Пища для ярости

На задней обложке Berliner Zeitung огромная фотография убийцы русского посла в коронной позе Фредди Меркьюри и надпись "Месть за Алеппо". На первой — чёрная плашка во всю полосу и надпись "Наше сердце" — про теракт на рождественской ярмарке в Берлине.

Берлинцы спокойны только снаружи. Внутри общества — бурление: "А нас-то за что?". То есть людям, которым местные газеты каждый день долбят, что главный враг — Россия, действительно непонятно, за что их давят грузовиками. Россию — сам Бог велел, за Алеппо. А нас, таких великодушных, открывших границы для страдающих от войны в количестве миллиона человек, нас-то за что? Мы же уже давно не те немцы, от которых бежали. Мы те, к кому бегут.

А что, коллеги стараются, день и ночь рисуют картину тотального противостояния России с Германией и со всем цивилизованным миром, а 12 человек за раз почему-то убивают в сердце Берлина совсем другие люди.

Причём непонятно кто. Второй день вся меркелевская рать не может никого поймать. То поймали какого-то пакистанца — пришлось отпустить. То вдруг обнаружили — тоже только на второй день —завалившиеся под сиденье документы на имя какого-то Аниса К. И начинают на него охоту, при этом закрыв его фотопортреты в газетах чёрной плашкой.

Это обычно очень помогает в поисках — эта чёрная плашка. Особенно когда террористы никуда не выходят без документов. Особенно на дело. Вдруг по дороге надо бы бухла купить, а выглядишь слишком молодо.

Кстати, пресса уже получила пинков за то, что опубликовала фотографию погибшего от рук террориста поляка-водителя — реального героя во всей этой истории. И за то, что опубликовала с места преступления. Граждане жалуются на эти фото. Они не хотят это видеть. Ассасина из Анкары в striking pose — пожалуйста, чтобы все помнили, что Россия получает справедливое возмездие. А нас-то за что? Действительно.

Политики за два дня успели нагородить тонны и не сказать ничего. Сказать им нечего. Стоило министру МВД земли Саар Клаусу Бульону заявить, что "теперь Германия находится в состоянии войны", ему тут же заткнул рот министр МВД. Зеехофер из Христианско-социального союза, баварский глава МВД Херманн поднимают голоса против политики Меркель, пытаясь перехватить инициативу из рук AfD. Но им из Берлина отвечают довольно грубо.

Такое впечатление, что правящей коалиции сейчас только и дело, что скажет AfD. Одна газета так и написала, пока трупы ещё не остыли, — "AfD потирает руки". Странно, что не Москва. Давайте уже начистоту: чем больше бреда, тем лучше.

Зеехофер сказал, что "наш долг перед жертвами и всем народом — пересмотреть политику в отношении к беженцам". На что ему яростно отвечают из Христианско-демократического союза: "У нас нет никаких подозреваемых беженцев по этому делу". То же самое говорит министр МВД.

Избиратель, который только что наблюдал, как афганский мальчик неустановленного возраста и неизвестного иммиграционного статуса изнасиловал и убил немецкую студентку, конечно, согласно кивает головой. Потому что Москва собралась привести к власти ультраправых при помощи компьютера, пачки сигарет и какой-то матери. Почему Москва? А как же, в газетах врать не будут.

Мадам канцлер перешла на сослагательное наклонение: "Если террорист окажется беженцем, это сильно ударит по чувствам тех, кто заботится о беженцах в нашей стране". Казалось, что из крохотного выступления мадам чувства тех, кто занят на приёме и обслуживании беженцев, — это, конечно, самое главное. Примерно как в России чувства мифических верующих.

Про изолированность контрразведки от полиции и про препоны для прослушивания телефонов подозреваемых никто не говорит. Это никому неважно, кроме маленькой газеты с Рейна, которую вообще никто не читает.

Важнее оказываются словесные мантры на манер НЛП. Такое впечатление, будто выступающим раздали методички, по которым на каждые три предложения надо обязательно произнести слово Besonnenheit — "благоразумие". Второе и третье место в этом НЛП-хит-параде занимают слова Zusammenhalten — "сплочение" и Hass — "ненависть" (которой следует избегать).

И совершенно шикарная подача министра МВД: "Мы должны привыкнуть жить в мире террора". Обычно это "мы" возникает на второй день после вероломного нападения. А также "братья и сестры" — мы это уже проходили, когда немцы обманули несчастного русского диктатора.

Ну ладно, это ж были совсем другие немцы. Сегодняшние спрашивают: "Энтшульдигунг, господин министр, с какого хрена "мы" должны привыкать к атмосфере террора, если это вы и ваша политика полностью обделались, принеся войну на нашу уютную и трудолюбивую землю?".

На землю, где каждый мечтает о "втором доме" (идеалистическое представление немцев о домике в лесу, где пахнет плюшками) и совсем не хочет возвращаться в грубую реальность?

А им говорят: "Вы ничего не понимаете, враг у ворот, и это Россия. Почитайте твиты из разрушенного Сталинграда, то есть Алеппо. А кто против нашей политики — тот, скорее всего нацист и фашист, и у него под подушкой членский билет НСДAП, выписанный местной ячейкой AfD".

В голове избирателя образуется вакуум в восприятии выдуманной навязанной реальности и той, где страшно заходить в метро.

Всё-таки надо было бы им найти под сиденьем польского грузовика удостоверение майора ГРУ из числа русских хакеров с домашним адресом "Москва, Кремль". Тогда картинка бы была логичной. А так — всё слишком противоречиво для простого человека, который смотрит телевизор и читает газеты.

И это противоречие — пища для ярости, которую, как показывает история, в немецком народе лучше не разжигать вообще. Вот просто не надо. В прошлый раз это закончилось печально для самого народа.