Пушки мыса Крестовый, или Битва за Арктику
Великая Отечественная в Заполярье стала на удивление "камерной" войной. Под Сталинградом и Курском ходили в бой миллионные армии. В то же время в ледяных скалах под Мурманском вели свою войну на огромном пространстве немногочисленные отряды. Между тем эти операции вовсе не были малозначительными.
Захват Мурманска был спланирован немцами в общих рамках плана "Барбаросса". Город-порт был для Советского Союза важным окном в мир, это был, в частности, конечный пункт самого короткого маршрута поставок по программе ленд-лиза. Немецко-финское наступление привело к тяжёлому сражению у границы. Наступающие наткнулись на бешеное сопротивление. Все атаки заглохли в полусотне километров от Мурманска. На одном из участков вермахт — уникальный случай — даже не смог преодолеть границу СССР. Прорваться к Мурманску у вермахта не получилось.
Однако ни о каком спокойствии говорить не приходилось. Стороны постоянно посылали в неприятельский тыл диверсионные группы, благо очень небольшие группы солдат пытались контролировать многие километры фронта. В воздухе непрерывно висела авиация, на море немецкие подлодки охотились за полярными конвоями. Мурманск постоянно бомбили, и город стал одним из наиболее пострадавших в ходе войны.
В 1944 году Рейх и его союзники потерпели катастрофу на всех фронтах. Финляндия вышла из войны после ударов РККА. Однако бои в Заполярье не прекратились. Немецкие и советские силы продолжали борьбу на границе с оккупированной немцами Норвегией. Здесь и спланировали очередное наступление 1944 года – Петсамо-Киркенесскую операцию.
С одной стороны, это наступление позволяло начать освобождение Норвегии, с другой, район Петсамо – это месторождения дефицитного никеля, и по экономическим соображениям его также требовалось отбить. Наконец, через порт Петсамо снабжались немецкие войска в этом секторе. Наступление запланировали на октябрь.
Лёгкой прогулки, разумеется, не ожидалось: немцы годами возводили здесь укрепления и не собирались просто так отдавать свою базу. В советских штабах возникла вполне логичная идея: атаковать Петсамо не только с суши, но и с моря. Проблема состояла в том, что об этом думали не только советские командиры. Петсамо расположен в глубине длинного полного суровой красоты фьорда. Ближе к морю этот фьорд переходит в гавань Лиинахамари. С окрестных скал превосходно простреливается фарватер. Скалы сами по себе труднопреодолимое препятствие. Лиинахамари прикрывали десятки орудий разных калибров.
Двадцать батарей крупнокалиберных зениток делали крайне трудной задачей воздушную атаку. При этом противовоздушные "ахт-ахты" легко поворачивались и против кораблей. Однако главную угрозу флоту представляли не они, а тяжёлые 150-мм пушки и, наконец, батарея смертоносных береговых 210-мм орудий, способная при необходимости изрешетить даже крейсер. Самое мощное укрепление расположилось на мысе Крестовый, который вдавался глубоко в воды залива. Для защиты в ближнем бою арктическая крепость располагала мелкокалиберными автоматическими пушками и пулеметными гнёздами. Всё это великолепие было забрано в камень и бетон. Без подавления батарей в скалах о прорыве к Петсамо с воды нечего было и думать. Оставалось придумать, как с ними справиться.
Грубой силой решить проблему Лиинахамари не представлялось возможным. Однако решение было найдено: диверсионная операция. Там, где не могли пройти крупные корабли, предстояло действовать небольшому десантному отряду. Специалисты для такого случая у русских в Арктике имелись.
Лейтенант Виктор Леонов, уроженец Зарайска двадцати восьми лет, несмотря на скромный чин, был одним из наиболее опытных диверсантов. До войны он не готовился к карьере "коммандо" и служил на подводной лодке. Однако с началом боевых действий он тут же подал рапорт о зачислении в 181-й отряд особого назначения Северного флота и с декабря 1943-го он уже командовал этим отрядом особого назначения. На его счету имелось полсотни выходов в тыл вермахта. Морпехи Леонова высаживались с торпедных катеров, наносили удары и возвращались на базу.
Другим героем будущей операции должен был стать капитан Иван Барченко-Емельянов, возглавлявший разведотряд Северного оборонительного района. Всего на год старше Леонова, этот новгородец тоже успел составить себе репутацию отчаянного и удачливого командира. Разведвзвод, затем рота, "Красная звезда" за постоянные захваты языков. Только за зиму 1943/44 он сумел успешно сходить за линию фронта шесть раз — на трескучем полярном морозе. Отдельно обращает на себя внимание одна строка в наградных документах Барченко: операции на грани человеческих возможностей он проводил "с незначительными собственными потерями".
Перед операцией командиры долго ломали голову над планом высадки. Интересно, что среди операций, материалы о которых изучались советскими офицерами, был образец зарубежного опыта — рейд английских диверсантов на доки Сен-Назера в 1942 году. Эта операция прошла для британцев успешно, но оказалась очень кровавой: тогда погибло или попало в плен почти 400 десантников. Этот пример, конечно, не навевал особого оптимизма.
Тем более тщательно следовало приготовиться к штурму. Сперва с торпедных катеров должна была высадиться группа десантников в тылу у немецких редутов. Затем предстояла рискованная часть: после того как авангард уничтожит или свяжет боем батареи, в гавань шла основная волна десанта. При необходимости предполагалось пробить торпедами проходы в сетях, а затем выгрузить на причалах десантников.
Перед операцией с разведывательных самолётов бухту отсняли вдоль и поперек. Капитан 1-го ранга Кузьмин, руководивший бригадой торпедных катеров, лично отрабатывал высадку на картах с командирами каждого катера. Последовательность швартовки расчитывалась по минутам. Во время высадки ожидалась плохая погода и, соответственно, скверная видимость, но это десантникам было только на руку.
В темную глухую ночь на 9 октября 1944 года западнее хребта Муста-Тунтури из метели показались советские торпедные катера с отрядом Барченко и Леонова в 195 бойцов. Целью был мыс Крестовый с его пушками. Моторы перевели на подводный выхлоп, огни потушили, в эфире — полное молчание. К самому берегу катерники не рискнули подойти, и морпехи добирались до берега в болотных сапогах в ледяной воде. Этот отряд заходил немецким батареям в тыл.
Десантники вырубили себе лестницу в прибрежной гранитной скале, перевалили ее и вновь поднялись, уже на следующую гору. За двое суток диверсанты прошли 30 километров. Не разговаривать. Огня не зажигать. Короткий отдых в снегу – и снова вперёд. Подъём и спуск — на верёвках над пропастью.
Морские пехотинцы в темноте подобрались почти вплотную к батареям с тыла. Всё шло по плану, пока они не добрались до обрамлявшей немецкие позиции полосы колючей проволоки. В этот момент какой-то бдительный часовой заметил десантников. Прятаться стало бессмысленно.
На проволоку бросают бушлаты, через них перескакивает первый разведчик, который тут же принимается длинными очередями поливать двери казармы. Немцы заметили осназовцев слишком поздно: орудия не успевают открыть огонь, в ожившие пулемётные гнезда летят гранаты. Внезапность действует ошеломляюще: на позициях поднимается паника. Успевшие подняться артиллеристы застрелены в упор.
После короткого боя Барченко, Емельянов и Леонов обнаруживают, что сорвали джекпот: в их руках полностью исправная четырехорудийная зенитная батарея и батарея 150-мм орудий, господствующие над местностью. Теперь предстояло распорядиться захваченной батареей. Разведчики, умеющие обращаться с трофейными пушками, в отряде есть. С мыса Крестовый тут же начинают сыпаться снаряды. Захват Крестового тут же вырвал с мясом важнейшее звено из всей цепи обороны немцев.
Те, однако, сдаваться не собирались: Крестовый принялись обстреливать из всех стволов, а от причалов на Крестовый двинулись катера и шлюпки с пехотой. На склонах идёт бой. Разведчики оказались в очень опасном положении: боеприпасы заканчиваются. Леонов вызвал авиацию и запросил по радио помощь боеприпасами. Немцы на склоне оказались под губительным огнём: шестёрки "илов" обрабатывали их, сменяя друг друга, а на высоту зашли два транспортника, сбросивших на парашютах боеприпасы и провиант. Этот удар решил судьбу боя. Следующим шагом разведчиков стал захват дальнобойной батареи на том же мысу. На сей раз сопротивление оказалось куда слабее: неудачи дня сломили волю неприятеля. Победители захватили 60 пленных и саму батарею.
К концу короткого дня 12 октября узел обороны на мысе Крестовый был нейтрализован. Теперь оставалось нанести завершающий смертельный удар.
Пока разведчики Барченко и Леонова обживались на захваченном мысу, в бухту Лиинахамари врывались торпедные катера с главными силами десанта – 658 солдат под командой майора Тимофеева. Ночь, дымовые завесы, молчание батарей Крестового – потери при выходе десанта оказались минимальны.
Немцы не были мальчиками для битья и не желали сдаваться, каждый дот брали штурмом, выкуривая гарнизоны гранатами и взрывчаткой. Десантники подбирались через мёртвые зоны к продолжающим сопротивляться огневым точкам, и уничтожали одну за другой.
К концу 13 октября в Лиинахамари стало нечего брать, а в гавани высадилась уже целая бригада морской пехоты. Теперь Петсамо охватывался и с суши, и с моря. 15 октября город был взят приступом. Карельский фронт уходил дальше, на Северную Норвегию.
На мысе Крестовый и в порту Лиинахамари десант потерял 53 человека убитыми и ранеными. О потерях немцев точных данных меньше. Барченко сообщал о пленении 78 человек на Крестовом и о захоронении там же более чем сотни трупов немецких солдат. Общие потери вермахта, судя по всему, составили несколько сот человек погибшими и пленными.
Операция против Лиинахамари стала одним из замечательных эпизодов Великой Отечественной. Хотя самой сильной стороной РККА были грандиозные сухопутные операции, здесь советские войска проявили себя с неожиданной стороны. Штурм Лиинахамари позволил получить портовые сооружения в целом виде, и наконец, ускорил падение самого города.
