Чтобы отдать жизнь за Родину, сначала её нужно Родине посвятить

Какие времена, такие и классики.

В сегодняшнем послании президента Федеральному собранию цитировался Алексей Фёдорович Лосев. Не станем повторять эту цитату, она широко известна, однако отметим, что она определенно выделяется на фоне использованных ранее цитат. Прежде всего, фигурой самого русского философа.

В отличие от героев истории русской мысли, которые раньше выбирались в качестве объектов цитирования, этот русский религиозный мыслитель не писал антисоветских агиток, не сотрудничал с эмигрантской прессой и в прочих грешках, которые приписывают иные филистеры из нынешней околоакадемической публики, замечен не был.

В конце концов, он не эмигрировал. А потому процитированные президентом слова Лосева о любви к Родине приобретают отчётливо перформативный характер: условия их произнесения соответствуют их содержанию.

Что толку читать Бунина о любви к Родине, если эта любовь на расстоянии, да ещё не взаимна? Это не любовь, а тоска, ностальгия.

Алексей Федорович Лосев прожил долгую и, вероятно, счастливую, наполненную драматизмом жизнь, не покидая родину. Вполне мог сбежать на философском пароходе, но предпочёл ГУЛАГ, тайное монашество и контроль со стороны органов до самой смерти.

На фоне остальных философов-радикалов из той же плеяды, что эмигрировавших, что погибших, он выглядит откровенно белой вороной. Не такой. Выжил. Не уехал. Написал много, очень много. Много перевёл. Цитировал Маркса и Ленина и публично признавался в том, что идеалист.

Чужой для своих, свой для чужих. Его судьба упаковала в одну коробку со сталинскими писателями. Дача, дом на Арбате. Секретари и ученики как будто прислуга. Но если у него и был шанс стать "парадным" философом, то он его решительно упустил. Был бы рад Лосев тому факту, что его цитирует глава российского государства? Сказать трудно, но то, что цитировать Лосева не мог глава государства советского, — факт.

Как приятен сам факт того, что президенты поддерживают цитатами из классики отечественную философию, которая отнюдь не мертва, и, может быть, кто-то из ныне живущих философов заслужит цитаты от будущего президента страны. Хорошая традиция.

Новелла Лосева "Жизнь", откуда Путин взял слова о любви к Родине, — из его поздних текстов. Она начинается с истории из глубокого детства философа. С конфликта с мальчишкой-соседом Мишкой, который издевался над котятами и щенками, травмировавшим психику ребёнка. Живодёр Мишка будет расти вместе с Лосевым, преследуя  его всю жизнь. Бессмысленный садизм, убийства, унижения, мало ли ещё таких Мишек попадётся ему впереди? Разве что калечить они будут уже не щенят.

Но "Мишка" вырос не просто садистом. Он вырос тем, кто отнимает нечто поважнее жизни. Её смысл.

Мишка ещё раз возвращается к Лосеву. Как Декарт в диалоге с хитрым демоном, Лосев защищает смысл жизни:

"Вы умрёте, и вы этому рады, — говорил мне тоже один интеллигентишка. — Но ведь если вы умрёте, то всё равно ваша жизнь бессмысленна и всё равно судьба властвует над вами.

— Нет! — отвечал я. — Я умру, но я останусь жить.

— Хе-хе! Бессмертие, дескать, души?

— Как хотите называйте. Вернее, бессмертие моего дела.

— Но ведь дело-то умрёт?

— Нет, товарищ, не умрёт. Именно не умрёт.

— Дело ваше умрёт, раз вас не будет.

— Физически меня не будет, а жизнь моя не умрёт".

Написанный уже полуслепым философом в его доме в Калошином переулке на Арбате, в комнате с чёрными занавесками, за громадным столом, где кариатиды книг подпирали потолок. В темноте, в тишине, в готовности к смерти, в риторике завещания и отчёта о прожитой жизни.

Но у текста странный финал. Без ожидаемых покаяния и примирения. Чуть выше, парой страниц, там, где Лосев пишет о Родине, он чуть ли не цитирует Гегеля: всё действительное и вправду разумно, судьба оправдывает жизнь, а она не бывает без смысла.

Вместо повторения этого Лосев (или его лирический герой) вспоминает, как в июле 41-го ехал в поезде в Москву. На безымянной станции к ним в вагон прорвалась безбилетница с двумя детьми. Её муж — военный — в это время был или уже убит, или взят в плен подо Львовом. Она об этом ещё не знает, и едет к родственникам в Подмосковье. Ругает Колю, мужа, что не позволил ей остаться и умереть с ним. А он ей — "дура…"

Рассказ называется "Жизнь". Вроде бы каждому своё. Солдату смерть за Родину, а баба… она ещё родит.

Но Лосев возражает: чтобы отдать жизнь за Родину, сначала её нужно Родине посвятить. И потому прав солдат Коля: беги, жена, отсюда, беги…