Похищенный. История одной кражи

В подмосковной Истре и окрестностях в последние пару дней развернулись события, за которыми следила, без преувеличения, вся страна. От новорождённого Матвея в июне 2014-го отказалась родная мать, а через пару дней его похитили прямо из роддома. В преступлении подозревали бабушку, потом её мужа и даже полагали, что те продали ребёнка богатым усыновителям. Но сейчас, после двухлетних поисков, Следственный комитет обнаружил паренька в соседнем городе, в новой семье. Оказалось, Матвея два года назад похитила пациентка той же больницы. Незадолго до этого у неё самой случился выкидыш, и 40-летняя женщина, узнав, что от Матвея отказались родные, унесла его к себе домой и воспитывала как родного. Сейчас её обвиняют в похищении. О том, как развивались события и благодаря чему следователи нашли Матвея, — в репортаже Лайфа.

В местном универмаге ажиотажа нет — одна бабушка в очереди. Упаковывая продукты в сумку, она доверительно наклоняется к кассирше:

— Слышала, Ниночка, нашёлся мальчик-то этот?

— Какой? — удивляется Ниночка.

— Ну, которого похитили из больницы-то нашей. Вон сколько журналистов сейчас там стоят, снимают, — радостно принялась рассказывать бабушка, забыв про продукты. Похоже, она нашла одного из немногих собеседников в Дедовске, кто ещё не знает истории Матвея.

А началась эта история здесь же, через дорогу от универмага, в роддоме горбольницы. И так уж получилось, что именно больница оказалась тем центром, в котором сошлись судьбы главных героев — Елены Спаховой, Любови Ивановой, самого Матвея и его бабушки.

Центральный корпус городской больницы Дедовска — серый монолит с прорезанными окнами. У выхода ёжится крупный мужчина в пуховике, обращаясь к нацеленным на него телекамерам. Это главврач больницы Сергей Афонин. Он рассказывает о состоянии здоровья двухлетнего Егора Спахова. Впрочем, на самом деле мальчика зовут не Егор, а Матвей Иванов. Так его назвала родная мама. Женщина, которая растила и воспитывала Матвея, выкрала его из роддома в той самой больнице и, дав другое имя, привела в семью. Это выяснилось 11 января благодаря двухлетним поискам Следственного комитета и местных оперативников.

— Ребёнок находится в детском отделении, его состоянию ничто не угрожает, с ним всё хорошо, он проходит обследование, — медленно, с расстановкой, выговаривает Афонин заготовленный текст. — В течение семи дней его обследуют специалисты больницы. Проведут все необходимые анализы.

Афонин возглавил больницу в 2014 году. В тот же год произошло событие, сделавшее больницу известной на всю страну. 17 июня из родильного отделения пропал новорождённый мальчик, от которого перед этим отказалась родная мать, двадцатилетняя Любовь Иванова. Следователи тут же возбудили дело по части 2 статьи 126 УК РФ ("Похищение несовершеннолетнего").

Сначала по делу задержали родную бабушку младенца — 47-летнюю Елену Иванову и её 33-летнего гражданского мужа Дмитрия Кудрявцева. Некоторое время назад они даже работали в этой больнице санитарами.

Кудрявцев сперва отрицал, что знаком с Ивановой, но потом признал, что та его гражданская жена. Но насчёт участия в похищении упорствовал — ни в какую не признавался. Утверждал, что новоиспечённой бабушке незачем было похищать ребёнка: она вовсе не желала, чтобы у неё был внук.

— Да не принимал я участия в этой истории. Я этого ребёнка в глаза не видел, да и Любу (мать Матвея) я после роддома не видал. Я знаю, что Елена сама постоянно ходила в роддом, каждый день. Она общалась там с органами опеки, говорила, что ребёнок им вовсе не нужен, — рассказывал тогда Лайфу Кудрявцев.

Бабушка в свою очередь тоже отрицает любую связь с похищением. По её словам, она не знает, где ребёнок, а в последний раз видела его на фотографиях в планшете своей дочери. Та, хоть и отказалась от малыша, хранит его снимки у себя.

Дмитрий и Елена валили вину друг на друга, но в итоге оба были арестованы в сентябре 2014-го. Через какое-то время следователям стало понятно, что бабушка и её гражданский супруг к похищению не причастны, и их отпустили, сняв обвинения.

Время шло, а похитителей и ребёнка найти не удавалось. По всему Красногорскому району расклеивали фотографии новорождённого, но с каждым месяцем шансы найти его таким образом таяли. Оперативники обходили дома, где жили мамы с малышами того же возраста, что и Матвей. Безрезультатно. Несмотря на то что счёт подходящих под описание младенцев шёл на тысячи, а вероятность выйти на след похитителей таяла с каждым днём, поиски не прекращались. 

Они затянулись на два года, пока в одну из московских больниц, где она трудилась уборщицей, 40-летняя Елена Спахова не представила документы на своего двухлетнего ребёнка, чтобы получить льготы. Бдительные сотрудники бухгалтерии заподозрили, что документы на ребёнка оформлены не по правилам, и сообщили об этом куда следует. После проверки выяснилось, что Елена подделала свидетельство о рождении (как — ещё предстоит выяснить) и назвала ребёнка Егором.

— Установить предполагаемую похитительницу удалось по оперативной информации, поступившей в правоохранительные органы, — сообщила пресс-секретарь Следственного управления Следственного комитета по Подмосковью Елена Фокина. — Сотрудники выехали по адресу проживания женщины. Оригинала свидетельства о рождении ребёнка предоставить она так и не смогла, а копия документа вызвала определённые сомнения.

Оперативники проверили все данные по Спаховой и узнали, что она лежала в дедовской больнице тогда же, когда и Любовь. Правда, не в родильном, а в гинекологическом отделении: после долгожданной беременности у женщины случился выкидыш. Возможно, тем и объясняется, что оперативники не приходили в дом к Спаховым искать ребёнка — она не числилась в списках рожениц.

Следователи, придя в дом Спаховых, увидели подходящего под описание малыша. Поэтому мальчика увезли из дома, ставшего ему родным, и отправили в больницу на обследование и генетическую экспертизу, чтобы точно установить его личность. Так судьба замкнула круг и отправила Егора-Матвея в ту же больницу. А Елена оказалась единственной и основной обвиняемой по уголовному делу о похищении. На первом допросе в СК она сразу же во всём призналась. 

Семья Спаховых живёт в посёлке Павловская Слобода в двухэтажном доме, обшитом серым выцветшим сайдингом. Дом на четыре квартиры, старенький, но добротный. Во дворе за забором — детские качели, наряженная елочка. У забора, почему-то на улице, стоит заваленный снегом велотренажёр. Деревянная беседка. У ворот — ржавый остов какой-то давно разобранной легковушки и новенькая "газель". Сергей — тот, кого Матвей называл папой — работает водителем, сам — бывший афганец. Когда мы приехали, дома никого не было: Елену как раз допрашивали в Следственном управлении, а Сергей поехал к ней.

Пожилая соседка Зинаида Ивановна поначалу ворчала, мол, приехали тут вынюхивать, потом смилостивилась и, опершись на трость, принялась рассказывать историю семьи.

— Сергей здесь живёт давно, его старшему сыну ещё десять лет было. А недавно старшой как раз из армии вернулся, женился. Теперь редко сюда приезжает, — рассказывает Зинаида Ивановна. — А четыре года назад Спахов-старший жену свою похоронил. Её Леной звали. И вскоре у него появилась новая супруга, тоже Лена.

По словам соседки, вторая жена вскоре забеременела. Но в роддом её увезли заметно раньше срока.

— Он мне как-то сказал, мол, скоро у нас пополнение будет. А я гляжу: живот-то у неё маленький. Живота почти не было видно — такое ощущение, как будто она просто пополнела, — говорит Зинаида Ивановна. — В больницу её повезли на несколько месяцев раньше срока, а не через девять.

Вероятно, как раз в то время у Елены Спаховой возникли проблемы с вынашиванием плода и она приехала в больницу на консультацию. Не исключено, что в тот же период у неё и случился выкидыш. Как бы то ни было, вернулась она уже с ребёнком. Сейчас следствию и предстоит выяснить — со своим или похищенным. Пока только понятно, что заботились о нём и лелеяли как своего.

— Вернулась она из больницы, я гляжу: пелёнки висят на улице, на верёвках сушатся. Ребёнок одет, обут. Качели для него сделали, песочницу, летом он там играет. С коляской она гуляет, — перечисляет Зинаида Ивановна.

О том, что её соседка подозревается в похищении ребёнка, Зинаида Ивановна узнала из новостей. До этого она не догадывалась, что ребёнок может быть не родным. Не догадывался и сам муж похитительницы, Сергей Спахов. От него, как и от другой родни, Елена скрывала правду.

— На протяжении двух с лишним лет пережившая трагедию женщина скрывала от родных биографию ребёнка, приняв и воспитывая "отказника" как родного, — рассказали в пресс-службе Следственного комитета.

Зинаида Ивановна Елену не осуждает, только удивляется по поводу родной матери — не понимает, почему та поначалу отказалась от сына.

Что думает по этому поводу родная мать Матвея, узнать не удалось: дверь в квартиру оказалась закрыта, на звонки никто не отвечал. Известно, что сейчас 24-летняя Любовь Иванова живёт с матерью, бабушкой и своим новым гражданским мужем. У неё родился ещё один ребёнок.

А вот биологический отец Матвея — Алексей Честнейший — не против общения со СМИ. Он уже заявил, что, если понадобится, он возьмёт ребёнка в семью. Но при условии, что генетическая экспертиза докажет его отцовство. По словам отца, он сейчас очень беспокоится, что его сына отдадут в дом малютки.  

— Вот сейчас его отдадут в дом малютки, а что дальше будет? Кем он дальше будет? Я готов его принять. Если докажет генетическая экспертиза, я приму его в семью, — рассказывает Алексей, сидя на собственной кухне. По стене позади него ползёт внушительных размеров таракан. — Я к себе Матвея готов принять, но ей [Любови] отдать — никогда. Потому что я знаю, что дальше будет. Дальше будет так: либо она кинет его на шею своей матери, либо своей бабушки.

Честнейший уверяет, что изначально хотел оставить ребёнка, тогда как родная мать собиралась отказываться.

— В нашей с Любой семье мнения по поводу ребёнка разошлись. Она хотела от него отказаться, мол, лишний рот. А я, наоборот, хотел этого ребёнка, для меня это было важно, — рассказывает мужчина. — Потому что я сам прожил в детдоме, пробыл в интернате, и я знаю, что это такое. И с чем это связано. Я знаю, каково там. И я очень не хотел бы сыну такой судьбы.

По его словам, когда узнал о пропаже сына, он его долго искал. Но на похитительницу, которая воспитывала его сына как родного, отец зла не держит. Более того, отмечает, что в нынешних условиях Матвею лучше остаться в приёмной семье.

— С одной стороны, я к ней отношусь положительно, потому что ребёнок жив-здоров, он хорошо питался, и это меня очень радует. Меня радует, что он, извиняюсь за выражение, не помер в каком-нибудь подвале или его не разобрали на органы. И я буду стараться всеми путями и методами сделать так, чтобы он не оказался у его родной матери. Лучше пусть у него будет приёмная мать, — рассказал он Лайфу. — С другой стороны, отношусь я к ней отрицательно, потому что она всё же похитила ребёнка. Надо было решать [ситуацию] какими-то другими методами, полюбовно.

Двойственная позиция Алексея Честнейшего по отношению к похитителям его ребёнка проявляется сейчас и у других. Похоже, даже Следственный комитет ещё толком не знает, что делать с Еленой. С одной стороны, её подозревают в серьёзном преступлении, за которое грозит до 12 лет колонии. С другой, отрывать паренька от семьи, которую он считает своей, — тоже сродни преступлению. Ведь это может серьёзно травмировать его психику.

Возможно, поэтому СК пошёл на поблажки — разрешил Сергею Спахову, которого мальчик считает отцом, навещать сына в палате. А Елену, обвиняемую в достаточно тяжком преступлении, отпустил под подписку о невыезде. Вот и получается, что эта бытовая история подняла вопросы философского толка: что лучше — следовать букве закона и отдавать обвиняемую под суд или найти возможность оставить ребёнка в семье, не наказывая приёмную мать слишком строго? Ведь не зря в народе говорится, что родителем считается не тот, кто зачал, а тот, кто воспитал. 

Пока что Следственный комитет проявляет обнадёживающую позицию: там отметили, что не собираются лишь слепо следовать предписаниям закона. 

— Следственный комитет намерен <...> действовать как в строгом соответствии с законодательством, так и с учётом интересов ребёнка, ведь он может повторно лишиться матери, которая хоть и не родила его, но смогла обеспечить жизнь в полноценной семье, окружив любовью и заботой, — резюмирует два прошедших дня пресс-служба ведомства.  

Эти слова позволяют надеяться, что для Елены — настоящей матери Матвея-Егора — суд найдёт смягчающие обстоятельства и дуализм разрешится, а наказание не будет слишком суровым. Ведь, выходит, именно Елена и Сергей в этой истории — настоящие родители.