Записки психиатра. Конституционный дурак

В тридцатые годы прошлого века это явление описал Пётр Борисович Ганнушкин, назвав его конституциональной глупостью. В 1960-м Биликиевич и Лемке окрестили его физиологической глупостью. A. Hoche был в выражениях менее сдержан и корректен, и по его версии таких людей следовало величать салонными дураками.

Конституциональная глупость — это явление врождённое. Проявляется оно главным образом в некоторой ограниченности психики. Не такой явной, чтобы во время тестов на показатель IQ можно было бы на полном основании назвать человека дебилом (я имею в виду уточнённый диагноз, а не оценочное суждение) — да, цифры обычно невысоки, но чаще всего повыше, нежели пограничные с умственной отсталостью значения. При этом память, усердие и усидчивость чаще всего как раз хороши и основательны — из таких детей получаются прилежные ученики с неплохим набором оценок в дневнике и школьном журнале. Что же до всего прочего...

Одноклассницы про таких говорят: "Она, конечно, умничка, но такая дура!". И одноклассники тоже — пол тут роли не играет, так что активистки-феминистки пусть попридержат при себе томики Фрейда, коими уже почти готовы меня закидать. Равно как и исходящие тестостероном любители забить козла и обозвать его добытым мамонтом... впрочем, я отвлёкся.

Итак, интеллект по его количественным показателям у таких товарищей укладывается в границы нормы, но чаще любит прикорнуть на нижнем пороге. И определённый багаж знаний у них имеется, и зачастую приличный. Однако можно туго набивать черепную коробку знаниями и выучить наизусть кучу сводов правил и понятий (не путать с Конституцией РФ!), и совсем другое — уметь всем оным правильно и свободно оперировать. Вот как раз с этим у конституционально глупых беда. Вот нет того полёта мысли, нет той свободы и раскованности. 

При этом они чаще всего отлично овладевают всем, что нужно делать руками, будь то профессия или увлечение вроде вышивания крестиком или фигурного вырезания по кости. Это как раз тот случай, когда говорят: "Умеет больше, чем знает". В принципе способны, если нужно, вести непринуждённую беседу, если собеседник не имеет привычки особо придираться к качественному её содержанию и его не сильно плющит от обилия распространённых штампов и избитых сентенций — просто родить что-то своё, оригинальное и свежее, им будет сложнее и мучительнее, чем пресловутого Erinaceus europaeus против роста игл.

Собственно, название "салонный дурак", видимо, и произошло от тех недалёких (и чаще всего безобидных) завсегдатаев светских салонов, что тусовались на всех мыслимых и немыслимых приёмах и званых ужинах, снискав себе лавровый венок милых, но непроходимо глупых созданий, готовых вынести мозг всем, кто не успел спрятаться, сентенциозными беседами за жизнь, за "куда катится этот мир" и за "о-о-о, Рио-де-Житомир (Монте-Карло, Анталья, нужное подчеркнуть)!.. Парадиз на земле, ах-ах!..".

В большинстве случаев довольно милы, безвредны и безобидны (если речь идёт о гомеопатических дозах). Гораздо хуже, если ими вдруг овладела в извращённой форме какая-нибудь (несомненно, светлая) идея что-нибудь улучшить, модернизировать или оптимизировать. Или срочно начать против кого-нибудь дружить. Поверьте, это страшно — во имя светлой цели эти милые люди готовы причинить своим лбом тяжёлый материальный ущерб церковному недвижимому имуществу. И хорошо, если вовремя найдётся кто-то бесконечно терпеливый и мудрый, умеющий направить их энергию в мирное русло. Остальным лучше вовремя совершить экстренную эвакуацию из зоны поражения.

Женившись или выйдя замуж, умрут, но сдохнут, чтобы уж в их семье было всё как у людей: квартира, машина, гараж, дача, любовница, любовник... Хотя нет, два последних пункта вычёркиваем. Между прочим, вот это самое "как у людей" — для них мощнейший стимул, мантра и самый крепкий якорь. На борьбу со страховыми компаниями, инстанциями и администрацией можно и нужно отправлять именно их, ибо в этом священном походе они методичны и последовательны, как асфальтовый каток, неутомимы и безжалостны, как карательный отряд, прибывший с благородной миссией локального геноцида — не по злобе, а просто работа такая.

Чаще всего в силу незатейливости их психика довольно стабильна и пуленепробиваема, что и понятно с точки зрения обычной механики: чем проще устроен механизм, тем меньше в нём деталей, подверженных риску поломки, — вот взять, к примеру, лом: вечная же вещь, он железный, ему же ничего не сделается! Безусловно, сложные финты внутренней и внешней политики, всякие экономические кризисы и прочие события, особенно те, что нужным образом подогреты и раскошмарены по телевидению и в Интернете, время от времени лишают их почвы под ногами, и это именно они, должным образом впечатлившись, стараются нахомячить запасы стратегических продуктов на случай ядерной войны и способны мгновенно смести с прилавков соль и спички, но при всём при том удивительно маловосприимчивы к ударам судьбы.

С возрастом зачастую становятся носителями пыхтящего ханжества — дескать, мы такими не были, а всё нынешнее поколение появилось в результате почкования и самоопыления. На самом деле это просто сожаление по упущенным возможностям и ностальгия по поре, когда стояло либо у них, либо на них, и ничего личного.