Вместе веселей

В интервью, посвящённом 25-летию распада СССР, Михаил Горбачёв допустил возможность создания нового союза в границах бывшего.

Что ж, как известно, Россия не раз в своей истории теряла территории, но специфика национального исторического процесса заключалась в том, что она всегда эти территории возвращала. И на это всегда были и есть объективные причины.

Любая историческая эпоха в России определялась двумя факторами: длиной государственной границы и духовным состоянием общества. И эти два фактора неразрывно связаны между собой, один вытекает из другого. Всё это исключительно русская специфика.

Многие наивные соотечественники считают, что если от Франции останется только Париж с предместьями, а от Италии — лишь Лацио, то ничего экстраординарного не произойдёт. И что если от России останется одна Московия, то уровень жизни в этом крохотном образовании станет как в Лихтенштейне.

Нет. Если от России останется одна Московия, то погибнет великая русская цивилизация. Не больше и не меньше.

Всё потому, что Россия всегда была страной провинциалов. В том смысле, что подавляющее большинство людей, активно участвовавших в национальной эволюции во всех без исключения сферах, приходили в две столицы из провинции.

Так уж сложилось, что в России, где подъёму экономики всегда предшествовали духовные взрывы, во власти всегда был мощнейший интеллектуальный ресурс, кроме, конечно, времён смуты, например, как в 90-е. И ресурсом этим мы во многом обязаны регионам. Этот интеллектуальный ресурс — люди, которые всегда подталкивали власть к расширению государства, мыслью о котором были озабочены даже самые слабые национальные лидеры.

Экономически Россия даже во время сегодняшнего кризиса выглядит гораздо привлекательнее всех без исключения бывших республик СССР. И когда, наконец, иссякнут последние надежды на западную манну небесную, что уже практически случилось, эти новые, совсем неуспешные государственные образования сами потянутся к России.

Почему нет? Тем более что русская культура и язык им очень близки и понятны. Да и общую экономику будет восстановить совсем несложно.

Уже сегодня объединению мешают, пожалуй, только амбиции тамошних лидеров и какие-то мифические либеральные химеры, внедрённые в головы особенно впечатлительных граждан.

Европа трещит по швам: и политически, и экономически, и этнически. Европейская глобализация доживает последние дни, а новым национальным европейским государствам будет уж точно не до восточных соседей.

Конечно, интеграция — это долгий эволюционный процесс с сопутствующими разногласиями, притирками и прочими трудностями, но по историческим меркам это лишь мгновение, как и 25-летнее существование России без своих окраин.

Что же до Михаила Сергеевича, то теоретически он очень часто бывает абсолютно прав. Главное — не дать ему встать у руля вновь объединённого государства. С управлением у него всегда была беда.