Декриминализация побоев: выбирая между сиротами и женоубийцами

Около недели назад, 11 января, Госдума приняла в первом чтении закон, который в СМИ для простоты назвали "О декриминализации семейного насилия". Его полное название, конечно, скучнее: "Законопроект № 26265-7 "О внесении изменений в статью 116 Уголовного кодекса Российской Федерации" (в части установления уголовной ответственности за побои)".

Суть в том, что сейчас тому, кто поднял руку на своих близких, грозит суровое наказание вплоть до лишения свободы на срок до двух лет. Если же примут новый закон, то семейным тиранам будет светить лишь административная ответственность (статья 6.1.1 КоАП), а это штраф от 5 до 30 тысяч рублей или арест от 10 до 15 суток. 

Почти единодушное (368 проголосовали за, один воздержался) одобрение депутатами законопроекта возмутило многих: правозащитников, юристов, криминалистов, феминисток и, конечно, тех, кто лично сталкивался с домашним насилием. 

Для точности надо отметить, что под побоями в УК подразумеваются действия, причинившие физическую боль, но не повлёкшие последствий. Более серьёзные повреждения подпадут под другие статьи, например "Истязание" или "Умышленное причинение лёгкого вреда здоровью".

Под близкими лицами закон понимает родственников (это супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновлённые (удочерённые) дети, родные братья и сёстры, дедушки, бабушки, внуки), опекунов, попечителей, а также свойственников или лиц, ведущих общее хозяйство.

Как и почему Госдума пришла к нынешней версии статьи 116 УК, рассказывает Николай Чудаков, главный редактор в справочной организации "Система "Юрист": 

"Статья 116 УК РФ "Побои" в том виде, в котором она существовала до июля прошлого года, имела два серьёзных недостатка.

1. Если это были "просто побои" (без хулиганских мотивов, мотива национальной вражды и так далее), то все варианты наказаний по УК сводились к деньгам. Получался абсурд: жена жалуется на избивающего её мужа, и ему назначают... штраф или удержание из зарплаты. От чего страдает семейный же бюджет. То есть саму семью и наказывали. Формально в статье упоминался ещё и "арест до 3 месяцев", но арест по УК у нас до сих пор не применяется.
2. Статья относилась к делам частного обвинения. Это значит, что жертве в суде надо было поддерживать обвинение самостоятельно. Сама потерпевшая должна была обратиться в суд с заявлением, доказывать, приводить свидетелей и так далее. Была лишь одна оговорка: если потерпевший находится в зависимом состоянии от обвиняемого, то помогать жертве должен прокурор. Но это исключение, которое редко срабатывало.

Исправлять эти недостатки можно было разными способами. Вот как всё развивалось:

1. Сначала Верховный суд подготовил законопроект, по которому ответственность за побои переносили из УК в КоАП. В УК оставались только: а) повторные побои, то есть совершённые после того, как человека уже один раз привлекли к административной ответственности, б) "квалифицированные составы" побоев (из хулиганских побуждений и так далее).

2. Во время рассмотрения проекта в Думе в него внесли поправку: к квалифицированным (то есть более тяжёлым) вариантам побоев добавили побои в отношении близких. Эти правила вступили в силу 15 июля 2016 года.

3. Сейчас законодатели хотят снова вернуться к тому варианту, который Верховный суд предлагал с самого начала. То есть убрать "побои в отношении близких" из числа квалифицированных составов в УК. Тогда в УК останутся побои из хулиганских побуждений и политической, национальной или социальной вражды и "повторные побои", а вот побои в отношении близких лиц попадут в КоАП". 

Пока что законопроект принят лишь в первом чтении. Впереди второе (20 января) и третье (скорее всего, также состоится в январе). Есть шанс, что законопроект переработают снова или попросту отложат. Депутаты от фракции КПРФ, например, собираются ко второму чтению внести в законопроект поправки, сохраняющие уголовную ответственность за побои в отношении детей, беременных женщин, а также лиц, находящихся в беспомощном состоянии. 

Для женщин же, скорее всего, мало что изменится. Обычная история о побоях в семье выглядит так:

"Не знаю, что делать. Вчера был скандал, муж сначала меня толкал и швырял, после этого через час опять начали выяснять отношения — прижал к стенке и стукнул по лицу несколько раз.

Что делать, я не представляю, как дальше жить, не знаю… Родне и друзьям рассказать сил просто нет, и стыд жуткий. Хочу подавать на развод в понедельник. Но, как это сделать, я не знаю. Бежать некуда. В моей однушке живёт свекровь, а мы — в его двушке. Как с этим жить дальше вместе, не представляю".

Или так:

"Я замужем, есть ребёнок, 7 лет. Работаю. Неделю назад меня побил муж. Это не в первый раз. Неделю не выходила на работу: лицо разбито. У нас общая квартира, а кредиты на мне. Трезвый он очень хороший: помогает во всём, занимается ребёнком. А пьяный — дурак неуправляемый. Сейчас говорила о разводе — он против. Говорит, что я сама его довела. Что он будет платить официальные алименты — 1500 руб. И что из квартиры не уйдёт. Что делать-то? Мне некуда идти, и кредиты я не потяну".

Это пишут женщины на форумах. Подобных историй бесконечное множество. Доходящие до суда случаи, как правило, имеют пару важных отличий: жертва не зависит от обидчика, а сам скандал происходит на глазах у публики. Это истории в духе: "С. явился к бывшей супруге на работу и в её служебном кабинете устроил скандал, нанёс пять ударов в грудную клетку на глазах у коллеги и работника вневедомственной охраны". Или даже особенно нелепое: "Супруги вышли на улицу из помещения опорного пункта милиции и в присутствии других сотрудников милиции в форме К. набросилась на супруга и стала внезапно наносить ему удары кулаком". Такие истории можно легко найти в базе российской судебной практики. 

Итак, в изложении юриста история статьи о побоях выглядит не слишком скандальной и не обещает каких-либо серьёзных перемен для жертв преступлений. С одной стороны, административное разбирательство куда проще для жертвы, с другой стороны, оно не так пугает нарушителя. Очевидно, что это преступление как было, так и останется крайне латентным (то есть скрытым от глаз). Однако и зимой этого года, и летом прошлого попытки что-то исправить в области "побоев" вызвали бурное возмущение.

Беда в том, что в борьбе за поправку столкнулись две силы, сравнивающие красное с круглым. Или, если хотите, копающие тоннель с двух концов, только с разницей в сотню метров высоты. 

За удаление из УК "близких лиц" выступают представители групп и сообществ, которые полагают, что целью поправки была атака на семью. Вот узнает полиция, что родители сгоряча шлёпнули любимого ребёнка, и отца с матерью посадят, а детей отправят в детские дома. Так рассуждала сторона, назвавшая летний вариант акта "законом о шлепках". Лидером этой группы в Госдуме стала Елена Мизулина, с невероятным упорством борющаяся за отмену поправки. С её точки зрения, это необходимо, чтобы "защитить семью от ювенальных перекосов и чрезмерного внешнего вмешательства". 

За включение (и сохранение) упоминаний о "близких лицах" выступают правозащитники, организации, борющиеся с насилием в семье, в первую очередь с насилием против женщин. Их логика тоже понятна: семейный тиран узнает, что ему грозит максимум умеренный штраф, а не порядочный срок, и будет избивать жену или подругу с ещё большей уверенностью в себе. А так как всем известно, что на измывательства над женщинами у нас закрывают глаза и полиция, и соседи, то и до убийства недалеко. 

Таким образом, человеку, желающему решить, на чьей он стороне, предлагается отвратительная дилемма: вы хотите, чтобы дети становились сиротами при живых родителях, или вы хотите, чтобы мужья убивали жён? 

Истина, скорее всего, в том, что обе проблемы существуют. И ни одна из них не решается перетягиванием каната из-за 116-й статьи УК.

Проблему насилия в отношении женщин в семье невозможно решить одним уголовным заключением преступников. Женщины зачастую и сами не хотят, чтобы обидчика посадили. Они хотят, чтобы насилие прекратилось! Но в рамках нашего законодательства ничего больше сделать нельзя. Нет, например, такой меры, как охранные ордера. Только в задумке идея центров реабилитации, куда можно помещать склонных к домашнему насилию мужчин (о такой идее сообщил замминистра образования Вениамин Каганов). Наконец, годами в Думе никак не могут рассмотреть законопроект "О профилактике семейно-бытового насилия" юристов Мари Давтян и Алексея Паршина. 

"Возможно, сейчас самое время начать работать на региональном уровне, чтобы адаптировать и внедрять модельное законодательство (Конвенция Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием, или Стамбульская конвенция) против домашнего насилия в субъектах РФ. Большинство регионов уже сейчас могут хотя бы частично реализовать эти требования (обеспечение безопасности пострадавших и свидетелей), в то время как в Санкт-Петербурге и ЛО есть все необходимые сервисы для того, чтобы апробировать комплексный поход к проблеме домашнего насилия", — предлагает феминистка и социолог Анастасия Ходырева. 

Ну а чтобы опека не могла "за шлепок", а то и за куда меньшее или просто отсутствующее нарушение забрать ребёнка из семьи, нужно в первую очередь разобраться со статьёй 77 Семейного кодекса РФ, напоминает адвокат Мари Давтян. Согласно этой статье, органы опеки вправе отобрать ребёнка у родителя "при непосредственной угрозе жизни ребёнка или его здоровью". Вопрос, что такое "непосредственная угроза", опека решает по собственному усмотрению, уголовный кодекс ей для этого не нужен.