Французский кандидат для России

Ну, что тут можно сказать.

Марин Ле Пен, уже давно переставшая считаться во Франции "маргинальным политиком" и со всей очевидностью претендующая если не на само президентское кресло "Пятой республики", то уж совершенно точно на выход во второй тур, на днях дала весьма любопытное интервью немецкому Bild.

Она не только детально изложила свой план действий, но и продемонстрировала довольно интересную эволюцию взглядов. И причина этой "эволюции" вполне понятна: Ле Пен, которую все дружно записывают в "неизбираемые", судя по всему, твёрдо намерена доказать, что это не так. После неожиданной победы Дональда Трампа было бы довольно странно, если бы лидер французских правых позиционировала себя как-то по-другому.

Но сначала о "плане действий".

Как это ни странно, но он стал куда менее радикальным и куда более реалистичным.

Прежде всего Марин больше не настаивает на немедленном выходе Франции из ЕС, хотя и продолжает считать это своей основной целью. Но сперва она хотела бы, что называется, "просто пересмотреть полномочия".

Ибо, как констатирует лидер французских правых, "Евросоюз мёртв, но ещё не знает об этом, он провалился по всем направлениям: по экономическому, демонстрируя слишком медленный рост. По социальному: бедность растёт, а безработица находится на слишком высоком уровне". Но больше всего, по мнению Ле Пен, Евросоюз обанкротился в вопросах безопасности, он просто не в состоянии отстаивать свои границы и не может защитить Европу от исламистского терроризма.

Спорить с этим, кстати, весьма сложно. И вовсе не потому, что Марин Ле Пен хорошо излагает проблемы. А потому, что это отнюдь не теоретизирование, а просто сухое изложение фактов. Политик просто права.

Как, собственно, права и в том, что считает избрание Трампа "концом старого мира". Мира, "который управлялся рынком, мира, в котором народы должны были быть принесены в жертву неолиберализму и исчезнуть". Потому что довольно очевидно, что избрание Трампа — это как раз и есть один из симптомов отказа от тренда к постепенному переходу властных полномочий от государственных структур и демократических институтов к корпоративным принципам управления.

Выдумывать тут ничего не нужно, даже элементарные "утечки" информации по Трансатлантическому партнёрству, касающиеся, допустим, "корпоративного арбитража" вместо традиционных судов, довольно чётко показывают, что едва ли не первой должна была быть "приватизирована" именно судебная власть. Всё это вполне закономерно.

Евросоюз, так и не состоявшийся как государство, но отнявший у традиционных национальных образований властные полномочия, в отсутствие "вашингтонского обкома" вообще теряет в своём нынешнем виде какую-либо смысловую нагрузку. И Марин совсем не случайно у Евросоюза "требует вернуть независимость по четырём пунктам: границы, валюта, экономика и право". Потому как своих, скажем, структур безопасности Евросоюз просто не создал.

В "неолиберальной глобалистской", а по сути просто неофеодальной модели управления территориями, где сюзереном являются не государства, а корпорации, они просто ни к чему.

Поясним: они "ни к чему" именно корпорациям, которые видят в государственных национальных структурах прежде всего конкурента и регулятора. Но кроме корпоративных есть ещё интересы и у народов, граждан, избирателей и так далее. И если нынешнего "шерифа" проблемы данных "индейцев" интересуют не сильно, то у "индейцев" должна быть хотя бы возможность этого "шерифа" сменить.

Вот только у нынешнего ЕС — организации, высшая бюрократия которой не избираема и неподотчётна гражданам — просто по факту такого "интереса", естественно, просто нет. Поэтому требования, схожие с требованиями Ле Пен, и звучат сейчас на низовом, национальном или, как презрительно говорят в Брюсселе, региональном уровне.

Германская "Альтернатива", голландская "Партия свободы", итальянская "Лига Севера" — это далеко не только Марин и её "Национальный фронт". И если у "правых популистов" почти нет никаких шансов на победу у бюрократов "внутри" Евросоюза, то "расшатать" или даже развалить его им, в общем, вполне по силам.

Особенно если подходить к этому процессу так разумно, по-хорошему консервативно, и даже "респектабельно", как делает изрядно повзрослевшая Марин Ле Пен. К которой, как и к победившему Трампу, при всём уважении бессмысленно клеить ярлыки типа "российский кандидат". Она просто заполняет тот вакуум, который в европейской политике уже давно появился, и это вполне естественный, простите, процесс.

И поэтому ни её победе, ни преобразованию ЕС в рыхлую конфедерацию, типа приснопамятного СНГ, мы, признаться, не удивимся. Мы вообще с вами, увы, живём в довольно интересные времена.