россию духом, душой, а если надо работать и как-то зарабатывать деньги, как говорят, все едут в Америку. Давайте сделаем так, чтобы хотя бы на этом уровне — уровне образования — приезжали сюда и одновременно зарабатывали. Вот и всё.

В.Ф.: Но это всё-таки параллельный год — не только год Греции в России, но и год России в Греции. Русский язык там будет преподаваться только в университете или так же будет массово внедряться?

Д.Л.: В университете он, само собой, преподаётся и преподавался и раньше. Университет — это уже высокий уровень, но там есть и общество дружбы.

В.Ф.: То есть в школах массово изучаться не будет. А вообще интерес к русскому языку в Греции есть?

Д.Л.: Очень большой, особенно в некоторых регионах Северной Греции — в Салониках, в Центральной Македонии — именно потому, что там большая часть русскоязычного населения, которая переехала в Грецию с юга России, из Грузии, с Украины. Они все русскоязычные. 99% этих людей хотят, чтобы их дети изучали не какой-то грузинский, не какой-то украинский, а русский язык. Это язык, который объединяет всех тех, кто жил когда-то в Советском Союзе, и кто сейчас живёт там.

И грузины, и армяне, и украинцы прекрасно понимают, что русский язык — это паспорт, с которым выходишь на международную арену.
Д. Лиатсос

Это очень важный вопрос и очень важная составляющая. Русский язык для меня как иностранца, который приехал сюда 30 с чем-то лет тому назад и знал только "да" и "нет", и я сейчас с вами разговариваю вроде бы как-то неплохо — это великое дело. Любой язык — это великое дело, но знать один из крупных языков, языков ООН, как мы говорим, — это очень важно. В советское время, когда я тут учился, я знал, что все те ребята, которые возвращаются потом к себе на родину, были там и африканцы, и латиноамериканцы, и европейцы, и финны (их было очень много) — мы все носители не просто языка, но и всего того, что следует за языком, культурой. Как нам говорили тогда — это лингвострановедение. Это очень важный, тонкий момент, и Россия, к сожалению, в предыдущие лет 20 (после распада Советского Союза и до сих пор) как-то не очень обращала внимание на эти дела и занималась чем-то… не буду говорить против бизнеса, если это был бизнес. Но я вам скажу сейчас, что после моего поколения я с радостью вижу, что тут в российских вузах учится несколько десятков греков (преимущественно, конечно, в московских вузах, чуть поменьше — в Петербурге, но и на юге тоже). Я нашёл ещё четырёх греческих студентов в медицинском институте в Крыму.

В.Ф.: Да вы что?

Д.Л.: Да.

В.Ф.: Много материалов в последнее время выходит в иностранной прессе о том, кто благоприятствует Владимиру Путину в Европе. От Греции — это премьер-министр Алексис Ципрас.

Д.Л.: Я думаю, что, если кто-то обратил внимание, когда в Польше был саммит НАТО, и, как всегда подходят американцы, Обама приблизился к премьер-министру Греции Ципрасу, похлопал его по спине и говорит: "Тут твой друг — Путин, ты знаешь…" И какой-то момент здесь. Мы, конечно, говорим в политическом смысле "дружба", "друзья" и всё такое. Премьер-министр Ципрас ничего не может сделать другого, кроме как связаться с Россией, увидеть, что Россия сегодня поднимается, увидеть, что сегодня Россия играет определяющую (не существенную, а определяющую) роль в регионе, где находится и Греция — Восточное Средиземноморье. Не только в Сирии. Вы сейчас читали новость по поводу выступления Эрдогана, что он хотел бы свергнуть режим?

В.Ф.: Режим Башара Асада.

Д.Л.: Да. Но есть критики, которые боятся, что вот-вот, если не в этом месяце, то в следующем, а если не в следующем, то в январе, может быть горячий эпизод, как говорят, то есть нападение со стороны турок на какие-то пару островов в Греции. Официально ничего не заявляется, но то витает в политическом воздухе в Греции. И что тогда? Греция ничего другого не может сделать, кроме как обратиться… Обращаться к НАТО она будет, ну и что? И Греция, и Турция — это члены НАТО. И что из этого? Тем более, что сам Эрдоган сейчас показывает, что не так глубоко уважает и Евросоюз, и НАТО, и эти западные структуры. Но Греция прекрасно понимает, ведь в душе у каждого грека (я не говорю, что на официальном политическом уровне) есть тёплая надежда, тем более у киприотов, что если, не дай бог, что-то случится, то Москва поможет, Москва защитит. Не то, что поможет — защитит. Это разные вещи. Поэтому очень важны эти тоненькие моменты, которые происходят в последнее время. И очень тонко было написано две недели назад, когда уходящий президент Соединённых Штатов Америки Обама оказался в Греции — перед этим писали, что он потребует от Ципраса, чтобы тот не пускал русских в свои порты. Там было написано, что он будет его убеждать, чтобы Ципрас согласился на продление санкций.

В.Ф.: Более того, он даже требовал — некоторые средства массовой информации так это трактовали.

Д.Л.: Я знаю очень хорошо источник этой информации — это не совсем так или совсем не так, но, в любом случае, ничего такого не было. И единственное, что я могу сказать, — есть официальное заявление Министерства обороны Греции, которое вы сами читали, что с российским флотом всё будет идти очень хорошо, российские корабли будут швартоваться, они будут нормально снабжаться в Греции, и никаких проблем там не будет, и раз и навсегда надо прекратить эти переговоры. Это источник Министерства национальной обороны Греции. Я думаю, что этим всё сказано. Да, в Москве всё это принимают положительно, всё это видят, но я думаю, что надо было очень позаботиться и очень много реверансов делать в сторону Греции со стороны Обамы, чтобы он получил какой-то положительный ответ, если бы он задавал такой вопрос, и если бы он нажимал на этом уровне. Но ничего не происходит. Очень многие апологеты американских позиций в Греции говорят, что нам Америка помогает смягчением оплаты долга и всего такого. Я спрашиваю: помогает в чём? Что до сих пор было сделано? Фактически — ничего. Поэтому премьер-министр Греции объективно, хочет не хочет, он активно избирается и будет избираться греческим народом, греческими избирателями. Он прекрасно это понимает. Он молодой, энергичный человек, который хочет иметь политическое будущее, а источник его политического будущего зависит от греческих избирателей, греческого народа, а не от Меркель, от Обамы, тем более что один — уходящий, а о другой мы ещё не знаем, как будет. Вот в чём тут вопрос. Да, есть очень большие и многократные вопросы давления на Грецию. Например, многие меня здесь, в Москве, спрашивают: почему Греция выступает против санкций и не голосует против? Я же говорил на телевизионном канале, что все лидеры, не только греки, идут туда не для того, чтобы голосовать — они идут руками назад, и они одобряют то, что было принято заранее. Им говорят: "Ты что, не солидарен с Евросоюзом?". Вопрос ставится так. Не "ты согласен или не согласен?", а "ты не солидарен с позицией?". Позиция такова, а почему такова — никто никому не старается ничего объяснить. Вот так и принимаются решения в том союзе, который называется "солидарный, плюралистический, демократический". Нет там никакой солидарности, никакого плюрализма, и тем более никакой демократии. Я же говорил, что Ципрасу, когда он стал премьер-министром полтора года тому назад, звонила госпожа Могерини, и когда он сказал: "я не дал согласия на продление санкций против России", ему сказали: "Ты кто такой? Ты знаешь, что у тебя на горбу есть 250 миллиардов евро? Давай, займись этими вопросами, а с санкциями мы сами разберёмся. Ты должен соглашаться". Вот как ставится вопрос. Берут тебя за горло, и всё.

В.Ф.: Тем не менее, советник греческого премьер-министра по вопросам сотрудничества с Россией Димитриос Веланис заявил, что Афинам нельзя что-то запретить. Это его заявление было сделано.

Фото: © AP/FOTOLINK

Д.Л.: Да, я видел это заявление. Да, я думаю, никому ничего нельзя запрещать.

В.Ф.: Тем не менее оно идёт вразрез с тем, что вы говорите про "с заломанными руками".

Д.Л.: Конечно. Это так и получается. Общая картина — Афинам нельзя ничего запретить. Было бы хорошо, если бы так и было, но к сожалению, происходит это не так. Мы же знаем, как вообще в июле прошлого года Ципрас, которого многие обвиняют в предательстве, получил мандат от греческого референдума 63% против той политики, которую ведёт евротройка по отношению к Греции, и он пошёл и сдался, как многие говорят. Вопрос в том, что ему приставили нож к горлу и ему сказали: "Либо сейчас подпишешь, либо ты отсюда выйдешь, и ничего не произойдёт с твоей страной, никаких денег не будет и ничего не будет". И они замораживали 100 миллиардов евро — это деньги простых греческих людей. Они контролируют всё. Кто печатает деньги, тот контролирует всё. А евро контролирует Германия, и никакая другая страна ничего не может сделать с этим. Говорят об этом многое: что итальянцы — Марио Драги там и всё такое… Я согласен с тем, что, к сожалению, если бы Германия этого хотела, то завтра не только греческие, но и итальянские, и французские банки были бы банкротами, если бы так решили во Франкфурте.

В.Ф.: Очень много вопросов поступает на мессенджеры. Успеем ответить только на несколько или... наверно, даже на один. Вот один из интересных: "С мигрантами всё по-прежнему также плохо в Греции?"

Д.Л.:

С мигрантами есть очень серьёзный вопрос. Не так плохо, как люди думают
Д. Лиатсос

Есть серьёзные нарушения, но это касается фактически пары островов — это Лесбос, остров Кос (там было, хотя в этом году на Косе нет почти никаких проблем). Но мы стараемся контролировать этот вопрос и одновременно быть гуманистами с той точки зрения, что те люди, которые к нам приезжают, как мы знаем, — это беженцы, которые убегают от войны, а эту войну кто-то инициировал, кто-то там начал. Надо убрать источники этого бегства людей — войну, и тогда всё будет спокойно. И я желаю российским самолётам помочь там сирийской армии, чтобы Алеппо, если возможно, хоть завтра, хоть послезавтра, освободился.

В.Ф.: Димитрис Лиатсос, журналист-международник, кандидат философских наук, был у нас в гостях.

Подписаться на LIFE
  • yanews
  • yadzen
  • Google Новости
  • vk
  • ok
Комментарий
0
avatar

Новости партнеров