У нас всё серьёзно

Закончилась ежегодная пресс-конференция Владимира Путина. Если говорить официальным языком, она прошла в спокойной рабочей обстановке, особенно если сравнивать её с некоторыми предыдущими.

В прошлом году было много отзывов «Путин устал». Публицисты, обозреватели, комментаторы подчёркивали: есть впечатление, что президент устал от формата, что ему надоело и отвечает он через силу. В этом году такого впечатления не было.

По темпу, стилистике, интонациям больше всего общение президента с журналистами напоминало рабочее совещание – лаконично, быстро, без лишней лирики. Сам президент выглядел бодро, отвечал свободно. И было заметно, что относится он к происходящему серьёзно и этот настрой пытается передать аудитории.

Изменился стиль пресс-конференции. В самом начале мероприятия Путин сказал, что Россия "вышла на тропу уверенного развития". Продолжая метафору, президент откопал топор серьёзности и попытался снять скальп с развлекательного формата, что было характерно для последних пресс-конференций. Путин отказался от вступительной речи (все слушали послание  Федеральному Собранию) и сразу приступил к ответам на вопросы по сути.

Исключение Путин делал для иностранных журналистов. С ними он разговаривал существенно дольше. Такое чувство, что каждого иностранного журналиста президент воспринимает как окно в западный мир, и через это окно в очередной раз педантично объясняет аудитории: мы не были инициаторами ухудшения отношений с Западом, предпосылки к новой гонке вооружений создали США, выйдя из договора по ПРО, России нужна сильная и независимая Европа и т.п.

Проблема в том, что такие ответы – как и такие вопросы – звучат уже не впервые. Очевидно, что в сложившейся обстановке российские ответы не особенно понимают, а может, и просто не хотят слышать.

Неприятная новость для всех желающих конфликта России с Турцией. Путин сказал, что теперь, когда он видит всю глубину проникновения экстремистов в турецкие силовые структуры, он больше верит, что наш самолёт сбит не по инициативе турецких элит и лично Эрдогана. Таким образом, Путин лично подчеркнул: ссориться с Турцией не будем, "партия войны" тут ничего не добьётся. Убийство посла – страшная трагедия, но она парадоксальным образом может сблизить наши государства.

Во внутренней политике Путин ответил на вопрос о досрочных президентских выборах в России — мы помним, сколько копий было сломано по этому поводу. Президент сказал: проведение досрочных выборов "возможно, но нецелесообразно". Так что всё, готовимся к 2018 году, по поводу которого, кстати, никакой ясности не возникло: Путин демонстративно отказался дать определённый ответ на вопрос о своём участии в следующих выборах.

Во всех остальных вопросах президент остался верен себе: с западными партнёрами — дружить, но не прогибаться; мы готовы противостоять любому агрессору; регионы — поддерживать, молодым — давать шанс; Алеппо — крупнейшая гуманитарная операция в мире; Демократическая партия США должна вспомнить своё название; с Трампом будем восстанавливать отношения; патриотизм — основа нашего общества; инфляцию — понижать; налоги у нас самые низкие в мире; с коррупцией бороться надо, но не устраивать из этого цирк, и т.п.

Отдельно хочется отметить работу журналистов. В этом году почти все принесли на пресс-конференцию плакаты с названиями СМИ, регионов, какими-то записями и рисунками. Если раньше в зале поднимался лес рук, то сегодня – лес визуальных материалов.

При этом вопросы по большей части были адекватными и по форме, и по содержанию. Раньше региональные журналисты выступали в большей степени как лоббисты региона и просители с мест: "помогите решить проблему", "приезжайте к нам", "а вот у нас есть такая штука, хотим о ней рассказать" и т.п.

Сегодня такого регионального лоббизма было на удивление мало: продолжение истории про "Вятский квас" и предложение возродить ВДНХ в Кировской области, попытка рекламы клуба региональных бизнесменов из Вологды и попытка журналиста-эколога из Петербурга напроситься на заседание Госсовета.

Все остальные исходящие из регионов темы в основном подвёрстывались к федеральной и мировой повестке и задавались так, чтобы ответ было интересно услышать не только автору вопроса и его региональным кураторам. Алтай спросил о мерах поддержки регионов-доноров, Кузбасс — какими президент видит перспективы угля в мире растущих экологических стандартов и новой экономики, Пенза — о необходимости реформирования системы досрочных пенсий.

Но не все журналисты воспользовались своим шансом. Так, калининградец Николай Долгачёв, вместо того чтобы просить что-нибудь о своём регионе, задал вопрос о будущем названии Керченского моста (хотя на этот вопрос Путин уже отвечал), а о Калининграде промямлил нечто невразумительное. В итоге Путину самому пришлось раскрывать актуальные для самого западного региона России темы энергобезопасности и дорожного строительства.

Журналист из Уфы призвал к "импортозамещению в сфере консалтинга". Слишком много у нас развелось иностранных консультантов. И какие-такие знания они нам тащат? Неужели мы не можем заместить их умников своими умниками и их знания — своими знаниями. Это я пересказываю коротко, а уфимец формулировал около пяти минут. Кажется, из зала в него готовы были кинуть тяжёлым предметом.

Вообще, неумения формулировать и задавать вопросы, продвижения мелких региональных тем и откровенного безумия в этот раз было значительно меньше. Вот почему мемов, шуток и знаменитых фразочек Владимира Путина сегодня тоже почти не было. Можно вспомнить разве что "водке — нет, квасу — да!" и "на роботов в Кремле я не рассчитываю". Да и они появились в конце, когда через три с половиной часа общения Путин очевидно устал.

Если уж и говорить о просьбах и лоббизме, то сегодня журналисты в большей степени не как региональные, а как профессиональные лоббисты — больше всего они просили за других журналистов, подвергающихся притеснениям со стороны государственных и коммерческих структур.

Важно отметить: Путин снова выступил с позиций консервативного либерализма: много раз давал слово иностранным журналистам, отстаивал свободы. Призывы запрещать, ограничивать и ужесточать звучали сегодня только от журналистов (чаще — региональных).

Таких призывов было немного, но каждый из них президент аккуратно отверг. Был и сигнал распоясавшимся патриотам и активистам, раскачивающим тему духовных скреп: патриотические движения Кремль будет поддерживать, но это не касается хулиганов и прочей, как выразился Путин, возникающей около патриотизма "пены".

Было видно: Путин старается вывести пресс-конференцию из развлекательного формата в рабочий. Мы говорим серьёзно. У нас всё серьёзно. Мы живём в серьёзное время. Давайте сосредоточимся и обсудим рабочие вопросы жизни страны. Вот основные интонации прошедшего мероприятия. Именно поэтому вам могут сказать, что конференция была скучной.

Но ведь это и не цирк-шапито, правда?